Проклятие пражской синагоги
Часть 23 из 31 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Вот как, – Нев продолжал вглядываться в надписи. – А эти два слова вы переводили?
– Какие два слова? – не понял Войтех, внимательно изучая подписи. Он был уверен, что подписал все.
– Вот эти. – Нев встал со своего места, подошел к стене и ткнул в две последовательности непонятных закорючек.
Лиля выпрямилась и нетерпеливо поерзала на своем месте, понимая, что они, наконец, добрались до сути.
– А это слова? – нахмурился Ваня. – Я думал, это шифр какой-то.
– Вообще-то, это иврит, – пояснил Нев.
– О боже, – тихо выдохнула Саша, снова потянувшись за сигаретами. – Я думала, Нев приедет, и станет легче, но становится только хуже. Голем, паразиты, артефакты, вирусы, теперь еще и иврит. Нев, вы знаете, что там написано?
– К сожалению, я не настолько хорошо его знаю, – он покачал головой. – Но я уверен, что в Интернете можно легко найти перевод.
– Но как мы его наберем? – усомнилась Лиля. – Разве на клавиатуре есть такие буквы?
– Нет ничего невозможного, – хмыкнул Ваня, открывая крышку своего ноутбука, который лежал у него на коленях. – Нев, идите сюда, будете мне помогать. А то виртуальную клавиатуру нужную я найду, но вот закорючки эти мне на одно лицо.
Нев подошел ближе к Ване, и вместе они довольно быстро справились с переводом.
– Так, одно слово означает – вы не поверите – Голем. Второе, какой-то «диббук».
– Диббук? – удивленно переспросила Лиля, даже подавшись чуть вперед, как будто хотела лично убедиться, что Ваня не шутит.
– Это еще что за хрень? – отозвалась с балкона Саша.
– О, ну, конечно, – Нев едва не застонал. – Как же я сразу об этом не подумал. Паразит! Диббук в еврейском фольклоре – это что-то среднее между призраком и демоном. Это злой дух в том смысле, что когда-то он был человеком, который после смерти не смог перейти в иной мир. В отличие от призрака в классическом понимании, диббук не может существовать сам по себе. Ему нужен сосуд, носитель. Диббуком становятся самые темные души, уже потерявшие все человеческое. Это… кристаллизовавшееся зло, которое…
– Есть в каждом из нас, – перебил Войтех, наконец понимая, что пытался сказать ему раввин.
– Именно! – обрадовался Нев. – Диббуку подходит не каждый человек. Обычно они прилипают к душам максимально светлым, потому что с чужим злом они конфликтуют. Идеальными носителями для диббука считались дети и девственницы.
– Потому что после первого же секса с мужчиной в душе женщины поселяется зло, – язвительно фыркнула Лиля.
– Вы же понимаете, это издержки древних представлений о чистоте, – Нев смутился.
– Предположим, я еще поверю, что из всей группы в подземелье диббук выбрал Катку как самую чистую и невинную душу, – прокомментировала с балкона Саша. – Потом перешел на Ханну, если Катка ему не подошла, та вообще даже в церковь ходила, возможно, посветлее и почище будет, но этот последний чувак, простите, на невинную душу никак не тянет.
– А зачем он вообще меняет хозяев? – Ваня непонимающе посмотрел на Нева. – Выбрал одну – и сиди себе.
– Диббук меняет хозяина в двух случаях. Во-первых, как я уже сказал, он ищет идеальное вместилище, потому что чужая тьма конфликтует с ним. Почувствовав рядом хозяина лучше, он перепрыгивает. При этом прежний носитель погибает. Во-вторых, он вынужден прыгать, если носитель погибает по другим причинам. Насколько я понимаю, Ханна бросилась под поезд в метро. Диббук был вынужден прыгнуть на ближайшего человека, уже не разбирая качество носителя. Думаю, поэтому последний известный нам носитель так быстро умер: он не подходил диббуку.
– А человек, в котором живет эта тварь, чувствует ее? – снова спросил Ваня.
– Человек совершенно точно проходит через определенную трансформацию, – Нев повернулся к Войтеху, – отсюда и изменение в поведении, но я сомневаюсь, что он осознает, в чем дело. Если только он не знаком с концепцией одержимости вообще и диббука в частности.
– Просто я не понимаю, какого рожна Ханна бросилась под поезд, – не унимался Ваня, – если она не понимала, что в ней поселился этот ваш… диббук.
– Да все просто, – немного раздраженно ответила Лиля. – Она видела, что сделала Катка с подругой, и чувствовала негатив и агрессию в себе. Не знаю, была ли она знакома с концепцией одержимости, но, думаю, определенные выводы сделала. Вот и решила проблему по-своему.
– Возможно, – кивнул Нев.
– Значит, Голем охотится не на самих людей, а за диббуком? – неуверенно резюмировал Войтех.
– Я думаю, что это самый логичный вывод, – кивнул Нев. – Пока ситуация видится мне примерно так: несколько веков назад его использовали как ловушку для диббука…
– Потому что он пустой сосуд, который можно наполнить чем угодно, – Войтех опять вспомнил слова раввина.
– Именно. Потом его спрятали в том подземелье, но его создатель, по всей видимости, предполагал, что однажды подземелье будет вскрыто, и диббук сможет вырваться из своей тюрьмы, перескочив на минимально подходящего носителя, которым и стала Катка. Голем был запрограммирован на то, чтобы в этот момент восстать и отправиться за диббуком.
– Люблю качественно спроектированные программы, – фыркнул Ваня. – Способности хамелеона в него тоже заложил создатель?
– Если он подумал о том, что Голему потребуется слиться с толпой, то мог и заложить, – кивнул Нев. – По крайней мере, я сомневаюсь, что Голем делает это сам.
– Значит, наша основная забота не Голем, а диббук, – Войтех задумчиво смотрел на распечатки на стене, на выведенное на иврите слово, означающее диббука. – Вопрос в том, что мы можем сделать, чтобы остановить его?
– Для этого его сначала нужно найти, – резонно заметил Ваня, – а мы понятия не имеем, где его искать.
– Он должен быть в ком-то из тех, кто был в супермаркете в тот момент, когда Мартин устроил там бойню. – Саша выбросила сигарету в пепельницу и вернулась в комнату. – Если Карелу удастся получить список этих людей, мы можем начать проверять их всех.
– Ты представляешь, какой длины будет список? – возразила Лиля. – И как мы будем их проверять? Опрашивать родных, не изменилось ли их поведение?
– Нев, – Саша повернулась к их старшему товарищу, – нет никакого более действенного способа опознать носителя диббука?
Нев немного растерянно пожал плечами. До сих пор он изучал диббуков просто как часть фольклора и никогда не встречал практического руководства, как распознать носителя диббука.
– Сомневаюсь, что есть какой-то более действенный способ, чем тот, который предположила Лилия.
Войтех медленно поставил полупустую чашку на маленький обеденный стол и подошел ближе к распечаткам. Он не был уверен, что у него получится, но что-то внутри решило, будто сейчас хороший момент попробовать. Протянув руку к слову «диббук» на иврите, он закрыл глаза и попытался мысленно вернуться в тот день, когда они обнаружили Ханну на рельсах. Рядом с ней был мужчина, который, скорее всего, уже стал новым носителем. Войтех не помнил, обратил ли он тогда на него какое-то внимание, но сейчас пытался представить его лицо по фотографиям в репортажах.
Остальные все еще бурно обсуждали, как можно побыстрее определить носителя диббука среди нескольких десятков людей, которые находились в супермаркете, и даже не обратили внимания на то, что делает Войтех, среагировав уже только на звук упавшего на пол тела.
Нев замер на полуслове, Ваня удивленно вздернул брови, не тронувшись с места, вместо него к потерявшему сознание Войтеху бросилась Лиля. Саша тихо выругалась, последовав за ней.
– Если его не убьют видения, то его убью я, – проворчала она, опускаясь рядом с ним на колени и пытаясь привести его в чувство. Она всегда знала, что Войтех нарушит свое обещание не провоцировать видения при первом же удобном случае, когда ему покажется, что это важнее его здоровья, поэтому у нее в сумке были припасены необходимые лекарства.
– Может, на диван его перенести, убогого? – предложил Ваня, видя, что все Сашины усилия пока не приносят результата, но в этот момент Войтех все же пошевелился.
– Не утруждай себя, – попытался ответить он Ване, но голос прозвучал так тихо, что услышали его только Саша с Лилей. Не открывая глаз – свет даже сквозь веки причинял боль – Войтех облизнул пересохшие губы. – Я видел его лицо, – сообщил он. – Позвоните Карелу, попросите достать список посетителей с фотографиями. Нужны только мужчины.
– Лежи смирно, – раздраженно приказала Саша, не обратив внимания на его слова. – Я сейчас сделаю тебе укол, и после этого ты пойдешь в постель и поспишь часа три, лучше четыре.
– Какой еще укол? – Войтех так удивился, что даже открыл глаза, но тут же поморщился от чрезмерно яркого света.
– Какой надо. Ты свое сердце слышал? Будешь сопротивляться, еще и снотворного добавлю.
Войтех прислушался к собственным ощущениям. Сердце действительно скакало странным галопом, даже во время пробежек такого не случалось.
– Хорошо, – покладисто согласился он, снова закрывая глаза. – Только без снотворного. И Карелу позвоните.
– Да позвоним мы, позвоним, – пообещала Лиля со вздохом.
Глава 11
3 мая 2013 года, 10.20
Osadní, Holešovice, Praha 7
Прага, Чешская Республика
Карел достал список свидетелей происшествия в супермаркете, их фотографии и даже записи с камер наблюдения и прислал все это ранним утром в пятницу с курьером, поскольку последние часы накануне открытия клуба хотел полностью посвятить предстоящему событию.
Войтех все еще испытывал последствия вчерашней попытки «погуглить во Вселенной», как однажды назвала это Саша, в виде тупой ноющей головной боли, но все же честно просмотрел снимки двадцати двух мужчин под первую же утреннюю чашку кофе, однако знакомое лицо не обнаружил. Он успел изучить список и фотографии еще два раза перед тем, как к нему в гости нагрянули остальные.
– Как успехи? – тут же поинтересовалась Лиля, едва они вошли.
– Пока никак, – вынужден был признать Войтех. – Его нет среди этих людей.
– А ты вообще уверен, что увидел кого нужно? – насмешливо поинтересовался Ваня, когда все проходили в гостиную. – А то, может, это был какой-то левый мужик?
– Я уверен, – тихо, но твердо ответил Войтех, снова садясь за стол, ровным слоем покрытый распечатками, под которыми потерялся даже его ноутбук.
– И никого даже похожего? – огорченно спросила Саша, подходя к нему и рассматривая пронумерованные фотографии, номер каждой из которых совпадал с именем в списке.
– Даже близко нет. Эти почти все чехи, двое немцев и трое русских. А тот парень был похож на жителя южных регионов.
– Кавказец, что ли? – хмыкнул Ваня, без спроса наливая себе кофе из еще горячей кофеварки. Почему-то в этой квартире никто из них не ощущал себя в гостях. То ли потому что они устроили из нее нечто вроде оперативного штаба для совещаний, то ли потому что Войтех сам жил здесь всего несколько дней. – Слушай, а у тебя пожрать нечего? Я сегодня завтрак в отеле проспал.
– Потому что вчера по барам таскался до полуночи, – с сарказмом прокомментировала Лиля.
– В холодильнике посмотри, там, кажется, пицца оставалась, – рассеянно отозвался Войтех, все еще разглядывая фотографии. – А под южными регионами я подразумеваю Италию, Испанию, Черногорию… И так далее. Не понимаю, почему его здесь нет.
Пока Ваня копался в холодильнике и гремел посудой, Саша и Лиля склонились над фотографиями, хотя даже не представляли, кого им надо искать. Никого похожего на смуглого загорелого мужчину на снимках действительно не было.
– А, может быть, он каким-то образом не попал в этот список? – неуверенно предположила Саша.
– Если бы я был диббуком, я бы полицию ждать не стал, – с набитым ртом заявил Ваня.
– Но если он ушел до того, как приехала полиция, – это тупик, – вздохнул Войтех.
– Какие два слова? – не понял Войтех, внимательно изучая подписи. Он был уверен, что подписал все.
– Вот эти. – Нев встал со своего места, подошел к стене и ткнул в две последовательности непонятных закорючек.
Лиля выпрямилась и нетерпеливо поерзала на своем месте, понимая, что они, наконец, добрались до сути.
– А это слова? – нахмурился Ваня. – Я думал, это шифр какой-то.
– Вообще-то, это иврит, – пояснил Нев.
– О боже, – тихо выдохнула Саша, снова потянувшись за сигаретами. – Я думала, Нев приедет, и станет легче, но становится только хуже. Голем, паразиты, артефакты, вирусы, теперь еще и иврит. Нев, вы знаете, что там написано?
– К сожалению, я не настолько хорошо его знаю, – он покачал головой. – Но я уверен, что в Интернете можно легко найти перевод.
– Но как мы его наберем? – усомнилась Лиля. – Разве на клавиатуре есть такие буквы?
– Нет ничего невозможного, – хмыкнул Ваня, открывая крышку своего ноутбука, который лежал у него на коленях. – Нев, идите сюда, будете мне помогать. А то виртуальную клавиатуру нужную я найду, но вот закорючки эти мне на одно лицо.
Нев подошел ближе к Ване, и вместе они довольно быстро справились с переводом.
– Так, одно слово означает – вы не поверите – Голем. Второе, какой-то «диббук».
– Диббук? – удивленно переспросила Лиля, даже подавшись чуть вперед, как будто хотела лично убедиться, что Ваня не шутит.
– Это еще что за хрень? – отозвалась с балкона Саша.
– О, ну, конечно, – Нев едва не застонал. – Как же я сразу об этом не подумал. Паразит! Диббук в еврейском фольклоре – это что-то среднее между призраком и демоном. Это злой дух в том смысле, что когда-то он был человеком, который после смерти не смог перейти в иной мир. В отличие от призрака в классическом понимании, диббук не может существовать сам по себе. Ему нужен сосуд, носитель. Диббуком становятся самые темные души, уже потерявшие все человеческое. Это… кристаллизовавшееся зло, которое…
– Есть в каждом из нас, – перебил Войтех, наконец понимая, что пытался сказать ему раввин.
– Именно! – обрадовался Нев. – Диббуку подходит не каждый человек. Обычно они прилипают к душам максимально светлым, потому что с чужим злом они конфликтуют. Идеальными носителями для диббука считались дети и девственницы.
– Потому что после первого же секса с мужчиной в душе женщины поселяется зло, – язвительно фыркнула Лиля.
– Вы же понимаете, это издержки древних представлений о чистоте, – Нев смутился.
– Предположим, я еще поверю, что из всей группы в подземелье диббук выбрал Катку как самую чистую и невинную душу, – прокомментировала с балкона Саша. – Потом перешел на Ханну, если Катка ему не подошла, та вообще даже в церковь ходила, возможно, посветлее и почище будет, но этот последний чувак, простите, на невинную душу никак не тянет.
– А зачем он вообще меняет хозяев? – Ваня непонимающе посмотрел на Нева. – Выбрал одну – и сиди себе.
– Диббук меняет хозяина в двух случаях. Во-первых, как я уже сказал, он ищет идеальное вместилище, потому что чужая тьма конфликтует с ним. Почувствовав рядом хозяина лучше, он перепрыгивает. При этом прежний носитель погибает. Во-вторых, он вынужден прыгать, если носитель погибает по другим причинам. Насколько я понимаю, Ханна бросилась под поезд в метро. Диббук был вынужден прыгнуть на ближайшего человека, уже не разбирая качество носителя. Думаю, поэтому последний известный нам носитель так быстро умер: он не подходил диббуку.
– А человек, в котором живет эта тварь, чувствует ее? – снова спросил Ваня.
– Человек совершенно точно проходит через определенную трансформацию, – Нев повернулся к Войтеху, – отсюда и изменение в поведении, но я сомневаюсь, что он осознает, в чем дело. Если только он не знаком с концепцией одержимости вообще и диббука в частности.
– Просто я не понимаю, какого рожна Ханна бросилась под поезд, – не унимался Ваня, – если она не понимала, что в ней поселился этот ваш… диббук.
– Да все просто, – немного раздраженно ответила Лиля. – Она видела, что сделала Катка с подругой, и чувствовала негатив и агрессию в себе. Не знаю, была ли она знакома с концепцией одержимости, но, думаю, определенные выводы сделала. Вот и решила проблему по-своему.
– Возможно, – кивнул Нев.
– Значит, Голем охотится не на самих людей, а за диббуком? – неуверенно резюмировал Войтех.
– Я думаю, что это самый логичный вывод, – кивнул Нев. – Пока ситуация видится мне примерно так: несколько веков назад его использовали как ловушку для диббука…
– Потому что он пустой сосуд, который можно наполнить чем угодно, – Войтех опять вспомнил слова раввина.
– Именно. Потом его спрятали в том подземелье, но его создатель, по всей видимости, предполагал, что однажды подземелье будет вскрыто, и диббук сможет вырваться из своей тюрьмы, перескочив на минимально подходящего носителя, которым и стала Катка. Голем был запрограммирован на то, чтобы в этот момент восстать и отправиться за диббуком.
– Люблю качественно спроектированные программы, – фыркнул Ваня. – Способности хамелеона в него тоже заложил создатель?
– Если он подумал о том, что Голему потребуется слиться с толпой, то мог и заложить, – кивнул Нев. – По крайней мере, я сомневаюсь, что Голем делает это сам.
– Значит, наша основная забота не Голем, а диббук, – Войтех задумчиво смотрел на распечатки на стене, на выведенное на иврите слово, означающее диббука. – Вопрос в том, что мы можем сделать, чтобы остановить его?
– Для этого его сначала нужно найти, – резонно заметил Ваня, – а мы понятия не имеем, где его искать.
– Он должен быть в ком-то из тех, кто был в супермаркете в тот момент, когда Мартин устроил там бойню. – Саша выбросила сигарету в пепельницу и вернулась в комнату. – Если Карелу удастся получить список этих людей, мы можем начать проверять их всех.
– Ты представляешь, какой длины будет список? – возразила Лиля. – И как мы будем их проверять? Опрашивать родных, не изменилось ли их поведение?
– Нев, – Саша повернулась к их старшему товарищу, – нет никакого более действенного способа опознать носителя диббука?
Нев немного растерянно пожал плечами. До сих пор он изучал диббуков просто как часть фольклора и никогда не встречал практического руководства, как распознать носителя диббука.
– Сомневаюсь, что есть какой-то более действенный способ, чем тот, который предположила Лилия.
Войтех медленно поставил полупустую чашку на маленький обеденный стол и подошел ближе к распечаткам. Он не был уверен, что у него получится, но что-то внутри решило, будто сейчас хороший момент попробовать. Протянув руку к слову «диббук» на иврите, он закрыл глаза и попытался мысленно вернуться в тот день, когда они обнаружили Ханну на рельсах. Рядом с ней был мужчина, который, скорее всего, уже стал новым носителем. Войтех не помнил, обратил ли он тогда на него какое-то внимание, но сейчас пытался представить его лицо по фотографиям в репортажах.
Остальные все еще бурно обсуждали, как можно побыстрее определить носителя диббука среди нескольких десятков людей, которые находились в супермаркете, и даже не обратили внимания на то, что делает Войтех, среагировав уже только на звук упавшего на пол тела.
Нев замер на полуслове, Ваня удивленно вздернул брови, не тронувшись с места, вместо него к потерявшему сознание Войтеху бросилась Лиля. Саша тихо выругалась, последовав за ней.
– Если его не убьют видения, то его убью я, – проворчала она, опускаясь рядом с ним на колени и пытаясь привести его в чувство. Она всегда знала, что Войтех нарушит свое обещание не провоцировать видения при первом же удобном случае, когда ему покажется, что это важнее его здоровья, поэтому у нее в сумке были припасены необходимые лекарства.
– Может, на диван его перенести, убогого? – предложил Ваня, видя, что все Сашины усилия пока не приносят результата, но в этот момент Войтех все же пошевелился.
– Не утруждай себя, – попытался ответить он Ване, но голос прозвучал так тихо, что услышали его только Саша с Лилей. Не открывая глаз – свет даже сквозь веки причинял боль – Войтех облизнул пересохшие губы. – Я видел его лицо, – сообщил он. – Позвоните Карелу, попросите достать список посетителей с фотографиями. Нужны только мужчины.
– Лежи смирно, – раздраженно приказала Саша, не обратив внимания на его слова. – Я сейчас сделаю тебе укол, и после этого ты пойдешь в постель и поспишь часа три, лучше четыре.
– Какой еще укол? – Войтех так удивился, что даже открыл глаза, но тут же поморщился от чрезмерно яркого света.
– Какой надо. Ты свое сердце слышал? Будешь сопротивляться, еще и снотворного добавлю.
Войтех прислушался к собственным ощущениям. Сердце действительно скакало странным галопом, даже во время пробежек такого не случалось.
– Хорошо, – покладисто согласился он, снова закрывая глаза. – Только без снотворного. И Карелу позвоните.
– Да позвоним мы, позвоним, – пообещала Лиля со вздохом.
Глава 11
3 мая 2013 года, 10.20
Osadní, Holešovice, Praha 7
Прага, Чешская Республика
Карел достал список свидетелей происшествия в супермаркете, их фотографии и даже записи с камер наблюдения и прислал все это ранним утром в пятницу с курьером, поскольку последние часы накануне открытия клуба хотел полностью посвятить предстоящему событию.
Войтех все еще испытывал последствия вчерашней попытки «погуглить во Вселенной», как однажды назвала это Саша, в виде тупой ноющей головной боли, но все же честно просмотрел снимки двадцати двух мужчин под первую же утреннюю чашку кофе, однако знакомое лицо не обнаружил. Он успел изучить список и фотографии еще два раза перед тем, как к нему в гости нагрянули остальные.
– Как успехи? – тут же поинтересовалась Лиля, едва они вошли.
– Пока никак, – вынужден был признать Войтех. – Его нет среди этих людей.
– А ты вообще уверен, что увидел кого нужно? – насмешливо поинтересовался Ваня, когда все проходили в гостиную. – А то, может, это был какой-то левый мужик?
– Я уверен, – тихо, но твердо ответил Войтех, снова садясь за стол, ровным слоем покрытый распечатками, под которыми потерялся даже его ноутбук.
– И никого даже похожего? – огорченно спросила Саша, подходя к нему и рассматривая пронумерованные фотографии, номер каждой из которых совпадал с именем в списке.
– Даже близко нет. Эти почти все чехи, двое немцев и трое русских. А тот парень был похож на жителя южных регионов.
– Кавказец, что ли? – хмыкнул Ваня, без спроса наливая себе кофе из еще горячей кофеварки. Почему-то в этой квартире никто из них не ощущал себя в гостях. То ли потому что они устроили из нее нечто вроде оперативного штаба для совещаний, то ли потому что Войтех сам жил здесь всего несколько дней. – Слушай, а у тебя пожрать нечего? Я сегодня завтрак в отеле проспал.
– Потому что вчера по барам таскался до полуночи, – с сарказмом прокомментировала Лиля.
– В холодильнике посмотри, там, кажется, пицца оставалась, – рассеянно отозвался Войтех, все еще разглядывая фотографии. – А под южными регионами я подразумеваю Италию, Испанию, Черногорию… И так далее. Не понимаю, почему его здесь нет.
Пока Ваня копался в холодильнике и гремел посудой, Саша и Лиля склонились над фотографиями, хотя даже не представляли, кого им надо искать. Никого похожего на смуглого загорелого мужчину на снимках действительно не было.
– А, может быть, он каким-то образом не попал в этот список? – неуверенно предположила Саша.
– Если бы я был диббуком, я бы полицию ждать не стал, – с набитым ртом заявил Ваня.
– Но если он ушел до того, как приехала полиция, – это тупик, – вздохнул Войтех.