Проклятие лилий

— Конечно, папочка.

Я который день хотела сказать отцу кое-что важное и никак не могла выбрать момент. Кажется, он настал.

— Пап, можно тебя на пару слов?

— Да, дочка. — Он поднялся из-за стола. — Пойдем в гостиную?

Мы прошли в соседнюю комнату и сели рядышком на диван.

— Я тебя слушаю, — сказал отец.

— Папа, я… — Все слова будто выветрились из головы. — Я просто хотела сказать тебе, что очень сожалею обо всем, что наговорила в замке. Я была так зла на вас с мамой из-за вашего молчания! Но теперь понимаю — вы стремились меня защитить. Никому бы не хотелось узнать то, что узнала я. Прости, папочка.

— Пустое, Тиа, — грустно улыбнулся он. — Я уже все забыл.

— Неправда! — воскликнула я. — Не ври, все ты помнишь. Но я была не права. Мало того, что обидела тебя, так еще и уехала. Это из-за меня ты покинул замок, иначе никогда бы не оставил маму и Ники. Из-за меня опять воевал. Думаешь, я не знаю? Только вот что я хотела сказать. Да, мне было неприятно, когда эта женщина, Дина, уличила вас во лжи, но… Ты — мой папа. Единственный на свете. И я очень тебя люблю!

— Я тоже люблю тебя, Тиа, — ответил отец. — Больше жизни, глупая девочка. Никогда больше так не делай, слышишь? Мы с матерью чуть с ума не сошли.

— Я понимаю. Жаль, что поздно.

Отец обнял меня, и я на пару мгновений забыла о целом мире, а затем все-таки выбралась из таких уютных объятий.

— С Ники все будет в порядке, не волнуйся, — сказала ему. — Он же Аттеус. И с нами тоже. Главное, береги себя и сильно не геройствуй, а то снова нас затмишь.

Папа рассмеялся. Я так любила его смех! И тоже захотелось улыбаться.

— Иди спать, егоза, — ответил он. — Путь предстоит неблизкий.

— И ты тоже.

— Уже иду.

Так я и поверила, но спорить с отцом не стала. Вместо этого пошла в свою комнату, еще раз проверила вещи и легла. Страха уже не было, но тревога не отступала. Как там Ники? Все ли с ним в порядке? Все ли будет хорошо с папой? А мы с Эдом как-то справимся.

Утром на рассвете мы выступали из Истора. Я попрощалась с мамой и Анитой и поехала в свой полк. Добираться до границы с Синтурией предстояло верхом, мы спешили. Папины солдаты должны были выдвинуться на позиции в Литонии сразу после нас.

Эдгар придирчиво осмотрел готовность полков и отдал приказ отправляться в путь. Ил тоже был здесь. Он выглядел спокойным и сосредоточенным. Дейра Бранда не вышла нас провожать. Уверена, они попрощались во дворце, а лишний раз давить на нервы беременной женщине не стоило. В путь!

Несмотря на середину осени, погода благоприятствовала. Светило солнце, воздух был прохладным и свежим, и только голые ветви деревьев говорили о том, что скоро наступит зима. Я так увлеклась изучением пейзажа, что не заметила, когда ко мне подъехала Лили.

— Доброе утро, — светло улыбнулась она.

Девушке также подыскали черную форму Изельгарда, чтобы она не отличалась на нашем фоне. Светлые волосы были заплетены в косы и уложены вокруг головы. Лили казалась безмятежной, будто мы не ехали на войну.

— Доброе утро, — откликнулась я. — Как твой папа? Не пытался снова переубедить?

— Конечно, пытался, — ответила юная провидица. — Но разве это возможно? Я должна быть здесь, Тиана. Сейчас решаются не только ваши судьбы, но и моя.

— А ты можешь взглянуть, все ли в порядке с моим младшим братом?

— Я постараюсь, — ответила Лили и отвернулась, а заговорила только несколько минут спустя: — Почти ничего не вижу, только дым вокруг. Думаю, замок в осаде, но твой брат спокоен. С ним рядом две девочки моего возраста, они горячо обсуждают что-то, но он жив и здоров. А вот будущее от меня скрыто. Прости, мой дар пока не поддается до конца.

— Ничего, спасибо и на этом.

Главное, что Ники жив. А мы постараемся как можно скорее ему помочь.

На привал мы остановились, только когда совсем стемнело. Наскоро разбили палатки, разожгли костры. Хотелось спать, но есть — больше, и я дожидалась позднего ужина. Эд и Лили сидели рядом со мной. Брат казался задумчивым, а его подруга не сводила с него встревоженного взгляда.

— Не беспокойся, — шепнула она ему. — Время еще есть.

— Время до чего, Лили? — угрюмо спросил Эд.

Она пожала плечами и отвернулась, а к нам подсел Илверт. После вчерашней коронации я не знала, как себя вести с новым правителем Изельгарда. Теперь между нами пропасть, которая была не так заметна в Литонии, но сейчас ощущалась особенно остро.

— С границы пришли новости, — сказал он, грея руки у огня. — Синтурцы продвинулись и осадили Росбен.

Я тихонько вздохнула. Оттуда до нашего замка рукой подать. Но ведь у Изельгарда с Синтурией всегда сохранялись дружественные отношения, и даже предки папы родом оттуда. Так почему сейчас? Хотя всегда главенствует политика.

— Времени все меньше, — тихо ответил Эд.

— Да. Осмонд недооценивал военную мощь Синтурии либо же надеялся на старые дружеские договоренности. Думаю, Синтурия напала бы в любом случае, пока Изельгард был занят войной с Литонией, а смерть Осмонда так и вовсе развязала им руки.

Я согласилась с Илом. Когда в государстве не все ладно, слетаются соседи-стервятники. Ужин был готов. Кашевары раздали тарелки, и мы заскрипели ложками, оставив разговоры на потом. Караульные заняли посты, и мы начали готовиться к короткому ночлегу. Я мельком видела Кея и Свена, хотела подойти к ребятам, но их отвлек командир, а меня позвал Эдгар.


— Отдыхать будешь в моей палатке, — грозно приказал брат. — И вообще, держись рядом со мной, хорошо?

— Как скажете, главнокомандующий, — улыбнулась я.

— Тиа, не начинай! — поморщился Эд, но новая должность ему явно льстила. Брат очень старался, это было заметно. Постоянно разговаривал с командирами, обсуждал предстоящие действия, беседовал с солдатами. Из него получится отличный полководец — такой, как папа. А я… Я все еще хотела защищать Изельгард, но уже поняла, что на войне не приходится говорить о справедливости. Война — это боль, смерть и грязь, не более.

— Я сейчас приду, — пообещала брату, а сама отошла чуть в сторону от лагеря. Хотелось побыть одной, немного упорядочить мысли. Вот только одна я оставалась недолго.

Ил подошел почти бесшумно, и его приближение я угадала лишь по теням, которые вдруг стали гуще.

— Не спится? — обернулась я к королю.

— Много дел, — ответил он, останавливаясь рядом со мной. — Не стоит уходить одной, Тиа. Мало ли у нас врагов.

— Я не одна, со мной моя магия, — сказала ему.

— Да, женщина с боевой магией — это редкость.

— Унаследовала от Леонарда Эйша. — Я пожала плечами.

— Это хорошее наследство, ты хотя бы можешь себя защитить.

— Да, но оно не помешало мне попасть в плен.

— Как и мне, — усмехнулся Ил.

— Как твоя печать? — спросила тише. — Сильно сложно?

— Терпимо, — поморщился он. — Я разговаривал с твоим отцом. Он посоветовал мне смириться и не сопротивляться до того момента, как мы сможем ее снять. Но это сложно — не сопротивляться. Стараюсь держаться от Эда подальше, потому что каждое его слово воспринимается как приказ.

— Ему это нравится не больше, чем тебе, — сказала я.

— Понимаю, но от этого не легче. Мы не слишком ладим с твоим братом.

— Тем не менее ты доверил ему вести войска.

Ил кивнул. Он будто прислушивался к чему-то, понятному и заметному только ему.

— Ты в порядке? — спросила я.

— Да, в полном. Просто стараюсь собрать как можно больше призраков для боя. Погосты в этих местах старые, и духи слабы. Пока я нашел лишь пятьдесят призраков. А умертвий и вовсе пять.

— Где они? — заозиралась я.

— Далеко, не беспокойся. Нечего живым любоваться на мертвых. Они придут, когда наступит час.

Я в который раз подумала о том, насколько же страшна сила Илверта. Но он выдерживал и побеждал не только врагов, но и собственную магию.

— Тиа, я хотел поговорить с тобой, — сказал король чуть тише.

— Слушаю. — Решила, что речь пойдет о грядущей кампании, но ошиблась.

— Я… хотел сказать, что… не сержусь за твой обман в Литонии, и…

— Я не обманывала тебя, Илверт, — перебила его. — Если кому и лгала, так это Осмонду, и он сполна мне отомстил, не находишь?

Ил задумчиво кивнул.

— В любом случае я хотел сказать не это, а то, что…

И снова замолчал, а потом повернулся ко мне, обнял и поцеловал: с горечью, порывисто, будто утверждая свое право целовать меня, когда вздумается.

— Зачем? — отстранилась я.

— Между нами что-то изменилось? — спросил Илверт. Его глаза потемнели, как небо перед грозой, и стали совсем черными.

— Ты король, — напомнила я. — Тебе и дальше будут предлагать принцесс, и самое мудрое, что ты можешь сделать, это заключить политический брак и обеспечить своим странам поддержку соседей.

— Ты же слышала моих родителей — я никогда не поступаю по уму.

— Я тоже, — сказала и рассмеялась тихонько. — Прости, это все нервы. На самом деле какая из меня королева, Ил? А твоей любовницей я не стану, прости.

— Я и не предлагал, — серьезно сказал он. — Имею в виду титул любовницы, конечно, не жены. Дэй Аттеус проклял бы меня, намекни я на подобное.