Проклятие лилий

— Если вы — отец, значит, должны знать, что Тео… Одним словом… Не Тео? — Парень забавно покраснел.

— Что она девушка? Конечно, — устало вздохнул Эрвинг. — Тиана всегда грезила боем, поэтому сбежала на войну при первом удобном случае, назвавшись чужим именем. Кстати, как вас зовут?

— Я — Кей, а это Свен. Мы вместе пришли в Истор и записались в полк.

— Она жива?

— Да, — кивнул Свен. — Жива, полковник. Вот только она решила остаться в Самарине и не возвращаться с нами.

— Как?

Эрвинг уставился на парней. Он не верил тому, что слышал.

— Она не была с нами в тюрьме, — добавил Кей. — Ее сразу забрал король и какой-то мужчина, который назвал себя ее дядей.

Эйш! Проклятый Эйш, объявился, стоило Тиане приехать в Литонию.

— Мы видели ее, перед тем как уйти из Самарина, — добавил Свен. — Она сказала, что остается. Но нам с Кеем показалось, что у нее приказ шпионить за Илвертом, поэтому она и не пошла с нами. Как же так, полковник Аттеус? Мы и подумать не могли, что она девушка, пока не увидели в платье, а ведь столько вместе прошагали.

Кей отвел взгляд. Он догадался, но другу не сказал.

— Благодарю за новости, — ответил Эрвинг устало. — Понимаю, вас уже допрашивали, но скажите мне, что вы можете сказать о Самарине и короле Литонии?

— Город охраняет магия и мертвые, — ответил Свен. — Тео не смогла пробить стены своей силой, поэтому он неприступен. А король… Он прислал к нам целителей и отнесся хорошо, насколько это возможно. Думаю, лучший показатель, что он нас отпустил. Кей был тяжело ранен, но ему помогли.

— Я вас услышал. Выздоравливайте. Вернетесь на поле боя?

— Если нам позволят, — ответил Кей. — Все зависит от решения его величества.

«Решения его величества». Значит, Осмонд знал, где Тиана, и сделал из нее шпионку. Мразь! Эрвинг давно презирал короля, и сейчас трещина в его уважении к Осмонду превратилась в пропасть. Ничтожество, вот он кто. Просто ничтожество. Тиана в Самарине рядом с Илвертом и Эйшем. Один некромант, другой провидец. Скажет ли Айк королю, что Тиана шпионит за ним? И шпионит ли Тиана? Столько вопросов, что голова кругом. Эрвинг твердо знал лишь одно — без своей девочки он отсюда не уедет.





ГЛАВА 29




Эдгар



Утром следующего дня мы начали собираться в дорогу. Выходить решили с наступлением темноты. Путь предстоял неблизкий, и следующая возможность отдохнуть представится не скоро, если она вообще будет. А сейчас хозяйка замка сновала туда-сюда, прислуга готовила нам еду в дорогу, а сам я бродил из угла в угол, пытаясь отделаться от смутного чувства беспокойства. Хотел написать отцу, но запасы магических конвертов в замке почти равнялись нулю, и я не стал беспокоить добрую лери Аниту, которая и так помогала нам чем могла. Напишу, когда доберусь до нашего лагеря.

Время близилось к полудню, когда в двери моей комнаты постучали. Я думал, это Лили. Мы не виделись с самого утра, и это было непривычно, потому что она хвостиком ходила за мной. Но нет, это оказался ее отец. Он хмуро поглядел на меня, и стало не по себе.

— Моя дочь хочет ехать с вами, Аттеус, — сказал он. — Довожу до вашего сведения, что я строжайше запретил ей это делать.

— Я не собираюсь тащить девушку с собой на войну, — ответил я. — Тем более она еще ребенок.

— Вот именно, ребенок. Попрошу об этом не забывать. Я тоже сегодня возвращаюсь в Самарин, и воевать мы с вами будем по разные стороны. Я поклялся не связываться с вашим родом, но любопытство — порок распространенный. Позволите взглянуть на ваше будущее? Мне будет проще, если я вас коснусь.

— Хорошо.

На самом деле я не хотел, чтобы этот странный человек видел мое будущее, но был уверен: он сделает это и без моего разрешения. Пусть так. Эйш сделал пару шагов и опустил руку мне на плечо. Пару мгновений он молчал, затем отступил.

— Что вы увидели? — спросил я.

— Как причудливо переплетены судьбы, — мрачно усмехнулся он. — Вы очень благородный юноша, Эдгар, как бы я ни относился к вашему отцу. В будущем мы с вами еще не раз встретимся. Не скажу, что это меня радует. Скорее наоборот, но с судьбой не спорят. Вскоре вам предстоит серьезное испытание. Поступайте по совести и сможете его пройти. Как знать? Возможно, наши жизни в ваших руках.

— Ничего не понимаю. — Я потряс головой.

— Это обычное дело, когда разговариваешь с провидцем. И помните насчет Лили: пока ей не исполнится шестнадцать, чтобы я вас и близко не видел!

И вышел из комнаты. Что он имел в виду? Я не собирался связывать жизнь с его дочерью. Мне, без сомнения, очень нравилась Лили. Она была светлой, доброй, и рядом с ней я чувствовал себя как дома, но ей четырнадцать! Стихии пусть разбирают этих провидцев.

Сама Лили упорно меня избегала, поэтому я отправился на ее поиски. Девушка нашлась в саду. Она сидела на скамье и вытирала слезы.

— Что случилось? — Я бросился к ней. — Тебя кто-то обидел? Что произошло?

— Ничего. — Она отвернулась, но я не сдавался и сел рядом с ней.


— Почему ты плачешь, Лили?

— Я должна поехать с тобой, — заявила она, вытирая мокрые щеки. — Обязана, понимаешь? Если я останусь в замке, произойдет что-то страшное.

— С кем? Со мной? — усмехнулся я. — Твой папа сейчас напророчил мне великую судьбу.

— Нет, со мной, Эд. Знаешь, почему я убежала из дома в туман? — Лили тихонько всхлипнула и закрыла лицо руками. — Я все время вижу девушку. Она стоит передо мной и зовет. И она мертва, понимаешь?

— Ты видишь ее только в Эйшвиле?

— Да! И я так боюсь, Эд.

— Тебе надо поговорить об этом с папой. — Я обнял Лилию за плечи. — Он у вас провидец, не я.

— Нет, нет. — Она затрясла головой. — Я очень за него боюсь. Папа пытается защитить нас с мамой и совсем не думает о себе. И рассказывать об этой девушке ему нельзя, обещай.

— Обещаю, Лили. Но ведь это не значит, что ты должна поехать со мной.

— Конечно нет, — вздохнула она и вытерла слезы. — Прости.

— За что? Все будет хорошо, вот увидишь. Не можешь поговорить с папой, так попроси маму, чтобы она увезла тебя отсюда на время.

— Ты прав. — Лили светло улыбнулась. — Я поговорю с мамой, как только папа уедет.

Вскочила на ноги, легонько чмокнула меня в щеку и умчалась, а я остался. Все слишком запуталось, и я сам не знал, к чему приведет мой путь.

На закате мы попрощались с обитателями замка. Эйш тоже был одет по-дорожному и собирался отправиться в обратный путь. Лили выглядела заплаканной, а Анита стояла рядом с дочерью и улыбалась.

«Счастливого пути, Эдгар, — сказала мне на прощанье. — Обними от меня Эрвинга и Эмми, передай, что я очень по ним скучаю».

— Обязательно, лери Эйш, — ответил я. — До встречи, Лили.

— До встречи, — ответила она и грустно улыбнулась. — Береги себя.

— Выступаем!

Айк Эйш стал нашим провожатым — он вел лошадь впереди, мы шагали следом, пока земли Эйшей не остались за спиной.

— Здесь наши пути расходятся, — развернулся ко мне Айк. — Позволите сказать вам пару слов на прощанье, Аттеус?

Я отошел с дороги следом за ним. Мы не стали уходить далеко, всего лишь сделали десяток шагов, чтобы посторонние не могли нас слышать.

— Я хотел еще раз поблагодарить вас за спасение дочери, — сказал Эйш холодно. — Ваши пути пересеклись не случайно, и если кто-то мог помочь Лили, то это вы. Я бы опоздал. Война рано или поздно закончится, Эдгар, и вы приедете в Эйшвил, если на то будет воля богов. Не знаю, буду ли там я сам, сейчас все меняется, будто вода, но я желаю вам удачи, несмотря на то, что мы воюем по разные стороны. А еще будьте Аттеусом. Вашему роду везет. Хотя, наверное, это сложно назвать везением.

— Вам тоже удачи, лер Эйш, — ответил я. — Какие бы сложные отношения ни связывали наши семьи, надеюсь, все мы доживем до конца этой войны. Так что, возможно, свидимся.

Мы пожали друг другу руки, Айк вскочил в седло и пустил лошадь в галоп, а для нас потянулись долгие дни перехода до Самарина. Вот только то и дело я ловил себя на мысли, что постоянно думаю о Лили и беспокоюсь, как она там. Оставалось надеяться, что все благополучно.



Тиана



Илверту пришлось задержаться в городе, и я безумно этому обрадовалась. Снова прибыли послы из Верании, предлагали союз против Изельгарда, но Илверт отказался. Точно так же он отказался от очередного предложения Осмонда. На этот раз кроме свадьбы и Самарина оно включало часть земель Литонии, и над ним Илверт думал куда дольше. Он часами стоял перед большой настенной картой, которую отыскали где-то в отдаленных комнатах дворца, что-то мысленно примерял, водил карандашом. Предложение Осмонда было очень щедрым. Более того, можно было снова предложить королю Изельгарда объединиться против Верании, и, глядишь, из этого вышел бы толк.

— Я не верю Осмонду, — говорил мне Илверт. За эти дни так сложилось, что мы почти все время проводили вдвоем, если только король не был занят государственными делами. — Ему ничего не стоит нарушить любые договоренности.

— Согласна, — ответила я ему. — Знаешь, мой папа никогда с ним не ладил и в столице бывал только раз в году, в годовщину победы над Литонией.

— И тем не менее именно благодаря упорству твоего отца эта победа состоялась. В короткие сроки он захватил всю Литонию от границы Изельгарда до Самарина и убедил Осмонда отменить рабство на этих землях.

— Да? Я не знала, что это папа уговорил Осмонда.

— Так рассказывала мне мать. — Илверт ненадолго отвлекся от карты. — Заткнись!

Это уже в сторону. Видимо, призраку отца.

— Что он говорит? — спросила я.

— Что надо было казнить Аттеуса на месте, желательно вместе с Вейсом, — усмехнулся Илверт. — И, глядишь, он и сегодня был бы жив.

— Рада, что он этого не сделал.

— А он не рад.