Проклятие лилий

— Прошу прощения, ваше величество, но ведь не рассчитывали же вы, что мой король отдаст вам все завоеванные территории?

— Нет, — ответил я. — Не рассчитывал. Но я хочу, чтобы Литония снова стала целостной. Не те жалкие огрызки, которые я отвоевал и еще отвоюю у Изельгарда, но вся страна, которую разграбили и разорвали на части. Можете так и передать своему королю.

— Я понял вас. — Виккент покосился на умертвий за троном. — Позволите ли вы мне дождаться ответа от нашего короля и встретиться с вами снова?

— Пусть так. Лер Янтель!

— Слушаю, ваше величество, — поклонился тот.

— Проводите послов в северное крыло дворца. Пусть им обеспечат охрану и все необходимое для того, чтобы в комфорте дождаться распоряжений их правителя.

Янтель поклонился, послы последовали его примеру и вышли из тронного зала, а я снял корону и повертел в руках. Да, мне нужна была поддержка против Изельгарда, вот только Верания никогда не отдаст то, что упало ей в руки. И, победив Изельгард, мне все равно придется идти на Веранию. Можно сейчас согласиться на союз, а потом обернуть его против бывших союзников. Это был бы оправданный ход, вот только за это время веранцы успеют хорошо изучить мою армию и, может, найдут способ ей противостоять. Хотя… Послушаем, на какие уступки согласен идти Августин Седьмой. Возможно, я и соглашусь на время, если это будет меня устраивать.

После переговоров я вернулся в свои комнаты. Хотел наконец-то позавтракать, а затем заниматься государственными делами. Да, пока территория, которую получилось отвоевать, невелика, но постепенно она будет становиться больше. И порядок надо обеспечивать прямо сейчас, чем я и собирался заняться.

Рядом мелькала Рина, но я настолько привык к ее присутствию, что перестал обращать внимание на свой подарочек. А она между тем пыталась позаботиться обо мне.

— Я распорядилась по поводу завтрака, ваше величество, — доложила Рина. — И хотела узнать, будут ли какие-то особые пожелания на сегодняшний день?

— Пока нет, — ответил я. — Хотя… Думаю, мне пора встретиться с народом. Позови-ка ко мне лера Беттолса.

Беттолс, как и Янтель, присоединился ко мне с небольшим отрядом. Его дом находился под властью Верании, и Беттолс надеялся, что я сумею его отвоевать. Он производил хорошее впечатление, но я уже привык, что никому нельзя доверять. Беттолсу в том числе.

Не прошло и пяти минут, как послышались торопливые шаги и Беттолс замер на пороге. Ему было около сорока, и внешне он казался тяжелым, на первый взгляд неповоротливым, но я видел, как в бою он орудует мечом, и знал, что его неповоротливость — лишь видимость.

— Ваше величество, — поклонился Беттолс.

— Доброе утро, лер Беттолс, — ответил я. — У меня будет для вас поручение.

— Все, что прикажете, ваше величество, — откликнулся он.

— Отправьте гонцов по всему городу. Пусть скажут всем, что сегодня в четыре часа я хочу обратиться к народу на центральной площади. И подготовьте все для обращения, особенно уделите внимание охране.

— Слушаюсь, ваше величество, все будет готово.

— Можете идти.

Беттолс вышел из комнаты, а я упал в кресло. Скоро подойдут новые полки Изельгарда. Пока нас защищают стены Самарина, но пора двигаться дальше, и что будет тогда? Я не знал. Пытался предугадать, но я в отличие от сбежавшего Эйша не провидец.

После завтрака занялся делами, об обеде благополучно забыл, узнал только, что среди пленников лишь двое в достаточно тяжелом состоянии, все остальные ранены легко. Уже ближе к назначенному часу вспомнил, что за обедом собирался пообщаться с племянницей Эйша, но уже не было времени ни на то, ни на другое.

Что сказать людям? Я не знал и в то же время понимал, что не всегда слова достигают разума. Как сказать, чтобы меня услышали? Наверное, стоит говорить правду. На площадь перед дворцом я шел без охраны, видимой глазу. Янтель попытался было набиться в сопровождение, но я одним взглядом приказал ему оставаться на месте. Наскоро соорудили трибуну, чтобы все могли видеть своего короля, а вокруг… Вокруг расстилалось человеческое море. Я настолько привык быть один, что видеть такое количество людей было страшно. Но со своими страхами надо бороться, а у короля их и вовсе не может быть, поэтому я поднялся по деревянным ступеням и замер перед толпой. Люди затихли. Мгновение назад стоял невыносимый шум, и вдруг все звуки будто улетучились. Остался лишь я — и сотни, тысячи глаз.

— Народ Литонии, — заговорил тихо, но казалось, что голос звенит, — наверняка сейчас каждый из вас спрашивает себя: кто этот юноша? Чего он хочет от нас? Зачем принес в Литонию войну? Я отвечу. Я — король этой страны Илверт Второй. Пятнадцать лет я жил далеко отсюда и мог бы оставаться там и дальше. Возможно, кого-то это обрадовало бы, но я никогда не забывал, откуда родом. Не забывал, что существует Литония — разграбленная, растерзанная, поделенная на части. Существует Литония, которая стала разменной монетой в политических играх соседних держав. Да, я мог бы забыть и об этой стране, и о ее народе, но о своем долге забывать нельзя. А мой долг — восстановить Литонию, которой правили поколения моих предков. Восстановить и сделать так, чтобы никто и никогда не посмел прийти сюда и диктовать свои правила. Да, невозможно за пару месяцев сделать страну процветающей и могучей, но все начинается с первого шага, и я сделал этот шаг. Хочу верить, что вы меня поддержите. Изельгард отступил, но это только начало, и в моем войске будут рады любому, кто готов защищать родину с оружием в руках. Я не буду обещать вам немыслимые блага, не буду лгать. Скажу лишь, что не пожалею жизни ради нашей победы и ради Литонии.

Я замолчал. Люди тоже молчали, а потом раздались одинокие выкрики, постепенно перерастающие в гул:

— Да здравствует Илверт Второй! Да здравствует король!

И впервые за долгое время я улыбался, потому что чувствовал себя на своем месте. Чувствовал своим. А теперь надо сделать так, чтобы мой народ не разочаровался в своем короле. И прежде всего — отказаться от помощи Верании. Слишком дорого придется за нее заплатить.





ГЛАВА 17




Эдгар



Где мы? Что это был за туман? Откуда он взялся и куда нам теперь идти? Мы чувствовали себя слепыми котятами, которых вышвырнули в огромный мир. Я должен вести своих людей, но куда? И вокруг, как назло, не было и намека на человеческое жилище. Только густые заросли, высокие деревья и кустарники.

— Что будем делать, командир? — спрашивали солдаты.

— Надо выяснить, что это за место, — ответил я. — И потом уже будем смотреть по ситуации. За мной.

И снова начал прокладывать дорогу через кустарник, надеясь, что рано или поздно он закончится. Не знаю, сколько прошло часов. Казалось, целая вечность, да и солнце уже было в зените, значит, сейчас не меньше полудня, а мы добились лишь того, что пролесок закончился.

— А в воздухе пахнет морем, — заметил рядовой Стейл.


И правда, тянуло солью. Но морское побережье слишком далеко от столицы Литонии — в двух неделях пути. Неужели мы столкнулись с магической аномалией? Во время учебы приходилось читать о подобных, но одно дело читать и совсем другое — увидеть воочию. Не слышал, чтобы такое случалось за последние сто лет — магия выродилась и стала больше сказкой, чем реальностью. И почему у меня она была, я сам не мог объяснить.

— Получается, мы где-то в северной Литонии, — сказал я задумчиво, — на границе с Веранией.

— И как нас сюда занесло? Что будем делать? — послышались растерянные вопросы.

— Надо двигаться к границе с Изельгардом. Но для этого не мешало бы выяснить, где она. Поэтому будем искать жилье.

Эта часть земли Литонии сейчас была под управлением Верании, так что вряд ли кто-то будет рад увидеть часть изельгардской армии посреди этой территории. Снять форму? Вряд ли поможет, нас слишком много. Надо двигаться незаметно, но как, если нас больше полусотни? Рассредоточиться? Разбиться на отряды? А не будет ли тогда нас проще перебить?

— Двигаемся вдоль рощицы, — скомандовал я. — Заметите жилье — дайте знать. Мы должны пройти по этой земле так, чтобы нас видело как можно меньшее количество людей.

И мы снова шли вперед, не зная, куда приведет дорога. Страха не было. Скорее тревожила неизвестность. Когда перед тобой враг, сражаться легко. А если ты неведомо где, без еды и воды — как быть? Ладно вода. По пути нам попадалось несколько мелких речушек, можно было напиться и умыться. А вот еда — это проблема. И еще одна — вражеская территория.

Прошло еще часа два, прежде чем впереди все-таки показалось какое-то строение. Деревушка? Увы, нет. Я разглядел веранские флаги. Видимо, это вражеская застава, основанная в поселке. Решиться на вылазку? Или нет? Я замер в раздумьях.

— Сэммит, Керт, снимайте форму, — скомандовал я, — пойдем на разведку. Остальным оставаться здесь.

Мы быстро разделись — остались в рубашках и штанах. Рубашки были темными — дополнительная маскировка в условиях быстро сгущающейся тьмы.

— Попробуем обойти заставу с тыла, — сказал я. — Если заметят, скажем, что заблудились и идем из Лаппервила.

Лаппервил — один из северных приморских городков. Я понятия не имел, рядом он или далеко, но других вариантов все равно не было. Мы двинулись, пригибаясь, чтобы нас не заметили из-за кустов и деревьев. Колючки цеплялись за одежду, влажная, рыхлая земля хлюпала под ногами. Ненавистная Литония! Как в этой стране вообще можно жить? Но люди жили и сражались за свою страну, а я — за свою, и буду сражаться до последнего.

Застава была огорожена высоким деревянным частоколом, вот только выглядел он старым и местами зиял прорехами, так что вряд ли мы встретим здесь достойный отпор. Тем не менее осторожность еще никому не мешала, поэтому мы тихо пробрались в одну из таких дыр и двинулись вдоль сонной улочки. Людей не было видно, зато в воздухе так тянуло едой, что, казалось, желудок сейчас скрутит. Мы нашли какую-то сараюшку, в которой лежали корзины с овощами и фруктами. Как унести столько, чтобы хватило на всех, и не оставить хозяев без еды? Денег у нас не было, возможности поступить иначе — тоже. М ы взяли пустую корзину и сгрузили туда всего по чуть-чуть, а затем я отправил Сэммита обратно к ребятам с нашей добычей, а мы с Кертом продолжили поиски. Еще в одной пристройке разжились булкой хлеба, и на этом удача повернулась к нам спиной. Но и это уже что-то.

— Надо попытаться узнать, где мы, — сказал я Керту.

— Рискнешь постучать в один из этих домов?

Я пожал плечами. Если другого выбора не останется, то да.

— Держись поодаль, — приказал ему. — И если что, уходи.

— Нет уж, вдвоем так вдвоем.

И вдруг ночную тишину разорвал звонкий крик. Кричала девушка. Может, даже ребенок. Керт попытался перехватить меня, но столько ужаса было в этом отчаянном зове, что я кинулся вперед, не раздумывая, свернул за угол и налетел на группу веранских солдат. Вот только они меня даже не заметили, увлеченные своей забавой. А забавой оказалась девчонка лет четырнадцати-пятнадцати, уже не ребенок, но еще не женщина. Она пыталась прикрыться порванным платьем, а солдаты хохотали и толкали ее один к другому, и так по кругу. Гнев застелил взор.

— Эй, вы, — крикнул я, — легко нападать на беззащитную девушку?

Девчонка обернулась, в ее глазах вспыхнула надежда. Она была вся беленькая, как снежинка, только несколько веснушек цвели на носу.

— Ты еще кто такой? — рявкнул один из солдат.

— Ваша смерть, — ответил я и кинулся на обидчиков. Меч зазвенел, встретившись с другим мечом. Керт кинулся мне на помощь, но я крикнул ему: — Уводи девочку!

Только кто меня послушал? Девчонка отбежала сама, зажала уши руками, как маленький ребенок, которому кажется, если ты не слышишь неприятного звука, значит, его нет. А я рубил направо и налево. Когда понял, что силы неравны, пошла в ход магия. Огонь обрушился на противников. Они закричали, захлопали двери в ближайших домах, а я подхватил девчонку на руки и побежал прочь. Керт прикрывал наше отступление. Уже почти у самой дыры пришлось снова остановиться и поджечь доски у дороги, чтобы преградить путь преследователям. Пока они сражались с пламенем, мы выскользнули из деревушки и побежали к роще.

— Уходим! — скомандовал я, не останавливаясь, и мой отряд двинулся следом. Теперь мы снова уходили в чащу. Шли, пока деревья не стали густыми, скрывая нас от врага. Я отправил троих ребят на разведку, и они доложили, что мы оторвались от преследователей. Наконец-то! Девочка, которую я теперь держал за руку, дрожала. Я забрал у ребят свой мундир и набросил ей на плечи, чтобы совсем не околела.

— Остановимся на ночлег здесь, — приказал солдатам. — Выставить караулы.

Заместители бросились выполнять приказ и делить нашу добычу, а я спросил у девочки:

— Как тебя зовут?

Она отрицательно покачала головой и ответила по-литонски:

— Я вас не понимаю.

Точно! Она ведь не изельгардка.

— Как твое имя? — спросил уже на ее родном языке.

— Лилия, — с мягкой улыбкой ответила она. — Спасибо, что помогли, лер.

— Не стоит благодарности. Мое имя — Эдгар Аттеус. Скажи, Лили, где мы находимся?

— У заставы Фертенкрик. Я заблудилась из-за тумана, хотела попросить там убежища, но солдаты напали на меня.

Ее большие голубые глаза наполнились слезами, но она быстро вытерла слезинки и улыбнулась:

— Я знала, что вы придете, лер Аттеус.

Я уставился на нее. Что она имела в виду? Что надеялась на помощь? Да, наверняка.