Проект «Немезида»

29



Ноа


Я знал, что это плохая идея!

В панике я бросился наутек через лес. Лучи фонарей шныряли в кронах деревьев над моей головой. Я слышал рев двигателей, чувствовал запах паленой резины от шин. Я не знал, куда бегу. Не видел Мин и Гвоздя. Не видел забора. Озера. Шоссе. Своего «Тахо». Единственное, чего мне хотелось, так это как можно быстрее унести ноги, а в мозгу скребла неотступная мысль: мы облажались.

Я увидел Мин, бегущую впереди. Потом, слева от себя, – Гвоздя, который чертыхался, продираясь сквозь колючий кустарник. Я ничего не видел дальше трех метров и мог лишь стараться уворачиваться от ветвей и не попадать в скрытые листвой ямы. Вот сейчас я врежусь в дерево, потеряю сознание, и меня схватят. Чудесное завершение чудесного дня.

Я же не хотел сюда ехать. Забраться ночью на территорию военной части! Что в этом хорошего? Вышло в точности так, как я себе представлял финал этого «приключения».

Я бы даже высказался по этому поводу, но Гвоздю нравилось выставлять меня в невыгодном свете перед Мин.

И теперь, из-за собственной гордыни, я бегу через лес, спасаясь от вооруженных солдат.

Прямо передо мной возникло дерево. Я дернулся вбок. От ствола уклонился, но в Гвоздя врезался.

– Смотри, куда прешь! – Он оттолкнул меня, и я оказался на узенькой оленьей тропке, прорезавшей подлесок. Я был слишком напуган, чтобы отвечать. Мысли целиком занимали картины наказаний за нарушение границ военного объекта с ядерным оружием. Я бежал, бежал и остановился только тогда, когда кто-то вышел мне навстречу из зарослей кустарника.

– Эй, ребята! – Мин встревоженно махала нам, указывая в сторону опушки прямо перед нами. – Я видела, как отдалялись огни фар. Думаю, они нас обогнали. Проехали дальше по дороге.

Гвоздь вгляделся в открытое пространство впереди.

– Забор ведь не может быть далеко, верно?

Мин взглянула на меня. Я лишь развел руками. Во время бегства я не обращал внимания ни на что, кроме следующего шага.

– Дорога, во всяком случае, там, – Мин кивнула вправо. – Значит, нам надо перебраться через эту опушку и потом держаться левее. Если будем двигаться все время на запад, то рано или поздно упремся в забор. Потом выберемся наружу и найдем машину.

Я судорожно сглотнул. Бедный мой «Тахо», стоит там и ждет, когда его найдут.

Мин с Гвоздем побежали вперед через опушку. Я, ссутулившись, последовал за ними, чувствуя, что напряжен до предела.

Оказалось, все это не стоило труда.

Не прошло и нескольких секунд, как нас накрыли.

Кустарник буквально взорвался позади нас, и на прогалину вырулили два квадроцикла.

Мин повернулась, схватила меня за руку, и мы постарались догнать Гвоздя, который мчался вперед.

Но мотовездеходы были быстрее. Не прошло и нескольких секунд, как они на крутом вираже перерезали Гвоздю путь. Потом, как в плохом фильме, они начали кружить, заставляя нас сбиться в кучу.

Сердце готово было выпрыгнуть у меня из глотки. Вот это называется – вляпались.

Кто-то выкрикнул команду. Квадроциклы остановились по обе стороны от нас. Четверо солдат в очках ночного видения, вооруженные автоматами, спрыгнули на землю. Никто из них не обратился к нам, но мы инстинктивно подняли руки вверх. Один из солдат сказал что-то в рацию, прикрепленную к его плечу.

– Эй, ребята! – отважился Гвоздь. – Что происходит?

Повисла пауза.

– Что-то не так? – настаивал Гвоздь.

Ответа не было. Люди с лицами, будто высеченными из камня, молчали. С меня градом катил пот.

– А вы разговорчивые, – продолжал хорохориться Гвоздь.

Секунды напряжения растягивались в минуты, а мы все так же стояли в тишине, глядя на четверых солдат, наставивших на нас оружие. В конце концов, на лужайку выехал третий мотовездеход. Он подъехал к нам ближе двух первых, свет фар ослепил меня.

С него спешились двое. Один, с рябым лицом и офицерской выправкой, был в серой форме. Солдаты заметно напряглись под его пристальным взглядом.

– Это он, – шепнула Гвоздю Мин, и тот коротко кивнул.

– Это он застукал нас в кабинете Лоуэлла в ту ночь, – пояснила она мне полушепотом.

Второго я узнал сам. И почувствовал прилив облегчения.

– Шериф Уотсон? – заговорил я.


Офицер жестом приказал солдатам снять очки ночного видения. Все эти ребята оказались моложе, чем я ожидал, – суровые парни лишь немногим за двадцать. Один из них вскинул оружие на плечо и включил на каждом из квадроциклов галогеновые лампы, создав поле света, как на месте преступления.

Шериф Уотсон внимательно смотрел на нас усталыми глазами, блеснувшими над пышными усами. Наконец он покачал головой и уставился на траву. Я вновь ощутил приступ паники.

Офицер повернулся к стоявшим к нему ближе всех двум солдатам.

– Расстреляйте их, – приказал он. – Трупы сбросьте в Четвертый отсек, потом возвращайтесь на базу.

Уотсон вздрогнул. Мин ахнула. Мои колени подкосились, и картинка перед глазами начала расплываться. Казалось, вся кровь прилила к голове. Ну, вот и все. Мы покойники.

– Стойте! – надтреснутым голосом завопил Гвоздь и бешено замахал руками. – Вы не можете так поступить! Мы американские граждане! Мы дети!

Уотсон повернулся к офицеру.

– Подождите минуту, капитан Сиглер.

Солдаты, получившие приказ, переглянулись. Двое других неловко подвинулись.

– Вечером поступило новое распоряжение, – пророкотал капитан Сиглер, явно раздосадованный, что приходится объяснять. – Лиц, проникших на нашу территорию, ликвидировать на месте. База переведена в режим класса «Альфа». Объявлена максимальная боеготовность[51].

– Да в этих приказах нет никакого смысла! – воскликнул Уотсон. – Ради чего? Ради пары дней?.. Просто заприте их на базе или отпустите на все четыре стороны. Ведь все это уже не имеет значения.

– Шериф! – Мин неуверенно шагнула к Уотсону. Солдаты подняли оружие. Она замерла. – Шериф, это я! Мин Уайлдер!

О господи, пожалуйста, не стреляйте! Пожалуйста, пожалуйста, не убивайте ее!

Глаза Уотсона расширились, словно он только теперь узнал нас. Он повернулся к автоматчикам.

– Постойте! Постойте! Да постойте же, черт побери!

Бойцы колебались, не зная, чей приказ исполнять. Нахмурившись, капитан Сиглер поднял руку.

– Отставить огонь.

– Протрите глаза, – шериф Уотсон ткнул пальцем в Мин, – это же одна из чертовых «бет»! Я ее с младенчества знаю.

– И я, Томас Руссо, тоже здесь. – Гвоздь дрожал, как осенний лист, но сделал несколько шагов вперед и встал рядом с Мин, защищая ее. – А это Ноа Ливингстон. Я уверен, шериф, вы знакомы с его отцом. Слушайте, мы совершили большую ошибку, но, мы же все друзья, верно?

Уотсон вплотную подошел к Сиглеру, дымясь от гнева.

– Две «беты»! И еще третий – член экспериментальной группы! Перед вами стоит, можно сказать, половина чертова проекта, а вы их только что чуть не ухлопали!

– Мне кажется, я ясно выразился. – Голос Сиглера прозвучал уже менее уверенно.

Шериф провел рукой по лицу, словно в приступе внезапной смертельной усталости.

– Финальная стадия проекта уже запущена, Кит. Мы не можем рисковать, меняя что-либо. Если мы сейчас убьем этих троих, возникнет жуткая неразбериха. Их надо отпустить.

Сиглер молчал довольно долго, размышляя, потом медленно кивнул.

– Пусть уходят.

От облегчения я едва не рухнул. Потом посмотрел на Мин, и мы, не переставая дрожать, обменялись кивками.

Но капитан еще не закончил говорить.

– Это относится только к «бетам». Третьего я отпустить не могу. Я получил ясно сформулированные инструкции, а этот парень в ключевую группу не входит. Потери в составе расширенной группы рассматриваются как допустимые издержки.

Я бросил взгляд на Гвоздя. Он весь трясся, но проглотив комок в горле, отошел от Мин.

– Давай, – сдавленным голосом сказал Гвоздь. – Забирай Ноа, и убирайтесь отсюда.

– Нет! – Мин схватила Гвоздя за руку и толкнула его за спину. – Вы не можете так поступить, – прокричала она, сдерживая слезы. – Мы сделаем все, что вы хотите, только не убивайте никого!

– Это бессмысленно! – вновь возвысил голос Уотсон, но на сей раз капитан не колебался.

– Как вы сами сказали, шериф, проект уже вошел в финальную стадию, – ледяным голосом сказал он. – Мы наконец достигли критического момента в нашей сорокалетней истории. Дисциплина должна быть железной.

Сиглер кивнул автоматчикам.

– Разберитесь с парнем в джинсах. Это прямой приказ старшего офицера. – По лицу капитана пробежала тень. – Так, ребята, шутки кончились. Мы знали, что этот день когда-нибудь настанет. Теперь не время трусить.

Солдаты подняли автоматы и прицелились.

– Нет! – крикнула Мин, прикрывая собой Гвоздя. Но что толку? Ведь мы были окружены…