Призраки прошлого

– Ну да. Как минимум до обеда мы не стартуем, а то и вообще на весь день встанем.

– Думаешь?

– Наши доблестные вояки, – терпеливо объяснил Лисицын, – нажрались местной браги. Запах я почувствовал, и, ты мне поверь на слово, перепутать эту дрянь с чем-то сложно. Даже если не учитывать дичайшее похмелье, очень скоро у них начнет рвать пуканы. Не думаю, что они быстро придут в норму. Матюги… Ну да, он уже перешел на русский, его у нас учили хорошо и всему. Так вот, ругань майора если и обладает какой-то магией, то ее уровень для восстановления бое способности контингента явно недостаточен. А потому нам придется задержаться. Академики будут очень недовольны…

– Гм… Твои познания жизни весьма… универсальны.

– Стараемся, – безразлично ответил Лисицын.

– Маша спит уже, что ли? А то она за тобой обычно тенью бродит.

– Она свой зверинец выгуливает. Вместе со всем женсоветом, который на меня активно дуется, считает грубым мужланом и сексистом. Потому как поматросил и бросил – обидно, а не поматросил… и даже не попытался – оскорбительно.

– Да, кстати, а почему? Ты у нас крутой, девчонки были бы не против. Хотя бы из спортивного интереса.

– Так и скажи, что не отказались бы от экзотики, – хохотнул Сергей. – Я на работе. А спать там, где работаешь, чревато последствиями. Оно надо?

– Кстати о работе. Все хотел тебя спросить, почему ты выбрал именно эту профессию?

– Полицейского или врача?

– Трупореза.

– Фи, как грубо. Может, я латентный злодей? Или просто маньяк, а?

– Что-то сомневаюсь.

– А зря. Как говорил человек, учивший меня в институте анатомии: я – злодей, ушедший на преподавательскую работу. Учитывая, что он и впрямь был сильным магом, жил не знаю сколько, но точно больше сотни лет… Хотя выглядел на тридцать, да… Так вот, когда-то его именем и впрямь пугали детей. Сам понимаешь, почему я увлекся именно этим направлением. Умел он занятия вести и любовь к профессии прививать.

– М-да… А учитывая твое прошлое, трупов ты не боишься.

– Именно так. Трупов не боюсь, кошмары не мучают. Мальчики кровавые не являются. Еще вопросы?

– Да нет, извини, если задел…

– Не задел. Просто такие вопросы еще дома надоесть успели.

– А сама профессия?

– Профессия как профессия, – Лисицын пожал плечами.

– Учитывая, что тебя не слишком ценят…

– И с чего мы пришли к такому выводу? – прищурился Сергей.

– Тебя ценят ровно настолько, сколько тебе платят. А с этим у тебя не очень, иначе не влез бы с ушами в нашу авантюру.

Логика в словах Кобрина имелась. Не бесспорная, но все же. Однако та же логика подсказывала, что разговор этот возник не просто так.

– Вербуешь?

– Зондирую почву на будущее.

– По своей инициативе или приказ… гм… начальства?

– А ты как думаешь?

– Думаю, принимать самостоятельные решения ты пока молод.

Кобрин скривился. Лисицын, украдкой наблюдающий за ним, мысленно усмехнулся. А чего ты хотел, мальчик? Правда – она такая, безжалостная. Зато по твоей реакции можно будет судить, насколько твои боссы заинтересованы в дальнейшем сотрудничестве. Ну, уйдешь, нет?

Не ушел. Стало быть, его начальство и впрямь заинтересовано в будущем сотрудничестве. Теперь проверим твои мозги. Если начнешь разговор сразу – дурак. Если просто постараешься сохранить и развить сложившиеся в этой командировке приятельские отношения – значит, мозги у тебя есть и в будущем с тобой можно иметь дело. А можно и не иметь.

– Наверное, ты прав. Молодой я. Ну да молодость – недостаток, который быстро проходит. Сам знаешь.

– Я из этого состояния пока не вышел. Физически… А вот морально, честно говоря, не уверен, – сказал Лисицын чистую правду.

– А вот сейчас проверим. Скажи, как бы ты отреагировал, если бы я, к примеру, решил приударить за Марией?

– А в рыло? – без малейшего намека на шутку поинтересовался Сергей.

– И мы имеем типичную реакцию подростка, – с победным выражением лица резюмировал Кобрин. – Так что не обольщайся, ты – такой же сопляк, как и я.


– Ну-ну, знаток человеческих душ… И, главное, сам в это веришь, будто аватар какого-нибудь бога. Еще Библию мне процитируй.

– Я что, дурак кругозор себе ограничивать?

– В смысле?

– Ну вот, смотри, – Кобрин отобрал у него прут, одним движением ботинка разровнял песок и кончиком деревяшки нарисовал круг. Получилось кривовато, но для не слишком требовательного зрителя сойдет. – Предположим, это наша Земля. Представил?

– Ну…

Дипломат нарисовал крест, аккуратно вписав его в границы круга.

– Сколько места занимает?

– Примерно треть.

– И получается, что глядя на мир через символ христианства, ты видишь лишь его третью часть. Не переживай, с другими символами та же история. Хоть с полумесяцем, хоть со Звездой Давида. Да хоть с чем. Смотри на мир целиком, а не через трафарет.

На ровном песке появились еще два круга с вписанными фигурами. Что же, похоже. Лисицын пожал плечами:

– Ты забываешь, что я вообще не увлекаюсь какой-либо религией.

– Все правильно. У тебя есть своя, персональная. Вот она, твоя вера…

На песке добавился четвертый круг и вписанный в него автомат Калашникова. Та же треть площади. Даже, пожалуй, меньше. Демагогия, конечно, хотя, стоит признать, изящно выполненная. Лисицын усмехнулся:

– Ты не прав. Вот мой мир.

Еще один круг – и линии, его пересекающие. Как в перекрестье оптического прицела. Кобрин понял и рассмеялся. Небрежный жест – и вокруг нарисованной Лисицыным окружности добавилась вторая, куда большего диаметра.

– В центре – твой мир. А вокруг – все остальное. Боюсь, с таким подходом тебе открыто даже меньше, чем приверженцам всевозможной мистики.

– Зато стреляю я лучше.

– Это да, умение владеть оружием твое несомненное достоинство.

– Если я что-то умею, а вы нет, это не мое достоинство, а ваш недостаток.

– Может быть. Но мыслишь ты все же узковато. Знаешь, ты мне напоминаешь одного исторического деятеля. Который в почете у наших желто-голубых соседей. Помнишь, был у них в истории такой гетман – Мазепа…

– Чего-о?

– Тихо-тихо-тихо. Исключительно стилем мышления, а не душевными качествами. Здесь вы антиподы.

– А подробнее?

– Знаешь, – Кобрин задумался на миг, – я когда-то увлекался этим вопросом, даже в курсовом его рассматривал. И перелопатил кучу литературы. Так вот, попадалась мне статья не очень авторитетного… потому как не дышащего в задницы мэтрам автора, которая шла вразрез с официальным мнением, тем не менее очень многое объясняла. Если хочешь…

– Валяй, – махнул рукой Лисицын. – Считай, заинтриговал.

– Так вот, Мазепа был незаурядным человеком. Да, гад, подлец и сволочь, этого никто не отменяет. Но – не серость, посредственность вряд ли добилась бы таких высот. Достаточно посмотреть, сколько народу он съел, пробиваясь к власти. И какого народу!

– Это понятно. Но что с того?

– А то, что он провернул шикарную, по его мнению, интригу. Под рукой Москвы он был не более чем одним из сановников. Да, уважаемым и важным, но таких хватало. И пусть его власть на Украине была велика, сместить его царь мог одним росчерком пера. А он был крут, Петр наш Алексеевич, и за незначительные иной раз прегрешения без особых смятений души скидывал с насиженных мест фигуры, позначительнее Мазепы.

– Допустим. И что дальше?

– А дальше… Гетман хотел быть хозяином Украины. И понимал: если он договорится со шведами, то их протекторат над его окраиной будет номинальным. Слишком далеко от метрополии, а армия, пусть и лучшая в Европе, немногочисленна. Соответственно, зависимость будет выражаться максимум в налогах, а традиция платить дань в тех местах была, скорее, нормой. С другой стороны, тех, кто под шведами, те же поляки тронуть побоятся – Карл Двенадцатый нагибал их, как хотел. Ну и, вишенкой на торте, при удаче впоследствии шведов можно и бортануть, а сделать они ничего не смогут – чересчур далеко.

– В общем-то, это понятно. Специально темой я не интересовался, но пока ничего нового. Все укладывается в рамки логики любого карьериста без моральных принципов.

– А дальше пошла логика, на которую он опирался. Карл Двенадцатый – лучший полководец своего времени. Достаточно сказать, что этот сопляк ставит на уши всю Европу. А значит, если будет сражение, он победит. Ну а даже если проиграет, победит в следующий раз. Логичный ход мыслей?

– Да, вполне.

– А как тогда велась война? Быстро. Армии маленькие, с логистикой проблемы. Эпоха затяжных противостояний, растягивающихся на десятилетия, прошла. Одно-два генеральных сражения, и один признает себя побежденным, а второй его увлеченно грабит. И никто не подумал, что Петр, имея под рукой огромную державу, навяжет конкурентам войну на истощение. Вот ее-то шведы и не выдержали. Полтавская битва – эпизод, в глобальном плане мало что решающий. Потеряв армию под Нарвой, Петр создал ее снова и не торопясь отжал у шведов все ими захваченное, а заодно и территории, которые они изначально считали своими. Ну, проиграли бы русские еще одно сражение – так вытеснили бы шведов, чуть позже, как только их основные силы нашли бы новую цель и ушли. А того, что мир изменился и игра пошла по новым правилам, Мазепа понять не успел. И потерял всё.

– Хорошо, а я тут при чем?

– А у тебя наблюдается такое же неумение выйти за рамки. Да, ты крут и все такое, но…

– А что это вы здесь делаете? – Машка, зараза, подкралась совершенно бесшумно.

– Да вот, понимаешь, человек пришел, сделал умное лицо, постарался, чтобы я чувствовал себя дураком и между делом попросил твоей руки, – злорадно усмехнулся Лисицын.