Призрак Демона

— Так это что, мне пора и отсюда бежать? — Хотелось застонать в голос. Ни минуты покоя! — Да я даже стоять не могу!

— Нет, бежать никуда не надо. — Спокойно ответил он. — Если стража придёт одна, то ты со спокойной душой можешь их послать демонов ловить. Но если тут будет маг, которого ты вызывал за золото… Извини, но ты всего лишь никому не известный баронет. Без свиты, без документов, но с деньгами.

— Понял. — Глянул на хозяина таверны, который угодливо улыбался и щурил свои хитрые глазки. Изображение окружающего мира сбоило, чем больше я расслаблялся, тем сильнее нарастала боль в руке и ноге. Но я натуральный герой, раз нашёл в себе мужество выдавить из себя. — К сожалению, такими деньгами я не располагаю. Придётся рассчитывать только на себя.

— Утром можно позвать лекаря-алхимика. — Выдал колобок очередное предложение. — Ночью он и за деньги не пойдёт, а утром за пару монет может согласиться.

— Две монеты золотом? — Я старался его убедить, что даже одна золотая монета для меня роскошь, потому придал своему голосу испуганные нотки. В этом мире я скоро действительно стану актёром.

— Нет, что Вы! — Типа, испугался колобок, но улыбаться, гад, не перестал. Стоит, всякую хрень про меня думает. — Серебром. Ну и лечебное зелье будет стоить не меньше десятка монет. Но я могу послать утром к нему своего работника, он доставит зелье всего за две медные монеты.

— Я подумаю. — Надо бы у Сенилы спросить, знает она, как лечебное зелье выглядит, или нет. Может у меня найдётся подходящая баночка, а я тут деньги соберусь платить. — А пока нужна горячая вода и чистые тряпки. — Раны всегда надо промыть и перевязать, это я ещё с армии помню.

— Конечно, конечно. Сейчас всё принесут. — И очень быстро для такого веса выскочил за дверь. Мне кажется, он меня не любит.

— Сенила, ты знаешь, как выглядит лечебное зелье?

— Оно разное, два из них знаю. Но тут же Империя, тут другие зелья и обозначения, могут и обмануть. Надо самим идти в лавку.

— Куда мне идти с моей ногой! Принеси мою сумку. — Пора бы уже разобраться с бутыльками, которые у меня с собой. Пусть хоть часть определит. — И прошу тебя, оденься!

Раздался стук в дверь.

— Открыто! — Кстати, надо бы дверь-то закрыть, когда буду в рюкзачке шуровать, не подумал.

— Хозяин сказал, что вам вода нужна и чистые тряпки. — Пришла женщина, которая нас кормила утром в первый день. — Две медяшки.

— Мне кажется, хозяин этой таверны тебя не любит. — Вторил моим мысленным матам граф. — Впервые встречаю требование денег за такое. Видимо, ему всё же не понравилось то, что он получил всего две монеты за комнату.

— В следующий раз учту. — А что я могу сказать? Я забыл, что друг говорил про торговлю на рынке, где товар получил и уходишь, а не про комнату на ночь. Сам довыделывался.

— Сенила, дай ей две медяшки.

— Зачем? — Улыбка и любопытство.

— Она принесёт горячую воду и тряпки.

— За две медные монеты? — Недоумение.

— Да, надо промыть мои раны и перевязать.

— А, тогда да. — Решительность. — Я сейчас схожу, договорюсь. — Куда это она собралась голой, и, не зная языка?

— Стоп. — Она не замерла, но остановилась и посмотрела недоумённо. — Сенила, дай ей две медяшки. А когда я поправлюсь, мы спросим у этой девушки, почему она решила, что может наживаться на моём состоянии.

Вообще-то я был уверен, что эта женщина потребовала денег с подачи колобка, но Сениле этого знать не надо. Женщину она хоть не убьёт, а вот на счёт мужчины — не уверен.

Женщина вышла, получив деньги. Я не заметил, чтобы она обрадовалась или огорчилась, для неё это была работа, значит граф и я правы: деньги сказал потребовать хозяин таверны.

— Сенила, закрой дверь, надень платье и принеси мне мою сумку. — Вот когда ей отдаёшь конкретные приказы, то она всё выполняет без проблем.

Достал портфель из заплечного мешка, косясь взглядом на девушку. Нет, ничего не сказала. Открыл и достал закутанные в халат бутыльки. Это те, которые не содержат магии.

— Посмотри и скажи, какие ты знаешь. — Что-то мне нехорошо. Голова чугунная, а в ней кровь бухает в такт сердцу. — Если найдёшь лечебное что-то — применяй. — И обессиленный положил голову на пол, закрыв глаза. В голове сразу же пошёл вертолёт головокружения. Чёрт, так и сдохнуть же можно!

— Дар, не спи! — Оказывается, я отрубился, хотя думал, что от боли точно не усну.

— Чего случилось?

— Я промыла тебе раны, но пришлось разрезать штаны и рукав.

— Да не страшно, мне же должны сегодня новый костюмчик ушить, а этот деревенский всё равно хотел выбросить.

— И я нашла лечебные зелья, но они очень слабые, используют только, чтобы быстрее заживало. Шрамы останутся. Лить?

— Лей. — И чего спрашивает? Как будто я откажусь.

— Будет больно. Это самое дешёвое зелье, им детям мажут, там нет в составе ничего от боли.

— Лей давай. — Да что я, зелёнкой или йодом ни разу не мазался? Потерплю, не в первый раз.

— О-о! — Опять еле сдержался, чтобы не заорать. Сенила так щедро полила рану на руке, что от боли у меня чуть глаза на лоб не полезли. — Да, обезболивающего явно тут не хватает. Подожди, чуть отдышусь, и можешь лить на ногу.


Экзекуцию с ногой, как ни странно, выдержал проще. Привыкаю к боли, наверное. С такой жизнью скоро вообще буду ярым поклонником БДСМ. Одену Сенилу в латекс, дам в руки плётку. И отправлю разговаривать с хозяином таверны. Главное ей в руки кинжал не давать. И где она их так хорошо метать научилась? В деревне, да? Почти смешно.

— Слушай, а как ты оказалась на крыше, да ещё и голой?

— Так я помылась, пришла, а тебя нет. — Плавно начала она рассказывать, перевязывая мне раны. Очень ловко и со знанием дела перевязывая. — На кровати кинжал лежит. Решила, что это намёк, надо его взять. На всякий случай взяла и второй.

— Ты их вместе не соединяла? — А то я помню свои мазохистские эксперименты с этими ножичками.

— Нет, я же знаю, что они тогда сильно молнией бьют. — Точно, я же делал ЧУДО для деревенских. А она совсем не дура, раз запомнила и сделала выводы. Правильные выводы.

— Потом я выглянула в окно, а ты там лежишь и за угол смотришь. — Значит, это я под этим окном ползал. Понятно. — Я решила, что надо тебя поддержать, и вылезла на крышу через окно. — А я не увидел и не услышал. И граф не услышал, с его-то слухом.

— Постой, а как ты вылезла, если на окне жалюзи? Ты же не настолько худая.

— Ой, да тут стандартные стоят. — Пренебрежительно скривилась она. — У них справа есть защелка, чтобы снимать отдельные элементы, если они сломались и надо заменить.

— А ты-то откуда это знаешь?

— Ну, просто знаю и всё. — Тут она сама задумалась, даже перевязывать перестала. — Смотрю на них и сразу вспоминаю, что эти жалюзи можно убрать только изнутри, снаружи до защёлки можно дотянуться только специальным крючком. — Потом как будто своим мыслям кивнула и продолжила меня обматывать. — Я сняла две штучки и залезла на крышу.

— А потом? — Поторопил, потому что она замолчала с таким видом, как будто рассказывать больше нечего.

— А потом быстренько убила нехороших людей, собрала их вещи и залезла обратно.

Вообще-то я задал этот вопрос, чтобы услышать, что она делала на крыше, но потом решил, что она права, подробности мне не интересны. Действительно: убила, собрала и вернулась. Миссия выполнена.

— А чего не оделась?

— Так тепло же. — Беспечно пожала она плечами. — И торопилась.

— Понятно. — Мне кажется, что, всё же, у неё не всё в порядке с психикой. Интересно, а в этом мире есть психологи или психотерапевты? — Спасибо тебе, что помогла. — От похвалы она вся разулыбалась, а потом сама же и смутилась своей улыбки. Кстати, я впервые вижу её смущение, как-то раньше думал, что она вообще не умеет смущаться.

Зашевелился парень, застонал. Кажется, ему лечения не досталось, как бы не помер тут.

— А его ты подлечила?

— Нет, конечно. Сначала пусть заплатит.

— Сенила. — Покачал я укоризненно головой. — Ты же у него всё забрала. Там что, не было десятка серебряных?

Но сеанс смущения уже закончился.

— Это не считается. — Уверенно и категорично заявила она. — Хочет, чтобы мы потратили на него зелье — пусть ищет деньги.

Тут я понял, чего мне подспудно в последнее время не хватает. Комментариев призрачного графа!

— Сенила, а где моя шпага?

— Там. — И она показала на потолок. Поднял голову, но шпаги не увидел. — На крыше, где и остальные вещи.

— Когда ты успела её туда унести? — Помнится, принесли меня сюда со шпагой в руке точно. Да и комментарии про скорый приход стражи вспомнились.

— Она опасная. Я взяла её в руки, а она как дёрнется, чуть мне на ногу не упала. Ну, я её и закинула на крышу. — Понятно. Графа поставили в угол за плохое поведение.

— Принеси её, не полезу же я сам на крышу. Да и остальное стоит забрать, а то скоро придёт стража, которую вызвал хозяин таверны, они всё обыщут и найдут вещи. Кстати, там на противоположной крыше был третий лучник.

— Хорошо. — Кивнула она, как прилежная ученица, выслушавшая наставления учителя. — Сейчас.

Подошла к окну, что-то там щелкнуло, она вынула три жалюзины и, очень ловко и действительно беззвучно, словно для неё это привычное дело, проскользнула на улицу. Хорошо, что хоть в этот раз одетая.

Парень опять застонал в забытьи. Не, он же реально помрёт, а я умру следом — от любопытства.

Через десяток секунд девушка опять пролезла в комнату, держа в руке три немаленьких мешка и мою шпагу. Точно, такой мешок я видел на спине одного из арбалетчиков, а вынула она три элемента, чтобы вещи пролезли. Раз мешков три, то она и на соседней крыше уже побывала. Она что, голая и по дороге бегала, не только по крышам?

Вся ноша была небрежно брошена на пол, после чего Сенила починила окно. Мешки были запиханы ногой под кровать, а шпагу она подопнула ко мне.

— Цетон, ты там жив?

— Очень смешно. — Буркнул граф.

— Сам виноват. Ты зачем напал на девушку?

— Нечего хватать чужие вещи. — Возмутился он. — Нормально лежала шпага, никому не мешала, нет, надо хватать в руки! — Видимо, он понимал, что не прав, вот и отреагировал так бурно, как бы ища оправдания для себя. — Другие меня не замечали, а на неё моё отвлечение не подействовало, она же твоя рабыня.

— Значит, то, что она моя рабыня можно не проверять? — Уцепился я за эту фразу.