Привилегия

— Не знал, что ты тоже работаешь здесь с Перри.

— Подрабатываю за дополнительные деньги.

— Держу пари.

Его слова были напряженными, как и его челюсть. Словно он что-то скрывал, но вот-вот должно было выплеснуться наружу, как лава из чертового вулкана.

— Послушай, — сказал Дизель, оттолкнувшись от ящиков и приземлившись на ноги. — Я просто подумал, что ты захочешь узнать, какая она, когда ты не смотришь, понимаешь?

Ренцо издал короткий смешок, его голова слегка наклонилась, когда он пробормотал:

— Я чертовски точно знаю, что она из себя представляет, когда я не смотрю. Мне нихуя от тебя не нужно, когда дело касается ее.

— Рен...

Прежде чем парень успел закончить то дерьмо, которое он собирался произнести, Ренцо набросился на него. Ренцо обеими руками схватил Дизеля за лицо и горло. Это было всего лишь мгновение, и он ударил другого парня, что он упал обратно в ящики, раскидав их и бросив Дизеля на пол с громким стуком.

Шум от других рабочих прекратился. Кто-то закричал, но Лючия их не слышала. Она двинулась вперед, не потому, что Ренцо нуждался в помощи, когда он поднял Дизеля и снова швырнул его на пол, а потому, что не хотела неприятностей для них.

Она даже не приблизилась к нему.

Один из парней, с которыми Ренцо разговаривал ранее, с сухим смехом оттащил ее назад, и его крупная фигура не позволила ей приблизиться к беспорядку на несколько футов прочь. Его большие руки поднялись, давая понять, что он не хочет дотрагиваться до нее, но сделает это, если она снова попытается пройти мимо него.

— Привет, я Перри. И ты туда не пойдешь.

Другой парень подошел к ней с другой стороны, пожимая плечами, будто это не было чем-то новым.

— Он всегда пытается вывести Рена, понимаешь? Нажимает на кнопки и пытается уйти с большим количеством дерьма, чем остальные из нас. У него было бы меньше проблем с Реном, если бы он просто делал то, что ему говорят, как и все мы.

Погодите, Дизель тоже часть тех парней, которыми управлял Ренцо?

— Посмотри на меня, ладно?

Лючия знала, что эти слова предназначались не ей, но все же выглянула из-за огромной фигуры полузащитника Перри, чтобы посмотреть на Ренцо. Все еще склонившись над лежащим на полу Дизелем, он не отрывал рук от его горла и лица. Если уж на то пошло, он просто вцепился, потому что лицо парня было очень бледным, и он не выглядел так, словно был готов бороться за то, чтобы подняться с пола. Из-под джинсов Ренцо, где куртка задралась на спине, выглядывало нечто такое, что Лючия слишком привыкла видеть, но никогда не видела, чтобы он держал это в руках.

Пистолет.

Она судорожно втянула воздух.

Может, потому, что никогда раньше не видела Ренцо по-настоящему злым, или скорее.. у него никогда не имелось причин проявлять насилие в ее присутствии, но она находила это шокирующим. Как быстро он мог превратиться из улыбчивого и добродушного человека, в готового вдавить парня в землю за то, что тот переступил черту.

Лючия не могла решить, нравится ей это или пугает.

Оба варианта, на самом деле.

— Тащи свою ебаную задницу обратно к работе, — прорычал Ренцо Дизелю. — И я не хочу слышать больше ни одного проклятого слова из твоего рта. И никогда больше не смей трогать своими грязными руками то, что принадлежит мне. Ты меня понял?

Лючия моргнула.

То, что принадлежит мне.

— Понял, Рен, — прохрипел Дизель с пола.

Ренцо отпустил его и повернулся к Лючии, кивнув в сторону.

— Пойдем, детка.

Она не произнесла ни слова.

Она просто пошла.

***

— Нет, Роза, никаких обсуждений, — проворчал Ренцо в трубку. Телефон начал трезвонить почти в ту же секунду, как они выскользнули из задней части склада. — Он вернется завтра, и ты вернешься в школу. — на минуту он замолчал, прежде чем добавить: — Я понимаю, но о нем уже позаботились. Как всегда. Перестань беспокоиться насчёт этого. Поняла?

Лючия не расслышала ответа сестры, но поняла, что Ренцо получил именно тот ответ, который хотел, когда кивнул, улыбнулся и попрощался. Повесив трубку, он засунул телефон в карман, будто ничего не случилось. Словно минуту назад он не был в нескольких секундах от того, чтобы избить парня до полусмерти.

Они шли вдоль склада, когда Лючия наконец обрела способность говорить.

— Знаешь, ты не должен был этого делать...

Она даже не успела произнести эти слова, как Ренцо схватил ее за запястье и быстро развернул к себе. Так быстро, что все вокруг было не более чем размытым пятном в глазах. В пустом темном переулке эхом отдавался звук удара Лючии спиной о стену. Не было больно, но внезапное движение было таким шоком, что все замерло, а она могла только резко втянуть воздух и замереть, когда руки Ренцо поднялись и легли по обе стороны ее головы.

Тогда он подошел к ней так близко.


Так чертовски близко.

Все, что она могла видеть, были его рыжевато-карие глаза, и то, как они практически пригвоздили ее к стене. Его руки — мягкие на ощупь и способные мгновенно согреть ее — обхватили ее щеки и подбородок. Он откинул ее голову назад и подошел еще ближе, прижимаясь к ней всем своим весом и удерживая ее на месте.

Не то чтобы она возражала.

Нисколько.

Не тогда, когда он так выглядел.

Напряжённым.

Уверенным.

Опасным.

Ее сердце бешено колотилось, а нервы словно в огне. Все потому, что он стоял так близко, и все же она хотела, чтобы он был еще ближе. Странно, как это работает.

— Я действительно должен был это сделать, — пробормотал он, его губы находились так близко к ее губам, что касались ее рта с каждым произнесенным им словом. — Потому что есть достаточно дерьма, с которым я готов иметь дело, от тупых ублюдков, которые хотят испытать меня, но ты никогда не будешь одной из них, Лючия.

На этот раз это кто-то будет думать, что может подойти к тебе слишком близко, пока я стою рядом. Положить на тебя свои ебаные лапы, ему повезло, что я не вырвал его чертов пищевод из его чертового горла прямо там и сейчас за это. Но в следующий раз? В следующий раз, если я не проясню свою точку зрения, это может оказаться что-то ещё.

Она моргнула и судорожно втянула воздух, когда его ладони скользнули вниз по ее горлу. Его дразнящие пальцы сладко постукивали по ее пульсу. Его взгляд следовал по тому же пути, все еще темный, пьянящий и жаждущий, подумала она. Он хотел ее, и к черту ее, если она не хочет его тоже.

Она не должна была.

Это должно напугать ее.

Может, заставить броситься прочь.

Лючии было хорошо там, где она была.

— В следующий раз, — добавил он, его губы скользнули по ее подбородку, заставив вздрогнуть. — Возможно, будет что-нибудь похуже. Теперь это пусть станет уроком.

— Хорошо, — прошептала она.

Ренцо что-то напевал себе под нос.

— Просто хорошо?

— Сделай мне небольшое предупреждение в следующий раз, когда захочешь разразиться ревнивым буйством, я полагаю?

Его смех стал бальзамом для ее души. Темный, густой и чудесный.

— Я не ревновал, — сказал он, но его взгляд не поднялся, чтобы снова встретиться с ней.

Он был таким мудаком, она могла слышать это по тому, как его тон нагревался и становился достаточно грубым, чтобы одного этого звука было достаточно, чтобы свести ее с ума.

— Я не могу быть ревнивым к кому-то, из-за того, чего у него нет, Лючия.

Она моргнула.

Это заняло у нее секунду, потом две.

— Видишь ли, я вроде как решил это, — пробормотал он, его рыжевато-карий огонь встретил ее ореховый шторм. — Или ты не знала?

Она знала.

Но все равно хотела, чтобы он это сказал.

— Знаешь что, Рен?

— Что ты моя.

Его слова были прерваны поцелуем, который причинил боль. Боже, она любила его поцелуи, когда они были грубыми и требовательными. Ей нравилось, как он мог овладеть ею с помощью поцелуя. Она даже не думала, что он знал, что это возможно.

Руки Ренцо скользнули под юбку ее шелкового платья и нашли то, что он хотел, между ее бедер. Ничего удивительного, она уже была мокрой и готовой ко всему, что он хотел для нее сделать.

Не имело значения, что они стояли в глухом переулке.

Не имело значения, что кто-то мог их увидеть.

Все это никак не вязалось с тем, чего Лючия хотела на данный момент. Она заботилась только о том, как пальцы Ренцо быстро обводили ее пульсирующий клитор, и о том, как его другая рука вцепилась в ее волосы, в то время как его зубы царапали ее нижнюю губу.