Прислуга в гостинице духов
Часть 47 из 49 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Все гото-у-во, – произнес Котик, чья голова виднелась в стоящем на центральном столе шаре, рядом с которым кружила мадам Стью. – По-у-ра.
Оставшиеся полчаса свободного времени мы потратили на то, чтобы добраться до гостиницы. Чтобы не расходовать силы, никто не переносился к Большому Дому самостоятельно, даже заклинатель. Всех нас до нужного места довез знакомый летающий автобус, вызванный Кириллом вместо такси. На этот раз мне даже напрягаться не пришлось, чтобы расплатиться за проезд: ассорти эмоций было столь разнообразным, что я смогла проплатить свои поездки на несколько месяцев вперед!
Как только автобус приземлился и нас высадили, все участники грядущего действа разбрелись по ранее намеченным местам. Сперва «человеческой» команде под руководством Кирилла и духам под командованием Ная предстояло установить так называемый «скрывающий» барьер почти на весь здешний район. Это объяснялось тем, что грядущая битва должна была проходить с размахом, а посторонние свидетели в лице непричастных людей совершенно не нужны.
Идя рядом с Германом, я испытывала чувство дежавю – кажется, совсем недавно мы точно так же устанавливали защитный барьер вокруг Большого Дома. А сколько воды с тех пор утекло…
Когда барьер был поставлен, мы все, двигаясь небольшими группами, разбрелись вокруг Большого Дома, и вот тут-то оказалось, что нас ждали. Весь периметр гостиницы был оцеплен какими-то людьми, в наличии сверхъестественных способностей у которых сомневаться не приходилось.
Естественно, для меня никакой роли заранее припасено не было, но я держалась рядом с Германом и собиралась, в случае чего, работать с ним на пару. Страха практически не было: все же, на мой взгляд, как на взгляд любого здравомыслящего человека, исход этого противостояния был предрешен. Игорь допустил серьезную ошибку, настроив против себя большинство духов. Не будь они все сейчас на нашей стороне, шансы, возможно, стали бы равны.
Мы с Германом стояли недалеко от Кирилла, и я увидела, как он, не дойдя до ворот нескольких метров, резко остановился. Затем поднял руку, начертил в воздухе какой-то символ, и земля под его ногами вспыхнула едким зеленым светом. Этот свет моментально распространился вокруг всей усадьбы, и, присмотревшись, я различила на снегу множество мелких горящих символов, напоминающих компьютерную матрицу. Не было никаких сомнений, что над этой защитой постарался небезызвестный псионик.
Следом за уже начерченным символом Кирилл сотворил еще один, а потом, продолжая держать перед собой вытянутые руки, принялся что-то негромко говорить. Он оставался абсолютно неподвижным, шевеля одними только губами, но вместе с тем было видно, насколько тяжело ему дается эта магия. На его лбу, несмотря на ночной мороз, выступили бисеринки пота, а между бровей пролегла глубокая складка.
Когда его символы засветились не менее ярко, чем «матрица», вокруг усадьбы пронесся сильнейший порыв ветра, едва не поваливший с ног. Именно он заставил меня оторваться от наблюдения за действиями Кирилла и заметить, что вокруг уже давно кое-что происходит. Те, кто сейчас держал оборону вокруг Большого Дома, выпустили перед собой полчища духов, в которых я с изумлением и ужасом узнала безымянных.
Безымянные подчиняются им? Но как?!
– Э-э-э, Герман… – протянула я, оборачиваясь к нему.
Но тот заметил безымянных раньше моего, и рядом его уже не было. Мысленно выругавшись, я выискала Германа взглядом среди тех, кто стоял в первых рядах, и бросилась на подмогу. С нами находились еще двое безымянноборцев, и сейчас они вместе с Германом расшвыривали колышущееся, переливающееся всеми цветами радуги желе в разные стороны.
В воздухе витал отчетливый запах мяты, которой с лихвой запаслись все наши, даже духи. Но, как бы то ни было, именно духи оказались уязвимы перед безымянными в первую очередь, поэтому подойти ближе к усадьбе они не могли. Даже сильнейшие – такие, как Най.
Очутившись рядом с Германом, я не получила порцию его обычного недовольства тем, что рискую. Не услышала и просьбы вернуться назад, и это воодушевило меня как ничто другое. Он словно показывал, что признает важными мои способности и будет благодарен за помощь.
Ждать этой самой помощи я его не заставила. Привычно отслеживала движения безымянных, отмечала синхронность, с которой они двигались, и подсказывала Герману, куда лучше ударить. Безымянных я насчитала по меньшей мере три десятка, так что на одного нашего безымянноборца приходилось десять духов. В какой-то момент я стала помогать не только Герману, но и остальным, а попутно подумала, что заклинатель мог бы и вмешаться. Еще в начале осени, на ярмарке духов, на гостей тоже напала орава безымянных, и тогда ему удалось разогнать их довольно быстро. Так где он пропадает сейчас? Занят чем-то другим и тоже важным – единственное логичное, пришедшее на ум объяснение.
А еще я мимолетно предположила, что безымянными управляет не кто иной, как Дима. Если псионики могут воздействовать на чужое сознание, то почему бы самым одаренным из них не уметь влиять и на этих безмозглых духов?
Безымянные оказались уничтожены примерно в тот же момент, когда Кирилл снял «матричный» барьер. Теперь к мяте примешался запах гари – едкий и противный.
Как только исчезло препятствие в виде безымянных, все наши духи ринулись вперед.
Такого я еще не видела…
Проработав в гостинице несколько месяцев, привыкла к тому, что даже самые страшненькие духи все равно выглядят по-своему мило. Но сейчас даже самые милые выглядели ужасающе. Они все бежали, едва касаясь ногами земли, а некоторые и летели с такой скоростью, что за их перемещениями едва можно было уследить. До этого момента я как-то не до конца осознавала, насколько их много, но сейчас казалось, что духов среди нас целое полчище. И все они изменились – не столько внешне, сколько внутренне. Их движения были резкими, агрессивными, где-то даже хищными. Они набрасывались на окруживших усадьбу приспешников Игоря, а те были явно к такому не готовы.
И вот теперь мне стало страшно. Как ни парадоксально, я боялась вовсе не уже уничтоженных безымянных, не талантливого псионика, не загадочного Игоря, а тех, с кем долгое время жила бок о бок. Сейчас они словно обнажили свои истинные сущности, и стало отчетливо ясно, что они – выходцы из потусторонних миров.
Вскоре охранникам стало совершенно не до нас, и мы с Германом, Кириллом и наконец показавшимся в поле зрения Тэйроном, вошли внутрь усадьбы. За нами проследовали Аня с Аленой и два оставшихся безымянноборца. Подсознательно я опасалась, что, войдя в дверной проем, как и днем, окажусь в обычном заброшенном доме, но эти страхи не оправдались.
Нас встретил пустой холл и звенящая тишина. Казалось, в гостинице никого нет, но, разумеется, такое впечатление было обманчивым. Я не имела представления, что нас сейчас ждет и где искать ключ, поэтому продолжала держаться рядом с Германом и следила за Кириллом, который снова начал чертить в воздухе какой-то символ.
– Это поисковое заклинание, призыв ключа, – глухо произнес заклинатель. – Все отойдите.
Только мы сделали шаг назад, как где-то в недрах гостиницы раздался грохот. Постепенно он становился все ближе, и в какой-то момент из соседнего коридора на нас вылетела очередная орава безымянных, возглавлял которую звервон. Еще один.
– Твою ж… – на этот раз я выругалась вслух.
И началось. Холл словно увеличился в размерах, превратившись в настоящее поле битвы. Все смешалось в кучу, одно событие сменяло другое, и я едва успевала за всем следить, а в какой-то момент перестала даже пытаться. О том, чтобы помогать остальным, не могло быть и речи – все, что я теперь старалась делать, это не путаться под ногами, не попадаться никому под руку и изредка подсказывать Герману, с какой стороны на него сейчас нападут.
Кирилл тем временем продолжал творить сложное заклинание, а Тэйрон был занят поддержанием возведенной вокруг него защиты и отражением нападений тех, кто пытался сквозь нее пробиться. Несложно было понять: вся эта канитель устроена, чтобы помешать Кириллу закончить начатое.
Можно было бы попытаться пробиться к скрытой комнате, но никто не знал наверняка, где сейчас находятся Дима с Игорем. Они могли быть как в ней, так и в кабинете, или вообще в любом месте Большого Дома, который сейчас казался по-настоящему, как никогда Большим.
– Арвенторс Льюмия! – неожиданно прозвучал в творящемся хаосе громкий голос Кирилла.
По глазам ударила яркая вспышка, холл заполнил ветер, и на несколько мгновений стало нечем дышать. Снова запахло гарью, которая почти перебила даже вонь, идущую от уже покалеченного звервона. Прошло не более полуминуты перед тем, как в ближайшем коридоре показалась выходящая из полумрака фигура. Постепенно она обретала четкие очертания, становясь все больше похожа на Дмитрия Шарова. Впрочем, несмотря на знакомую внешность, узнать в этом человеке своего бывшего работодателя мне было трудно. Его лицо казалось осунувшимся и заострившимся, под глазами пролегли глубокие тени, всегда идеально уложенные волосы были взлохмачены. Но главное – глаза. Сейчас они были практически бесцветными и светились в темноте так же, как светился висящий на его шее ключ. Шел Дима тяжело, с трудом переставляя ноги, словно сопротивляясь невидимой силе, тянущей его в холл. И сила эта явно исходила от Кирилла, который с успехом завершил заклинание.
Тот факт, что вместо Игоря к нам вышел Дима, похоже, никого особо не удивил.
– Отдай его мне, – спокойным тоном, никак не вяжущимся с теперешней ситуацией, сказал Кирилл.
Сжав пальцами ключ, Дима криво ухмыльнулся:
– А ты попробуй отобрать.
Только сейчас я обратила внимание на то, что и Кирилл стал выглядеть не лучшим образом – очевидно, то заклинание потребовало от него колоссальных сил.
Не выпуская из одной руки ключ, другой псионик коснулся правого виска. Не прошло и пары секунд, как до этого немного присмиревший звервон ринулся в атаку с новыми силами, при этом целенаправленно выбирая жертвой нашего мага. Путь духу тут же преградил Тэйрон, а Герман сделал выпад, пытаясь пробиться к Диме, но того уже окружили все оставшиеся безымянные.
Кирилл был вымотан, все силы Тэйрона уходили на поддержку сложной защиты, и противостоять Диме пришлось безымянноборцам, но и они уже потратили значительную часть энергии. Положили несколько десятков безымянных, но теперь им предстояло отправить в небытие еще примерно столько же. Пока здесь находились безымянные, оставшиеся снаружи духи не могли помочь без серьезной угрозы для собственной жизни, а так рисковать ради Большого Дома они явно не хотели.
Впрочем, как оказалось, я сильно их недооценила.
В разгар заново развернувшегося магического сражения в холл буквально влетели Джея и Джия, похожие на разъяренных фурий. У меня даже от звервона столько мурашек по телу не бежало!
И не думая бояться безымянных, которые могли спокойно ими закусить, «кошки» первыми бросились в атаку, раскидав сразу несколько желешек в разные стороны. Воодушевленные прибывшим подкреплением, безымянноборцы стали сражаться еще более яростно, и я только и успевала, что уворачиваться от летящих в разные стороны «кусков желе».
Больше никогда в жизни желатинки есть не буду. И желе. И вообще все, что содержит желатин!
Неожиданно, увернувшись от очередной пакости, я заметила, как Аня, которая до этого момента находилась в поле моего зрения, пошла вперед – прямо к застывшему в начале коридора Диме. Безымянные ее не трогали, даже расступались перед ней, а светящиеся, немигающие глаза псионика смотрели прямо в упор на идущую к нему девушку.
– Аня, не смей! – выкрикнула я, но мой голос потонул в царящем шуме. – Очнись!
Тут же вспомнилось, как Герман рассказывал несколько часов назад о том, что Дима преподавал в университете психологию, и о том, что пытался воздействовать на сознание Ани.
– Аня! – еще раз, надрывая голосовые связки, позвала я, но было поздно.
Она подошла к нему, с ничего не выражающим взглядом развернулась лицом к нам, и Дима притянул ее к себе.
– Все уходите, иначе ей конец.
Появившийся в его руках пистолет, который он приставил к голове Ани, казался менее реальным, чем окружающие нас духи. Подумать только – пистолет! Самый обычный, но произведший эффект даже больший, чем звервон.
Безымянноборцы к этому времени разобрались со всеми без исключения безымянными, а звервон, пытающийся пробиться через защиту заклинателя к Кириллу, заметно ослаб.
– Отпусти девушку, – не изменяя себе, по-прежнему спокойно потребовал маг. – Ты уже проиграл.
– Черта с два! – выплюнул Дима, в лице которого уже почти не осталось ничего человеческого. – Ты не заслуживаешь того, чтобы быть владельцем этого уникального места. Никто из вас! Я – сильнейший маг разума, сумевший подчинить двух духов Небытия и безымянных! Ты! – Глядя на Кирилла, он сильнее прижал дуло к виску бледной Ани. – Хотя бы можешь до конца понять, каких высот я достиг? Этого не удавалось еще никому! Став владельцем Большого Дома, я буду и дальше развивать свои способности, тренируясь на тех, кто приходит, чтобы совершить переход. Когда-нибудь я смогу подчинять не только духов, лишенных разума, но и высших, таких как они. – Он кивнул на Джею и Джию.
– Ты просчитался, мальчик. – Лицо Джеи заострилось, и ее зубы обнажили в оскале. – Мне плевать на эту девчонку, поэтому сейчас вы умрете оба!
Далее одновременно случилось несколько вещей.
Джея, доказывая свои слова, устремилась к псионику. Тот, успев понять, чем это грозит, попятился назад. Я, успев это понять тоже, устремилась вперед, чтобы помешать Джее, правда, неведомо как. Мозг словно отключился, и я действовала интуитивно, движимая пониманием, что моя подруга – та, к кому я относилась с искренней симпатией, сейчас погибнет.
Время будто замедлилось, вокруг мелькали какие-то силуэты, кто-то кричал, и голоса сливались в один нестройный хор. Боковым зрением я отметила движение звервона, которого призвал себе на защиту Дима, а потом…
Потом меня неожиданно схватили и отбросили в сторону. Я вообще не поняла, что произошло, но когда спустя несколько секунд опомнилась, обнаружила себя находящейся в кольце рук Германа. А, бросив замутненный взгляд на Джею, увидела, как ее удерживает Тэйрон. Удерживает не физически, нет… силой заклинателя духов, заставившей ее подчиниться.
Все вернулось к тому, с чего началось несколько минут назад: прикрывающийся Аней псионик, рядом с которым теперь стоял звервон, и все мы, напряженно замершие напротив.
– Я ее убью! – Диму заметно шатало, и палец на курке дрогнул, заставив меня прерывисто вздохнуть. – Убирайтесь!
Никто не шелохнулся, и напряжение достигло апогея. Кажется, Кирилл собирался что-то сказать – возможно, все-таки попросить нас идти к выходу, – но тут произошло то, чего не ожидал никто.
Аня, до этого походившая на пустую куклу, вдруг резко дернулась, вывернувшись из захвата и бросив вперед что-то сверкающее, выкрикнула:
– Кирилл, ключ!
В отличие от большинства участников этого противостояния, изумленно и завороженно наблюдающих за полетом ключа, маг среагировал моментально, и спустя считаные секунды артефакт оказался у него в руках.
– Ах ты… – раздался голос Димы, за которым прогремел выстрел.
После него на короткие мгновения снова наступила тишина, а я увидела, как Дима недоуменно смотрит на пистолет, который почему-то выстрелил в потолок и сейчас висит в воздухе.
А затем тишину нарушило громкое и призывное, отдающее хрипотцой от постоянного курения табака:
– Поне-у-у-слась!
Если до этого творился хаос, то сейчас начался хаос в квадрате! В кубе! В миллионной степени! Откуда ни возьмись в холл высыпали духи-помощники, вооруженные кто шваброй, кто сковородкой, кто поварешками и поломойными тряпками. Всей гурьбой они набросились на звервона, который ослабел вместе со своим хозяином, а потом частично обрушились и на Диму, не сумевшего устоять на ногах.
– Бе-у-й их! – разносился по всему Большому Дому голос Котика. – Долой узурпа-у-торов!
Как раз после такого эмоционального лозунга в гостиницу ворвались остальные духи, возглавляли которых Най с госпожой Санли.
– Что, опоздали? Уже успели разобраться без нас? – Красотка-управляющая удивленно похлопала длинными ресницами и, шагнув вперед, поскользнулась на оставленной звервоном грязи. – Ах вы, бестолочи! Мурзы! Опять свинарник здесь развели? А убирать мне, да?! Эй! – возмущенно окликнула она пробежавшего мимо духа-помощника. – Ты куда швабру потащил?! А ну, сюда неси, живо!
Я сидела на полу, глядя на творящееся кругом безумие, и вопли госпожи Санли сладкой патокой ласкали слух. Именно они – такие привычные, такие родные, как ничто другое говорили о том, что теперь все плохое уже позади.
– Это самые безумные сутки в моей жизни, – еще не до конца придя в себя, пробормотала я.
Надо мной раздался смешок Германа и, подав руку, он помог мне встать. На непослушных ногах я тут же потащила его к Ане, рядом с которой уже нарисовалась насмерть перепуганная Аленка.
– Дура! – отчитывала она. – Я же чуть не поседела, когда этот урод грозился тебя пристрелить!