Прислуга в гостинице духов
Часть 21 из 49 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Поравнявшись с деревом, на котором под лучами летнего солнца загорали напялившие темные очки гуси, я ненадолго остановилась. Запрокинула голову, посмотрела на них в упор, чем вызвала очередные испуганные пересуды, улыбнулась своим мыслям и вместе с семенящим за мной духом-помощником пошла дальше.
Признаться честно, входя в уже знакомый офис, я нервничала. Накануне пересмотрела оставшиеся записи уроков, порисовала на планшете, сделала зарисовки на бумаге, но все равно волновалась как ребенок, впервые переступающий школьный порог.
Дмитрий меня уже ждал. Пару дней назад он позвонил и назначил время занятий, вот только я думала, что обучать меня станет какой-нибудь другой сотрудник, а не он сам.
Мы прошли в кабинет, где располагалось пять персональных компьютеров, два из которых обратили к нам горящие взоры мониторов. Бегло оценив обстановку, я порадовалась, что здесь вполне уютно: просто и светло. А начатая пачка печенья, заварник и пара чашек, стоящих на столе, добавили домашних ноток.
Нервозность отступила, и я почти расслабилась, чему способствовала и непринужденность Дмитрия, сразу расположившего меня к себе. Сейчас он держался со мной не как с подчиненной или даже сотрудником, а скорее как с хорошей знакомой. Неожиданно, но приятно.
– Располагайся. – Он отодвинул для меня компьютерное кресло и без перехода поинтересовался: – Ничего, что я на «ты»?
– Ничего, – тут же отреагировала я.
И мысленно добавила: «только за». Всегда чувствовала себя некомфортно из-за чрезмерной официальности. Наверное, сказывалась прошлая работа, где я запросто могла наорать на начальника – взрывного усатого дядьку, – услышать в ответ пожелание катиться далеко и надолго, сдобренное заявлением о том, что я уволена, а на следующий день, как ни в чем не бывало, обмениваться с ним ехидными шуточками. В общем-то благодаря Петровичу я кое-как и выносила скучную для себя работу продавщицы.
Устроившись в удобном кресле, достала из рюкзака планшет, сделанные накануне эскизы и приготовилась внимать. Дмитрий тем временем придвинул поближе еще одно кресло, сел и первым делом взялся просматривать те самые эскизы. Накануне я экспериментировала, пытаясь стилизовать Сова совершенно по-разному. Большинство попыток, на мой взгляд, были неудачными, но парочка мне нравилась.
Как я только не поиздевалась над ловцом снов! Изображала его в духе минимализма, превратив в глазастый кружок, в виде «смешарика», в живописной манере. Но лучше всего, по моему мнению, он получился в моем традиционном стиле.
– Неплохо. – Брови Дмитрия чуть приподнялись, и он одобрительно кивнул. – Очень неплохо. И персонаж такой… колоритный.
«Даже не представляете насколько», – мысленно усмехнулась я.
Словно возмутившись тем, что хвалят ловца снов, а не его, пришедший со мной цыпленок подбоченился и возмущенно пропищал:
– Уи-уи!
Я метнула на него короткий взгляд и вовремя заставила себя прикусить язык, который так и чесался ответить! Не хватало еще перед новым начальством выставить себя сумасшедшей, говорящей с самой собой…
Учителем Дмитрий оказался прекрасным. Во время просмотра курсов у меня возник ряд вопросов, на которые он дал четкие, лаконичные и, главное, понятные ответы. Разложил все по полочкам, объяснил еще кое-какие детали и, пока я выполняла его задание, занимался своими делами. Мне предстояло перерисовать Сова на планшете, применив при этом новую и довольно интересную технику. Процесс так меня увлек, что я искренне удивилась, когда обнаружила, что сижу над этим уже два часа – по ощущениям, прошло всего несколько минут!
– Передохни, – не столько посоветовал, сколько велел Дмитрий. – Глазам нужно давать отдыхать, особенно при такой работе, как наша.
Далее я чувствовала себя почти как минувшей ночью с Совом, потому что мы с наставником пили кофе. От печенья я вежливо отказалась, а вот кофе оценила – насыщенный, горьковатый, ничем не разбавленный… Дмитрий определенно знал в нем толк.
– Значит, у тебя есть и другая работа. – Во время возникшей в разговоре паузы констатировал начальник. – Если я правильно помню из резюме, ты работаешь в гостинице?
Я утвердительно кивнула и, чтобы он не стал развивать эту тему, перевела стрелки:
– А сколько иллюстраторов работает в нашей компании? Из тех, что приходили со мной на собеседование, кого-нибудь приняли?
– Приняли, – подтвердил Дмитрий, после чего поименно перечислил всех сотрудников. Их оказалось не так уж много, а большинство, как и я, предпочитали работать на дому, заглядывая в офис совсем нечасто.
Я полагала, что за таким обсуждением тема моей работы в гостинице была забыта, но это оказалось не так. Дмитрий вернулся к ней в тот момент, когда я снова расслабилась и совсем этого не ожидала.
– Не сочти за бестактность, – с улыбкой произнес он, наградив меня долгим взглядом. – Но что такая творческая личность столько времени делала на должности продавца, а теперь еще и горничной? Зарплата у нас достойная, поэтому дело явно не в ней.
Мысли лихорадочно завертелись в голове, и я укорила себя за то, что не подготовилась к таким вопросам заранее. Стараясь говорить как можно более уверенно, ответила фактически правду:
– Если вы действительно помните резюме, то должны знать, что я окончила торговый колледж. Потом было распределение. Что до горничной… в город я переехала не так давно, и мне требовалось отыскать хоть какую-нибудь работу. А теперь у меня заключен годовой контракт. Соответственно уволиться я не могу, поэтому совмещаю работу горничной с иллюстрированием.
На последних словах я заметила, что цыпленок проковылял в конец кабинета, остановился у одного из компьютерных столов и теперь тихо шипел, в то время как его шерстка встала дыбом. Воинственно настроенный дух-помощник вынудил меня невольно отвлечься, и следующего вопроса я не услышала.
– Юля-а, – снова позвал Дмитрий, проследив за моим взглядом. – Что ты там увидела?
Вот этот вопрос был мной расслышан, но с ответом я все равно помедлила. Уже не столько из-за цыпленка, сколько из-за того, что сумела рассмотреть нечто, его напугавшее.
И лучше бы мне этого не видеть!
Сейчас, когда специально присмотрелась внимательно, моему взгляду открылось то, что я не замечала прежде. По полу тянулась узкая грязевая дорожка – темная, «серо-буро-малиновая» и липкая на вид. Местами она лежала комками, а кое-где была размазана тонким слоем, создавая ощущение, что этот след оставило какое-то страшное существо… какой-то дух. Учитывая, что большее скопление грязи находилось под столом, он не так давно сидел именно там.
Вместе с прозрением ко мне пришла и жуткая, исходящая от этого следа вонь, заставившая поморщиться и непроизвольно задержать дыхание.
– Юля? – В голосе Дмитрия появились нотки беспокойства. – С тобой все в порядке?
– В полном, – прогнусавила я, стараясь отделаться от невыносимого запаха плесени и гнили, который, как назло, стал еще ощутимее.
Цыпленок, видимо перепугавшись окончательно и решив держаться от подозрительной штуки подальше, вернулся на прежнее место и уселся у меня в ногах. Так и хотелось проговорить что-нибудь ободряющее, дабы его успокоить, но я опять сдержалась.
– Взгляни сюда. – Дмитрий протянул мне какую-то папку. – Здесь распечатки нашей чистовой продукции. За две недели нужно подготовить два варианта линейки – то есть разработать серию иллюстраций к чашкам, значкам и футболкам. Эскизы сдать к двадцать первому числу в электронном формате. Справишься?
Получив утвердительный ответ, он еще раз повторил со мной все основные моменты в использовании программ, проверил выполненные задания и, указав на ошибки, объявил, что на сегодня достаточно.
– Ты домой? – словно разговаривая с доброй приятельницей, спросил Дмитрий, когда мы собрались уходить. И, дождавшись кивка, предложил: – Может, тебя подбросить?
– Хочу пройтись пешком, – на этот раз возразила я, скрасив отказ вежливой улыбкой.
Настаивать Дмитрий не стал. Из офиса мы вышли вместе, а потом так же вместе прошли еще до стоянки, где у него было припарковано авто. В отличие от офиса, на улице в обществе Дмитрия я испытывала колоссальное напряжение, поэтому облегченно выдохнула, как только мы попрощались.
Красная «ауди» пикнула, игриво подмигнула фарами, начальник сел за руль, а я прошествовала дальше по обласканной жаркими лучами дороге. Дух-помощник притих и молчаливо семенил рядом, будто погруженный в какие-то размышления, и я ловила себя на том, что тоже то и дело мысленно возвращаюсь к странному грязевому следу.
В общем-то ничего удивительного в том, что в офис наведался какой-то дух, не было. Ну приперся он незваным гостем, ну посидел немного под компьютерным столом, ну наследил, уходя… и все-таки что-то меня беспокоило. Еще и поведение цыпленка в предыдущий раз вспомнилось – кажется, тогда он тоже чего-то испугался.
В Большом Доме царила тишь да благодать. Сонное умиротворение, вызванное царящей на улице удушливой жарой. Войдя в старое здание и оказавшись в блистающем новым ремонтом холле, я словно попала на морское побережье, балующее прохладой и свежестью. Олег на ресепшене лениво заполнял какие-то бумаги, периодически прерываясь на прохладный лимонад, парочка духов неспешно протирала и без того чистый пол, из кухни доносились тонкие ароматы чего-то сдобного и ягодного…
Покой. Умиротворение. Можно подняться к себе в номер, растянуться на кроватке и предаться законному ничегонеделанию…
Мое сдобренное сладким предвкушением намерение в пух и прах разнесли неожиданно прозвучавшие кошачьи вопли. Я успела вздрогнуть, испугаться и подумать о Котике, прежде чем дверь гостиницы распахнулась и в нее вбежали четыре белые кошечки. Их мне уже приходилось видеть – именно они в мой первый рабочий день несли чемоданы своей хозяйки.
Кошки словно обезумели – взъерошенные, с вздыбленной шерстью и горящими глазами, они орали во всю глотку и носились по холлу, оставляя на полу красные следы. Я не сразу поняла, что красные следы потому, что лапы кошек испачканы кровью. А когда поняла, на вопли уже сбежалась добрая половина постояльцев и персонала, возглавляла которую госпожа Санли.
Совсем скоро вопли кошек дополнили перекрикивания возмущенных постояльцев, после чего их всех вместе взятых перекрыл громоподобный голос разбушевавшейся рыжей ведьмы, призывающей всех сохранять спокойствие, а затем… затем внезапно наступила тишина. Абсолютная. Даже кошки угомонились!
В холл вошел заклинатель духов, за спиной которого находился Герман. Их появление среди воцарившегося безумия имело эффект разорвавшейся бомбы – точнее, ее последствий. Все замерли в тех позах, в которых находились, и госпожа Санли оказалась стоящей с поднятой вверх рукой, широко открытым ртом и отведенной назад ногой, которой собиралась незаметно пнуть одну из особо буйных кошек.
Тэйрон остановился около стойки, за которой застывший Олег ошарашенно переводил взгляд с одного действующего лица на другое.
Первыми отмерли все те же кошки. Не став возобновлять крики, они быстро, но без прежнего безумства приблизились к заклинателю духов и, потершись о его ноги, запрокинули головы, чтобы посмотреть ему в глаза.
Безмолвие продолжалось еще несколько секунд, после чего Тэйрон обратился к Герману:
– Пойдешь?
– Разумеется, – не выказывая ни капли беспокойства, едва заметно усмехнулся тот. – Как я могу упустить возможность с тобой поработать?
Процессия в виде одного заклинателя, одного безымянноборца и четырех кошек паровозиком двинулась к выходу, а немного пришедшая в себя публика провожала их обескураженными взглядами. Даже госпожа Санли впервые на моей памяти потеряла дар речи и молча повторяла мимику остальных.
Чего я совсем не ожидала, так это заставшего меня врасплох вопроса:
– Не хочешь присоединиться?
Замедлив шаг, Герман посмотрел мне прямо в лицо и, не дожидаясь ответа, продолжил путь. Кажется, стоящие рядом Алена и Аня синхронно охнули, а госпожа Санли хмыкнула и недоверчиво покосилась в мою сторону, но я не могу утверждать, что все было именно так, потому что ноги уже сами несли меня к заветной двери.
Ох уж эти ноги… И почему я всегда подчиняюсь эмоциям, а не разуму?
Разум был категорически против назревающей авантюры, но его глас быстро потонул среди взыгравших во мне чувств, главным из которых являлось жуткое любопытство. Я понимала, что, куда бы мы ни направлялись, мне ничего не грозит – в такой-то компании! Поэтому зачатки страха отправились туда же, куда кануло недовольство разума, и я буквально притоптывала от нетерпения, когда Тэйрон открывал дверь.
Выглянув из-за Германа, за спиной которого решила стоять на всякий случай, я увидела знакомое снежное поле – в прошлый раз именно из этого мира в наш отель приходила девушка-кошка. В лицо дохнула холодная свежесть, а легкий ветерок бросил в лицо несколько мелких снежинок.
Из гостиницы я выходила последней, и когда шагала за порог, мне на плечи неожиданно легло что-то мягкое. «Что-то» оказалось невесть откуда взявшимся синим пуховиком, а, оглянувшись, я обнаружила, что его принесла Алена.
– Дурында, – беззлобно припечатала она. – Заболеешь ведь!
Ее глаза горели любопытством почти таким же, какое охватило меня, и я могла бы поклясться, что сейчас она просто мечтала оказаться на моем месте. А еще она явно не понимала, с какой такой стати безымянноборец пригласил меня составить им с заклинателем компанию, и очень хотела об этом расспросить.
– Потом все расскажу, – пообещала я и, заметив, что мое третье по счету начальство уже успело отойти от крыльца, поспешно бросилась следом.
Вопреки ожиданиям, в этом снежном мире было совсем не холодно… Ну, ладно, капельку все-таки было. Но не так, чтобы девушка в босоножках моментально окоченела и сравнялась по цвету с выданным ей пуховиком.
Почти нагнав своих провожатых, я, не удержавшись, обернулась… Да так и обомлела! Все, что имелось в этом мире от Большого Дома, – это невысокая, покрытая инеем дверь, существующая сама по себе. От самого здания не осталось и следа, а за дверью тянулось все то же бескрайнее белоснежное поле, сливающееся с таким же белоснежным небом.
Вновь идя за Германом, я чувствовала себя иллюстрацией, сделанной на чистом листе. Вот честное слово, так и казалось, что мы – единственные цветовые пятна в этом царстве белизны!
– Здесь бы рекламу про стиральный порошок снимать… – пробормотала я.
И тут же отметила, что теперь кошки бегут впереди, указывая путь и попеременно оглядываясь, проверяя, идем ли мы следом.
Через некоторое время я заметила еще одну странность: снег был наметен толстым слоем, но ноги в него не проваливались. То ли здесь работали другие физические законы, то ли мы все успели похудеть до веса невесомого перышка, но, во всяком случае, это было приятно. Ничто не затрудняло движения, и даже дуновения ветра, продолжающего бросать в лицо мелкие снежинки, не раздражали.
Что давалось действительно с большим трудом, так это молчание. Наши шаги были почти бесшумными и сопровождались лишь легким шелестом рассыпчатого снега, и эту почти полную тишину неимоверно хотелось нарушить.
Куда мы идем? Что нас ждет? Что случилось с хозяйкой кошек? Неужели заклинатель духов такой же угрюмый, как Герман, и потому тоже хранит отрешенное молчание?
Взвесив все «за» и «против», я пришла к выводу, что от переизбытка вопросов можно заработать головную боль, и вообще, неудовлетворенное любопытство вредно для здоровья. Поэтому отбросила здравые опасения, ускорилась, обогнала Германа и, поравнявшись с Тэйроном, завела разговор:
– У вас такое необычное имя. Вы иностранец или иномирец?
– Иностранец, переехавший сюда очень давно, – прозвучал из-под капюшона будто бы искаженный, глухой голос, в котором угадывался оттенок сдерживаемого недовольства.
Признаться честно, входя в уже знакомый офис, я нервничала. Накануне пересмотрела оставшиеся записи уроков, порисовала на планшете, сделала зарисовки на бумаге, но все равно волновалась как ребенок, впервые переступающий школьный порог.
Дмитрий меня уже ждал. Пару дней назад он позвонил и назначил время занятий, вот только я думала, что обучать меня станет какой-нибудь другой сотрудник, а не он сам.
Мы прошли в кабинет, где располагалось пять персональных компьютеров, два из которых обратили к нам горящие взоры мониторов. Бегло оценив обстановку, я порадовалась, что здесь вполне уютно: просто и светло. А начатая пачка печенья, заварник и пара чашек, стоящих на столе, добавили домашних ноток.
Нервозность отступила, и я почти расслабилась, чему способствовала и непринужденность Дмитрия, сразу расположившего меня к себе. Сейчас он держался со мной не как с подчиненной или даже сотрудником, а скорее как с хорошей знакомой. Неожиданно, но приятно.
– Располагайся. – Он отодвинул для меня компьютерное кресло и без перехода поинтересовался: – Ничего, что я на «ты»?
– Ничего, – тут же отреагировала я.
И мысленно добавила: «только за». Всегда чувствовала себя некомфортно из-за чрезмерной официальности. Наверное, сказывалась прошлая работа, где я запросто могла наорать на начальника – взрывного усатого дядьку, – услышать в ответ пожелание катиться далеко и надолго, сдобренное заявлением о том, что я уволена, а на следующий день, как ни в чем не бывало, обмениваться с ним ехидными шуточками. В общем-то благодаря Петровичу я кое-как и выносила скучную для себя работу продавщицы.
Устроившись в удобном кресле, достала из рюкзака планшет, сделанные накануне эскизы и приготовилась внимать. Дмитрий тем временем придвинул поближе еще одно кресло, сел и первым делом взялся просматривать те самые эскизы. Накануне я экспериментировала, пытаясь стилизовать Сова совершенно по-разному. Большинство попыток, на мой взгляд, были неудачными, но парочка мне нравилась.
Как я только не поиздевалась над ловцом снов! Изображала его в духе минимализма, превратив в глазастый кружок, в виде «смешарика», в живописной манере. Но лучше всего, по моему мнению, он получился в моем традиционном стиле.
– Неплохо. – Брови Дмитрия чуть приподнялись, и он одобрительно кивнул. – Очень неплохо. И персонаж такой… колоритный.
«Даже не представляете насколько», – мысленно усмехнулась я.
Словно возмутившись тем, что хвалят ловца снов, а не его, пришедший со мной цыпленок подбоченился и возмущенно пропищал:
– Уи-уи!
Я метнула на него короткий взгляд и вовремя заставила себя прикусить язык, который так и чесался ответить! Не хватало еще перед новым начальством выставить себя сумасшедшей, говорящей с самой собой…
Учителем Дмитрий оказался прекрасным. Во время просмотра курсов у меня возник ряд вопросов, на которые он дал четкие, лаконичные и, главное, понятные ответы. Разложил все по полочкам, объяснил еще кое-какие детали и, пока я выполняла его задание, занимался своими делами. Мне предстояло перерисовать Сова на планшете, применив при этом новую и довольно интересную технику. Процесс так меня увлек, что я искренне удивилась, когда обнаружила, что сижу над этим уже два часа – по ощущениям, прошло всего несколько минут!
– Передохни, – не столько посоветовал, сколько велел Дмитрий. – Глазам нужно давать отдыхать, особенно при такой работе, как наша.
Далее я чувствовала себя почти как минувшей ночью с Совом, потому что мы с наставником пили кофе. От печенья я вежливо отказалась, а вот кофе оценила – насыщенный, горьковатый, ничем не разбавленный… Дмитрий определенно знал в нем толк.
– Значит, у тебя есть и другая работа. – Во время возникшей в разговоре паузы констатировал начальник. – Если я правильно помню из резюме, ты работаешь в гостинице?
Я утвердительно кивнула и, чтобы он не стал развивать эту тему, перевела стрелки:
– А сколько иллюстраторов работает в нашей компании? Из тех, что приходили со мной на собеседование, кого-нибудь приняли?
– Приняли, – подтвердил Дмитрий, после чего поименно перечислил всех сотрудников. Их оказалось не так уж много, а большинство, как и я, предпочитали работать на дому, заглядывая в офис совсем нечасто.
Я полагала, что за таким обсуждением тема моей работы в гостинице была забыта, но это оказалось не так. Дмитрий вернулся к ней в тот момент, когда я снова расслабилась и совсем этого не ожидала.
– Не сочти за бестактность, – с улыбкой произнес он, наградив меня долгим взглядом. – Но что такая творческая личность столько времени делала на должности продавца, а теперь еще и горничной? Зарплата у нас достойная, поэтому дело явно не в ней.
Мысли лихорадочно завертелись в голове, и я укорила себя за то, что не подготовилась к таким вопросам заранее. Стараясь говорить как можно более уверенно, ответила фактически правду:
– Если вы действительно помните резюме, то должны знать, что я окончила торговый колледж. Потом было распределение. Что до горничной… в город я переехала не так давно, и мне требовалось отыскать хоть какую-нибудь работу. А теперь у меня заключен годовой контракт. Соответственно уволиться я не могу, поэтому совмещаю работу горничной с иллюстрированием.
На последних словах я заметила, что цыпленок проковылял в конец кабинета, остановился у одного из компьютерных столов и теперь тихо шипел, в то время как его шерстка встала дыбом. Воинственно настроенный дух-помощник вынудил меня невольно отвлечься, и следующего вопроса я не услышала.
– Юля-а, – снова позвал Дмитрий, проследив за моим взглядом. – Что ты там увидела?
Вот этот вопрос был мной расслышан, но с ответом я все равно помедлила. Уже не столько из-за цыпленка, сколько из-за того, что сумела рассмотреть нечто, его напугавшее.
И лучше бы мне этого не видеть!
Сейчас, когда специально присмотрелась внимательно, моему взгляду открылось то, что я не замечала прежде. По полу тянулась узкая грязевая дорожка – темная, «серо-буро-малиновая» и липкая на вид. Местами она лежала комками, а кое-где была размазана тонким слоем, создавая ощущение, что этот след оставило какое-то страшное существо… какой-то дух. Учитывая, что большее скопление грязи находилось под столом, он не так давно сидел именно там.
Вместе с прозрением ко мне пришла и жуткая, исходящая от этого следа вонь, заставившая поморщиться и непроизвольно задержать дыхание.
– Юля? – В голосе Дмитрия появились нотки беспокойства. – С тобой все в порядке?
– В полном, – прогнусавила я, стараясь отделаться от невыносимого запаха плесени и гнили, который, как назло, стал еще ощутимее.
Цыпленок, видимо перепугавшись окончательно и решив держаться от подозрительной штуки подальше, вернулся на прежнее место и уселся у меня в ногах. Так и хотелось проговорить что-нибудь ободряющее, дабы его успокоить, но я опять сдержалась.
– Взгляни сюда. – Дмитрий протянул мне какую-то папку. – Здесь распечатки нашей чистовой продукции. За две недели нужно подготовить два варианта линейки – то есть разработать серию иллюстраций к чашкам, значкам и футболкам. Эскизы сдать к двадцать первому числу в электронном формате. Справишься?
Получив утвердительный ответ, он еще раз повторил со мной все основные моменты в использовании программ, проверил выполненные задания и, указав на ошибки, объявил, что на сегодня достаточно.
– Ты домой? – словно разговаривая с доброй приятельницей, спросил Дмитрий, когда мы собрались уходить. И, дождавшись кивка, предложил: – Может, тебя подбросить?
– Хочу пройтись пешком, – на этот раз возразила я, скрасив отказ вежливой улыбкой.
Настаивать Дмитрий не стал. Из офиса мы вышли вместе, а потом так же вместе прошли еще до стоянки, где у него было припарковано авто. В отличие от офиса, на улице в обществе Дмитрия я испытывала колоссальное напряжение, поэтому облегченно выдохнула, как только мы попрощались.
Красная «ауди» пикнула, игриво подмигнула фарами, начальник сел за руль, а я прошествовала дальше по обласканной жаркими лучами дороге. Дух-помощник притих и молчаливо семенил рядом, будто погруженный в какие-то размышления, и я ловила себя на том, что тоже то и дело мысленно возвращаюсь к странному грязевому следу.
В общем-то ничего удивительного в том, что в офис наведался какой-то дух, не было. Ну приперся он незваным гостем, ну посидел немного под компьютерным столом, ну наследил, уходя… и все-таки что-то меня беспокоило. Еще и поведение цыпленка в предыдущий раз вспомнилось – кажется, тогда он тоже чего-то испугался.
В Большом Доме царила тишь да благодать. Сонное умиротворение, вызванное царящей на улице удушливой жарой. Войдя в старое здание и оказавшись в блистающем новым ремонтом холле, я словно попала на морское побережье, балующее прохладой и свежестью. Олег на ресепшене лениво заполнял какие-то бумаги, периодически прерываясь на прохладный лимонад, парочка духов неспешно протирала и без того чистый пол, из кухни доносились тонкие ароматы чего-то сдобного и ягодного…
Покой. Умиротворение. Можно подняться к себе в номер, растянуться на кроватке и предаться законному ничегонеделанию…
Мое сдобренное сладким предвкушением намерение в пух и прах разнесли неожиданно прозвучавшие кошачьи вопли. Я успела вздрогнуть, испугаться и подумать о Котике, прежде чем дверь гостиницы распахнулась и в нее вбежали четыре белые кошечки. Их мне уже приходилось видеть – именно они в мой первый рабочий день несли чемоданы своей хозяйки.
Кошки словно обезумели – взъерошенные, с вздыбленной шерстью и горящими глазами, они орали во всю глотку и носились по холлу, оставляя на полу красные следы. Я не сразу поняла, что красные следы потому, что лапы кошек испачканы кровью. А когда поняла, на вопли уже сбежалась добрая половина постояльцев и персонала, возглавляла которую госпожа Санли.
Совсем скоро вопли кошек дополнили перекрикивания возмущенных постояльцев, после чего их всех вместе взятых перекрыл громоподобный голос разбушевавшейся рыжей ведьмы, призывающей всех сохранять спокойствие, а затем… затем внезапно наступила тишина. Абсолютная. Даже кошки угомонились!
В холл вошел заклинатель духов, за спиной которого находился Герман. Их появление среди воцарившегося безумия имело эффект разорвавшейся бомбы – точнее, ее последствий. Все замерли в тех позах, в которых находились, и госпожа Санли оказалась стоящей с поднятой вверх рукой, широко открытым ртом и отведенной назад ногой, которой собиралась незаметно пнуть одну из особо буйных кошек.
Тэйрон остановился около стойки, за которой застывший Олег ошарашенно переводил взгляд с одного действующего лица на другое.
Первыми отмерли все те же кошки. Не став возобновлять крики, они быстро, но без прежнего безумства приблизились к заклинателю духов и, потершись о его ноги, запрокинули головы, чтобы посмотреть ему в глаза.
Безмолвие продолжалось еще несколько секунд, после чего Тэйрон обратился к Герману:
– Пойдешь?
– Разумеется, – не выказывая ни капли беспокойства, едва заметно усмехнулся тот. – Как я могу упустить возможность с тобой поработать?
Процессия в виде одного заклинателя, одного безымянноборца и четырех кошек паровозиком двинулась к выходу, а немного пришедшая в себя публика провожала их обескураженными взглядами. Даже госпожа Санли впервые на моей памяти потеряла дар речи и молча повторяла мимику остальных.
Чего я совсем не ожидала, так это заставшего меня врасплох вопроса:
– Не хочешь присоединиться?
Замедлив шаг, Герман посмотрел мне прямо в лицо и, не дожидаясь ответа, продолжил путь. Кажется, стоящие рядом Алена и Аня синхронно охнули, а госпожа Санли хмыкнула и недоверчиво покосилась в мою сторону, но я не могу утверждать, что все было именно так, потому что ноги уже сами несли меня к заветной двери.
Ох уж эти ноги… И почему я всегда подчиняюсь эмоциям, а не разуму?
Разум был категорически против назревающей авантюры, но его глас быстро потонул среди взыгравших во мне чувств, главным из которых являлось жуткое любопытство. Я понимала, что, куда бы мы ни направлялись, мне ничего не грозит – в такой-то компании! Поэтому зачатки страха отправились туда же, куда кануло недовольство разума, и я буквально притоптывала от нетерпения, когда Тэйрон открывал дверь.
Выглянув из-за Германа, за спиной которого решила стоять на всякий случай, я увидела знакомое снежное поле – в прошлый раз именно из этого мира в наш отель приходила девушка-кошка. В лицо дохнула холодная свежесть, а легкий ветерок бросил в лицо несколько мелких снежинок.
Из гостиницы я выходила последней, и когда шагала за порог, мне на плечи неожиданно легло что-то мягкое. «Что-то» оказалось невесть откуда взявшимся синим пуховиком, а, оглянувшись, я обнаружила, что его принесла Алена.
– Дурында, – беззлобно припечатала она. – Заболеешь ведь!
Ее глаза горели любопытством почти таким же, какое охватило меня, и я могла бы поклясться, что сейчас она просто мечтала оказаться на моем месте. А еще она явно не понимала, с какой такой стати безымянноборец пригласил меня составить им с заклинателем компанию, и очень хотела об этом расспросить.
– Потом все расскажу, – пообещала я и, заметив, что мое третье по счету начальство уже успело отойти от крыльца, поспешно бросилась следом.
Вопреки ожиданиям, в этом снежном мире было совсем не холодно… Ну, ладно, капельку все-таки было. Но не так, чтобы девушка в босоножках моментально окоченела и сравнялась по цвету с выданным ей пуховиком.
Почти нагнав своих провожатых, я, не удержавшись, обернулась… Да так и обомлела! Все, что имелось в этом мире от Большого Дома, – это невысокая, покрытая инеем дверь, существующая сама по себе. От самого здания не осталось и следа, а за дверью тянулось все то же бескрайнее белоснежное поле, сливающееся с таким же белоснежным небом.
Вновь идя за Германом, я чувствовала себя иллюстрацией, сделанной на чистом листе. Вот честное слово, так и казалось, что мы – единственные цветовые пятна в этом царстве белизны!
– Здесь бы рекламу про стиральный порошок снимать… – пробормотала я.
И тут же отметила, что теперь кошки бегут впереди, указывая путь и попеременно оглядываясь, проверяя, идем ли мы следом.
Через некоторое время я заметила еще одну странность: снег был наметен толстым слоем, но ноги в него не проваливались. То ли здесь работали другие физические законы, то ли мы все успели похудеть до веса невесомого перышка, но, во всяком случае, это было приятно. Ничто не затрудняло движения, и даже дуновения ветра, продолжающего бросать в лицо мелкие снежинки, не раздражали.
Что давалось действительно с большим трудом, так это молчание. Наши шаги были почти бесшумными и сопровождались лишь легким шелестом рассыпчатого снега, и эту почти полную тишину неимоверно хотелось нарушить.
Куда мы идем? Что нас ждет? Что случилось с хозяйкой кошек? Неужели заклинатель духов такой же угрюмый, как Герман, и потому тоже хранит отрешенное молчание?
Взвесив все «за» и «против», я пришла к выводу, что от переизбытка вопросов можно заработать головную боль, и вообще, неудовлетворенное любопытство вредно для здоровья. Поэтому отбросила здравые опасения, ускорилась, обогнала Германа и, поравнявшись с Тэйроном, завела разговор:
– У вас такое необычное имя. Вы иностранец или иномирец?
– Иностранец, переехавший сюда очень давно, – прозвучал из-под капюшона будто бы искаженный, глухой голос, в котором угадывался оттенок сдерживаемого недовольства.