Принц темных улиц
Часть 35 из 47 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
В глазах старшего детектива плескался азарт, а на губах змеилась коварная улыбка опытного интригана. Он настиг жертву и не собирался ее отпускать.
Эрику же ситуация катастрофически не нравилась. Вместо того чтобы ловить настоящего преступника, они преследовали несчастную женщину. Но возразить он не успел. На втором этаже послышались торопливые шаги. А Фриз жестом приказал напарнику проверить комнаты на первом.
Незваные гости задержались в скромно обставленной гостиной. Судя по толстому слою пыли, да еще по внушительной стопке писем на крыльце, в доме давно никто не появлялся. На комоде стоял парный портрет – мрачный старик с недовольно поджатыми губами, рядом с которым сидела прелестная молодая фрау.
Из комнаты был прекрасный обзор и на входную дверь, и на лестницу. Напарники старались не шуметь, прислушиваясь к стуку каблучков. Корнелия обходила комнаты на втором этаже, словно что-то искала. А когда шаги раздались на ступенях, Фриз подал Эрику знак встать у входной двери, сам же отошел в тень.
Фрау Гольдшмидт торопливо спустилась на первый этаж, что-то бормоча под нос. И вскрикнула, когда перед ней неожиданно возник старший детектив Фриз. Корнелия побежала к выходу, но там столкнулась с Фрайбергом.
– Мы желаем только поговорить и не причиним вам вреда, – пообещал Эрик.
– Я пожалуюсь мужу! – закричала Корнелия, ударив мастера механики по плечу маленькой, но увесистой сумочкой.
– Всенепременно пожалуетесь, но позже, – согласился детектив Фриз, беря даму под руку и уводя в гостиную. – А пока мы присядем, и вы честно ответите на мои вопросы. Обещаю, что ваш муж не узнает ни о нашем разговоре, ни о вашем любовнике.
– Лю… любовнике?! – вспыхнула дама, но за детективом все же последовала.
– Вы ведь к нему прибежали? Хотели о чем-то предупредить? И в молельне с ним давеча встречались.
– Я? Да с чего вы… Да как вы смеете?!
– Мне все известно, – торжествующим тоном объявил Фриз, указал Корнелии на диван и присел рядом. – Отпираться нет смысла! Расскажите мне правду, и тогда есть шанс, что вы не станете следующей жертвой.
– Жертвой? Кого? И при чем здесь я? – искренне изумилась Корнелия.
– Мне нужны ваши показания против Ирмы. А может, ваш любовник и есть тот самый убийца, который поквитался с Фионой Ле’Ройс? – зловеще проговорил детектив.
– Да о каком любовнике вы все время толкуете?! – с раздражением вскрикнула фрау Гольдшмидт.
– Как «о каком»? – нахмурился Фриз. – О том самом, в чей дом вы сейчас прибежали.
– Вообще-то этот дом принадлежит покойному геру Лемеху и его супруге Амели, – ошарашила ответом Корнелия.
Эрик с Фризом недоуменно переглянулись. Разговор мчался под откос, словно сошедший с рельсов поезд, а образ подозреваемого таял, так толком и не проявившись.
– Получается, этот дом принадлежит вдове часовщика Лемеха? – уточнил старший детектив, а вид у него был расстроенный. Сыщик так увлекся охотой за незримым любовником, что не обратил внимания на важные детали.
– Да! – с вызовом подтвердила женщина.
– А где хозяйка? – поинтересовался Эрик и взял с комода портрет семейной пары.
– Я бы тоже хотела знать. Уже в третий раз прихожу сюда, но Эми не застаю… – Корнелия осеклась. – С ней что-то случилось, да? Как только вы показали нам с мужем серьги, я поняла: у Амели неприятности. Поэтому помчалась сюда – предупредить, помочь…
– Давайте-ка вы для начала успокоитесь, – предложил старший детектив. – И поведаете мне, как познакомились с фрау Лемех, как попали на службу к благочестивой Ирме и почему поссорились с подругой.
Глава 7
Неприятные открытия и приятные сюрпризы
После недолгих увещеваний Корнелия Гольдшмидт начала свой рассказ.
Молодая женщина приехала в Ингвольд чуть больше трех лет назад из Дардании. На тот момент ей было двадцать, она обладала привлекательной внешностью и скромным целительским даром. И она бежала. Бежала от мужа-садиста.
История фрау Гольдшмидт вряд ли отличалась от сотни подобных – девочка росла в бедной семье в одном из дальних поселений империи, ее приданым стали внешность и дар – пусть скромный, но у многих и такого не было. Именно эти качества привлекли к ней внимание местного целительского клана. Молодому наследнику требовалась жена. Все могло бы сложиться иначе, если бы Корнелия в положенный срок подарила мужу желанное потомство. Увы, по какой-то причине, известной лишь Аполии, а может, и другим не менее именитым богам, молодая женщина не смогла забеременеть. И тогда ее жизнь превратилась в ад – побои, унижение, насилие. Родители Корнелии (а на самом деле жену ювелира тогда звали иначе) отказались принять дочь обратно, потому что деньги, которые аристократы заплатили за невесту, были потрачены. Местную полицию подкупила семья мужа, и надеяться было не на что. Оставался единственный выход: бежать в столицу и там затеряться. Что и сделала отважная девушка.
По дороге она познакомилась с такой же отчаянной беглянкой, которая представилась вымышленным именем Амели. С похожей судьбой и похожими шрамами на теле и на душе. Сообщница предложила Корнелии новый план. Дело в том, что в столице обеспеченные мужья-аристократы рано или поздно отыщут сбежавших жен, а вот в другой империи, особенно недружественной, – вряд ли. Однажды в храме богини Аполии одна из послушниц рассказала Амели об Ингвольде и святилище, расположенном в Городе темных улиц. Дескать, тамошняя жрица привечает попавших в беду юных целительниц, предоставляя им кров.
И беглянки, обладательницы магического дара, решились на дальнюю поездку, объединив усилия.
Они не без приключений перебрались сперва из Дардании в Белавию, а там, на западной границе, познакомились с дядюшкой Клаусом – известным в узких кругах скупщиком краденого и перевозчиком беглецов. Вскоре девушки оказались в Дункельмитте и поступили на службу в храм.
Для них все сложилось чудесно. Корнелии и Амели действительно повезло. Большинство юных девиц, поселившись в Дункельмитте без связей и денег, попадали в бордели мамаши Гебек или в местные банды, которые обманом заставляли отрабатывать мнимый долг. Жрица Ирма оказалась приятной дамой, правда, предложила девушкам для их же безопасности взять новые имена и указать иной возраст.
– Так кто вам состряпал новые документики? – поинтересовался детектив Фриз, прерывая рассказ.
– Инспектор Пошнер. С ним договорился наш перевозчик гер Клаус, – честно призналась Корнелия и уточнила: – Пожилой гер Клаус.
Она покосилась на Эрика, который тут же вспомнил, что он вроде как является родственником антиквара и должен знать о делах дядюшки. И он знал, ибо сам год назад воспользовался подобной услугой. И даже догадывался, где хранятся оставшиеся после смерти «родственника» никому не нужные в Ингвольде метрики, которые их владельцы на радостях позабыли забрать.
Молодая женщина встрепенулась и схватила детектива за рукав:
– Прошу, только не говорите ничего моему мужу! Он очень хороший человек и любит меня. Но, боюсь, обмана не простит.
– Не говорить о чем? Что вы изменили возраст, скостив себе пару-тройку лет? Или что уже были замужем? Или о том, что оказывали мужчинам в храме интимные услуги? – обманчиво вкрадчивым голосом спросил старик Фриз.
– Я? Я не оказывала никаких таких услуг! – вспыхнула дама и подскочила с дивана, намереваясь покинуть комнату. – Как вам вообще подобное в голову могло прийти?!
– После убийства Фионы Ле’Ройс и пришло, – миролюбиво заметил детектив и подошел к Корнелии, не позволяя уйти. Он подхватил даму под локоток и вновь повел к дивану: – Ну-ну, фрау Гольдшмидт, не нужно злиться. Я же ведь задаю подобные вопросы не из праздного любопытства. Дело-то, похоже, мерзкое. Убили фрау Ле’Ройс, которая возвращалась со службы, теперь выясняется, что пропала еще одна бывшая послушница – Амели Лемех. Я просто обязан выяснить, что же на самом деле происходило в святилище.
– Я об этом ничего не знаю, – замотала головой Корнелия, при этом отведя взгляд. Она явно что-то недоговаривала. – Лично меня жрица ни о чем таком не просила! Наоборот, помогла устроить судьбу.
– Допустим, некоторым девицам жрица помогла, послушницы удачно вышли замуж за богатых горожан и их оставили в покое, разумеется, получив от мужей приличный куш, то есть пожертвования, – предположил детектив. – Вероятно, у вас с супругом сложились теплые отношения, и вы ни в чем не нуждаетесь. Но мне кажется, что некоторые девушки, не столь удачливые в семейной жизни, как вы, получали в храме хм… дополнительный приработок. Эти… эти прихожанки встречались с любовниками в молельне. И именно ваша благочестивая Ирма устраивала подобные встречи!
Фриз, конечно, мухлевал, но при этом держал лицо. Если бы ему были известны имена послушниц и их воздыхателей, он бы не тратил столько времени на разговоры с Корнелией. Пока же полицейским удалось выследить только бедолагу-бухгалтера. А опираясь на собственные логические выводы и некоторые косвенные улики, детектив пришел к заключению, что под крышей храма кое-кто устроил бордель.
– Я ничего… Я отказываюсь… отказываюсь о таком говорить!
Корнелия раскраснелась, в глазах заблестели слезы, губы задрожали. Фрайберг понял, что пора выступить в качестве утешителя, то есть в роли «хорошего полицейского».
– Фрау Гольдшмидт, – мягко улыбнулся Эрик, призывая все свое обаяние, – прошу вас не обижаться на слишком прямолинейные вопросы детектива. По долгу службы он обязан копаться в чужом прошлом, чтобы найти убийцу. Возможно, с вашей подругой Амели тоже произошло несчастье.
– В том смысле, что она… ее… О-о! Полагаете, что Амели, как и Фиону… убили? – наконец выдала Корнелия и с ужасом воззрилась на Эрика.
– Это мы и хотим выяснить. И без вашей помощи полиции никак не обойтись, – польстил даме мастер механики и тут же задал вопрос, чтобы та не успела опомниться: – Вы ранее сказали, что виделись с Амели Лемех полгода назад?
– Так и есть, – подтвердила жена ювелира. – Мы с ней разругались и какое-то время не общались. Спустя три месяца я не выдержала и написала письмо, желая помириться, но Эми не ответила. А месяц назад я пришла сюда, чтобы поговорить.
– Но подругу дома не застали, – догадался Эрик.
– Не застала. Но я знала, где хранится ключ. В спальне Амели я обнаружила беспорядок, впрочем, как и сейчас. Наверняка она куда-то торопилась. Я оставила ей записку и покинула дом. Но сегодня, после вашего прихода в ювелирный салон, почувствовала дурное и вновь решила навестить Эми.
– Уверен, при осмотре дома вы заметили, что вещи находятся в том же беспорядке. И ваша записка лежит там, где вы ее и оставили, – предположил старший детектив, а Корнелия закивала в ответ.
– А почему вы поссорились с подругой? – полюбопытствовал Эрик, а фрау Гольдшмидт закусила губу.
Ей явно было неловко обсуждать подобную тему с посторонними мужчинами.
– Ну-ну, не стоит скрывать. Дело-то серьезное, – подтолкнул девушку к откровенности детектив, по-стариковски сочувственно покачав головой. – Рассказывайте, не стесняйтесь.
И Корнелия вдруг разрыдалась. Перемежая речь всхлипами, она поведала о том, что год назад скончался муж Амели, оставив после себя большие долги. Никто не ожидал, что дела пожилого часовщика настолько плохи. Но тем не менее сразу после похорон в дом постучали заимодатели. Амели продала все, что могла, даже драгоценности. Кроме тех серег и браслета, которые ювелир с супругой подарили ей на свадьбу. Фрау Гольдшмидт предложила подруге финансовую помощь, и та взяла деньги, однако их хватило лишь на несколько месяцев. Амели не могла брать в долг постоянно и пыталась устроиться на работу. А какая может быть работа для незамужней дамы без капитала и связей в Дункельмитте? Обратно в храм послушницей ее не приняли, жрица вдов и замужних не брала. В лечебнице сиделкам платили крохи, а замуж с шлейфом долгов и за короткий срок не выйдешь. Как ни крути, выход был один.
Видя, как Корнелия разнервничалась и начала заикаться, старший детектив ее остановил:
– Давайте поднимемся наверх и вместе осмотрим комнату вашей подруги. А вы продолжите рассказ.
Молодая женщина покорно кивнула и, приняв предложенную Эриком руку, последовала за спутниками на второй этаж.
В спальне фрау Лемех, куда вошли незваные гости, царил беспорядок. Обстановка была скромной, как и в гостиной, часть мебели и картин наверняка распродали. На кровати валялось смятое платье, верхний ящик комода с нижним бельем был открыт. На туалетном столике с трюмо лежал тот самый браслет из гарнитура, а также хаотично были расставлены коробочки с пудрой и гримом, засохшими румянами и твердыми духами. По всему выходило, что хозяйка куда-то торопилась и не успела прибраться.
Старший детектив заметил разбросанные на прикроватном столике записки и принялся их читать.
– Любопытно. Мужские имена, даты, время. Тут неразборчиво, что-то такое… Верт… Та-а-ак, – протянул детектив и многозначительно покосился на Эрика. – Брунквист… Штольц…
– Неужели она на это пошла? – упавшим голосом произнесла Корнелия.
– На что? – спросил детектив. – Ну же, фрау Гольдшмидт, говорите!
– После смерти мужа Амели пыталась выправить ситуацию. Все, что можно, она продала, с долгами расплатилась, дом удалось спасти, но нужно было его содержать и на что-то жить. В последнюю нашу встречу подруга призналась, что пришла за советом к жрице, и…
– Та предложила бывшей послушнице подработать. А именно – встречаться с женатыми мужчинам за вознаграждение, – подсказал детектив и довольно хмыкнул, зря он, что ли, полчаса выслушивал охи и ахи, утирая даме слезы.
– Не жрица предложила, а послушница Варна. То ли она видела Амели в храме, то ли подслушала разговор с благочестивой Ирмой, но именно Варна взялась устроить Эми первую встречу с обеспеченным мужчиной и озвучила размер вознаграждения.
– Поэтому вы поссорились с подругой? – уточнил Эрик.
Корнелия кивнула:
– Я как могла отговаривала ее от этой затеи. Конечно, я погорячилась, упрекнув ее за то, что она ступает на путь разврата. Просто не могла понять, как можно забыть все то, что нам довелось пережить в Дардании!
– Очевидно, можно, когда кушать захочешь, – пожал плечами Фриз.
– Вы не понимаете! У нее вся спина исполосована! Ее муж был настоящим садистом! – выкрикнула Корнелия. – Как это можно забыть?! Как?
– Успокойтесь, фрау Гольдшмидт, – строго осадил ее детектив. – По сути, у вашей подруги не было выбора. Сами подумайте, не могла же она вечно брать у вас деньги в долг? И вернуться на родину не могла. На мануфактуре и в лечебнице платят сущие гроши, а чтобы содержать такой особняк, нужен капитал. Один уголь для топки камина сегодня сколько стоит!
Эрику же ситуация катастрофически не нравилась. Вместо того чтобы ловить настоящего преступника, они преследовали несчастную женщину. Но возразить он не успел. На втором этаже послышались торопливые шаги. А Фриз жестом приказал напарнику проверить комнаты на первом.
Незваные гости задержались в скромно обставленной гостиной. Судя по толстому слою пыли, да еще по внушительной стопке писем на крыльце, в доме давно никто не появлялся. На комоде стоял парный портрет – мрачный старик с недовольно поджатыми губами, рядом с которым сидела прелестная молодая фрау.
Из комнаты был прекрасный обзор и на входную дверь, и на лестницу. Напарники старались не шуметь, прислушиваясь к стуку каблучков. Корнелия обходила комнаты на втором этаже, словно что-то искала. А когда шаги раздались на ступенях, Фриз подал Эрику знак встать у входной двери, сам же отошел в тень.
Фрау Гольдшмидт торопливо спустилась на первый этаж, что-то бормоча под нос. И вскрикнула, когда перед ней неожиданно возник старший детектив Фриз. Корнелия побежала к выходу, но там столкнулась с Фрайбергом.
– Мы желаем только поговорить и не причиним вам вреда, – пообещал Эрик.
– Я пожалуюсь мужу! – закричала Корнелия, ударив мастера механики по плечу маленькой, но увесистой сумочкой.
– Всенепременно пожалуетесь, но позже, – согласился детектив Фриз, беря даму под руку и уводя в гостиную. – А пока мы присядем, и вы честно ответите на мои вопросы. Обещаю, что ваш муж не узнает ни о нашем разговоре, ни о вашем любовнике.
– Лю… любовнике?! – вспыхнула дама, но за детективом все же последовала.
– Вы ведь к нему прибежали? Хотели о чем-то предупредить? И в молельне с ним давеча встречались.
– Я? Да с чего вы… Да как вы смеете?!
– Мне все известно, – торжествующим тоном объявил Фриз, указал Корнелии на диван и присел рядом. – Отпираться нет смысла! Расскажите мне правду, и тогда есть шанс, что вы не станете следующей жертвой.
– Жертвой? Кого? И при чем здесь я? – искренне изумилась Корнелия.
– Мне нужны ваши показания против Ирмы. А может, ваш любовник и есть тот самый убийца, который поквитался с Фионой Ле’Ройс? – зловеще проговорил детектив.
– Да о каком любовнике вы все время толкуете?! – с раздражением вскрикнула фрау Гольдшмидт.
– Как «о каком»? – нахмурился Фриз. – О том самом, в чей дом вы сейчас прибежали.
– Вообще-то этот дом принадлежит покойному геру Лемеху и его супруге Амели, – ошарашила ответом Корнелия.
Эрик с Фризом недоуменно переглянулись. Разговор мчался под откос, словно сошедший с рельсов поезд, а образ подозреваемого таял, так толком и не проявившись.
– Получается, этот дом принадлежит вдове часовщика Лемеха? – уточнил старший детектив, а вид у него был расстроенный. Сыщик так увлекся охотой за незримым любовником, что не обратил внимания на важные детали.
– Да! – с вызовом подтвердила женщина.
– А где хозяйка? – поинтересовался Эрик и взял с комода портрет семейной пары.
– Я бы тоже хотела знать. Уже в третий раз прихожу сюда, но Эми не застаю… – Корнелия осеклась. – С ней что-то случилось, да? Как только вы показали нам с мужем серьги, я поняла: у Амели неприятности. Поэтому помчалась сюда – предупредить, помочь…
– Давайте-ка вы для начала успокоитесь, – предложил старший детектив. – И поведаете мне, как познакомились с фрау Лемех, как попали на службу к благочестивой Ирме и почему поссорились с подругой.
Глава 7
Неприятные открытия и приятные сюрпризы
После недолгих увещеваний Корнелия Гольдшмидт начала свой рассказ.
Молодая женщина приехала в Ингвольд чуть больше трех лет назад из Дардании. На тот момент ей было двадцать, она обладала привлекательной внешностью и скромным целительским даром. И она бежала. Бежала от мужа-садиста.
История фрау Гольдшмидт вряд ли отличалась от сотни подобных – девочка росла в бедной семье в одном из дальних поселений империи, ее приданым стали внешность и дар – пусть скромный, но у многих и такого не было. Именно эти качества привлекли к ней внимание местного целительского клана. Молодому наследнику требовалась жена. Все могло бы сложиться иначе, если бы Корнелия в положенный срок подарила мужу желанное потомство. Увы, по какой-то причине, известной лишь Аполии, а может, и другим не менее именитым богам, молодая женщина не смогла забеременеть. И тогда ее жизнь превратилась в ад – побои, унижение, насилие. Родители Корнелии (а на самом деле жену ювелира тогда звали иначе) отказались принять дочь обратно, потому что деньги, которые аристократы заплатили за невесту, были потрачены. Местную полицию подкупила семья мужа, и надеяться было не на что. Оставался единственный выход: бежать в столицу и там затеряться. Что и сделала отважная девушка.
По дороге она познакомилась с такой же отчаянной беглянкой, которая представилась вымышленным именем Амели. С похожей судьбой и похожими шрамами на теле и на душе. Сообщница предложила Корнелии новый план. Дело в том, что в столице обеспеченные мужья-аристократы рано или поздно отыщут сбежавших жен, а вот в другой империи, особенно недружественной, – вряд ли. Однажды в храме богини Аполии одна из послушниц рассказала Амели об Ингвольде и святилище, расположенном в Городе темных улиц. Дескать, тамошняя жрица привечает попавших в беду юных целительниц, предоставляя им кров.
И беглянки, обладательницы магического дара, решились на дальнюю поездку, объединив усилия.
Они не без приключений перебрались сперва из Дардании в Белавию, а там, на западной границе, познакомились с дядюшкой Клаусом – известным в узких кругах скупщиком краденого и перевозчиком беглецов. Вскоре девушки оказались в Дункельмитте и поступили на службу в храм.
Для них все сложилось чудесно. Корнелии и Амели действительно повезло. Большинство юных девиц, поселившись в Дункельмитте без связей и денег, попадали в бордели мамаши Гебек или в местные банды, которые обманом заставляли отрабатывать мнимый долг. Жрица Ирма оказалась приятной дамой, правда, предложила девушкам для их же безопасности взять новые имена и указать иной возраст.
– Так кто вам состряпал новые документики? – поинтересовался детектив Фриз, прерывая рассказ.
– Инспектор Пошнер. С ним договорился наш перевозчик гер Клаус, – честно призналась Корнелия и уточнила: – Пожилой гер Клаус.
Она покосилась на Эрика, который тут же вспомнил, что он вроде как является родственником антиквара и должен знать о делах дядюшки. И он знал, ибо сам год назад воспользовался подобной услугой. И даже догадывался, где хранятся оставшиеся после смерти «родственника» никому не нужные в Ингвольде метрики, которые их владельцы на радостях позабыли забрать.
Молодая женщина встрепенулась и схватила детектива за рукав:
– Прошу, только не говорите ничего моему мужу! Он очень хороший человек и любит меня. Но, боюсь, обмана не простит.
– Не говорить о чем? Что вы изменили возраст, скостив себе пару-тройку лет? Или что уже были замужем? Или о том, что оказывали мужчинам в храме интимные услуги? – обманчиво вкрадчивым голосом спросил старик Фриз.
– Я? Я не оказывала никаких таких услуг! – вспыхнула дама и подскочила с дивана, намереваясь покинуть комнату. – Как вам вообще подобное в голову могло прийти?!
– После убийства Фионы Ле’Ройс и пришло, – миролюбиво заметил детектив и подошел к Корнелии, не позволяя уйти. Он подхватил даму под локоток и вновь повел к дивану: – Ну-ну, фрау Гольдшмидт, не нужно злиться. Я же ведь задаю подобные вопросы не из праздного любопытства. Дело-то, похоже, мерзкое. Убили фрау Ле’Ройс, которая возвращалась со службы, теперь выясняется, что пропала еще одна бывшая послушница – Амели Лемех. Я просто обязан выяснить, что же на самом деле происходило в святилище.
– Я об этом ничего не знаю, – замотала головой Корнелия, при этом отведя взгляд. Она явно что-то недоговаривала. – Лично меня жрица ни о чем таком не просила! Наоборот, помогла устроить судьбу.
– Допустим, некоторым девицам жрица помогла, послушницы удачно вышли замуж за богатых горожан и их оставили в покое, разумеется, получив от мужей приличный куш, то есть пожертвования, – предположил детектив. – Вероятно, у вас с супругом сложились теплые отношения, и вы ни в чем не нуждаетесь. Но мне кажется, что некоторые девушки, не столь удачливые в семейной жизни, как вы, получали в храме хм… дополнительный приработок. Эти… эти прихожанки встречались с любовниками в молельне. И именно ваша благочестивая Ирма устраивала подобные встречи!
Фриз, конечно, мухлевал, но при этом держал лицо. Если бы ему были известны имена послушниц и их воздыхателей, он бы не тратил столько времени на разговоры с Корнелией. Пока же полицейским удалось выследить только бедолагу-бухгалтера. А опираясь на собственные логические выводы и некоторые косвенные улики, детектив пришел к заключению, что под крышей храма кое-кто устроил бордель.
– Я ничего… Я отказываюсь… отказываюсь о таком говорить!
Корнелия раскраснелась, в глазах заблестели слезы, губы задрожали. Фрайберг понял, что пора выступить в качестве утешителя, то есть в роли «хорошего полицейского».
– Фрау Гольдшмидт, – мягко улыбнулся Эрик, призывая все свое обаяние, – прошу вас не обижаться на слишком прямолинейные вопросы детектива. По долгу службы он обязан копаться в чужом прошлом, чтобы найти убийцу. Возможно, с вашей подругой Амели тоже произошло несчастье.
– В том смысле, что она… ее… О-о! Полагаете, что Амели, как и Фиону… убили? – наконец выдала Корнелия и с ужасом воззрилась на Эрика.
– Это мы и хотим выяснить. И без вашей помощи полиции никак не обойтись, – польстил даме мастер механики и тут же задал вопрос, чтобы та не успела опомниться: – Вы ранее сказали, что виделись с Амели Лемех полгода назад?
– Так и есть, – подтвердила жена ювелира. – Мы с ней разругались и какое-то время не общались. Спустя три месяца я не выдержала и написала письмо, желая помириться, но Эми не ответила. А месяц назад я пришла сюда, чтобы поговорить.
– Но подругу дома не застали, – догадался Эрик.
– Не застала. Но я знала, где хранится ключ. В спальне Амели я обнаружила беспорядок, впрочем, как и сейчас. Наверняка она куда-то торопилась. Я оставила ей записку и покинула дом. Но сегодня, после вашего прихода в ювелирный салон, почувствовала дурное и вновь решила навестить Эми.
– Уверен, при осмотре дома вы заметили, что вещи находятся в том же беспорядке. И ваша записка лежит там, где вы ее и оставили, – предположил старший детектив, а Корнелия закивала в ответ.
– А почему вы поссорились с подругой? – полюбопытствовал Эрик, а фрау Гольдшмидт закусила губу.
Ей явно было неловко обсуждать подобную тему с посторонними мужчинами.
– Ну-ну, не стоит скрывать. Дело-то серьезное, – подтолкнул девушку к откровенности детектив, по-стариковски сочувственно покачав головой. – Рассказывайте, не стесняйтесь.
И Корнелия вдруг разрыдалась. Перемежая речь всхлипами, она поведала о том, что год назад скончался муж Амели, оставив после себя большие долги. Никто не ожидал, что дела пожилого часовщика настолько плохи. Но тем не менее сразу после похорон в дом постучали заимодатели. Амели продала все, что могла, даже драгоценности. Кроме тех серег и браслета, которые ювелир с супругой подарили ей на свадьбу. Фрау Гольдшмидт предложила подруге финансовую помощь, и та взяла деньги, однако их хватило лишь на несколько месяцев. Амели не могла брать в долг постоянно и пыталась устроиться на работу. А какая может быть работа для незамужней дамы без капитала и связей в Дункельмитте? Обратно в храм послушницей ее не приняли, жрица вдов и замужних не брала. В лечебнице сиделкам платили крохи, а замуж с шлейфом долгов и за короткий срок не выйдешь. Как ни крути, выход был один.
Видя, как Корнелия разнервничалась и начала заикаться, старший детектив ее остановил:
– Давайте поднимемся наверх и вместе осмотрим комнату вашей подруги. А вы продолжите рассказ.
Молодая женщина покорно кивнула и, приняв предложенную Эриком руку, последовала за спутниками на второй этаж.
В спальне фрау Лемех, куда вошли незваные гости, царил беспорядок. Обстановка была скромной, как и в гостиной, часть мебели и картин наверняка распродали. На кровати валялось смятое платье, верхний ящик комода с нижним бельем был открыт. На туалетном столике с трюмо лежал тот самый браслет из гарнитура, а также хаотично были расставлены коробочки с пудрой и гримом, засохшими румянами и твердыми духами. По всему выходило, что хозяйка куда-то торопилась и не успела прибраться.
Старший детектив заметил разбросанные на прикроватном столике записки и принялся их читать.
– Любопытно. Мужские имена, даты, время. Тут неразборчиво, что-то такое… Верт… Та-а-ак, – протянул детектив и многозначительно покосился на Эрика. – Брунквист… Штольц…
– Неужели она на это пошла? – упавшим голосом произнесла Корнелия.
– На что? – спросил детектив. – Ну же, фрау Гольдшмидт, говорите!
– После смерти мужа Амели пыталась выправить ситуацию. Все, что можно, она продала, с долгами расплатилась, дом удалось спасти, но нужно было его содержать и на что-то жить. В последнюю нашу встречу подруга призналась, что пришла за советом к жрице, и…
– Та предложила бывшей послушнице подработать. А именно – встречаться с женатыми мужчинам за вознаграждение, – подсказал детектив и довольно хмыкнул, зря он, что ли, полчаса выслушивал охи и ахи, утирая даме слезы.
– Не жрица предложила, а послушница Варна. То ли она видела Амели в храме, то ли подслушала разговор с благочестивой Ирмой, но именно Варна взялась устроить Эми первую встречу с обеспеченным мужчиной и озвучила размер вознаграждения.
– Поэтому вы поссорились с подругой? – уточнил Эрик.
Корнелия кивнула:
– Я как могла отговаривала ее от этой затеи. Конечно, я погорячилась, упрекнув ее за то, что она ступает на путь разврата. Просто не могла понять, как можно забыть все то, что нам довелось пережить в Дардании!
– Очевидно, можно, когда кушать захочешь, – пожал плечами Фриз.
– Вы не понимаете! У нее вся спина исполосована! Ее муж был настоящим садистом! – выкрикнула Корнелия. – Как это можно забыть?! Как?
– Успокойтесь, фрау Гольдшмидт, – строго осадил ее детектив. – По сути, у вашей подруги не было выбора. Сами подумайте, не могла же она вечно брать у вас деньги в долг? И вернуться на родину не могла. На мануфактуре и в лечебнице платят сущие гроши, а чтобы содержать такой особняк, нужен капитал. Один уголь для топки камина сегодня сколько стоит!