Прикосновение лунного света
Часть 41 из 46 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Я знаю, – ответила я, подходя к Сирене и взяв подругу за руку.
Я понятия не имела, было ли это прощанием навсегда, но мне казалось, что это именно так. Не важно, чем все закончится. Даже если правда о махинациях Атуры обнаружится, я не знала, разрешат ли мне когда-нибудь снова ступить во дворец. У меня никогда не было такой подруги, как Сирена, и я сомневалась, что будет.
– С тобой ведь ничего не случится, правда? Тебя ведь не накажут за то, в чем обвиняют меня?
– Я взяла ее к себе на службу, – заявила Майла. – Это истолковывается как проявленный мной жест великодушия и защищает Сирену от репрессий.
– Спасибо, Майла, – тихо сказала я.
Я отстранилась от Сирены, и она улыбнулась мне. В глазах подруги блестели слезы. Как бы мне хотелось, чтобы все сложилось иначе.
– Заботься о лошади, – обратился ко мне Канан. – Это хорошая кобыла.
– Ты когда-нибудь простишь меня? – осмелилась спросить я.
– Нечего тут прощать, – буркнул он, не глядя мне в глаза.
– Тебе пора, – поторопила меня Майла, – а то еще заметят. Сейчас дворец почти не охраняется, и во время смены караула ты сможешь беспрепятственно выйти через служебный вход, но времени для этого остается совсем мало.
Согласно кивнув, я отвязала поводья от балки. Своим побегом я отчасти была обязана и Атуре. После вывода войск в Харане осталось слишком мало альб, чтобы следить за каждой улочкой города. Но благодарности от меня он не дождется. То, что Атура задумал, не принесет блага ни ночным альбам, ни Фархиру. Он собирался привести нашу страну к войне. И ради чего? Что за сила дремала в Сумеречном камне, если ради нее Атура готов был рисковать многовековым миром? Я не знала этого, но определенно собиралась выяснить. О том, чтобы просто спрятаться, не могло быть и речи.
Глава 29
Лисандр
В голове Лисандра поселился туман. Принц не мог отличить сон от реальности и не знал, что из того, что он считал своим прошлым, пережито им на самом деле, а что оставалось лишь порождением его фантазий.
Все это началось с заклинания, так похожего на магию той симпатичной юной альбы. Только это заклинание не имело целью вылечить его.
По приказу Атуры его сопроводили в гостевую комнату во дворце альб. Никто не задавал ему вопросов и не угрожал пытками. Допросы и пытки он перенести мог. Лисандр не позволил бы себе сломаться, не предал бы свою родину. Они не узнали бы ничего ни о силах их войск, ни о тактике обороны Амберана.
Лисандр знал, как переносить боль. Он умел молчать. Но против магии принц был бессилен.
Они забрались в его голову и разнесли там все в клочья. Все его мысли, воспоминания и связанные с ними чувства превратились в руины и пепел. Словно его разум разлетелся на множество мельчайших осколков. Крошечных фрагментов сознания, которые он никак не мог собрать воедино.
Даже тогда, когда, как сейчас, у Лисандра бывали моменты просветления, которые позволяли ему вспомнить.
Принц посмотрел вниз, на свои руки. Они были связаны, по коже мелькали тени. Тени от листьев и ветвей. Он действительно шел по лесу или только вспоминал свое путешествие с Широй?
Шира. Она приходила к нему в ту комнату во дворце. Пыталась поговорить с ним. Он вдруг вспомнил и об этом. Но слова девушки словно тонули в тумане, заполнявшем пространство между его висками. Она выглядела такой встревоженной. Такой отчаявшейся и беспомощной.
Что произошло с тех пор? Где он был и что Атура задумал делать с теми знаниями, которые жрецы высосали из его разума с помощью магии?
Рывок за веревку, стянувшую его запястья, чуть не сбил Лисандра с ног. Внезапно он отчетливо почувствовал под ногами почву. Листва шелестела при каждом его шаге, вокруг раздавались голоса, и весь мир нахлынул на него сплошным нефильтрованным потоком. Все казалось реальным и осязаемым. Это не было ни сном, ни воспоминанием. Это происходило на самом деле, в этот самый миг.
Но разве он не был в той комнате во дворце? Еще секунду назад? Разве Шира не стояла прямо напротив и не смотрела тревожным взглядом в его глаза? Или это было просто воспоминание, а лес – реальностью? Может, Шира приходила несколько дней назад? Или недель? Так трудно разобраться.
Все было так запутанно. Время текло то быстро, то медленно, а то и в обратном направлении. И среди этого всего – лишь мимолетные проблески. Как только что. Тогда все становилось реальным и ясным. Он чувствовал голод, жажду, усталость, чувствовал, что вот-вот снова обретет свою волю, что почти нашел в себе силы сопротивляться или хотя бы понять, о чем с ним говорят. Но ему не удавалось.
Таких моментов было совсем немного, и Лисандр не знал, станет ли их больше, сможет ли он выздороветь и снова стать самим собой или же время, мысли и разум будут постепенно ускользать от него все больше и больше, пока от него наконец совсем ничего не останется.
Какая-то его часть жаждала погрузиться в этот туман полностью и навсегда. Потому что всякий раз, когда разум Лисандра немного прояснялся, он осознавал, насколько он бессилен и какие знания были у него отобраны. Атура выяснил через него не только то, где примерно зарыт Сумеречный камень, но и все, что Лисандр знал об Амберане.
Снова кто-то дернул за веревку вокруг его запястий, и на этот раз Лисандр, не удержавшись, упал на колени. Он моргнул, пытаясь разглядеть больше, чем расплывающиеся перед глазами коричневые пятна. Это действительно немного помогло, и из сплошной неразберихи стали выделяться листья и ветки.
– Он должен быть где-то здесь, – сказал кто-то рядом с ним.
– Что толку, если мы больше ничего не знаем? – раздраженно спросил другой. Лисандр узнал в этом голосе Атуру. – Этот лес огромен, а Сумеречный камень размером с фундук. Мы должны точно знать, где он его спрятал.
Атура схватил Лисандра за воротник, поднял его на ноги и оттолкнул, как только их взгляды встретились. Лисандр рухнул на спину. Солнечный свет ослепил его, но когда принц попытался поднять руки, чтобы защитить глаза, они не повиновались ему.
– Это бесполезно, – сказал другой мужчина. – В нем не осталось разума, который можно было бы задействовать.
Лисандру удалось перевернуться на бок. Он смотрел на свои руки, пытался пошевелить ими и видел, как пальцы сгибаются, но не чувствовал этого. Этот незнакомец был прав. Ничего не осталось. Лишь кучка бессвязных реакций и набор мелькающих воспоминаний.
– Тогда зачем мы тащим его с собой? – поинтересовался Атура.
– Он привел нас сюда, – напомнил ему другой.
Лисандр услышал вокруг себя шаги. Он видел сапоги по меньшей мере дюжины других мужчин, и, судя по звукам, они переворачивали каждый камень в округе.
Атура обнажил свой меч и направился прямо к Лисандру.
– Если он больше ни на что не годен, мы избавимся от этого бремени. Я больше не могу терпеть человеческую вонь.
Атура навис над Лисандром, подняв меч, и у принца не оставалось никаких сомнений, что удар вот-вот будет нанесен. В любую секунду. Лисандр не знал, что с этим делать. Ему и так было слишком трудно собраться с мыслями, не затеряться в обрывках воспоминаний, которые пытались оторвать его от реальности, или даже просто чувствовать собственное тело. Сердце принца билось учащенно. Неистово пульсировало в груди, и это снова вызвало в нем воспоминание. День, когда он помог Шире обрести внутренний покой.
Картина того, как Шира прикоснулась к нему, как его рука легла на ее грудь и взгляды их встретились, казалась настолько ясной, что он уже не был уверен, реален ли этот момент или мужчина, угрожающе нависший над ним, – лишь выдумка, порожденная его поврежденным сознанием. Страшный сон. Кошмар, и ничего более.
– Дай свою руку, – попросил он, протягивая Шире свою.
Она улыбнулась ему. Лисандр не помнил, чтобы когда-либо видел на лице девушки такую нежную улыбку. Но внезапно черты Ширы изменились, и вот уже она взглянула на него с беспокойством.
– Ты в порядке? – тихо спросила она.
– Да, конечно… – пробормотал он. – А что?
– Ты прав, – услышал он слова Атуры. Лисандр снова моргнул, и Шира исчезла. Принц лежал на лесной земле. Солнечный свет, освещая со спины мара, склонившегося над ним, превращал того в темную фигуру с размытыми контурами, а сам Лисандр держал связанные руки поднятыми вверх, словно ожидая, что кто-то возьмет их в свои. Нет, не кто-то, а Шира. Но ее здесь не было. Ее никогда здесь не было, и он не знал, существовала ли она вообще когда-нибудь. – Ничего не осталось, – пренебрежительно добавил Атура и занес свой меч.
Лисандр отреагировал инстинктивно. Он метнулся в сторону, и клинок вонзился в лесную почву на расстоянии всего лишь одной ладони от него. Широко раскрытыми глазами, тяжело дыша, он уставился на лезвие. Вдруг над принцем нависла тень, когда Атура опустился рядом с ним на одно колено.
– А может, и нет, – произнес альб и схватил Лисандра за рубашку, чтобы поставить на ноги.
– У него не осталось ни одной ясной мысли, – возразил его собеседник. – То, что он только что произнес, только подтверждает это. Он несет какой-то бред. А его реакции – это чистая случайность.
– Сейчас увидим, – отозвался Атура, влепив Лисандру увесистую пощечину.
Снова повернувшись к нему, Лисандр увидел перед собой Винсента. Кулак, который наставник всадил в лицо принцу, до сих пор был крепко сжатым.
– Бей, – потребовал Винсент.
– Хочешь, чтобы тебя посадили в тюрьму? – непонимающе спросил Лисандр. – Чего еще ты можешь добиться этим?
Атура рассмеялся, и Винсент исчез.
– В тюрьму? – спросил мар. – Где именно ты собираешься заточить меня в тюрьму? Ты не в Амберане, человек.
– Он просто несет чушь, – продолжал настаивать другой мар.
Лисандр почти не слышал его голоса. Все вокруг опять словно уходило вдаль. Он снова увидел перед собой лицо Винсента – гораздо отчетливее, чем тот лес, что окружал его и маров, нависших над ним.
– Сегодня ты решаешь не только свою судьбу, Лисандр, – втолковывал ему наставник. Он схватил Лисандра за плечи и смотрел ему прямо в глаза. – Ты решаешь судьбу всего королевства. То, что произойдет сегодня, определит, развалится ли Амберан в битве за трон или станет сильнее под управлением нового короля. И если наша дружба хоть что-то значит для тебя, ты примешь верное решение.
– Уведите его, – услышал Лисандр свой собственный голос, и его охватила паника, когда гвардейцы схватили Винсента. В следующий момент перед глазами принца был парадный зал. Винсента заставили встать на колени и убили ударом меча. Совершенно обезумев, Лисандр уставился на этот меч и обнаружил, что тот не торчит из тела Винсента, а застрял в лесной земле рядом с ним.
Что-то ударило принца в плечо. Он упал на спину и посмотрел вверх, на небо. Ни парадного зала, ни убитых людей вокруг не было. Только он, окруженный марами, скованный и лишенный рассудка, лежал посреди Пограничного леса.
– И все-таки попробуй, – приказал Атура собеседнику. – Что-то в его голове еще осталось. Возможно, этого будет достаточно, чтобы подобраться к Сумеречному камню ближе. Мне нужен этот чертов камень. От него зависит все. Так что делай что можешь.
Тень, нависшая над Лисандром, на мгновение исчезла, когда Атура поднялся с земли, но вернулась снова, едва перед принцем появилось лицо другого мара. Лисандр знал этого мужчину, хотя и не представлял откуда, но его облик вызывал в принце панику.
– Нет! – выдавил из себя Лисандр, пытаясь увернуться.
Но руки мара уже крепко прижимались к его вискам. Принцу казалось, что он хочет размозжить ему голову голыми руками: словно раздробив черепную коробку, пальцы мара глубоко вкручивались в мозг.
Лисандр кричал. Кричал до тех пор, пока горло не вспыхнуло пожаром боли. Тогда его голос сорвался, и в конце концов от него действительно ничего не осталось. Только туман и обрывки образов, не имевшие никакого смысла.
Тень, защищавшая его от солнечного света, исчезла снова. На этот раз оно прямо ослепляло Лисандра, горело у него в глазах, и он не знал, что с этим поделать. Неподвижно уставившись в небо, он мог слышать около себя только приглушенные голоса.
Мар отпустил Лисандра.
– Я знаю, где камень.
– А что с ним? – спросил Атура.
– Его разум действительно сильнее, чем мы предполагали. Но я сомневаюсь, что теперь от него что-то осталось. Будет лучше, если ты избавишь его от мучений. Убить его будет самым милостивым решением.
Перед ним снова возникло лицо. Солнце так слепило Лисандра, что он почти ничего не мог разглядеть. Только всплески красок, которые беспорядочно двигались перед его глазами.
– Как считаешь, а, человеческий принц? – понизив голос, спросил Атура. – Сжалимся мы над тобой? Сделаем ли мы это после того, как вы отобрали нашу землю? После того как вы установили границы и убивали всех альб без разбору? Заслуживает ли принц столь варварского народа нашей милости?
Я понятия не имела, было ли это прощанием навсегда, но мне казалось, что это именно так. Не важно, чем все закончится. Даже если правда о махинациях Атуры обнаружится, я не знала, разрешат ли мне когда-нибудь снова ступить во дворец. У меня никогда не было такой подруги, как Сирена, и я сомневалась, что будет.
– С тобой ведь ничего не случится, правда? Тебя ведь не накажут за то, в чем обвиняют меня?
– Я взяла ее к себе на службу, – заявила Майла. – Это истолковывается как проявленный мной жест великодушия и защищает Сирену от репрессий.
– Спасибо, Майла, – тихо сказала я.
Я отстранилась от Сирены, и она улыбнулась мне. В глазах подруги блестели слезы. Как бы мне хотелось, чтобы все сложилось иначе.
– Заботься о лошади, – обратился ко мне Канан. – Это хорошая кобыла.
– Ты когда-нибудь простишь меня? – осмелилась спросить я.
– Нечего тут прощать, – буркнул он, не глядя мне в глаза.
– Тебе пора, – поторопила меня Майла, – а то еще заметят. Сейчас дворец почти не охраняется, и во время смены караула ты сможешь беспрепятственно выйти через служебный вход, но времени для этого остается совсем мало.
Согласно кивнув, я отвязала поводья от балки. Своим побегом я отчасти была обязана и Атуре. После вывода войск в Харане осталось слишком мало альб, чтобы следить за каждой улочкой города. Но благодарности от меня он не дождется. То, что Атура задумал, не принесет блага ни ночным альбам, ни Фархиру. Он собирался привести нашу страну к войне. И ради чего? Что за сила дремала в Сумеречном камне, если ради нее Атура готов был рисковать многовековым миром? Я не знала этого, но определенно собиралась выяснить. О том, чтобы просто спрятаться, не могло быть и речи.
Глава 29
Лисандр
В голове Лисандра поселился туман. Принц не мог отличить сон от реальности и не знал, что из того, что он считал своим прошлым, пережито им на самом деле, а что оставалось лишь порождением его фантазий.
Все это началось с заклинания, так похожего на магию той симпатичной юной альбы. Только это заклинание не имело целью вылечить его.
По приказу Атуры его сопроводили в гостевую комнату во дворце альб. Никто не задавал ему вопросов и не угрожал пытками. Допросы и пытки он перенести мог. Лисандр не позволил бы себе сломаться, не предал бы свою родину. Они не узнали бы ничего ни о силах их войск, ни о тактике обороны Амберана.
Лисандр знал, как переносить боль. Он умел молчать. Но против магии принц был бессилен.
Они забрались в его голову и разнесли там все в клочья. Все его мысли, воспоминания и связанные с ними чувства превратились в руины и пепел. Словно его разум разлетелся на множество мельчайших осколков. Крошечных фрагментов сознания, которые он никак не мог собрать воедино.
Даже тогда, когда, как сейчас, у Лисандра бывали моменты просветления, которые позволяли ему вспомнить.
Принц посмотрел вниз, на свои руки. Они были связаны, по коже мелькали тени. Тени от листьев и ветвей. Он действительно шел по лесу или только вспоминал свое путешествие с Широй?
Шира. Она приходила к нему в ту комнату во дворце. Пыталась поговорить с ним. Он вдруг вспомнил и об этом. Но слова девушки словно тонули в тумане, заполнявшем пространство между его висками. Она выглядела такой встревоженной. Такой отчаявшейся и беспомощной.
Что произошло с тех пор? Где он был и что Атура задумал делать с теми знаниями, которые жрецы высосали из его разума с помощью магии?
Рывок за веревку, стянувшую его запястья, чуть не сбил Лисандра с ног. Внезапно он отчетливо почувствовал под ногами почву. Листва шелестела при каждом его шаге, вокруг раздавались голоса, и весь мир нахлынул на него сплошным нефильтрованным потоком. Все казалось реальным и осязаемым. Это не было ни сном, ни воспоминанием. Это происходило на самом деле, в этот самый миг.
Но разве он не был в той комнате во дворце? Еще секунду назад? Разве Шира не стояла прямо напротив и не смотрела тревожным взглядом в его глаза? Или это было просто воспоминание, а лес – реальностью? Может, Шира приходила несколько дней назад? Или недель? Так трудно разобраться.
Все было так запутанно. Время текло то быстро, то медленно, а то и в обратном направлении. И среди этого всего – лишь мимолетные проблески. Как только что. Тогда все становилось реальным и ясным. Он чувствовал голод, жажду, усталость, чувствовал, что вот-вот снова обретет свою волю, что почти нашел в себе силы сопротивляться или хотя бы понять, о чем с ним говорят. Но ему не удавалось.
Таких моментов было совсем немного, и Лисандр не знал, станет ли их больше, сможет ли он выздороветь и снова стать самим собой или же время, мысли и разум будут постепенно ускользать от него все больше и больше, пока от него наконец совсем ничего не останется.
Какая-то его часть жаждала погрузиться в этот туман полностью и навсегда. Потому что всякий раз, когда разум Лисандра немного прояснялся, он осознавал, насколько он бессилен и какие знания были у него отобраны. Атура выяснил через него не только то, где примерно зарыт Сумеречный камень, но и все, что Лисандр знал об Амберане.
Снова кто-то дернул за веревку вокруг его запястий, и на этот раз Лисандр, не удержавшись, упал на колени. Он моргнул, пытаясь разглядеть больше, чем расплывающиеся перед глазами коричневые пятна. Это действительно немного помогло, и из сплошной неразберихи стали выделяться листья и ветки.
– Он должен быть где-то здесь, – сказал кто-то рядом с ним.
– Что толку, если мы больше ничего не знаем? – раздраженно спросил другой. Лисандр узнал в этом голосе Атуру. – Этот лес огромен, а Сумеречный камень размером с фундук. Мы должны точно знать, где он его спрятал.
Атура схватил Лисандра за воротник, поднял его на ноги и оттолкнул, как только их взгляды встретились. Лисандр рухнул на спину. Солнечный свет ослепил его, но когда принц попытался поднять руки, чтобы защитить глаза, они не повиновались ему.
– Это бесполезно, – сказал другой мужчина. – В нем не осталось разума, который можно было бы задействовать.
Лисандру удалось перевернуться на бок. Он смотрел на свои руки, пытался пошевелить ими и видел, как пальцы сгибаются, но не чувствовал этого. Этот незнакомец был прав. Ничего не осталось. Лишь кучка бессвязных реакций и набор мелькающих воспоминаний.
– Тогда зачем мы тащим его с собой? – поинтересовался Атура.
– Он привел нас сюда, – напомнил ему другой.
Лисандр услышал вокруг себя шаги. Он видел сапоги по меньшей мере дюжины других мужчин, и, судя по звукам, они переворачивали каждый камень в округе.
Атура обнажил свой меч и направился прямо к Лисандру.
– Если он больше ни на что не годен, мы избавимся от этого бремени. Я больше не могу терпеть человеческую вонь.
Атура навис над Лисандром, подняв меч, и у принца не оставалось никаких сомнений, что удар вот-вот будет нанесен. В любую секунду. Лисандр не знал, что с этим делать. Ему и так было слишком трудно собраться с мыслями, не затеряться в обрывках воспоминаний, которые пытались оторвать его от реальности, или даже просто чувствовать собственное тело. Сердце принца билось учащенно. Неистово пульсировало в груди, и это снова вызвало в нем воспоминание. День, когда он помог Шире обрести внутренний покой.
Картина того, как Шира прикоснулась к нему, как его рука легла на ее грудь и взгляды их встретились, казалась настолько ясной, что он уже не был уверен, реален ли этот момент или мужчина, угрожающе нависший над ним, – лишь выдумка, порожденная его поврежденным сознанием. Страшный сон. Кошмар, и ничего более.
– Дай свою руку, – попросил он, протягивая Шире свою.
Она улыбнулась ему. Лисандр не помнил, чтобы когда-либо видел на лице девушки такую нежную улыбку. Но внезапно черты Ширы изменились, и вот уже она взглянула на него с беспокойством.
– Ты в порядке? – тихо спросила она.
– Да, конечно… – пробормотал он. – А что?
– Ты прав, – услышал он слова Атуры. Лисандр снова моргнул, и Шира исчезла. Принц лежал на лесной земле. Солнечный свет, освещая со спины мара, склонившегося над ним, превращал того в темную фигуру с размытыми контурами, а сам Лисандр держал связанные руки поднятыми вверх, словно ожидая, что кто-то возьмет их в свои. Нет, не кто-то, а Шира. Но ее здесь не было. Ее никогда здесь не было, и он не знал, существовала ли она вообще когда-нибудь. – Ничего не осталось, – пренебрежительно добавил Атура и занес свой меч.
Лисандр отреагировал инстинктивно. Он метнулся в сторону, и клинок вонзился в лесную почву на расстоянии всего лишь одной ладони от него. Широко раскрытыми глазами, тяжело дыша, он уставился на лезвие. Вдруг над принцем нависла тень, когда Атура опустился рядом с ним на одно колено.
– А может, и нет, – произнес альб и схватил Лисандра за рубашку, чтобы поставить на ноги.
– У него не осталось ни одной ясной мысли, – возразил его собеседник. – То, что он только что произнес, только подтверждает это. Он несет какой-то бред. А его реакции – это чистая случайность.
– Сейчас увидим, – отозвался Атура, влепив Лисандру увесистую пощечину.
Снова повернувшись к нему, Лисандр увидел перед собой Винсента. Кулак, который наставник всадил в лицо принцу, до сих пор был крепко сжатым.
– Бей, – потребовал Винсент.
– Хочешь, чтобы тебя посадили в тюрьму? – непонимающе спросил Лисандр. – Чего еще ты можешь добиться этим?
Атура рассмеялся, и Винсент исчез.
– В тюрьму? – спросил мар. – Где именно ты собираешься заточить меня в тюрьму? Ты не в Амберане, человек.
– Он просто несет чушь, – продолжал настаивать другой мар.
Лисандр почти не слышал его голоса. Все вокруг опять словно уходило вдаль. Он снова увидел перед собой лицо Винсента – гораздо отчетливее, чем тот лес, что окружал его и маров, нависших над ним.
– Сегодня ты решаешь не только свою судьбу, Лисандр, – втолковывал ему наставник. Он схватил Лисандра за плечи и смотрел ему прямо в глаза. – Ты решаешь судьбу всего королевства. То, что произойдет сегодня, определит, развалится ли Амберан в битве за трон или станет сильнее под управлением нового короля. И если наша дружба хоть что-то значит для тебя, ты примешь верное решение.
– Уведите его, – услышал Лисандр свой собственный голос, и его охватила паника, когда гвардейцы схватили Винсента. В следующий момент перед глазами принца был парадный зал. Винсента заставили встать на колени и убили ударом меча. Совершенно обезумев, Лисандр уставился на этот меч и обнаружил, что тот не торчит из тела Винсента, а застрял в лесной земле рядом с ним.
Что-то ударило принца в плечо. Он упал на спину и посмотрел вверх, на небо. Ни парадного зала, ни убитых людей вокруг не было. Только он, окруженный марами, скованный и лишенный рассудка, лежал посреди Пограничного леса.
– И все-таки попробуй, – приказал Атура собеседнику. – Что-то в его голове еще осталось. Возможно, этого будет достаточно, чтобы подобраться к Сумеречному камню ближе. Мне нужен этот чертов камень. От него зависит все. Так что делай что можешь.
Тень, нависшая над Лисандром, на мгновение исчезла, когда Атура поднялся с земли, но вернулась снова, едва перед принцем появилось лицо другого мара. Лисандр знал этого мужчину, хотя и не представлял откуда, но его облик вызывал в принце панику.
– Нет! – выдавил из себя Лисандр, пытаясь увернуться.
Но руки мара уже крепко прижимались к его вискам. Принцу казалось, что он хочет размозжить ему голову голыми руками: словно раздробив черепную коробку, пальцы мара глубоко вкручивались в мозг.
Лисандр кричал. Кричал до тех пор, пока горло не вспыхнуло пожаром боли. Тогда его голос сорвался, и в конце концов от него действительно ничего не осталось. Только туман и обрывки образов, не имевшие никакого смысла.
Тень, защищавшая его от солнечного света, исчезла снова. На этот раз оно прямо ослепляло Лисандра, горело у него в глазах, и он не знал, что с этим поделать. Неподвижно уставившись в небо, он мог слышать около себя только приглушенные голоса.
Мар отпустил Лисандра.
– Я знаю, где камень.
– А что с ним? – спросил Атура.
– Его разум действительно сильнее, чем мы предполагали. Но я сомневаюсь, что теперь от него что-то осталось. Будет лучше, если ты избавишь его от мучений. Убить его будет самым милостивым решением.
Перед ним снова возникло лицо. Солнце так слепило Лисандра, что он почти ничего не мог разглядеть. Только всплески красок, которые беспорядочно двигались перед его глазами.
– Как считаешь, а, человеческий принц? – понизив голос, спросил Атура. – Сжалимся мы над тобой? Сделаем ли мы это после того, как вы отобрали нашу землю? После того как вы установили границы и убивали всех альб без разбору? Заслуживает ли принц столь варварского народа нашей милости?