Прикосновение лунного света

Но не только я замерла при виде королевы. Майла тоже выглядела растерянной. Какое-то мгновение девушка стояла в дверях и не шевелилась. Потом она увидела на буфете чайный сервиз и подошла к нему.

Я сделала глубокий вдох. Королева лежала в своей постели, совершенно одна, в темноте, и никто не держал ее за руку. Не было ни друзей, ни родственников, которые могли бы оставаться с ней в такое тяжелое время. Значит, такова судьба королевы? Одиночество?

Медленно, очень медленно я приблизилась к постели больной женщины. Глаза королевы были закрыты, и дышала она так ровно, что это было едва заметно. Видимо, Валтерна даже не заметила, что мы вошли в ее покои.

Я встала на колени рядом с кроватью королевы и взяла ее за руку.

Конечно, прикасаться к королеве было преступлением, но в тот момент мне было все равно. Я чувствовала, что должна это сделать. Кто-то должен был поддержать ее и пообещать, что надежда еще есть.

Королева тихо застонала. Ее голова склонилась в мою сторону, и Валтерна открыла глаза. Мое сердце забилось быстрее, когда Валтерна посмотрела на меня. Нежная улыбка изогнула ее губы, и я как раз собиралась сказать Валтерне, что все будет хорошо, что мы выяснили, от чего ей так плохо, и что мы собираемся ее вылечить. Но улыбка застыла на лице королевы, взгляд затуманился и устремился в пустоту. Она сделала еще один вдох, а потом ее грудь опала и больше не поднималась.

В ушах у меня зашумело. Я не могла поверить, что это только что произошло на самом деле. Мы были так близки к тому, чтобы раскрыть правду. Так близки к тому, чтобы спасти королеву!

Я испуганно взглянула на Майлу. Та стояла у буфета с чайной чашкой в руках и смотрела на меня.

– Она мертва.

Несмотря на то что я произнесла слова вслух, разум никак не мог принять это. Майла не успела мне ответить. Потому что внезапно дверь распахнулась, и двое кровопийц, ворвавшись внутрь, схватили меня и оттащили прочь от Валтерны.

– Отпустите меня! – завопила я.

– Почему так долго? – процедила Майла. Я резко повернула голову в ее сторону. Та смотрела не на кровопийц, а на дверь. Там стоял Тарос. – Она убила королеву, пока вы прохлаждались! – гневно добавила она.

– Что? – выдохнула я.

– В темницу ее, – приказал Тарос, проходя мимо меня и прощупывая пульс Валтерны.

– Немедленно отведите меня к Атуре, – потребовала Майла. – У меня в руках доказательство поступка ночной альбы. Эта отравительница должна быть наказана.

Даже если следовало ожидать, что Майла предаст меня, я все равно была потрясена до глубины души и вне себя от гнева. Неужели она с самого начала планировала обвинить меня в отравлении? Неужели я снова попалась на лживые слова одного из высокородных?

– Жалкая лгунья! – завопила я. – Ты, паршивая, подлая сука!

– В темницу, – повторил Тарос, потом снова повернулся к Майле и отвесил ей короткий поклон. – Следуйте за мной, миледи.

Кровопийцы тащили меня из королевских покоев, и чем больше я сопротивлялась, тем больнее впивались в меня их пальцы. Я кричала, отбивалась, лишь бы только освободиться, но осознание предательства разъедало меня изнутри. За убийство королевы казнят меня.





Глава 28

Шира




Я продолжала сопротивляться даже тогда, когда у меня почти не осталось на это сил. Мы вышли из чистых широких коридоров дворца, и я уже чувствовала затхлый запах подземелий. Кровопийцы тащили меня вниз по лестнице, и мои ноги волочились по ней, цепляясь за ступени.

– Отпустите меня! – снова вскричала я.

Я знала это. С того момента, как люди Тароса забрали меня из теней Баштаны, я знала, как закончится моя жизнь. И ничто из того, что произошло после, не могло изменить этого. Ничто и никто.

Я заслужила оказаться в темнице, но не за то преступление, в котором меня обвиняли. И я не понимала, почему Атура, каким бы бессердечным он ни был, позволил это. Как мог он восстановить репутацию ночных альб, если обвинял меня в убийстве королевы? А может, он лгал и в этом? Текла ли вообще кровь мне подобных в жилах этого человека? Я больше не знала, чему верить. Слезы отчаяния выступили на моих глазах, но гнев никуда не делся.

– Отпустите! – завопила я так громко, как только могла.

От крика у меня уже болело горло. Сердце бешено колотилось, и меня охватывал страх. Такого страха я не испытывала еще никогда в жизни. Я сколько угодно могла повторять, что знала, чем это все в итоге закончится. Ощущение, что меня предали, никуда не исчезало.

Кровопийцы отшвырнули меня от себя. Я рухнула на землю, приземлившись в зеленую склизкую лужу на голом каменном полу, но тут же вскочила снова.

Собрав последние силы, я намеревалась наброситься на гвардейцев, но едва я обернулась к ним, один из мужчин врезал мне кулаком прямо в лицо. Боль пронзила мой череп, когда я услышала пугающе громкий хруст. Мне сломали нос.

– Небольшой подарок от командира Атуры, – хмыкнул гвардеец.

Перед глазами потемнело. Я рухнула на землю, и теплая кровь заструилась по губам и подбородку. Прикрыв лицо руками, я попыталась подняться на ноги, но еще до того, как зрение снова вернулось ко мне, кто-то схватил меня за ногу. Звук металла – и кандалы защелкнулись.

Каким-то образом мне удалось вырваться; я отползла от кровопийц и упала на колени. И только когда картинка перед глазами прояснилась, я увидела, что мои руки все перепачканы кровью. Мой взгляд метнулся к стражникам – они как раз выходили из темницы.

Кровопийцы поместили меня в большой подвал под полукруглыми сводами. Стены и пол здесь были из цельного камня, окна отсутствовали, а тусклый свет проникал только сквозь узкие щели в потолке. Было так влажно, что у меня не оставалось сомнений, что это место находилось ниже уровня воды. Этот похожий на пещеру подвал был, по-видимому, высечен из той же скалы, что и трон. Леденящий холод и шум за стенами подтверждали мою догадку.

Я была не единственной пленницей. У стен сгрудились бледные, изможденные фигуры. Не меньше десятка. С темными кругами под глазами, впалыми глазами и ссохшимися конечностями, они смотрели в пространство перед собой. Кто-то раскачивался взад-вперед, кто-то сбивчиво бормотал какие-то невнятные слова. Но делал это так тихо, что их было почти не разобрать.


По крайней мере, Сирены среди них не было. Возможно, девушка все еще была на свободе. Но, может быть, она сидела в другой камере. Может, ее арестовывали как раз сейчас. Или уже убили.

Ничего этого я не знала. Что, если ее постигнет та же участь, что и Лисандра? Мысль о нем сдавила мне горло. Картина того, как Лисандр смотрит в окно невидящим взглядом, до сих пор стояла перед моими глазами. Этот человек не заслужил такой участи! Я ненавидела себя за свою вину в том, что принц был пленником не только во дворце альб, но и в своем собственном сознании. Если бы только я не привела его в Фархир! Но даже если хоть малейший шанс помочь Лисандру еще оставался – теперь я была не в состоянии сделать этого.

Дрожь пронзила все мое тело. Дрожь от гнева на Тароса, Атуру и Майлу. Сжав руки в кулаки, я вскочила и, ослепленная яростью, бросилась вслед за стражниками.

– Я ничего не сделала! – в отчаянии закричала я, но тут цепь натянулась до предела, и меня больно рвануло назад.

Солдаты закрывали дверь в темницу, делая вид, что не слышат меня.

– Вы, жалкие ублюдки! – с ненавистью выкрикнула я.

При этом я знала, что все мои протесты бессмысленны. Кто бы ни оказался здесь, его дни были сочтены.

Снова рухнув на колени, я уставилась в пол. Мне казалось, что я просто разваливаюсь на части, и тогда я обхватила свое тело руками, чтобы не дать этому случиться. Как могла я быть настолько глупа, чтобы довериться Майле? Я позволила ее притворным сомнениям насчет Атуры ослепить меня и теперь должна была принять последствия своей бездумной доверчивости. Скорее всего жених Майлы сам послал девушку, чтобы устроить мне эту ловушку. Ночная альба, собирающая растения, отравила королеву. Идеальная комбинация.

Послышались звуки шагов, и я невольно подняла глаза.

Это был Тарос. Он как раз остановился перед дверью в темницу.

– Такой ты мне нравишься гораздо больше, – насмешливо заявил он.

В одно мгновение ярость снова охватила меня. Наконец-то капитан видел меня там, где хотел видеть с самой первой нашей встречи. Там, где они хотели видеть всех альб, подобных мне. Но одного Таросу не добиться никогда: ему не сломить мою волю. Такого удовольствия я ему не доставлю. Собравшись с силами, я поднялась на ноги.

Надзиратель отпер для Тароса дверь камеры, и тот вошел в компании еще двух альб крови. Я смотрела на них, сузив глаза.

Ухмылка на лице Тароса была такой широкой, что можно было пересчитать все его зубы. Оказавшись рядом со мной, капитан остановился.

– Времени у меня мало. Но ты должна почувствовать вкус того, что ждет тебя в последние недели твоей жизни.

Недели? Я рассчитывала на несколько часов. Но теперь я была уверена, что он приложит все усилия, чтобы как можно больше отсрочить мою казнь. У меня уже был наготове подходящий ответ, который я собиралась выплюнуть ему в лицо, когда он схватил меня за шиворот и швырнул о каменный пол.

Моей попытке подняться помешал сильный удар в спину: весь воздух покинул мои легкие, в то время как один из альб крови крепко схватил меня за руки, отводя их назад.

Меня охватила паника. Я отчаянно пыталась хоть как-то вырваться из хватки мужчины, израсходовав при этом свои последние силы.

– Что ты задумал? – взвыла я. Сердце колотилось у самого горла, и боль, которую причинял мне разбитый нос, была тут же совершенно забыта. В висках пульсировал лишь страх.

Тарос обошел вокруг меня. Я повернула голову, но увидела только красные, начищенные до блеска сапоги. Он не спеша тянул за собой по полу что-то, едва различимое в тусклом свете подвала. Это что-то напоминало тяжелую серебристую веревку. Перекрученную веревку, едва ли толще шнура от кожаных доспехов. И только когда Тарос остановился передо мной, я поняла, что это. На мгновение мое сердце просто перестало биться.

– Нет, – выдохнула я.

В руках Тароса была цепь. Та, что альбы крови использовали для пыток. Чистое, пропитанное магией серебро, несокрушимое и такое острое, что прорезало плоть, словно горячий нож – масло.

– О да, – прошептал Тарос. – И это только начало.

Кровопийца навис надо мной.

Я еще раз попыталась вырваться, надеясь, что тот кровопийца, который удерживал меня, на мгновение потеряет бдительность, но уже в следующую секунду услышала свист в воздухе. Тарос взмахнул серебряным кнутом.

Невыразимая боль пронзила мое тело, когда цепь хлестнула меня по спине. Я хотела быть сильной, хотела как-то вытерпеть это, но не смогла сдержать крик. Я кричала так громко, как только могла, так громко, как никогда прежде в своей жизни. Боль была настолько невыносимой, что мне казалось, что с каждым ударом я умираю заново.

По моему лицу текли слезы. И только после того, как боль притупилась и я снова смогла дышать, я поняла, что прокусила нижнюю губу до крови.

– Десять ударов за то, что ты плюнула мне в лицо при первой встрече, – провозгласил Тарос. – Завтра будет еще десять – за то, что ты отважилась повторить то же самое в тронном зале. – Он опустился на корточки, так что его колено вжалось в один из рубцов на моей спине, и мне пришлось стиснуть зубы, чтобы не взвыть от боли. Чтобы не показать, как сильно я мучаюсь. – А когда ты решишь, что хуже быть уже не может, мы начнем сначала.

Он встал, и, вновь услышав, как серебряный хлыст со свистом рассекает воздух, я крепко зажмурила глаза. И не смогла не закричать снова, когда кнут в очередной раз разрезал мне кожу.



Прошло довольно много времени после того, как Тарос ушел, когда мне удалось подтащить свое тело к стене. Там, скрючившись среди других узников и придерживая руками лохмотья, в которые превратилось мое платье, я увидела, как к двери темницы подходит стражник.

Паника охватила меня с новой силой. Неужели прошел целый день? Значит, Тарос вернулся выполнить свою угрозу и снова высечь меня? Еще один раз я этого не выдержу.

Мужчина отстегнул от пояса связку ключей и щелкнул замком. Остальные пленники тоже занервничали. Стражник спокойно дошел до середины темницы, а потом внезапно остановился и беззвучно рухнул на пол, словно мешок с песком. Я недоверчиво уставилась на него.

Мои сокамерники, казалось, тоже не поняли, что только что произошло. Один за другим они поднимались со своих мест и настороженно переглядывались, пока наконец не бросились на связку ключей. Скользящий яркий свет, хлынувший в пространство, заполняющий все подземелье, заставил их в ужасе отступить обратно к стене. Защищаясь от сияющего потока, я закрыла лицо рукой и не опускала ее, пока свет не стал слабее.

Это была Майла. Руки девушки все еще светились магией, которой она отогнала заключенных, когда, стоя возле поверженного стражника, Майла окинула взглядом стены. Из-за ее спины появилась еще одна альба. Сирена! Теперь я уже совсем не понимала, что здесь творилось. Это сон?

– Там, – сказала горничная, указывая на меня.

Я постаралась сесть как можно ровнее, и боль пронзила мою спину, убеждая в том, что происходящее сейчас вовсе никакой не сон. Стиснув зубы, я старалась не закричать.