Приключения Реверса

[Уровень: 33]

[Титул: Ветеран долгой войны]

[Класс: Герой дороги]

[Характеристики]

[Сила: 100]

[Ловкость: 10]

[Стойкость: 50]

[Сознание: 50]

[Свободные очки:0]

[Навыки]

[Ближний бой: ур. 19 (подмастерье)]

[Ближний бой с оружием: ур. 10 (подмастерье)]

/[Монтировка ур. 10 (подмастерье)]

[Стрельба: ур. 28 (мастер)]

/[Пулемёт ур. 28 (мастер)]

/[Лук ур. 28 (мастер)]

[Ношение брони ур. 10 (подмастерье)]

[Полевая кулинария ур. 22 (мастер)]

[Истинное зрение ур. 17 (подмастерье)]

[Верховая езда ур. 25 (мастер)]

[Лёгкий механический транспорт ур. 29 (мастер)]

[Особенности]

[Железная жопа]

[Классовое. Позволяет выдерживать длительные переходы в седле и транспорте]

[Монгольский воин]

[Посвятил всю жизнь войне и службе хану, которому безгранично предан. +20 % опыта для навыков стрельбы и езды]

[Туда и обратно]

[Классовое. У героя дороги нет пути, только цель. Он всегда знает куда ехать, чтобы добраться до неё.]

[Убийца тысяч]

[С точки зрения союзников вы отличный боец, с точки зрения врагов — чудовище. В любом случае многие желают вам отомстить, но месть — удел живых. Невосприимчивость к урону от призраков.]

[Энтомолог-практик]

[Вы точно знаете, сколько у мухи крыльев и ног, так как неоднократно отрывали их у ещё живых насекомых. Распространяет ауру ужаса для всех летающих насекомых, и не только их…]

[+]

Сила 100? Если у меня 10, то этот человек что, в десять раз сильнее? Надо у кого-нибудь узнать особенности боевых показателей в этой системе. И ещё разобраться с магией, у меня же теперь есть интерфейс! Хотя, Андрэ ещё говорил что для мага важно наличие души, но с другой стороны, факт её отсутствия не поверг его в шок, так что скорее всего душа есть у подавляющего большинства населения этого мира, но и такие как я существуют. Например, аллергия на какое-нибудь вещество имеется у 1 % населения земли, и когда такой аллергик тебе встречается ты думаешь: «Ну, бывает» Совсем другая реакция была бы на человека, способного усваивать, например, бензин или нефть. На меня отреагировали именно как в первом примере.

Вообще, описание некоторых особенностей Юнгерна наводит на интересные мысли об этом мире. Во-первых, не у всех должно быть два имени. Во-вторых, здесь имеются аналогичные земным страны и народы. В-третьих, здесь водятся призраки!

Внезапно машину тряхнуло и раздался громкий щелчок. Мы начали тормозить.

— Приехали? — сказал я с неизменной интонацией.


— Возможно. Я проверю — сказал Юнгерн.

Вернулся он минут через пять, невозмутимо сел за руль и поехал дальше. Через полчаса щелчок повторился, но нас не трясло, и машина продолжала тихо урчать мотором как раньше, да и ехала вроде также.

— Едем на ремонт — произнёс водитель.

Кажется, это было сказано не для меня, а для системы. Если я правильно понимаю, Юнгерн не имеет ни малейшего понятия какой дорогой ехать, но система неизбежно ведёт его к цели. А сейчас его цель — ремонт машины, как он и озвучил. На перекрёстке мы свернули и через час я увидел крыши домов в отдалении, а через полчаса меня высадили возле трактира с мешочком, в котором содержалось пятьдесят монет и без каких-либо пояснений. Видимо, к кузнецу, или как тут называется аналог сельского механизатора, Юнгерн поедет один, а потом вернётся в трактир.

Сумерки слегка тронули небо, закат окрасил облака яркими красками, а это значит, что Железная Жопа может думать как угодно, а я на сегодня своё отъездил, и собираюсь заночевать в трактире. Я зашёл в обеденный зал и увидел несколько длинных столов напротив барной стойки. Столы стояли торцами к окнам и комплектовались лавками. Торговля, видимо, шла не очень, потому что хозяина не было на месте, а занят был только один столик.

Зато кем он был занят! Спиной ко мне сидели две девушки в приталенных платьях и коротких, но пышных юбочках, одна в розово — белом цвете, вторая в бело синем. У бело-розовой на голове было два банта, отделяющие от остальной причёски задорные хвостики светлых волос, а у второй, по-видимому, золотистая диадема на лбу, краешек которой торчит как рог. На против них сидела третья девушка в сероватой блузке, с короткими волосами и без украшений. Я бы назвал такую картину «две девочки-волшебницы вербуют крестьянку в свои ряды».

Кстати о вербовке, пора начинать собирать гарем! Особенно учитывая, с кем я путешествую — Юнгерн своим запахом всех красоток вокруг распугает, а сейчас его рядом нет. Подхожу, натягиваю на лицо самую искреннюю и добрую улыбку из имеющихся — интересно, как она сочетается с татуировкой вокруг глаза? — и начинаю подкатывать.

— Привет, красавицы! — сказал я и сделал паузу из-за лёгкого першения в горле. Заодно посмотрим, что они мне ответят.

А ничего они не отвечают, только смотрят на меня удивлёнными, даже немного шокированными глазами.

— Приятно видеть таких обаятельных девушек в этом невзрачном месте. Меня зовут Реверс, и я путешественник. Направляюсь ко двору короля Бурбона Тринадцатого дабы увековечить подвиги его воинов в своих заметках. А вы тут какими судьбами?

Девушки аж рты от удивления раскрыли. Вот бело-синяя встаёт и направляется ко мне… Бац!

Теперь уже рот от удивления не закрывается у меня. За что? Просто, подошла, дала пощёчину и вышла. И остальные за ней, только без избиения невиновного странника… Как там иностранцы говорят про русских, наблюдая как мои соотечественники творят неведомую хуйню? Менталитет? Ну, похоже это был он.

Сел я через один столик от того, из-за которого сбежали, не заплатив, мои несостоявшиеся спутницы. Через пару минут пришёл трактирщик, посмотрел на опустевший стол, но ничего об этом не сказал, принял у меня заказ — жареная курица с тушёными овощами, хлеб и фруктовый компот, общей стоимостью в десять монет. Когда я достал мешочек чтобы расплатиться он сразу же протянул к нему руку, что меня нехило удивило. Я отсчитал десять маленьких, но золотых кружочков и отдал их трактирщику. Заказ принесли достаточно быстро, что меня весьма обрадовало — не хотелось бы есть рядом с моим ароматным водителем.

Пока ел, услышал приближающийся по улице шум. Повезло, похоже сегодня в деревне праздник. Сейчас местные нагуляются, потом нажрутся, а потом можно будет найти себе пьяную и легкодоступную пару на вечер… Шум становится громче, а голосов в нём больше. И звучат они совсем не весело. Трактирщик, которого я упустил из виду после получения еды, зашёл через главный вход и направился ко мне.

— Господин, люди требуют, чтобы вы вышли.

— Зачем?

— Чтобы они сами сюда не зашли.

— А им нельзя заходить в трактир? Как ты тогда дела ведёшь?

— Дела я веду жёстко и по правилам, и запрет на драки — одно из правил моего трактира. Так что выйди по-хорошему, или будешь под кустом ночевать! — О как. Сначала «господин», а потом такое…

— Какие драки? Что я такого сделал?

— Оскорбил единственную дочь старосты и приехавших из столицы дочерей его помощников!

— Да я же просто…

— С ними будешь разбираться! Выходи, или я сам тебя вышвырну!

Вот херня! Теперь я уже не рад отсутствию Юнгерна и машины с тяжёлым пулемётом. Пока иду к двери нацепляю оставшуюся в инвентаре броню, которую так и не успел дополнить ни штанами со шлемом, ни приглянувшимся шестопёром.

— Господа, вы совершаете большую ошибку! — взывать к разуму толпы — заведомо проигрышная стратегия, но судя по расстановке противника, а также по тому, что меня не схватили сразу после выхода из двери, бить начнут только по завершении разговора. При том вне зависимости от сказанного, а значит лучшее, что я могу выиграть на этом этапе — время. А там и Юнгерн вернётся, возможно даже на колёсах.

— Да у него всего лишь второй уровень! — крикнул кто-то из толпы. Несколько человек расхохотались.

— Ты охуел, так с моей сестрой разговаривать? — сказал здоровенный амбал, стоящий в центре полукруга, образованного толпой.

— Это которая твоя сестра, мелкая пони-единорожка, серая мыша́ или розовая слониха? — здоровяк задал слишком низкий уровень беседы, чтобы продолжать разговаривать со всеми присутствующими. Он может просто отправить их на меня, а потом избить, зажатого в руках своих дружков. Но чтобы отдать команду, нужно сначала подумать, а ему и так почти нечем. Разозлю его так, чтобы ярость расплавила последние мозги.

— Это форма Института Системы, ты, жалкая деревенщина! — заверещал крестьянин. Видимо, гордится сестрой, точнее тем, что она выбралась в цивилизацию, раз меня, не знакомого с атрибутами цивилизованности, деревенщиной называет.

— Если твоя сестра и так систематическая институтка, то чем её оскорбило моё предложение? — напрямую я ничего не предлагал, но подкат — вещь заметная с первых слов. Толпа заржала, оценив шутку.

— Да ты ваще попутал, пёс!

— И что ты мне сделаешь? — в атаку-то он после своих слов не пошёл, да и одет в пропитанные пылью рубаху и широкие штаны, которые явно не добавляют ему стойкости, а у меня скрытые кастеты и сапоги с металлическими вставками.

— Убьйуууууууууууу! — сказал он, переходя на вой. Лицо, и прежде бородатое, покрылось шерстью полностью, руки удлинились, а плечи слегка расширились. Оборотень.

Заметить его рывок я успел, а вот предпринять что-то — нет. Короткие прямые когти не пробили куртку, но удар впечатал меня в стену, выбивая воздух из лёгких. Оборотень уже стоит надо мной. Хорошо, что строение его черепа не изменилось после превращения, и у него нет собачьей пасти, которой так удобно рвать людям глотки. Хватает меня за руку и поднимает по стене, за что и получает металлическим носком сапога по яйцам. Наполненный скорбью вой извещает меня об удачном попадании, и я развиваю успех двумя ударами по бокам, ниже рёбер, после чего разрываю дистанцию.

— Son of a wolf! When the fight is calling! — толпазапелабезмузыки, нослаженно.

Оборотень снова сближается рывком и бьёт длинной лапой по моему незащищённому бедру, но я успеваю подставить руку в непробиваемой для него перчатке. Отвечаю хуком в висок — ещё одна огромная ошибка. Если я его пробью, и оборотень сдохнет, то толпа меня порвёт, а если не пробью, то следовало целиться в челюсть, там система поможет.

— Son of a wolf! And the night has come!

Получаю серию быстрых ударов по корпусу — порвать меня больше не пытаются. Уклоняюсь вправо, доворачиваюсь с подшагом и продолжением поворотного движения выцеливаю правой рукой челюсть. «Волк» тоже не стоит на месте, так что удар приходится прямо в хищный оскал. Наверное, больно.