Приключения Реверса

[Ускоренное восприятие]

/[Сознание 150. Позволяет обрабатывать 72 кадра в секунду против стандартных 24 в течении 3 секунд]



Здесь стоит отметить, что Ироня взяла другие бонусы за сознание, кроме вот этого. За пятьдесят у неё, как и у большинства жителей этого мира открылись особые интерфейсы. Мой вариант на +1 резистивности брали те, кто собирался стать «горючим» магом. Им ничего кроме генерации маны не интересно, а продвинутым техникам их никто обучать не будет. Резистивность же повышает эффективность преобразования реальности в системную ману на любом уровне навыка. Тем, кто решил изучать магию глубже без особых интерфейсов будет тяжко. В моём случае это выбор между сомнительно полезным и несомненно бесполезным.

За 100 единиц сознания дали выбор между «окнами» и «концентрацией» — противоположными по сути своей плюшками. «Окна» позволяли отслеживать несколько целей одновременно и являлись особым интерфейсом, а «концентрация», наоборот, фокусируется на одной цели, но в ущерб общей картине боя. Перекос от использования концентрации весьма серьёзный, но, во-первых, у меня всё равно нет выбора, а во-вторых, мне некем командовать в бою. Я в любом случае буду прикрывать спину Ироне, пока она избивает врага щитом и колотушкой.

А ещё тактика — это очень хорошо, когда группа бойцов разносторонняя, тренируется вместе не меньше полугода и желательно имеет несколько совместных операций за плечами. А я просто сам себя успокаиваю прокручиванием плана и поиском новых идей.

С местоположением деревни мы слегка обсчитались, и вышли к частоколу ближе к закату, но всё-таки засветло, что не помешало низкорослым крестьянам закрыть ворота на наших глазах. Мы наблюдали за этим с холма, и я решил всё-таки попробовать пробраться внутрь огороженного периметра: спать мне не холодно, но жёстко. Начал проникновение с банального предложения взятки сторожу, и сразу же добился успеха. Постоялый двор расположился на центральной площади, как я и предполагал. Это был самый высокий дом в деревне, но потолок всё равно был неуютно близко к моей голове.

Никаких подземных нор в деревне не было, только каменные дома с деревянными перекрытиями. Стёкла заменяли похожие на упаковочную бумагу плёнки, о происхождении которых я предпочитал не задумываться, а светильники просто висели под потолком как маленькие солнышки, по одному на комнату. Мы с Ироней взяли одну комнату на двоих и уже собирались отведать местной кухни, когда за открытым окном общего зала замельтешили факелы, подсвечивающие идущую по улице группу вооружённых мужчин.

— По какому поводу праздник, господа? — крикнул я им через окно.

— А вы, собственно, кто будете, уважаемый?

— Я бродячий охотник на монстров, Максим Реверс, а это Ироня, мой бард.

— Охотник на монстров? По тебе не особо заметно. А баба твоя вообще жрица, а не бард.

— Ну а ты вот зануда, а не крестьянин, и что с этого?

Тут к разговорчивому факелоносцу подошёл один из его товарищей и что-то ему тихо сказал.

— Тут люди намекают, что пиздеть — не мешки ворочать. Если правда охотник на монстров — докажи!

— Не, я в отпуске.

— А нам-то что с этого? Деревню терроризирует призрак, так что изволь разобраться, ежели охотник!

— И, с чего это должно быть моей проблемой? У вас же есть хозяин, которому вы налоги платите, вот его и просите.

— А с того, что этот самый хозяин сказал в деревню никого не пускать, и докладывать обо всех чужаках! Он тут бандитов ловит!

— А я при чём?

— Ну, если тебе не нужны деньги за монстра, значит у тебя уже есть деньги от грабежа, и это тебя ищет граф.

Ой. А ведь крыть такое нечем… Кроме бродячих авантюристов, которые на то и бродячие, что лазают повсюду, тут легальных чужаков быть не может. А авантюристы обычно не упускают ни одной монетки. Хорошо, что я сам начал этот разговор, а не нарвался на старосту поутру — итог был бы таким же, но похоже призрак барагозит ночью, значит пришлось бы задержаться минимум на сутки.

— Хорошо, я помогу вам. Но мне нужно полчаса на подготовку! — сказал я и закрыл окно. Желтоватая плёнка не отсекала звуки как двойной стеклопакет, но толпа продолжила движение и перестала шуметь под окнами.

— Не люблю призраков — сказала Ироня.

— Ты же не просто так это сказала?

— Ну разумеется. Ты пойдёшь убивать его один. И не надо меня уговаривать, иначе регенерирую в Кресанию!

— Мда. Ну расскажи хотя-бы, почему призраков не любишь.

— Ты, наверное, вспоминаешь тех рафинированных призраков из Сверхбанка, которые там с улыбочками и «что вам подсказать» ходят?

— Ты это серьёзно?

— А, ну да, ты же с луны свалился. Вообще, если их не разу не видел, не много потерял. Обычных призраков тоже не многие видели — их для банка отлавливают быстро. А я их терпеть не могу за то, что они мерзкие на ощупь.

— А как их ловят?

— Понятия не имею. Я просто один раз коснулась такого в банке, а твой клиент явно будет очень агрессивным. Не хочу, чтобы он меня трогал, понимаешь?

Трактирщик принёс еду, и мы замолчали, да и разговор зашёл в тупик. Ужин состоял по большей части из овощей, в которых изредка встречались кусочки какой-то птицы.

***

«Ночной дозор» отвёл меня к кладбищу, отделённому от деревни особенно высоким и толстым частоколом. Ворота здесь дополняла маленькая калитка с двумя засовами, через которую меня и проводили «на дело». Остаётся надеяться, что у калитки кто-нибудь останется, чтобы мне не торчать на кладбище до утра.

Помнится, дворф в Городе говорил, что динамик может раздавать баф боевого гимна… Если он не поможет мне непосредственно в бою, то хоть кольцо подзаряжу. А что может какой-то там призрак против всесильного демона из кольца Властителя? Да хрен его знает. В бою Ши так и не смогла себя проявить.

Разделённые оградами могилы с камнями в изголовье выглядели вполне ухоженно, на них не росли кусты, а трава была только между рядами. На музыку обитатели этого места реагировали как положено — никак. Я бродил по пустому кладбищу в поисках нарушителя спокойствия, а сам нарушитель, скорее всего, бродил по деревне. Если бы частокол мог удержать призрака, такое соседство крестьяне считали бы наименьшей из своих проблем. Самое время подойти к вопросу с другой стороны.


Граф ловит бандитов рядом с деревней. Наказать деревню за торговлю с бандитами он не может, во всяком случае с позиции правосудия. Отсюда, либо призрак не существует, и придуман для прикрытия выгодной, но незаконной торговли, либо существует, и мешает торговать с бандитами даже больше чем граф, который, в свою очередь, просто хочет в долю.

По первому варианту, нужно поискать разрытую могилу, из которой и появился наш мифический «беспокойный дух». По второму — тропинку от кладбища до леса. Пока я занимался расследованием, динамик захрипел, начал растягивать слова, а потом и вовсе замолчал. Разрядился. Через минуту мне на плечо легла рука…

Призрак не издавал никаких звуков, облетел меня вокруг и заглянул мне в глаза. Его прикосновение ощущалось сквозь броню, и было действительно очень неприятным, но не более того. Холодное, мокрое, обволакивающее… Выглядел призрак как обычный деревенский житель, человеческое лицо, нормальные глаза. Я дал ему по морде, просто чтобы убедиться, что это так не работает. Рука прошла насквозь, но призрак скривился, а из его носа пошла кровь.

Или работает? Вырвался из захвата и начал наносить удары один за другим. Лицо быстро превратилось в кровавую кашу, а руки, которые я неведомым образом отбивал оказались сломаны в нескольких местах. То есть, мои удары даже эффективнее, чем против человека?

Призрак сбросил облик изломанной куклы и вцепился мне в голову сильными длинными руками из тусклого белёсого света. Лицо мало отличалось от первоначального, но теперь было полностью лысым. Нижняя половина тела стала сужающейся трубкой, как змеиный хвост, а ноги превратились в дополнительную пару конечностей, удерживающею тварь на мне. Мои кулаки больше не беспокоили призрака, а его рот начал растягиваться.

Руки! Они же каким-то образом меня держат, значит я могу с ними бороться? Его вес совсем не ощущается, а нижняя пара рук цепляется ко мне на уровне пояса. С трудом отрываю сначала одну, потом вторую, бросаю их вверх одновременно с рывком вперёд. Хвост взмывает в воздух и тянет за собой всё остальное, на секунду мне кажется, что удалось высвободить из захвата и голову, но нет. Касание призрака больше не кажется обволакивающим, пальцы растянулись и истончились, они острые и колючие, а рот превратился в огромный чёрный провал, падающий на меня.





Глава 21





Призрак упал и исчез. Осталось только чувство обволакивающей мокрости, расползающиеся от головы по всему телу. Кажется, чем меньше призрака я вижу, тем больше проблем возникает. И что теперь делать? «Ши, ты меня слышишь?» «Ши, убей призрака!» «сделай с ним что угодно, только убери его от меня!!!»…

Ответа нет. Может вернуться в деревню? Там тоже не знают, что делать, но вдруг? Так, а если снять кольцо и надеть его заново? При попытке снять перчатку обнаружился неприятный сюрприз: мокрая губка, которую я чувствовал кожей проникла внутрь и стала моими пальцами. И продолжила захватывать тело! Попытавшись шагнуть, я упал лицом вперёд, а руки не послушались рефлекторной команды. Боли не было. Мокрая губка не чувствует боль, или не проводит её также, как обращённые к Ши мысли.

Вскоре я окончательно потерял способность двигаться. Потом закрылись глаза, пропал слух и наконец остановилось дыхание. Вместо темноты я провалился на каменистый пляж.

— Реверс ты зачем всё сознание богом перемен провонял?

— Ши? Почему ты не отвечала?

— Ты и не спрашивал.

— Но ты же видела, что происходит? Почему не вмешалась?

— А мне-то откуда знать, вдруг это ещё один твой фетиш, перед тем как сожрать призрака дать ему себя облизать?

— Разве призраков можно есть?

— Ой, моя прелесть, прости. Я забыла, что ты человек. — сказала она с искренне виноватым видом.

— Ты его съела? Там моё тело так-то лежит и не дышит.

— Конечно съела, спелый и сочный был.

— Так, я не понимаю, сознание я провонял, а ты эту вонючку с удовольствием съела?

— Это как солёная рыба. Вкусно и ароматно, но стены ей лучше не мазать.

— Понятно. Всё, возвращай меня обратно и чини всё что повредилось. Я тороплюсь.

— Может сначала пошалим, моя прелесть?

— Да у меня всё тело как будто из мокрой губки сделано!

— Здесь у тебя нет тела.

— Тела нет, а неприятные воспоминания остались! Так что, если не хочешь увидеть ватную палочку, приходи в другой раз.

— Ну ладно, так и поступлю.

Когда я поднялся с земли небо на горизонте уже начало светлеть. От призрака ничего не осталось, придётся деревенским поверить мне на слово. И они поверили, потому что не ждали меня обратно живым, уроды такие! Дали сто монет, с видом будто награждают великого героя достойной наградой. Если бы они умели проводить пафосные церемонии, наверное, так и поступили бы, и тогда я бы точно не сдержался и начал стрелять. Деньги, не влазящие в мешочек, лежали одной монеткой в инвентаре, на которой был «отчеканен» номинал, в отличии от обычных гладких золотых кружочков. Семь миллионов, и три в мешочке, но теперь — на сто монет больше!

И это не считая напоминания о деревенской жизни в России. Уходил я из этой деревни стремительно, сдерживая ярость и страх. Или, точнее, страх, переходящий в ярость. Я мечтал отмудохать призрака под Ghostbusters, но не учёл, что враг тоже может думать головой и не показываться, пока моё преимущество не закончится. И деревня в этом никак не виновата, хотя и за это я её ненавидел. Холмы быстро скрыли навевающее грусть место, а к середине дня мы дошли до конца тропинки, впадающей в широкий мощёный тракт. По центру дороги шла девушка в мешковатой одежде: тёплая куртка, длинная юбка в пол и даже рукавицы! Грязь на лице и спутанные волосы затрудняли определение возраста, но она явно не была старой.

Мы с Ироней шли в том же направлении, но позади и ближе к обочине, готовые при любом постороннем движении на тракте сойти с полотна под склон холма и затаиться в кустарнике. Изначально наша легенда была так себе, а когда мы узнали об охоте на бандитов — и вовсе потеряли всякое желание общаться с местными. До столицы по тракту два дня пути, даже если мы доберёмся за четыре из-за пряток и других мелочей, это приемлемо.

Увидев облако пыли на горизонте мы перешли на соседний холм и продолжили движение, скрытые деревьями. На вершине очередного холма я заметил, что оборванка на тракте не реагирует на приближающееся облако вообще никак, а идёт посреди дороги. Это становится интересным. Вот конный отряд с каретой подходит достаточно близко, чтобы я мог их разглядеть, слышу, как они орут на девушку, которая не желает уступать середину дороги. Колонна замедляется, а из строя выходят два всадника на быстрых конях и мчатся к оборванке с копьями в боевом положении.

Стремительным движением, нарушающим законы физики, девушка уходит в сторону, а лёгкие всадники на полном скаку сталкиваются, не справившись с управлением. На мостовой белеет лёд, по которому магичка и соскользнула от атаки всадников… Рукавицы, скрывавшие руки девушки падают, открывая зрителям два длинных ледяных клинка, с которыми она бросается в самоубийственную атаку. Ироня тоже стоит и с интересом наблюдает за событиями.

— Вмешиваться будем?