Приятного аппетита, ваше величество!

Глава 1




— Юлия Юрьевна, тунца от Веселова сегодня не будет!

— Что?! — Я резко развернулась, и Виктор, наш менеджер по поставкам, шарахнулся обратно к двери, а его ставшие огромными глаза отразились в лезвии моего ножа между багровыми потеками.

— Юлия Юрьевна, я сейчас позвоню Калашниковым, у них обязательно можно заказать резерв, я обещаю, что собью цену до нормальной! — торопливо пролепетал плотный плечистый парень, втягивая упитанный животик и пятясь обратно за дверь.

— Мхм, — уже более благосклонно отозвалась я и вернулась к расчленению свеклы. Тот, кто трет ее в борщ на терке, — злостный извращенец и враг кулинарии. Только соломкой и только руками!

Нож часто и равномерно стучал о разделочную доску, а я начала мурлыкать себе под нос. Подходящее сало у меня в холодильнике, чеснок безрукие почистят и мелко нарежут перед самой подачей, зелень я сама порублю в нужный момент, свежая жидкая сметана настоялась до нужной густоты. У меня сегодня особые гости, чтоб их баран поел. Мэрия!

Терпеть не могу. Но хочу работать спокойно. У меня пять ресторанов, и без связей не выжить, несмотря на звезду Мишлена.

С другой стороны, фуагрой мужики по заграницам наелись, а лучше моего борща во всем мире не найти. Мне не сложно, им вкусно, и никакого геморроя с налоговой, пожарными и санэпидом. Нет, у меня все по закону и соответствует по высшему разряду, но кровопийцы всегда найдут к чему придраться. Чем ту стаю мелкой мошки соками своими кормить, легче один раз выдать мэру борща под ледяную водочку, чтоб он там свои переговоры переговорил, морда. Вроде иностранцев позвал на этот раз. Значит, блины с икрой тоже в меню.

Я закончила с овощами, поставила томиться зажарку и взялась за другую сковороду. Тефлон — для дилетантов, настоящее кружево получается только на чугуне. Оппа! Ну разве не прелесть? Тонкий ажурный блинчик взлетел под потолок, сделал сальто и шлепнулся обратно на горячий металл бледной стороной, а мне показал свой румяный поджаристый бок. Ох, люблю я это дело…

— Ю-Ю опять колдует, — послышался шепот из-за большого промышленного холодильника. — Глянь-глянь! Ух ты!

— Это ты еще не видел, как она лапшу тянет, вот где фокус!

— У кого опять руки не для скуки? — рявкнула я грозно, пряча улыбку поглубже.

Бездельники тут же с писком разбежались по своим местам, как мыши из-под веника. Правильно, у меня на кухне железная дисциплина и строгий отбор кандидатов. Кого попало к святая святых близко не подпущу. Но вернемся к нашим блинам… Эх, жаль, что открытый огонь в этом здании запрещен, плита электрическая, а не газовая. Цвет кружева не дотягивает до моего личного стандарта. Совсем чуть-чуть, никто посторонний не заметит, но я-то вижу. Кстати…

— Электрик с утра был, бездельники? Выяснили, что искрит?

— Был, Ю… Юлия Юрьевна! — бодро доложил Никита, выскочив из-за дегидратора для нашей фирменной пастилы. — Сказал, что… Осторожнее!





Голова трещала так, словно я вчера пересчитала ею все кастрюли и сковородки на собственной кухне. Или как если бы я вернулась в студенческие годы и напробовалась фирменных настоек нашего куратора с кафедры виноделия… ох. Комната вообще незнакомая, что опять же навевает мысли о студенчестве — в последний раз я просыпалась в чужой квартире именно тогда.

Придерживая многострадальную часть тела, я очень осторожно сползла с кровати и попыталась встать. Оппа! Стоять! Отставить падение носом в уплывающий из-под ног коврик!

Уф-ф-ф… что-то сильно не так. Я… похудела? Странно. Вот уж о чем не мечтала. Мои средне-увесистые габариты меня полностью устраивали. Заболела, что ли, и долго лежала? Где я вообще? О, вон там зеркало! Ставим задачу: четыре шага без кувырка. Готова? Встала, пошла. Раз-два, раз-дв… етить мои помидоры без шкурки, кто это?!

Приблизившись еще на шаг, я почти прижалась носом к прохладному стеклу. Поморгала. Приложила ладонь. Отражение повторило все эти действия с точностью. Вот…

Так. Это все же я. Такая, какой была лет двадцать назад, еще в школе. Тощая белобрысая глазастая селедка. Только вот таких роскошных волос у меня никогда не было, я всегда стриглась коротко. А тут прямо Рапунцель недокормленная. И платье… Хм. Похоже на мечту фетишиста-педофила, одержимого сказками Гауфа. Кружавчики, оборочки, панталончики шелковые из-под подола, чулки, перевязанные лентами чуть выше колен. Пышная юбка и корсет. Розовые!

— Очень дорогое платье, между прочим, — заявило мое отражение, высокомерно вздернув подбородок. — Скроено и сшито по последней моде!

— Здравствуй, репка, Новый год, приходи на елку… — Я машинально потерла лоб и уныло уставилась в зеркало. — Что мы пили?!

— Прекрати нести чушь и слушай внимательно! — прикрикнула на меня капризная принцесса из зеркала. — Я не для того призвала тебя в свое тело, чтобы ты бездельничала и болтала всякие глупости. Ты должна…

— Стоп, малышка. — Я прижала ладонь к зеркалу ровно в том месте, где отражались мои собственные губы. — Это же сон! Точно. И я тебе ничего не должна, это раз. Я не собираюсь ругаться с собственными глюками и сновидениями, это два. Просто подожду, пока алкогольная интоксикация пройдет, — с этими словами я повернулась к зеркалу спиной, прошагала обратно к кровати и рухнула на нее, накрывшись одеялом с головой. Я должна проснуться. Не люблю дурацкие сны. Лучше бы кухня пригрезилась, ей-богу.

— Вернись сейчас же! — завизжало отражение. Вот уж не думала, что у меня такой противный голос, аж в ушах зазвенело. — Вернись, если хочешь жить!

— Не ори так, пожалуйста. — Даже две подушки, прижатые к ушам, ничуть не помогли. Пронзительный визг зазеркальной девицы впивался в мозг, как ядовитые колючки. — Черт с тобой, скажи, что тебе нужно, только заткнись. Даже во сне покоя нет…

— Иди сюда! Быстро!

— А волшебное слово?

— Какое тебе еще слово, дурная душа?! У тебя нет магии!

— О господи. — Я повторно сползла с кровати и, морщась, потерла лоб. Какой-то слишком длинный и подробный сон. Кошмар практически. — Я имела в виду элементарную вежливость, девочка.

— Я принцесса! Ты должна выполнять мои приказы! Какая еще вежливость с низшими?!

— А я брокколи, и ты должна меня есть на завтрак каждый день. — Во всяком случае, по степени абсурдности мое заявление не слишком переплюнуло то, о чем верещало отражение.


— Что ты несешь?!

— Слушай. — Я вдруг заметила на туалетном столике тяжелый серебряный подсвечник. Какая хорошая штучка! Взвесив ее в руке, я улыбнулась так, как улыбалась, обнаружив среди свежей осетрины кусок залежалого перемороженного филе, которое нечестный поставщик решил подсунуть в середину партии — авось не заметят. — А ведь если нет зеркала, нет и отражения! И никто не будет орать…

— Не смей! — испугалась крикунья. — Мы обе умрем! Ты уже один раз умерла, и я уже один раз умерла, хватит!

— Здрасьте, приехали, — озадачилась я. — Когда это мы успели? То есть про тебя не знаю, а я точно не…

И тут на мою беду память ко мне вернулась. Вот прямо как кувалдой по голове: раз — и все вспомнилось. Родная кухня в самом любимом ресторане, неисправная плита, с которой поработал электрик, и…

— Какая досада. — Пальцы сами потянулись потереть висок. — Что-то мне нехорошо…

— Стой-стой-стой! — заверещало зеркало. — Не смей падать, у тебя подсвечник! Ай! Падай в другую сторону!

Я с трудом огляделась и все же присела на пуфик у трюмо, а не свалилась головой на стекло. Уже прогресс. Но это все ужасно странно и совершенно мне не нравится. Я повар. Экстра-класса. Прагматик до мозга костей и отродясь не верила ни в какую мистику и ни в какое переселение душ. С какого перепуга мне все это счастье?

— Ты можешь минуту помолчать? — Поскольку зеркало так и продолжало причитать, у меня от его голоса разболелась голова. — Закрой рот и постой так ровно три минуты. Пожалуйста.

— Я принцесса! Как ты смеешь закрывать мне рот?! Ты должна…

— Опять за копейку три рубля. Я ничего тебе не должна. Хочешь что-то попросить — проси вежливо. И вообще…

Разбивать крикливое стекло до выяснения всех обстоятельств я передумала. Но и моя длинноволосая молодая копия меня тоже поддостала. А что, если…

— Уф. Надо же, работает.

Возмущенные возгласы из-под накинутых на раму двух одеял и одного покрывала доносились гораздо приглушеннее. Мои уши наконец-то перестали разрываться от визга. Теперь можно и подумать… куда я попала.

— Все равно, кроме меня, тебе этого никто не расскажет! — почти на грани слышимости пробурчали из-под одеял. — Противная душа! Противный ритуал! Все противные!

— И ты первая. Как закончишь истерить, позовешь.

Душа. Ритуал. Принцесса. Костюмированное представление для древних педофилов. Комната из той же оперы. А за окном… две луны в предрассветном небе. Приехали.





Глава 2




Я сунула в рот виноградинку, отщипнув ее от кисточки, лежавшей на золотом блюде, и в который раз скорректировала выражение собственного лица, чтобы оно не выглядело слишком красноречиво. Шел к концу первый час «беседы» с зеркалом, и я успела несколько раз дойти до стадии полного офигения и обратно.

— Мне все равно, за кого из этих двоих ты выйдешь замуж. — Принцесса в зеркале вздернула остренький нос к потолку. — После смерти моего отца-короля они оба имеют равные права на трон, как сыновья его кузенов. Тот, кто на мне женится, получит все. Они враждуют и соперничают во всем, это можно использовать. Станешь сначала женой одного, родишь наследника, потом муж умрет от яда. Я скажу, где его взять. Потом можно будет использовать второго и тоже родить от него ребенка, а потом избавиться. Лучше девочку. Таким образом мы получим поддержку тех кланов, которые стоят за каждым из кузенов. И тогда я… то есть ты станешь опекуном и единоличной правительницей королевства.

Зашибись план на мое время, мое тело и даже на мою матку. Главное, пигалица вещала с такой уверенностью, словно точно знала, что я подчинюсь и буду действовать по плану. А ее оговорочки очень четко указывали на то, что, свалив на меня грязную работу, урожай девица рассчитывает пожинать сама.

Впрочем, следующие ее слова уже без всяких намеков показали мне всю картину. Боже, она реально дура…

— Когда это случится, ты проведешь ритуал, который вернет мне мое тело. Я скажу какой. А пока будешь приходить за указаниями к этому зеркалу.

— Точно буду? — Я не сумела удержаться от вопроса. Ну право слово, я час назад эту идиотку заткнула парой простых одеял, почему она думает, что я больше так не сделаю?

— Если хочешь вернуться в свой мир — еще как будешь, — фыркнула интриганка доморощенная. — То есть… короче, ты должна меня слушаться!

Ага, то есть соврала, но что-то ей помешало эту ложь продолжить, и кикимора мелкая рассердилась. Это значит, что никуда я не вернусь. Выполню ее работу, и потом от меня избавятся. О боже, откуда этот змеиный детский сад на мою голову? Не, высокая кухня — это такое место, где без интриг никуда, но таких наивных птенчиков там едят на завтрак.

— Я провела ритуал и призвала тебя в свое тело потому, что я сама по условиям магического завещания отца не могу причинить вреда кузенам. Я должна была бы безропотно подчиниться мужу и всю жизнь его слушаться, рожая детей и не пытаясь покинуть закрытые покои. А ты никаким договором не связана, у тебя получится. Ритуал подстроил все так, чтобы освободилась самая подходящая для дела душа.

Зашибись. То есть эта коза мне сейчас сказала, что это она мне устроила смертельное свидание с электричеством. Грохнула ритуалом мое прежнее тело. А куда она меня в таком случае собирается вернуть? В мясную поджарку?

Я не спешила перебивать девчонку, слушала внимательно и местами даже кивала. А потом, поскольку все не могла понять, реально она умственно отсталая или притворяется с хитрой целью, начала осторожно задавать наводящие вопросы. Поскольку надо было выяснить — сразу грохнуть к чертям это хитро-глупое зеркало или оно все же пригодится на первых порах в качестве местной википедии.

М-да. Не пригодится.

Принцесса могла рассказать, сколько у нее платьев и как правильно склонить голову, приветствуя графа, герцога или простого барона с заслугами. Но не могла ответить, сколько в ее замке слуг и комнат. Она знала, как выбирать изысканные ткани и что приказать портнихе, но понятия не имела, сколько стоят услуги последней. Эта коза с локонами прекрасно разбиралась в этикете, танцах, утонченной поэзии и искусстве макияжа. Но ни бельмеса не секла в делах собственного государства — она даже не помнила, как называется море, частью которого является залив, который я видела из окна.

Короче говоря, как справочник и гид эта мымра совершенно не годилась.

Нет, это все же не я, несмотря на внешнее сходство. Даже если бы я уродилась принцессой и меня разбаловали до безобразия, я никогда не стала бы такой тупой и заносчивой стервой. В смысле — стервой была бы, да. Но умной. А это… не точно, но, по-моему, у нее диагноз.

Это не мешало мелкой пакости мечтать о власти. Добрый папенька-король, конечно, потакал всем ее капризам, но особо воли не давал, в том плане, что недалекой истеричке приходилось смирять свои порывы, если они шли вразрез с придворным этикетом или интересами государства. Блондинистая кукла всласть отрывалась на слугах, но некое шестое чувство, присущее всем крысам, четко давало понять, когда зарываться не стоит.