Прекрасные
Часть 7 из 19 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Как ни назови. Ах да! Уилл готовит.
– О да! – я радостно вскинул вверх руку. Мой лучший друг недавно обнаружил в себе кулинарный талант, и в довесок к очевидной выгоде мне теперь каждый вечер приходится потеть дополнительный час в спортзале, чтобы компенсировать съеденное.
– И как там наш маленький шеф? Пересматривает «Босоногую графиню»[2]? На нем, кстати, стал плотнее сидеть фартук, я заметил.
Она искоса глянула на меня.
– Молись, чтобы я не передала ему твои слова, иначе тебя больше не допустят до ужинов. Честное слово, я уже набрала больше двух килограммов с начала недели выпечки. Но не подумай, что я жалуюсь…
– Выпечка? Думал, он по средиземноморской кухне.
Она отмахнулась от меня.
– Это было на прошлой неделе. А на этой он колдует над десертами для Аннабель.
Я почувствовал, как взлетели вверх мои брови:
– Не знал, что она так привередлива в еде.
– Нет, просто мой муженек без ума от крестницы.
– Значит, если все приедут, завтра у тебя будет полный дом гостей, – подытожил я. С учетом двоих детей нашей сестры Лив и потомства Макса и Сары, ждущего четвертого, детишки численностью превзойдут взрослых. Зиггс очень любит детей, а еще готов поспорить на деньги, кто-нибудь из них обязательно не отлипнет от Уилла на протяжении всех выходных.
– Вообще-то, нет, – со смехом ответила она. – Макс с семьей остановились в гостинице, а вот Беннетт с Хлои будут жить у нас.
– Беннет с Хлои? – ухмыляясь, переспросил я. – И ты не боишься?
– Нет, и знаешь, почему? – она подалась вперед, широко раскрыв глаза. – Кажется, Хлои с Сарой на время их беременностей поменялись характерами. Ты должен увидеть это своими глазами, иначе ни за что не поверишь.
* * *
Как я и предполагал, когда субботним утром Зигги открыла мне дверь, первое, что я увидел, – это носящихся повсюду детей в ярких нарядах. Кто-то толкнул ее вперед, прямо в мои объятия.
– Привет, – широко улыбаясь, поприветствовала меня сестренка. – Спорим, ты уже рад, что пришел.
Я посмотрел ей за спину. У входной двери вразнобой стояло множество пар детской обуви, а на обеденном столе огромной горой лежали подарки.
– Не готов пропустить кулинарные творения Уилла, – ответил я и, удержав ее в вертикальном положении, пошел мимо стихийно разгоревшейся рукопашной. Где-то рядом, перекрикивая низкий смех Уилла, стоял визг и писк, и, если я не ошибся, возмущенный крик Аннабель:
– Это мой день рождения! Я буду Суперменом!
Кажется, мне нужно еще кофе.
Я и так не сильно крепко сплю, а большую часть этой ночи провел сидя в гостиной и размышляя о том, как редко за последние пять лет выходил в люди.
Если не брать в расчет спортзал, софтбол по четвергам и поход после игры с кем-то из друзей в бар или выпить кофе, я не чувствовал, что как-то вкладывался в дружеские отношения. Мой ежедневник, конечно же, забит делами и событиями, но почти всегда это деловой ужин, встреча с клиентом или когда партнеры хотят отметить какое-нибудь знаковое событие щедрым празднеством.
Два года назад ко мне пришло удручающее осознание, что вечные поездки и лежание на диване не самым положительным образом сказались на моей форме. Тогда я снова начал бегать и качаться, сбросил пятнадцать килограммов и нарастил мышцы. Заново открыв для себя тренировки, я понял, что делаю это не ради чьего-то внимания. А чтобы чувствовать себя лучше. Но кроме этого ничего в моей жизни существенно не поменялось.
О своем неудавшемся браке я старался особо не думать, но вчера поздно ночью понял, что уход Бекки запустил цепную реакцию: из-за разбитого сердца я с головой погрузился в работу, что в итоге привело меня к успеху, а он стал чем-то вроде чрезмерного поощрения. И в какой-то момент я понял, что должен либо посвятить себя работе, либо жизни вне ее. Шесть лет назад, когда большинство моих романтических представлений об отношениях затопило горечью, решение далось легко.
А сейчас я счастлив, разве нет? Не на полную катушку, конечно, но как минимум доволен. Правда, вчерашние подколы Зигги погрузили меня в холодную панику. Я что, умру стариком в с воем не по-холостяцки аккуратном доме, со шкафом, забитым разноцветными кардиганами? Или мне стоит сдаться и заняться садоводством?
Пройдя по коридору, я вышел на задний двор.
К забору и деревьям были привязаны десятки воздушных шариков, а еще к белым складным стульям и вдоль ряда небольших круглых столиков. На белом торте с затейливо выложенной глазурью, стоявшем в центре самого большого стола рядом с патио, красовался маленький пластиковый жираф, слоненок и зебра.
Группка маленьких детей в свитерах и шарфиках носилась по газону, и, осторожно их обойдя, я направился к грилю, к кучке людей постарше.
– Дженс! – раздался знакомый голос Уилла, и, лавируя между ребятней, я подошел к нему. Беседка была украшена еще большим количеством шаров и плакатом в тематике сафари.
– У меня никогда не было такой крутой вечеринки на день рождения, – заметил я, оглядывая яркие украшения. – И это при том, что Аннабель тут даже не живет. Кстати, кто все эти дети?
– Ну, дети Лив… где-то бегают, – посмотрев по сторонам, ответил он. – А остальные Макса с Сарой и коллег Ханны.
Глянув сначала на него, я осмотрел двор.
– Это твое будущее.
Я сказал это, мрачно пошутив, но он ответил радостно:
– Ага.
– Ну ладно. Кажется, кофе мне уже не светит. А пиво есть?
Он показал на холодильник под раскидистым дубом.
– Но есть еще и скотч, если хочешь.
Я обернулся, когда Макс Стелла вышел в патио, с улыбкой глядя на гоняющих по лужайке детей. Макс с Уиллом несколько лет назад основали венчурную компанию в Нью-Йорке и странным образом соединили науку и искусство: благодаря своей компетенции и острому взгляду в этих областях они стали очень богатыми людьми. Хотя вынужден признать, что со своим ростом 195 см и мускулистой фигурой Макс был больше похож на игрока в регби, чем на ценителя искусства.
– Вот бы и мы могли так же легко находить друзей, – проговорил Макс, глядя на царившее вокруг буйство.
Вслед за ним вышла его жена Сара, придерживая большой живот, и с ела на стул, который он поставил для нее.
Пожав ему руку, я повернулся к ней.
– Не надо, не вставай, – сказал я и наклонился поцеловать ее в щеку.
– Я стараюсь оставаться в плохом настроении, – ответила она, едва заметно улыбнувшись. – А твое рыцарство растопило все мое беременное недовольство.
– Буду изо всех сил вести себя как придурок, обещаю, – торжественно провозгласил я. – Хотя сначала все-таки поздравлю. Я не видел вас обоих с тех пор, как вон тот начал готовить. Это у вас уже который? Четвертый?
– Четвертый за какое время, Макс? За четыре года? – спросил Уилл, улыбаясь и отпивая пиво. – Может, тебе поспать, что ли. Или хобби какое найти.
Снова открылась дверь, и появился Бенетт Райан в сопровождении Зигги и беременной на последних сроках Хлои.
– Я бы сказал, что это и есть его хобби, – ответил Беннетт.
Беннетт с Максом знакомы со времен учебы в Европе. И в то время как Макс всегда был улыбчивым и очаровательным, Беннетт – олицетворение холодной невозмутимости. Он редко шутил и еще реже улыбался, по крайней мере, насколько я могу судить, поэтому исключение из этого правила пропустить невозможно. По его губам скользнула улыбка, а плечи расслабились. Это потому, что он посмотрел на свою жену.
И сейчас практически сиял от счастья.
Это несколько… дезориентировало.
– Дженсен! – я снова развернулся, услышав свое имя. В патио вышла Хлои и притянула меня в свои объятия.
Заморгав, я озадаченно глянул в сторону Уилла и наконец обнял ее в ответ. Честно говоря, до этого момента я ни разу не обнимал Хлои.
– П-привет. Ты как? – отодвинувшись немного, чтобы взглянуть на нее, спросил я. Обе беременные женщины были миниатюрными, но если Сара скорее тонкая и гибкая, то у Хлои на первое место всегда выходили жесткость и неукротимость. Ту Хлои, которую я знал, язык не повернулся бы назвать сентиментальной или чувствительной, так что я просто дар речи потерял. – Ты выглядишь…
– Счастливой! – закончила она вместо меня и положила руку себе на круглый живот. – Еще в экстазе и просто… в гребаном восторге, да?
Я засмеялся.
– Ну… да.
Она поморщилась, посмотрев на детей.
– Вот черт, мне нужно завязывать с ругательствами, – поняв, что именно сейчас сказала, она застонала и усмехнулась. – Кажется, я безнадежна.
Беннетт мягко обнял ее за плечи, и, прильнув к нему, она… захихикала.
Все мы ошарашенно молчали.
Первым взял себя в руки Макс:
– Вот уже несколько месяцев эти двое не пытаются прикончить друг друга. Это адски сбивает с толку окружающих.
– Все беспокоятся, когда видят меня не спорящей, – кивнув, ответила Хлои. – А тем временем милая Сара, не сумев на прошлой неделе открыть банку арахисового масла, запустила ею в окно, и та приземлилась прямо на тротуар Мэдисон-авеню.
Сара засмеялась.
– Никто не пострадал. Кроме моего самолюбия и слишком затянувшегося хорошего поведения.
– Джордж даже пригрозил ей, что уйдет работать к Хлои, – добавил Беннетт, упомянув помощника Сары, известного своими препирательствами с Хлои. – Над нами навис Армагеддон.
– Так, а ну, руки прочь от моего брата, – Зигги обошла Хлои и обняла меня за шею. – Ты все еще тут!
Я снова недоуменно посмотрел на Уилла.
– Конечно, тут. Я же еще не попробовал торт.
Я словно произнес волшебное слово, нас тут же обступили дети и начали радостно подпрыгивать и спрашивать, не пора ли задувать свечи. Извинившись, Зигги всех увела играть.
– О да! – я радостно вскинул вверх руку. Мой лучший друг недавно обнаружил в себе кулинарный талант, и в довесок к очевидной выгоде мне теперь каждый вечер приходится потеть дополнительный час в спортзале, чтобы компенсировать съеденное.
– И как там наш маленький шеф? Пересматривает «Босоногую графиню»[2]? На нем, кстати, стал плотнее сидеть фартук, я заметил.
Она искоса глянула на меня.
– Молись, чтобы я не передала ему твои слова, иначе тебя больше не допустят до ужинов. Честное слово, я уже набрала больше двух килограммов с начала недели выпечки. Но не подумай, что я жалуюсь…
– Выпечка? Думал, он по средиземноморской кухне.
Она отмахнулась от меня.
– Это было на прошлой неделе. А на этой он колдует над десертами для Аннабель.
Я почувствовал, как взлетели вверх мои брови:
– Не знал, что она так привередлива в еде.
– Нет, просто мой муженек без ума от крестницы.
– Значит, если все приедут, завтра у тебя будет полный дом гостей, – подытожил я. С учетом двоих детей нашей сестры Лив и потомства Макса и Сары, ждущего четвертого, детишки численностью превзойдут взрослых. Зиггс очень любит детей, а еще готов поспорить на деньги, кто-нибудь из них обязательно не отлипнет от Уилла на протяжении всех выходных.
– Вообще-то, нет, – со смехом ответила она. – Макс с семьей остановились в гостинице, а вот Беннетт с Хлои будут жить у нас.
– Беннет с Хлои? – ухмыляясь, переспросил я. – И ты не боишься?
– Нет, и знаешь, почему? – она подалась вперед, широко раскрыв глаза. – Кажется, Хлои с Сарой на время их беременностей поменялись характерами. Ты должен увидеть это своими глазами, иначе ни за что не поверишь.
* * *
Как я и предполагал, когда субботним утром Зигги открыла мне дверь, первое, что я увидел, – это носящихся повсюду детей в ярких нарядах. Кто-то толкнул ее вперед, прямо в мои объятия.
– Привет, – широко улыбаясь, поприветствовала меня сестренка. – Спорим, ты уже рад, что пришел.
Я посмотрел ей за спину. У входной двери вразнобой стояло множество пар детской обуви, а на обеденном столе огромной горой лежали подарки.
– Не готов пропустить кулинарные творения Уилла, – ответил я и, удержав ее в вертикальном положении, пошел мимо стихийно разгоревшейся рукопашной. Где-то рядом, перекрикивая низкий смех Уилла, стоял визг и писк, и, если я не ошибся, возмущенный крик Аннабель:
– Это мой день рождения! Я буду Суперменом!
Кажется, мне нужно еще кофе.
Я и так не сильно крепко сплю, а большую часть этой ночи провел сидя в гостиной и размышляя о том, как редко за последние пять лет выходил в люди.
Если не брать в расчет спортзал, софтбол по четвергам и поход после игры с кем-то из друзей в бар или выпить кофе, я не чувствовал, что как-то вкладывался в дружеские отношения. Мой ежедневник, конечно же, забит делами и событиями, но почти всегда это деловой ужин, встреча с клиентом или когда партнеры хотят отметить какое-нибудь знаковое событие щедрым празднеством.
Два года назад ко мне пришло удручающее осознание, что вечные поездки и лежание на диване не самым положительным образом сказались на моей форме. Тогда я снова начал бегать и качаться, сбросил пятнадцать килограммов и нарастил мышцы. Заново открыв для себя тренировки, я понял, что делаю это не ради чьего-то внимания. А чтобы чувствовать себя лучше. Но кроме этого ничего в моей жизни существенно не поменялось.
О своем неудавшемся браке я старался особо не думать, но вчера поздно ночью понял, что уход Бекки запустил цепную реакцию: из-за разбитого сердца я с головой погрузился в работу, что в итоге привело меня к успеху, а он стал чем-то вроде чрезмерного поощрения. И в какой-то момент я понял, что должен либо посвятить себя работе, либо жизни вне ее. Шесть лет назад, когда большинство моих романтических представлений об отношениях затопило горечью, решение далось легко.
А сейчас я счастлив, разве нет? Не на полную катушку, конечно, но как минимум доволен. Правда, вчерашние подколы Зигги погрузили меня в холодную панику. Я что, умру стариком в с воем не по-холостяцки аккуратном доме, со шкафом, забитым разноцветными кардиганами? Или мне стоит сдаться и заняться садоводством?
Пройдя по коридору, я вышел на задний двор.
К забору и деревьям были привязаны десятки воздушных шариков, а еще к белым складным стульям и вдоль ряда небольших круглых столиков. На белом торте с затейливо выложенной глазурью, стоявшем в центре самого большого стола рядом с патио, красовался маленький пластиковый жираф, слоненок и зебра.
Группка маленьких детей в свитерах и шарфиках носилась по газону, и, осторожно их обойдя, я направился к грилю, к кучке людей постарше.
– Дженс! – раздался знакомый голос Уилла, и, лавируя между ребятней, я подошел к нему. Беседка была украшена еще большим количеством шаров и плакатом в тематике сафари.
– У меня никогда не было такой крутой вечеринки на день рождения, – заметил я, оглядывая яркие украшения. – И это при том, что Аннабель тут даже не живет. Кстати, кто все эти дети?
– Ну, дети Лив… где-то бегают, – посмотрев по сторонам, ответил он. – А остальные Макса с Сарой и коллег Ханны.
Глянув сначала на него, я осмотрел двор.
– Это твое будущее.
Я сказал это, мрачно пошутив, но он ответил радостно:
– Ага.
– Ну ладно. Кажется, кофе мне уже не светит. А пиво есть?
Он показал на холодильник под раскидистым дубом.
– Но есть еще и скотч, если хочешь.
Я обернулся, когда Макс Стелла вышел в патио, с улыбкой глядя на гоняющих по лужайке детей. Макс с Уиллом несколько лет назад основали венчурную компанию в Нью-Йорке и странным образом соединили науку и искусство: благодаря своей компетенции и острому взгляду в этих областях они стали очень богатыми людьми. Хотя вынужден признать, что со своим ростом 195 см и мускулистой фигурой Макс был больше похож на игрока в регби, чем на ценителя искусства.
– Вот бы и мы могли так же легко находить друзей, – проговорил Макс, глядя на царившее вокруг буйство.
Вслед за ним вышла его жена Сара, придерживая большой живот, и с ела на стул, который он поставил для нее.
Пожав ему руку, я повернулся к ней.
– Не надо, не вставай, – сказал я и наклонился поцеловать ее в щеку.
– Я стараюсь оставаться в плохом настроении, – ответила она, едва заметно улыбнувшись. – А твое рыцарство растопило все мое беременное недовольство.
– Буду изо всех сил вести себя как придурок, обещаю, – торжественно провозгласил я. – Хотя сначала все-таки поздравлю. Я не видел вас обоих с тех пор, как вон тот начал готовить. Это у вас уже который? Четвертый?
– Четвертый за какое время, Макс? За четыре года? – спросил Уилл, улыбаясь и отпивая пиво. – Может, тебе поспать, что ли. Или хобби какое найти.
Снова открылась дверь, и появился Бенетт Райан в сопровождении Зигги и беременной на последних сроках Хлои.
– Я бы сказал, что это и есть его хобби, – ответил Беннетт.
Беннетт с Максом знакомы со времен учебы в Европе. И в то время как Макс всегда был улыбчивым и очаровательным, Беннетт – олицетворение холодной невозмутимости. Он редко шутил и еще реже улыбался, по крайней мере, насколько я могу судить, поэтому исключение из этого правила пропустить невозможно. По его губам скользнула улыбка, а плечи расслабились. Это потому, что он посмотрел на свою жену.
И сейчас практически сиял от счастья.
Это несколько… дезориентировало.
– Дженсен! – я снова развернулся, услышав свое имя. В патио вышла Хлои и притянула меня в свои объятия.
Заморгав, я озадаченно глянул в сторону Уилла и наконец обнял ее в ответ. Честно говоря, до этого момента я ни разу не обнимал Хлои.
– П-привет. Ты как? – отодвинувшись немного, чтобы взглянуть на нее, спросил я. Обе беременные женщины были миниатюрными, но если Сара скорее тонкая и гибкая, то у Хлои на первое место всегда выходили жесткость и неукротимость. Ту Хлои, которую я знал, язык не повернулся бы назвать сентиментальной или чувствительной, так что я просто дар речи потерял. – Ты выглядишь…
– Счастливой! – закончила она вместо меня и положила руку себе на круглый живот. – Еще в экстазе и просто… в гребаном восторге, да?
Я засмеялся.
– Ну… да.
Она поморщилась, посмотрев на детей.
– Вот черт, мне нужно завязывать с ругательствами, – поняв, что именно сейчас сказала, она застонала и усмехнулась. – Кажется, я безнадежна.
Беннетт мягко обнял ее за плечи, и, прильнув к нему, она… захихикала.
Все мы ошарашенно молчали.
Первым взял себя в руки Макс:
– Вот уже несколько месяцев эти двое не пытаются прикончить друг друга. Это адски сбивает с толку окружающих.
– Все беспокоятся, когда видят меня не спорящей, – кивнув, ответила Хлои. – А тем временем милая Сара, не сумев на прошлой неделе открыть банку арахисового масла, запустила ею в окно, и та приземлилась прямо на тротуар Мэдисон-авеню.
Сара засмеялась.
– Никто не пострадал. Кроме моего самолюбия и слишком затянувшегося хорошего поведения.
– Джордж даже пригрозил ей, что уйдет работать к Хлои, – добавил Беннетт, упомянув помощника Сары, известного своими препирательствами с Хлои. – Над нами навис Армагеддон.
– Так, а ну, руки прочь от моего брата, – Зигги обошла Хлои и обняла меня за шею. – Ты все еще тут!
Я снова недоуменно посмотрел на Уилла.
– Конечно, тут. Я же еще не попробовал торт.
Я словно произнес волшебное слово, нас тут же обступили дети и начали радостно подпрыгивать и спрашивать, не пора ли задувать свечи. Извинившись, Зигги всех увела играть.