Предчувствие чуда
Часть 8 из 13 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Вернуться в зал выдачи багажа через дверь, на которой было ясно написано, что входа нет, только выход, для Марины было равнозначно перемещению назад во времени. Но Милтон подошел к вооруженному охраннику, положил руку ему на плечо, шепнул что-то на ухо – и вооруженный мужчина, подняв руку, остановил людской поток и пропустил Милтона с Мариной. Двигаясь против заведенного порядка вещей, они прошли через таможню. Увидев Милтона, сотрудник в форме вытащил одну руку из женской сумочки, в которой старательно рылся, и протянул для рукопожатия.
– Мне понадобится ваша бумага, – сказал Мил-тон, и Марина отдала ее.
Они прошли мимо транспортера. У стойки «Розыск багажа» толпились и толкались уже другие люди, потерявшие свои вещи на более поздних рейсах – злые, расстроенные, искренне полагающие, что они одни такие неудачники.
Девушка за стойкой увидела или почуяла Милтона с Мариной, как только они вошли в дверь, и подняла голову.
– Милтон, – пропела она, расплывшись в улыбке, жестом подозвала их к стойке и затараторила по-португальски. Марина разобрала лишь «Isso é um sonho!»[1].
Между Милтоном и девушкой завязалась оживленная беседа. Когда один из пассажиров, уже больше часа пытавшийся добиться от сотрудницы «Розыска багажа» какого-нибудь знака внимания, начал возмущаться, та строго цокнула на него языком. Милтон протянул девушке компьютерную распечатку. Взглянув на бумагу, которую сама же и составила, как на таинственный свиток на неизвестном языке, она тяжко вздохнула. Милтон извлек из бумажника визитную карточку и, не переставая что-то болтать, быстро завернул ее в купюру. Девушка взяла карточку, и Милтон поцеловал кончики ее пальцев. Она засмеялась и что-то сказала Марине – что-то, что могло таить, а могло и не таить в себе угрозу. Но доктор Сингх лишь посмотрела на собеседницу, как баран на новые ворота.
Воздух на улице был таким плотным, что хоть откусывай и жуй. Никогда еще легкие Марины не получали столько кислорода и влаги. С каждым вдохом она ощущала, как в ее тело проникают незримые растительные частицы, микроскопические споры, как они устраиваются в ее эпителии, готовятся пустить корни. Какое-то насекомое зажужжало над самым ухом – до того пронзительно, что Марина отпрянула, словно от удара. Стоило поднять руку, чтобы прогнать незваного гостя, как другое насекомое укусило ее в щеку. И ведь они были не в джунглях, а на городской автостоянке. На миг яркая молния осветила далеко на юге зловещую тучу – и погасла. Снова воцарилась темнота.
– У вас в ручной клади есть самое необходимое? – с надеждой спросил Милтон.
Марина покачала головой:
– Только книги. И пальто.
В сумке лежали инструкция от потерянного телефона, дорожная надувная подушка, «Крылья голубки» Генри Джеймса – чтобы было что почитать в самолете, а также медицинский журнал с главой из статьи доктора Свенсон «Особенности репродуктивной эндокринологии у племени лакаши».
– Тогда вам нужно кое-что купить, – заявил Милтон.
Оказалось, у его шурина в городе есть магазин. Милтон достал мобильный и заверил, что, несмотря на поздний час, шурин охотно откроет им торговый зал, без проблем. Марина, мечтавшая о зубной щетке, согласилась.
Милтон тщательно объезжал те выбоины, которые можно было объехать, а те, что объезду не поддавались, осторожно преодолевал. На углах оживленных улиц толпились люди, ожидая, когда загорится зеленый свет, но светофор давал добро – а они не двигались с места. Девушки, одетые словно на танцы, толкали детские коляски вдоль стен, густо оклеенных рекламными афишами. На середине перекрестка старуха мела метелкой мусор. Марина глядела на все это и думала об Андерсе – видел ли он тех же самых людей в тот вечер, когда прилетел сюда. Ей не верилось, что здесь хоть что-то могло измениться за пару месяцев.
– Вы и доктора Экмана встречали? – спросила она.
– Экмана? – переспросил Милтон, словно речь шла о каком-то неизвестном ему природном явлении.
– Андерса Экмана. Он прилетел сюда сразу после Рождества. Мы работаем в одной фирме.
Милтон покачал головой:
– А что, много ваших сотрудников приезжает в Бразилию?
«Всего трое приехали», – подумала Марина, а вслух сказала:
– Нет.
Разумеется, никто и не подумал прислать за Андерсом машину с водителем. Он дождался своего багажа, пошел на стоянку такси, раскрыл португальский разговорник и прочел вслух: «Сколько стоит доехать до отеля?»
Сейчас она совсем близко от него – вдруг подумалось Марине. Вот так же Андерс шел через аэропорт, ступал по этому самому асфальту. Их разделяют лишь несколько месяцев, только она входит в Амазонию через главные ворота, а он выскользнул через боковую дверь.
И тут Марине пришла в голову неожиданная мысль: – А некая доктор Свенсон вам, случайно, не знакома?
– Доктор Свенсон? Как же, знакома. Она очень хороший клиент. Так вы работаете и с доктором Свен-сон?
Марина выпрямилась и почувствовала, как защелкнулся ремень безопасности. Если для Андерса «Фогель» не позаботился нанять водителя, то уж для доктора Свенсон наверняка все организовали по высшему разряду. Или доктор Свенсон сама отправилась на поиски водителя – и, конечно же, нашла самого квалифицированного, на самой чистой машине.
– Вы знаете, где она живет?
– Где она живет в Манаусе – да, знаю. Недалеко от вашего отеля. Но в Манаусе доктор Свенсон редко бывает. Она работает в джунглях. – Милтон замолчал, и Марина увидела, что он глядит на нее в зеркало заднего вида.
– Вы с ней знакомы, да?
Не стоило ему распространяться о людях, которых возит. Не стоило распространяться о докторе Свен-сон.
– Она была моим преподавателем в медицинской школе, – сообщила Марина, почувствовав себя лгуньей от того, как легко поделилась своим прошлым. – Много лет назад. Теперь мы работаем в одной фирме. Я приехала сюда, чтобы ее отыскать. Начальство послало меня поговорить о проекте, над которым она работает.
– Значит, знакомы, – с облегчением пробормотал Милтон.
– У меня тоже есть ее городской адрес, но с ней невозможно связаться. Доктор Свенсон не пользуется мобильным.
– Она звонит мне из таксофона в доке, когда приезжает в город.
– …и ее не волнует, если вы в это время везете другого клиента. – Марина помнила стиль общения доктора Свенсон.
Милтон кивнул, не отрывая глаз от дороги.
– Она никогда не предупреждает о своем прибытии или отъезде. Иногда месяцами не вылезает из джунглей. Я сам местный, вырос в Манаусе, но ни за что не стал бы жить там так долго.
– Доктора Свенсон ничем не проймешь, – сказала Марина.
– Да, точно, – подтвердил Милтон, но, подумав, добавил: – Если только не опоздать к ней в док.
Поколесив еще какое-то время по лабиринту улиц, Милтон привез Марину в другую часть города, где, несмотря на поздний вечер, люди вовсю расхаживали по тротуарам, кто – споря о чем-то, кто – держась за руки. Милтон затормозил рядом с сидящим на бетонной ступеньке высоким худым мужчиной в розовой хлопковой рубахе размера на два больше, чем надо бы. Тот вскочил, поздоровался на отрывистом португальском и открыл перед Мариной дверцу. Было совершенно ясно, что, вопреки заверениям Милтона, шурин отнюдь не рад их позднему визиту.
– Negócio é negócio[2], – проговорил Милтон и заглушил мотор.
Родриго – так звали шурина – подал Марине руку и помог вылезти из машины. Отпирая дверь универмага, он что-то сказал Милтону. Тот зажег свет и тщательно запер дверь. Внутри пахло опилками. Родриго погасил свет, а Милтон снова его зажег. Что-то быстро затараторив, Родриго загородил глаза ладонью, словно пытаясь хотя бы так вернуть темноту. Марина молчала и только моргала. Ее привыкшие к полумраку глаза ослепило электричество.
Магазин представлял собой квадратную комнату с дощатым полом и высокими стеллажами, на которых теснились всевозможные товары: консервы, одежда, лекарства, почтовые открытки, темные очки, пакетики с семенами, хозяйственное мыло. От изобилия разноцветных ящиков и бутылок у Марины закружилась голова. Хоть она и не понимала португальского, суть разногласий между Милтоном и Родриго была вполне ясна. Мужчины все щелкали и щелкали выключателем, и, дождавшись вспышки света, Марина быстро хватала с полок необходимое – красную зубную щетку, дезодорант, зубную пасту, шампунь, средство от насекомых, солнцезащитный крем, две хлопковые рубашки, майки, соломенную шляпу. Приложив к талии легкие брюки, она бросила на прилавок и их. Может, чемодан вернут утром, а может, не вернут никогда. Марина взяла упаковку трусиков и связку резинок для волос.
– Когда же вы в последний раз видели доктора Свенсон? – поинтересовалась она у Милтона.
– Doctora Singh conhece a Doctora Swenson[3], – сообщил тот шурину.
К немалому удивлению Марины, Родриго сложил ладони перед губами и слегка склонил голову – совершенно индийским жестом.
– Она превосходный клиент, – сказал Милтон. – Закупает у Родриго все продукты для своей экспедиции. Это надо видеть. Она стоит посреди магазина, как раз вот тут, где вы сейчас, и показывает пальцем на товары, а Родриго их складывает к ее ногам. И все без какого-либо списка. Потрясающе.
– Muito decisivo, – сказал Родриго. – Muito rápido[4].
– Как-то за покупками приехал другой доктор. Доктор Свенсон тогда была очень занята и послала его вместо себя. Но через два дня явилась сама. Сказала, что тот доктор купил мало либо не то, что нужно. Еще сказала мне, что присылать кого-то вместо себя – пустая трата времени. Иногда она присылает сюда Пасху с запиской, если ей нужно что-то особенное, но это бывает редко. Большие закупки она ему не доверяет.
Родриго пытался что-то возразить, но Милтон не слушал.
– Родриго знает ее очень хорошо. Некоторые товары он заказывает специально для нее.
– Значит, есть и другие доктора? – спросила Марина.
Снаружи послышались голоса, задергалась дверная ручка, по стеклу зашлепали ладони. Толпа рвалась в магазин.
– Она была здесь меньше месяца назад. – Мил-тон повернулся к Родриго и спросил по-португальски: – Um mês?[5]
Тот кивнул.
– Вероятно, вас это не обрадует, – продолжил Милтон. – Я слышал, что теперь она уехала на три месяца.
Марина представила себе, как будет жить три месяца в этом городе, который еще не видела при свете дня, носить купленную только что одежду, изучать инструкцию к утраченному телефону. Нет уж, лучше она наймет лодку и сама поплывет вниз по реке! Марина спросила, знает ли кто-нибудь в городе, как отыскать доктора Свенсон.
– Если кто-то и знает, то Бовендеры. Хотя я не особо уверен.
– Doctora Swenson não lhes diria nada[6], – сказал Родриго.
Он хоть и не говорил по-английски, но все понимал.
Взяв со стеллажа запакованный в пластик дождевик и маленький зонт, Родриго со строгим кивком – берите, пригодится! – вручил их Марине.
– Ну, а кто еще? – спросил у него по-английски Милтон.
– Кто такие Бовендеры? – поинтересовалась Марина.
– Молодая пара, живущая в ее квартире. Вы с ними непременно познакомитесь. Их трудно не заметить. Они… вроде как путешественники… – Милтон закрыл глаза. – Как это называется?
– Boêmio[7], – неодобрительно буркнул Родриго.
Милтон открыл глаза.
– Они из богемы.
Родриго достал карандаш и принялся высчитывать, на сколько Марина отоварилась. Та примерила резиновые шлепанцы, отложила, посмотрела другие. Взяла телефонную карточку. Вероятно, Андерс без труда отыскал Бовендеров, раз они живут в квартире доктора Свенсон. В первую очередь он должен был отправиться по ее почтовому адресу.
Слух Марины уловил странное постукивание – будто железкой о прилавок. И исходило оно не от людей, ломившихся в дверь. Подняв глаза к потолку, Марина увидела покрытых жестким панцирем насекомых, с размаху бьющихся о трубку флуоресцентной лампы. Ей даже показалось, что они бескрылые.
– Estoque![8] – крикнул Милтон людям, прилипшим к витрине, и добавил что-то еще по-португальски.
Родриго снова выключил свет и в темноте сложил Маринины покупки в тонкие пластиковые пакеты.
– Что они хотят? – спросила Марина.
Милтон повернулся к ней.
– Да ничего они не хотят, – ответил он, махнув рукой. – Им просто скучно.
Родриго отпер дверь и выпустил Милтона с Мариной наружу. Толпа была не такая большая, какой казалась сквозь стекло, всего человек двадцать, причем были тут и дети. Они просто стояли на тротуаре, словно никогда и не рвались в магазин. Некоторые, правда, что-то разочарованно ворчали, но без особого энтузиазма.
– Мне понадобится ваша бумага, – сказал Мил-тон, и Марина отдала ее.
Они прошли мимо транспортера. У стойки «Розыск багажа» толпились и толкались уже другие люди, потерявшие свои вещи на более поздних рейсах – злые, расстроенные, искренне полагающие, что они одни такие неудачники.
Девушка за стойкой увидела или почуяла Милтона с Мариной, как только они вошли в дверь, и подняла голову.
– Милтон, – пропела она, расплывшись в улыбке, жестом подозвала их к стойке и затараторила по-португальски. Марина разобрала лишь «Isso é um sonho!»[1].
Между Милтоном и девушкой завязалась оживленная беседа. Когда один из пассажиров, уже больше часа пытавшийся добиться от сотрудницы «Розыска багажа» какого-нибудь знака внимания, начал возмущаться, та строго цокнула на него языком. Милтон протянул девушке компьютерную распечатку. Взглянув на бумагу, которую сама же и составила, как на таинственный свиток на неизвестном языке, она тяжко вздохнула. Милтон извлек из бумажника визитную карточку и, не переставая что-то болтать, быстро завернул ее в купюру. Девушка взяла карточку, и Милтон поцеловал кончики ее пальцев. Она засмеялась и что-то сказала Марине – что-то, что могло таить, а могло и не таить в себе угрозу. Но доктор Сингх лишь посмотрела на собеседницу, как баран на новые ворота.
Воздух на улице был таким плотным, что хоть откусывай и жуй. Никогда еще легкие Марины не получали столько кислорода и влаги. С каждым вдохом она ощущала, как в ее тело проникают незримые растительные частицы, микроскопические споры, как они устраиваются в ее эпителии, готовятся пустить корни. Какое-то насекомое зажужжало над самым ухом – до того пронзительно, что Марина отпрянула, словно от удара. Стоило поднять руку, чтобы прогнать незваного гостя, как другое насекомое укусило ее в щеку. И ведь они были не в джунглях, а на городской автостоянке. На миг яркая молния осветила далеко на юге зловещую тучу – и погасла. Снова воцарилась темнота.
– У вас в ручной клади есть самое необходимое? – с надеждой спросил Милтон.
Марина покачала головой:
– Только книги. И пальто.
В сумке лежали инструкция от потерянного телефона, дорожная надувная подушка, «Крылья голубки» Генри Джеймса – чтобы было что почитать в самолете, а также медицинский журнал с главой из статьи доктора Свенсон «Особенности репродуктивной эндокринологии у племени лакаши».
– Тогда вам нужно кое-что купить, – заявил Милтон.
Оказалось, у его шурина в городе есть магазин. Милтон достал мобильный и заверил, что, несмотря на поздний час, шурин охотно откроет им торговый зал, без проблем. Марина, мечтавшая о зубной щетке, согласилась.
Милтон тщательно объезжал те выбоины, которые можно было объехать, а те, что объезду не поддавались, осторожно преодолевал. На углах оживленных улиц толпились люди, ожидая, когда загорится зеленый свет, но светофор давал добро – а они не двигались с места. Девушки, одетые словно на танцы, толкали детские коляски вдоль стен, густо оклеенных рекламными афишами. На середине перекрестка старуха мела метелкой мусор. Марина глядела на все это и думала об Андерсе – видел ли он тех же самых людей в тот вечер, когда прилетел сюда. Ей не верилось, что здесь хоть что-то могло измениться за пару месяцев.
– Вы и доктора Экмана встречали? – спросила она.
– Экмана? – переспросил Милтон, словно речь шла о каком-то неизвестном ему природном явлении.
– Андерса Экмана. Он прилетел сюда сразу после Рождества. Мы работаем в одной фирме.
Милтон покачал головой:
– А что, много ваших сотрудников приезжает в Бразилию?
«Всего трое приехали», – подумала Марина, а вслух сказала:
– Нет.
Разумеется, никто и не подумал прислать за Андерсом машину с водителем. Он дождался своего багажа, пошел на стоянку такси, раскрыл португальский разговорник и прочел вслух: «Сколько стоит доехать до отеля?»
Сейчас она совсем близко от него – вдруг подумалось Марине. Вот так же Андерс шел через аэропорт, ступал по этому самому асфальту. Их разделяют лишь несколько месяцев, только она входит в Амазонию через главные ворота, а он выскользнул через боковую дверь.
И тут Марине пришла в голову неожиданная мысль: – А некая доктор Свенсон вам, случайно, не знакома?
– Доктор Свенсон? Как же, знакома. Она очень хороший клиент. Так вы работаете и с доктором Свен-сон?
Марина выпрямилась и почувствовала, как защелкнулся ремень безопасности. Если для Андерса «Фогель» не позаботился нанять водителя, то уж для доктора Свенсон наверняка все организовали по высшему разряду. Или доктор Свенсон сама отправилась на поиски водителя – и, конечно же, нашла самого квалифицированного, на самой чистой машине.
– Вы знаете, где она живет?
– Где она живет в Манаусе – да, знаю. Недалеко от вашего отеля. Но в Манаусе доктор Свенсон редко бывает. Она работает в джунглях. – Милтон замолчал, и Марина увидела, что он глядит на нее в зеркало заднего вида.
– Вы с ней знакомы, да?
Не стоило ему распространяться о людях, которых возит. Не стоило распространяться о докторе Свен-сон.
– Она была моим преподавателем в медицинской школе, – сообщила Марина, почувствовав себя лгуньей от того, как легко поделилась своим прошлым. – Много лет назад. Теперь мы работаем в одной фирме. Я приехала сюда, чтобы ее отыскать. Начальство послало меня поговорить о проекте, над которым она работает.
– Значит, знакомы, – с облегчением пробормотал Милтон.
– У меня тоже есть ее городской адрес, но с ней невозможно связаться. Доктор Свенсон не пользуется мобильным.
– Она звонит мне из таксофона в доке, когда приезжает в город.
– …и ее не волнует, если вы в это время везете другого клиента. – Марина помнила стиль общения доктора Свенсон.
Милтон кивнул, не отрывая глаз от дороги.
– Она никогда не предупреждает о своем прибытии или отъезде. Иногда месяцами не вылезает из джунглей. Я сам местный, вырос в Манаусе, но ни за что не стал бы жить там так долго.
– Доктора Свенсон ничем не проймешь, – сказала Марина.
– Да, точно, – подтвердил Милтон, но, подумав, добавил: – Если только не опоздать к ней в док.
Поколесив еще какое-то время по лабиринту улиц, Милтон привез Марину в другую часть города, где, несмотря на поздний вечер, люди вовсю расхаживали по тротуарам, кто – споря о чем-то, кто – держась за руки. Милтон затормозил рядом с сидящим на бетонной ступеньке высоким худым мужчиной в розовой хлопковой рубахе размера на два больше, чем надо бы. Тот вскочил, поздоровался на отрывистом португальском и открыл перед Мариной дверцу. Было совершенно ясно, что, вопреки заверениям Милтона, шурин отнюдь не рад их позднему визиту.
– Negócio é negócio[2], – проговорил Милтон и заглушил мотор.
Родриго – так звали шурина – подал Марине руку и помог вылезти из машины. Отпирая дверь универмага, он что-то сказал Милтону. Тот зажег свет и тщательно запер дверь. Внутри пахло опилками. Родриго погасил свет, а Милтон снова его зажег. Что-то быстро затараторив, Родриго загородил глаза ладонью, словно пытаясь хотя бы так вернуть темноту. Марина молчала и только моргала. Ее привыкшие к полумраку глаза ослепило электричество.
Магазин представлял собой квадратную комнату с дощатым полом и высокими стеллажами, на которых теснились всевозможные товары: консервы, одежда, лекарства, почтовые открытки, темные очки, пакетики с семенами, хозяйственное мыло. От изобилия разноцветных ящиков и бутылок у Марины закружилась голова. Хоть она и не понимала португальского, суть разногласий между Милтоном и Родриго была вполне ясна. Мужчины все щелкали и щелкали выключателем, и, дождавшись вспышки света, Марина быстро хватала с полок необходимое – красную зубную щетку, дезодорант, зубную пасту, шампунь, средство от насекомых, солнцезащитный крем, две хлопковые рубашки, майки, соломенную шляпу. Приложив к талии легкие брюки, она бросила на прилавок и их. Может, чемодан вернут утром, а может, не вернут никогда. Марина взяла упаковку трусиков и связку резинок для волос.
– Когда же вы в последний раз видели доктора Свенсон? – поинтересовалась она у Милтона.
– Doctora Singh conhece a Doctora Swenson[3], – сообщил тот шурину.
К немалому удивлению Марины, Родриго сложил ладони перед губами и слегка склонил голову – совершенно индийским жестом.
– Она превосходный клиент, – сказал Милтон. – Закупает у Родриго все продукты для своей экспедиции. Это надо видеть. Она стоит посреди магазина, как раз вот тут, где вы сейчас, и показывает пальцем на товары, а Родриго их складывает к ее ногам. И все без какого-либо списка. Потрясающе.
– Muito decisivo, – сказал Родриго. – Muito rápido[4].
– Как-то за покупками приехал другой доктор. Доктор Свенсон тогда была очень занята и послала его вместо себя. Но через два дня явилась сама. Сказала, что тот доктор купил мало либо не то, что нужно. Еще сказала мне, что присылать кого-то вместо себя – пустая трата времени. Иногда она присылает сюда Пасху с запиской, если ей нужно что-то особенное, но это бывает редко. Большие закупки она ему не доверяет.
Родриго пытался что-то возразить, но Милтон не слушал.
– Родриго знает ее очень хорошо. Некоторые товары он заказывает специально для нее.
– Значит, есть и другие доктора? – спросила Марина.
Снаружи послышались голоса, задергалась дверная ручка, по стеклу зашлепали ладони. Толпа рвалась в магазин.
– Она была здесь меньше месяца назад. – Мил-тон повернулся к Родриго и спросил по-португальски: – Um mês?[5]
Тот кивнул.
– Вероятно, вас это не обрадует, – продолжил Милтон. – Я слышал, что теперь она уехала на три месяца.
Марина представила себе, как будет жить три месяца в этом городе, который еще не видела при свете дня, носить купленную только что одежду, изучать инструкцию к утраченному телефону. Нет уж, лучше она наймет лодку и сама поплывет вниз по реке! Марина спросила, знает ли кто-нибудь в городе, как отыскать доктора Свенсон.
– Если кто-то и знает, то Бовендеры. Хотя я не особо уверен.
– Doctora Swenson não lhes diria nada[6], – сказал Родриго.
Он хоть и не говорил по-английски, но все понимал.
Взяв со стеллажа запакованный в пластик дождевик и маленький зонт, Родриго со строгим кивком – берите, пригодится! – вручил их Марине.
– Ну, а кто еще? – спросил у него по-английски Милтон.
– Кто такие Бовендеры? – поинтересовалась Марина.
– Молодая пара, живущая в ее квартире. Вы с ними непременно познакомитесь. Их трудно не заметить. Они… вроде как путешественники… – Милтон закрыл глаза. – Как это называется?
– Boêmio[7], – неодобрительно буркнул Родриго.
Милтон открыл глаза.
– Они из богемы.
Родриго достал карандаш и принялся высчитывать, на сколько Марина отоварилась. Та примерила резиновые шлепанцы, отложила, посмотрела другие. Взяла телефонную карточку. Вероятно, Андерс без труда отыскал Бовендеров, раз они живут в квартире доктора Свенсон. В первую очередь он должен был отправиться по ее почтовому адресу.
Слух Марины уловил странное постукивание – будто железкой о прилавок. И исходило оно не от людей, ломившихся в дверь. Подняв глаза к потолку, Марина увидела покрытых жестким панцирем насекомых, с размаху бьющихся о трубку флуоресцентной лампы. Ей даже показалось, что они бескрылые.
– Estoque![8] – крикнул Милтон людям, прилипшим к витрине, и добавил что-то еще по-португальски.
Родриго снова выключил свет и в темноте сложил Маринины покупки в тонкие пластиковые пакеты.
– Что они хотят? – спросила Марина.
Милтон повернулся к ней.
– Да ничего они не хотят, – ответил он, махнув рукой. – Им просто скучно.
Родриго отпер дверь и выпустил Милтона с Мариной наружу. Толпа была не такая большая, какой казалась сквозь стекло, всего человек двадцать, причем были тут и дети. Они просто стояли на тротуаре, словно никогда и не рвались в магазин. Некоторые, правда, что-то разочарованно ворчали, но без особого энтузиазма.