Права и обязанности некроманта

– Хорошо. Согласна. Сливки не первой свежести. По большому счету эти двое недалеко ушли от тех же простолюдинов. И тем не менее они не простолюдины! А ты заставила их при всех извиняться перед настоящей простолюдинкой! И за что? За то, что делали все, всегда и при любых обстоятельствах!

– А ты, значит, это одобряешь? – Отголоски недавней ярости всколыхнулись как потревоженный улей.

– Ничего я не одобряю! Они придурки! Но ты могла бы просто предупредить их, чтобы подобное больше не повторялось. Не извиняться же!

– Позволь мне самой решать, что я могу, – с намеком на угрозу парировала я.

– Да ради всех богов! – всплеснула руками Тория. – Только не ври, что ничего не планируешь! Я не такая уж дура! Ты не только планируешь. Ты уже эти планы в исполнение приводишь! А я не у дел!

– Так вот что тебя тревожит, – невольно рассмеялась я. – Повторяю. Нет ни планов, ни дел. Я просто хочу спокойно жить. И чтобы так же спокойно было тем, кто меня окружает. Той же Мери. Она почти год все мои самостоятельные писала – вполне заслужила спокойную жизнь на последующие три года.

– Ага. Сделать ее известной на всю академию – это, по-твоему, спокойная жизнь? Да теперь половина наших любителей похихикать над попавшим впросак безродком будет за ней во все глаза следить и ждать, пока тебе надоест новая игрушка.

– В каком смысле? – опешила я. С такой стороны я свой поступок не рассматривала. Мне хотелось просто осадить достающих соседку нахалов. Ну, может быть, припугнуть, чтобы другим подобные идеи в голову не пришли.

– Увидят, что она сама по себе, и снова начнут пакостить. Разве что более изобретательно и не так нагло, – с видом превосходства припечатала Тори. – Мы же говорили о том, что в королевстве происходит! Ты же признала, что я нигде не ошиблась!

Распалившись, Тория разве что пальцем в меня не тыкала. «Так уж и признала, – мысленно хмыкнула я, чуть отклонившись, чтобы и правда не получить пальцем в глаз, если подружку окончательно покинет самообладание, – скорей уж выслушала со всем вниманием».

– Так вот, в академии то же самое! Не знаешь, что ли?! – продолжала между тем Тория. – Парочка подпевал Алия в столовке точно были, и поверь – обязательно донесут своему покровителю. Еще двое выскочили сразу за нами. А про них ходят слухи, что они как раз из радикалов похлеще прихвостней нашего принца.

Примерно представляя, кого подразумевает под радикалами подруга, я невольно нахмурилась. «Вот только внимания таких персон мне и не хватало. Впрочем… А что это меняет? Я в любом случае поступила бы так же».

– Кривишься? – отметила мимолетную гримасу Тори. – Вот то-то же! Я все понимаю, ты метишь на тот уровень, где слухи не собирают. Но можешь мне поверить, для тех, кто там, – она ткнула пальцем в потолок, – эти слухи собирают другие. И со всем старанием! А я могу тебе рассказать, кто чем дышит, хоть сейчас! Клятву ты у меня принять не хочешь. Ладно! Хочешь играть в дружбу. Пожалуйста! Но…

– Если ты действительно хочешь быть рядом со мной, – перебила я, попросту отодвинув разошедшуюся подружку в сторону простеньким телекинезом, – то должна понять, что я… Не. Играю. В дружбу.

Пока Тори хлопала глазами, переваривая мое заявление, я успела переодеться и завалиться на кровать с конспектами к завтрашним зачетам. Однако в наследство мне досталась крайне упертая подруга. Не успела я прочитать и двух страниц, как она плюхнулась рядом на матрац.

– Ты серьезно?

– Совершенно, – не отрывая глаз от строчек, отозвалась я.

К бесам все местные заморочки. У меня сейчас жизнь без клейма изгнанницы, жизнь, в которой я не должна была заботиться о куске хлеба и наличии соответствующей одежды. Пусть звали меня теперь по-другому, но я все равно хотела остаться собой. Собой, а не кривым подобием предыдущей Лиры – глупой и заносчивой, не умеющей ценить то, что ей досталось в силу рождения. А объявить меня одержимой, когда прошел почти год с сего знаменательного события, будет по меньшей мере сложно.

– И ты действительно согласна дружить с нытиком Орлеем? И простолюдинкой?!

– Я не только согласна. Я уже дружу, если ты не заметила. Ты не стала хуже от того, что твой отец бастард. И Виктор не такой уж нытик, как выяснилось. А кто в какой семье родился, мне вообще плевать. Лишь бы человек был достойный. И если экскурс в дебри моего мировоззрения закончен, то я хочу подготовиться к завтрашнему зачету по бытовой магии.

– Да плюнь ты на этот зачет! Тебе его и так уже, считай, поставили.

– В смысле? – От удивления я даже забыла, что якобы крайне увлечена чтением.

– Я слышала, как вчера об этом говорила тиса Вердан профессору Леррою. Тебя прочат в лучшие студентки нашего потока.

– Замечательно, – фыркнула я. – Надеюсь, больше меня никуда не прочат.

– Не знаю. Я не успела дослушать. Меня заметили раньше.

– Хорошая ты девушка, Тори. Но однажды тебе оторвут твои вездесущие уши.

– Не оторвут, – ухмыльнулась она. – У меня есть подруга, в минуты гнева излучающая ауру смерти.

– Что излучающая?! – Чуть не подавилась собственным языком я.

– Не злись, – хохотнула Тори. – Но ты бы видела рожи тех двух обалдуев в столовке. Они как будто саму хозяйку Грани встретили. Впрочем, ты действительно… Внушала, скажем так. Даже меня проняло.

– Шуточки у тебя, – вполне искренне выдохнула я, снова поднимая конспект.

– Подруга… – протянула Тори, вставая. – Подруг у меня еще не было. Говорят, это хорошо.

– В любом случае лучше, чем шпион на зарплате, – не удержалась от подковырки я.

– Пожалуй, да, – не приняла шутку Тория. – Шпионами жертвуют гораздо чаще, чем подругами. Особенно когда те слишком много знают. И все же я не хотела бы поменяться с тобой местами.

– Не хочешь учиться артефакторике? – снова поддела я, ощущая почти физическую необходимость разрядить обстановку.

Слишком уж близко к цели упала случайная стрела болтуньи. Аура смерти… И как я только могла забыть. Хотя я, конечно, не забыла, вот только не ожидала, что местные вполне себе ее чувствуют. Расслабилась, когда убедилась, что нити магии они не видят, дура!

– И это тоже, – наконец улыбнулась Тори. – Но больше по другой причине. Я все же хочу однажды любить и быть любимой. Тебе любовь не светит…

– Вот уж чего-чего, а любви у меня явный перебор, – со смехом поморщилась я. – Поклонник на поклоннике едет и поклонником погоняет.

– Да? А ты уверена, что поклоняются они тебе, а не твоим способностям очищающей? Твоя брачная клятва очистит супруга от любых недугов и проклятий, гарантирует сильное потомство. Заметь, тоже не отягощенное всякими вредоносными излишествами. За такое многие согласятся хоть всю жизнь изображать страсть и почитание. И ты никогда не узнаешь, правда ли это.


– Вроде пока не требуется ни страсти, ни почитания, – немного сварливо отозвалась я. Слова подруги задели какую-то незаметную струнку в душе, о существовании которой я до сих пор и не подозревала. – И тем не менее Виктор признавался мне в любви еще до академии. Хочешь сказать, что он уже тогда знал, что я очищающая?

– Ты для него в любом случае очищающая. – Тори бросила в мою сторону странный взгляд.

– Не поняла.

– Что тут непонятного? – покачала головой Тория, глядя на меня с откровенным сочувствием. – Его род почти прервался. Он гол как сокол. В собственности полуразвалившийся замок и матушка, понукающая сына любой ценой возрождать величие рода. Она и мужа своего так понукала. В результате они потеряли и то немногое, что еще оставалось. А ведь его прадед заседал в Совете Десятки. А рядом живет милая, родовитая и очень богатая девочка. Пусть на репутации небольшое пятнышко в виде занявшегося торговлей отца. Но за хорошее приданое можно простить и не такое…

– Прекрати! – не выдержала я.

– Извини.

– Это ты извини, – тут же пошла на попятный я. – Уж очень мрачную картину ты мне нарисовала.

– Реалистичную, к сожалению, – развела руками Тори. – Вокруг тебя нет ни одного парня, которого нельзя было бы заподозрить в корысти. Корве – его пинает отец. Какое-то у них там проклятие, что в роду вот уже пятое поколение только один ребенок. Случись с ним что, и конец роду. Очищающая для них – идеальное решение. Альв, конечно, оболтус и болтун, но реши он вдруг побороться за трон, жена-очищающая стала бы решающим фактором. Кто у нас еще? С принцем и так все понятно. Я, когда поняла, что он тебя не интересует, где-то даже вздохнула с облегчением. Вот уж у кого точно дрянь какая-то в семействе. А больше вокруг тебя парней и нет. Одни профессора остались. И те какие-то мутные. Хотя еще Дон. Но у того тоже. Ничего не понятно, но дело ясное, что дело темное. Иначе с чего бы наследником рода официально объявили его младшего брата? Так-то у Дона руки-ноги-голова на месте.

– Ну ладно, ладно… Что, вне академии парней нет, что ли? – буркнула я.

– Есть. Но кто сказал, что там будет по-другому? Конечно, очищающую ни к чему принудить не смогут. А вот обмануть – за милую душу.

– Ну, хватит мне жизнь черной краской мазать. – К собственному удивлению, я почувствовала, что настроение испортилось окончательно.

– Да это я так… Извини, – качнула головой Тори и ушла в душ.

Я же так и осталась лежать, пялясь невидящим взглядом в забытый конспект. Я даже не особо понимала, в какой момент меня накрыла мрачная меланхолия. Скорее уж в мыслях плавали какие-то не оформившиеся опасения и вопросы. Неужели вокруг меня всегда так и будут плестись странные интриги и никому нельзя доверять до конца? О поисках мужа я, конечно, и не думаю. Но как в таких условиях выполнять приказ Серой госпожи? И как вообще жить, никому не доверяя?

После беседы с Тори я полночи ворочалась, не в силах заснуть. Казалось бы, что тут такого? Я ведь и сама не собиралась «крутить любовь» с кем бы то ни было в ближайшие лет десять как минимум. Тут тебе и приказ Серой госпожи, и желание освоить-таки безумно интересную профессию артефактора, да и много еще чего. Не до любви мне, как ни крути. И вот поди ж ты… Обрисованная перспектива выбила меня из колеи куда сильнее, чем можно было бы представить.

Кое-как разогнав разбушевавшиеся мысли, я все же заснула. Но проспать успела всего часа полтора, и на завтрак пришлось идти с гудящей головой. Только этим я могу объяснить, что в последний день перед каникулами попалась-таки нашему негодному профессору артефакторики. Два урока после внезапного зачета прошли как обычно, и вдруг он воспылал желанием пригласить меня на какую-то вечеринку. Мало того что мне был неприятен сам проф и праздник устраивали студенты старших курсов, среди которых мне явно было совершенно нечего делать, так еще и Тори, чьим суждениям я привыкла немного доверять, удивленно вздернула брови: «С чего это он вдруг?»

В общем, все говорило о том, что от странного профессора надо держаться подальше. Но как это сделать, если его уроки стоят в расписании через день, а со следующего семестра и вовсе превращаются в ежедневные?!

– Лира, я буду рад вас видеть. – Мастер Лэнгли в очередной раз улыбнулся мне отеческой улыбкой, которой сопровождал наше общение со времени памятного зачета. Мне же в ней постоянно чудилось что-то плотоядное. – И никаких отговорок. Я специально выяснил, что все ваши зачеты в полном порядке и ни о каких пересдачах и речи не идет.

– Хорошо, профессор Лэнгли, – склонила голову я, признавая поражение.

От предыдущего неожиданного приглашения мне удалось отвертеться под предлогом зачетной недели, неуверенности и возможных пересдач. Не самая удачная отговорка, но когда проф несколько дней назад вдруг остановил меня посреди коридора, да еще огорошил своей осведомленностью о моих зачетах, я попросту не успела придумать что-нибудь более достоверное. И вот теперь пожинала плоды своей недальновидности.

«Интересно, он выяснил, что я очищающая, или повлияли мои успехи в артефакторике? – думала я, шагая в сторону лестницы. – И Тори ничего не знает про эти сборища, что тоже подозрительно».

В конце коридора показалась развеселая компания золотых оболтусов. И я, мгновенно позабыв про свои опасения, скрежетнула зубами. «Вот уж точно. Неприятности поодиночке не ходят!» Альв тут же замахал рукой, громогласно приветствуя меня и одновременно оповещая о нашей встрече половину академии. Я скрипнула зубами. Но этот отрезок коридора, как назло, не имел ни одного ответвления, а демонстративно сворачивать в первую попавшуюся дверь мне показалось глупым. Впрочем, это не было основной причиной моей показной вежливости. Основная причина стояла за спинами друзей и упорно не желала встречаться со мной взглядом.

Мысленно выругавшись, я раскланялась с оболтусами по всем правилам этикета, пожелав каждому поименно приятных каникул. И Рой, и Альв ответили мне такими же велеречивыми конструкциями, а Дон по своему новому обыкновению буркнул что-то невразумительное. На том наша последняя в этом году встреча, слава Серой госпоже, и закончилась. Поспешно свернув за угол, я позволила себе покачать головой: ну что за глупое поведение?!

После идиотской истории в парке Дон со мной больше не говорил. Да что там. Он вообще упорно делал вид, что мы незнакомы. И меня это задевало гораздо сильнее, чем хотелось бы. «Идиотизм! – сердито недоумевала я, вколачивая каблуки в старинные плиты пола. – Прекрасно вписался бы в нашу компанию. Но нет! Всюду нужно приплести эту бесову любовь! Зачем?!»

Кстати говоря, подобные приступы непонятной злости случались со мной довольно редко и только тогда, когда мне приходилось сталкиваться с Доном вот так, как сейчас, лоб в лоб. В остальном же я вообразила, что жизнь наконец вошла в нормальную колею, и тут же заполучила доказательство обратного в виде приглашения на праздник к профессору артефакторики. Более того, мне надлежало явиться с партнером для танцев. Только подумав об этом, я едва не зарычала, как настоящая одержимая, и ускорила шаг. «Кого, черт возьми, тащить на бесову вечеринку?! Не Корве же!»

Рой, разумеется, на роль сопровождающего не подходил совершенно. Услышав что-то подобное, он гарантированно вообразит, что старые времена вернулись, и я устану отбиваться от его неуклюжего внимания.

Виктора брать не хотелось одновременно по двум причинам. Во-первых, наш проф его явно не жаловал и на свои посиделки пригласить и не подумал, а снова разругаться со вздорным преподом мне очень не хотелось. Во-вторых, неизвестно, как сам Орлей воспримет что-то подобное. Вдруг решит, что это признак какого-то особого отношения? А мне только очередного приступа любви у худосочного романтика и не хватало.

«Хоть из принцев выбирай!» – проворчала я себе под нос, плюхнувшись на лавку рядом с Тори и без особого интереса подтянув к себе кувшин с бодрящим настоем.

– Ты чего такая злая? – тут же поинтересовалась бесова эмпатка.

– Помнишь, я тебе говорила про вечеринку у моего артефактора? – отозвалась я, не видя причин скрывать от подруги такую чушь.

В дверях появился Виктор, с трудом удерживая высокую стопку книг, и я поспешно умолкла. Заметив нас, он улыбнулся и потопал к нашему столу.

– Привет, Лира!

– Привет, – усмехнулась я, подхватив левитацией покосившуюся книжную башню.

– Спасибо! – Он со вздохом облегчения сгрузил стопку на столешницу подальше от тарелок и кувшинов. – Это бесово эссе по травоведению сведет меня с ума!

– Не только тебя, – хмыкнула Тория. – Я тоже на него с ужасом смотрю.

– И как впечатления? – ухмыльнулся Виктор.

– Кошмарные, – откровенно признала та.

– А мы его уже написали, – раздался ленивый голос сбоку.