Права и обязанности некроманта

– Да поняла уже! – перебила я и, подскочив, заметалась вокруг каменного возвышения. – Я должна убить бессмертного. Но почему я?! Я вообще-то в прошлой жизни пожить не успела и хоть в новой собиралась восполнить этот пробел!

– Этот временной отрезок тебе дан для того, чтобы выполнить волю Предвечной. Сделаешь это и живи как хочешь. А пока…

Татуировка на моей груди снова вспыхнула огнем, заставив застонать сквозь стиснутые зубы.

– Но почему Серая госпожа просто не заберет его с собой, как любого другого?!

– Серая госпожа приходит к тому, кто умер. Либо находится в коротком временном отрезке перед Гранью. Но индивидуум, нарушающий равновесие во Вселенной двести пятнадцать дробь семьсот три категории альфа, не может умереть от старости и слишком силен, чтобы его убил кто-то из местных. Следовательно, возникает парадокс, который ты и призвана устранить.

– Но почему я?! Что, больше никого подходящего не нашлось?! Одна я такая исключительная на все миры?! – в который раз взвыла я.

– Нет. Ты числишься под номером семь. Если твой временной отрезок прервется раньше, чем ты устранишь парадокс, в работу пойдет кандидат номер восемь. Или же событийные маятники собьются с ритма безвозвратно, и нарушающий всеобщее равновесие мир будет уничтожен.

– А с предыдущими шестью что случилось?!

– Их временны́е отрезки пресеклись раньше, чем…

– Понятно, – перебила я, слушать ответ на риторический вопрос у меня не было никакого желания. – С правами и обязанностями некроманта мы разобрались. А какие плюшки мне полагаются?

– Пищевые продукты на белковой основе не…

– Да чтоб тебя! Ну, помощь какая мне полагается?! Суперспособности какие-нибудь? Абсолютная память, например. Или умение находить клады.

– Ты можешь использовать все способности и память среднестатистической особи, тело которой занимаешь на данный момент. Из особенностей, выходящих за рамки нормальных показателей, там есть наследственная склонность к геморрою и язве желудка, а также генетическая мутация, именуемая аборигенами «очищение».

– А что-нибудь поприличнее мне не полагается?! – в очередной раз схватилась за голову я, не поняв половины из сказанного. – Оружие какое-то достойное? Хоть умение скрывать свой дар?! Там же артефакты как-то делают и о магических плетениях представление имеют! Увидит хоть кто-то хоть что-то, и настанет вашему наемному убийце номер семь… конец временного отрезка!

На этот раз голос не отзывался очень долго. Видимо, его качественно заклинило на моих аллегориях. Наконец сущность продуплилась, хотя звук стал несколько замедленным.

– Да-а… С защи-итой сущности мо-ожно помо-очь…

«Ну хоть что-то», – подумала я и тут почувствовала, что падаю.

Тело инстинктивно дернулось, и я распахнула глаза, обнаружив, что снова лежу на своей кровати, а в бок мне упирается что-то невероятно острое. Я завозилась, пытаясь выяснить, что за углы вдруг образовались у некогда мягкого матраца, и нащупала толстенную книжищу. «Защита и сокрытие сущности для начинающих, дополненные упражнениями для продвинутого уровня и заметками для мастеров».

Я непонимающе посмотрела на убойных размеров фолиант. «Это типа, убийца, вот тебе учебник по самообороне для слабаков и займись уже планированием преступления века?! Нет… Ну это… Ну мать же вашу! Я самая невезучая перерожденка среди всех этих долбаных миров! – Нервный хохот вперемешку с иканием прорвался наружу. – Привет, Ариана. Ты – избранная. Изволь заняться спасением Вселенной, имея вместо оружия учебник, непонятные качества очищающей и наследственный геморрой! Ну бесово счастье…»



С минуту я ошалело озиралась, а потом, спохватившись, принялась рассматривать собственную грудь. Естественно, в полумраке спальни я увидела только размытое пятно и, сорвавшись с постели, побежала в душевую. Вот тут-то, за закрытой дверью я и дала волю обуревающим меня чувствам: татуировка красовалась на своем законном месте. То есть там, где еще несколько часов назад ее и близко не было. Надежда на то, что мне приснился обычный кошмар, растаяла как утренний туман.

«По крайней мере, на ближайшие несколько лет мой удел – пуговицы до самого подбородка. Вот матушка обрадуется…» – промелькнула в голове бредовая мысль, пока я медленно сползала по стенке.

Следующие пару месяцев я провела в роли загнанной лошади, которая пытается бежать во все стороны сразу.

Вдоволь поломав голову над туманными формулировками чокнутого высшего разума, я пришла к некоторым выводам, которые и пыталась воплотить в жизнь. Для начала я зацепилась за упоминание «неплохих задумок». «Изменить к лучшему жизнь ключевых фигур», пусть и не подозревая, что это за какие-то там «задумки», я могла, только если эти самые фигуры уже маячили вокруг меня. Иначе никаких «задумок» быть не могло в принципе.

Вот когда я искренне возблагодарила судьбу, что после перерождения вела довольно замкнутый образ жизни: список возможных ключевых фигур оказался довольно коротким. Родители с сестрой, Тори, Мери, три оболтуса из местной золотой молодежи и, наконец, ненавистный Орлей. Подумав, я на всякий случай вписала Вилия и кухарку. Сомнительно, конечно, но прежняя Лира явно относилась к кучеру куда хуже, чем я, а уж неуклюжую повариху точно не стала бы спасать от супа.

Но что я, собственно, меняла в жизни этих людей к лучшему, понятно было далеко не всегда. И если с семьей, прислугой и Мери все было более-менее ясно, то все прочие словно прятались в тумане. Вот что я сделала или могла сделать для Тори, если и сейчас не понимаю, а что ей от меня надо? Да и к «лучшему» ли приведет, если она добьется своего, тоже неведомо.

Зато насчет Роя я не сомневалась ни секунды: мой отказ выходить за него замуж гарантированно лучшее, что я только способна ему причинить. Потому как если бы мне пришлось надеть брачный браслет, то вдовой такого муженька я бы стала сразу после бракосочетания.

Вдоволь подергавшись над пространными намеками иномирной сущности, я в конце концов немного успокоилась. Мне никто не ставил жестких временных рамок. Да и о наказании за невыполненное задание не заикались. По крайней мере, мне в любом случае надо доучиться, прежде чем вступать в какую-то борьбу с непонятным бессмертным, который не по зубам даже Последней Гостье.

Да и без странных «задумок» и заданий божественной покровительницы у меня было полно проблем. Для начала выяснилось, что учебе моя предшественница уделяла всего пару месяцев. Дальше, особенно после того, как девчонка выяснила, что удачное замужество ей обеспечено, зияли огромные дыры. Нагонять все это самостоятельно оказалось не так-то просто. Бо́льшую часть свободного времени я проводила в библиотеке над книгами, но и после отбоя умудрялась урвать пару часов от сна, читая за пологом при свете магического огонька.

Правда, у библиотечного бдения были и плюсы. Свою идею отобрать у Корве пажа я так и не оставила. А именно в библиотеке Дон появлялся чаще всего в гордом одиночестве: сиятельные оболтусы избегали хранилища знаний, как прокаженный лепрозория. На почве учебы мы подружились довольно быстро, хотя парень и вел себя весьма скованно и до сих пор ни разу не заговорил со мной первым.

С ним все было и просто и сложно одновременно. На любой знак внимания он отзывался так радостно и живо, что мне иногда делалось даже стыдно, ведь с моей стороны кроме обычной симпатии присутствовал и некий расчет. И все же при всей его открытости чувствовалась некая недосказанность. Но пытаясь понять, в чем дело, я всякий раз натыкалась на глухую стену.

С «очищением» я разобралась почти сразу после своего странного визита в межмирье. Не соврал гадский чокнутый… то есть высший разум. Ничего она мне не давала. От слова «совсем». Ни усиленных магических способностей, ни особенных умений. Ни-че-го. Только то, что «очищающая» гарантированно рожала своему супругу сыновей, свободных от всех родовых проклятий и недугов, и освобождала от подобных прелестей и его самого. Слава всем богам, магия, создавшая такую палочку-выручалочку для погрязших в близкородственных браках и взаимных проклятиях аристократов, позаботилась о ее относительной безопасности. Род, выдавший очищающую замуж насильно или как-то обидевший свою драгоценную невестку, нарывался на мощный откат, чреватый гибелью не только самого недальновидного семейства, но и всех, кто состоял с ними в близком родстве. Так что в этом мире с очищающих сдували пылинки, и все интриги по завоеванию ценного приза никак и никогда не касались самого приза. Священная матка… Ой… Желанная невеста всегда пребывала в блаженном неведении касательно «сражений» за ее благосклонность.

Но, разбираясь с собственной «генетической мутацией», что бы ни значило это определение, я не могла не обратить внимание на другую странность. Так, несколько столетий назад ныне угасший род Аре принял в семью очищающую. Наследник рода стал, как и ожидалось, великим, мощным и прочее. А свои победы он делил с не менее сильным и талантливым кузеном по линии матери. Но вот странность. Та очищающая тоже была из рода, где до нее магов не было совершенно, как и Лира Мэй. Заинтересовавшись этой странностью, я списалась с архивом и в очередной уикенд получила в городе на почте бандероль с копиями древних документов.

Когда я поняла, с чем именно имею дело, то сначала порадовалась, что род Аре – угасший. Иначе черта с два я добралась бы хоть до толики полученной информации. А потом запоздало испугалась и поклялась, если мне на первый раз такое любопытство сойдет с рук, больше не соваться так нагло в мрачные тайны нового для меня мира.

Очищающая рода Аре обожала свою бездарную младшую сестренку. И чтобы порадовать ее, ту выдали замуж за вассала из некогда магического, но к тому времени давно растерявшего все способности и захиревшего рода. В этой-то семейке и родился будущий сподвижник одного из величайших магов прошлого.

От таких открытий голова шла кругом, а ладони покрывались липким противным потом. Сущность из межмирья говорила о «генетической мутации». Что, если это означает нечто семейное? Значило ли это, что и бездарка, как тут называли людей, не обладающих магическими способностями, может оказаться очищающей? Или тот случай был всего лишь совпадением? Ответов на эти вопросы у меня не было, и я задвинула свои изыскания в самый дальний угол памяти, предварительно тщательно спалив в камине все записи и полученные из архива бумаги. Еще только не хватало, чтобы моя сестра угодила в какие-нибудь магические интриги. Не говоря уже о том, что случится, если Делли «не оправдает оказанное ей высокое доверие», попросту не имея моей «генетической мутации», что бы это ни значило.

Кстати, распоряжаться собственной памятью с каждым днем становилось все легче и легче. Книжка, доставленная из межмирья вместе с моей тушкой, оказалась просто гениальной. Начнем с того, что читать ее могла только я. Никто другой талмуд весом в тридцать кило, который я с трудом отрывала от пола, просто не видел и не чувствовал. Зато задания, расставленные по принципу «от простого к сложному», наводили порядок в моей бедовой головушке с астрономической скоростью. Но и спешить мне никто не давал. Прежде чем я в совершенстве не освою один навык, страница со следующим тупо не открывалась. Проще говоря – идеальный самоучитель. Но были в работе с «защитой» и минусы. Каждый урок награждал меня кошмарной мигренью на ближайшие пару часов. Кроме того, я заработала репутацию «девушки со странностями» среди забегавших к Тори «на поболтать» девиц-однокашниц: несколько раз меня заставали в полной неподвижности, шарящую глазами по собственным ногам. Я читала бесову книгу, с трудом удерживая ее на коленях, но книгу-то никто не видел…


По большому счету все складывалось удачно. Даже отравить меня никто не пытался. Вот только проклятый Орлей торчал где-то на задворках сознания противной занозой. Как менять к лучшему судьбу этого нытика, я не представляла. Да и браться за это у меня не было никакого желания. Всегда не любила соплежуев. А никем иным в моих глазах неопрятный парень быть не мог. И все-таки был… Очередной парадокс нервировал постоянно. Бесов, бесов, бесов Орлей!!!

Он больше не пытался со мной встретиться. Не поджидал в коридорах. Не заговаривал на совместных уроках. На первой же боевке во время учебной дуэли, случайно оказавшись со мной в паре, Виктор даже не поднял руку с кольцом, послушно вылетев за пределы дуэльной площадки на первой минуте боя. Больше профессор нас друг против друга не ставил. На прочих занятиях он торчал в своем углу, не отрывая глаз от конспекта. Даже артефакторика, преподаватель которой наконец появился, проходила по тому же сценарию: я впереди, а он в дальнем углу. Слава Серой госпоже, хоть ничего больше не взрывал.

Я, кстати, так и осталась за первым столом рядом с кафедрой и постепенно закрепила это место за собой на всех лекциях. Кроме очевидного удобства оно защищало меня и от чрезмерного внимания сиятельных оболтусов в лице Корве и Альва. Даже новая звезда нашего факультета принц Алий старался держаться от плахи, как между собой называли первый стол студенты, подальше.

Вот уж не думала, что кто-то способен раздражать меня сильнее, чем Корве или Виктор. И ошиблась. Принцу удавалось доводить меня до тихого бешенства куда успешнее, чем им обоим, вместе взятым. Одно «знакомство» чего стоит.

Первая неделя учебы прошла спокойно. Я все реже ловила на себе недоуменные взгляды, чему не уставала радоваться. Однокашники, а вместе с ними и профессора привыкали к обновленной Лире. По академии не без помощи Тории расползлись слухи о строгих родителях, которые наконец взяли дочурку в латные рукавицы. Про себя я хихикала, но вслух ни подтверждать, ни опровергать это мнение не спешила. Чем больше тумана, тем легче спрятать истину. Кто бы мог подумать, что необходимый туман люди охотно напускают сами.

В общем, я немного расслабилась, и, разумеется, совершенно зря.

– Доброе утро, тиса Мэй. – Спокойный уверенный голос над ухом заставил меня подскочить. – Думаю, вам будет гораздо удобнее там.

Я моргнула, пытаясь сообразить, почему кто-то нагло пытается вытащить учебник из моих рук, и подняла голову. Перед облюбованным мною первым столом стоял самый брюнетистый брюнет, какого я только могла себе представить. Знаю, звучит бредово, но как еще описать видение, осмелившееся отобрать у меня книгу, я не представляю. Бледная кожа и синие глаза дополняли картину, делая волосы еще темнее.

Незнакомец между тем положил отобранный учебник на конспект и сдвинул к краю стола. Повинуясь движению идеально очерченной брови, кто-то из студентов сцапал мои вещи и бодро утащил к третьему столу, где и сгрузил.

– Прошу прощения, – поднялась я, медленно закипая. «Да что это за самоубийца?!»

– Не стоит извинений, тиса Мэй, – уронил этот… этот… принц, мать его королеву!

Именно принц и именно наследный, как подсказала бесова чужая память в очередной раз постфактум. «Тот самый принц, – ехидно ухмыльнулась уже моя собственная память, – под предлогом охоты на которого ты отделалась от Роя». Я с трудом удержала рвущиеся с языка ругательства.

– Прошу. – Не дождавшись от меня ничего членораздельного, принц Алий галантно предложил мне руку. – Я провожу вас на ваше новое постоянное место.

Ни копаться в доставшейся от предшественницы памяти, ни пытаться просчитать варианты времени у меня не было. Или я сейчас становлюсь подружкой принца со всеми вытекающими последствиями, как, например, десятки завистливых соперниц, не спускающих с меня глаз ни днем ни ночью, или вызываю новый взрыв сплетен, отказываясь от того, от чего не отказываются. Кто я: Лира или Ариана? Вот как стоял вопрос.

Я медленно опустилась обратно на стул, проигнорировав предложенную руку.

– Соблаговолите вернуть мои вещи, ваше высочество, – всем своим видом демонстрируя спокойствие, которого вовсе не испытывала, произнесла я, глядя в нереально синие глаза принца.

И очень хорошо, что я смотрела именно в этом направлении. В темной синеве сверкнула молния гнева и, пожалуй, даже чего-то большего. Алий втянул воздух, явно намереваясь осадить зарвавшуюся девицу. Но не успел даже выдохнуть.

– Браво, тиса Мэй, – раздалось от двери.

Тут уж подскочили все присутствующие. У входа стоял профессор Леррой и медленно демонстративно сводил ладони, изображая аплодисменты.

– Я позволю себе напомнить всем присутствующим, что студенты вольны сами выбирать себе места на лекциях. Кто может повлиять на этот выбор, тис Алий? – Профессор ехидно прищурился, в упор глядя на принца. Надо было слышать, сколько яда он вложил в обращение «тис». Даже меня проняло. Что уж говорить о молодом мужчине, стоявшем в полуметре от меня. На бледных щеках вспыхнули алые пятна. – Что такое? – продолжал Леррой. – Вы не читали правила академии? Нехорошо. Насколько я знаю, в этом году вы будете уделять учебе здесь куда больше внимания, так что прошу вас восполнить этот пробел, тис Алий. Скажем, сегодня. А завтра утром я жду ваш реферат о правилах академии, освященных временем, и их обосновании.

– Хорошо, – явно с усилием выдавил из себя принц, бросив в мою сторону ненавидящий взгляд, и, развернувшись, пошел к третьему столу.

«Ну вот… Нажила себе врага, – мысленно поморщилась я. – Кто б еще сказал, чем мне это грозит».

– Кстати, верните тисе Мэй ее вещи, – нагнал парня голос профессора, едва он сел. – И поскорее, вы задерживаете весь поток, тис Алий.

Глядя на стопку книг и конспектов, которые хлопнул на стол бледный от злости Алий, я впервые пожалела, что Тория не рискнула сидеть со мной прямо перед кафедрой. Кто, как не всезнающая подружка, смог бы мне объяснить, что только что произошло на моих глазах. Память Лиры молчала, будто ее и не было, а моя собственная подсказывала, что в моем мире и за меньшее можно угодить на плаху.





Глава 8

Тайны, принцы и козлы




Я сидела на подоконнике и смотрела на медленно планирующие за окном хлопья снега. Теоретически я выполняла очередное упражнение из межмирной книги. То есть пыталась отгородить сознание от всех внешних раздражителей, включая холод стекла под щекой и в сотый раз отчитывающую меня Торию. Но в действительности я просто лениво думала о прошедших месяцах, в кои-то веки позволив себе расслабиться.

Тория ругалась по известной причине: вчера я вернула принцу Алию пригласительный на новогодний бал в королевском дворце. Она никак не могла понять, как можно не использовать такой «королевский шанс». Я же не хотела, да и не могла объяснить, что подобные шансы никак не вписываются в мои жизненные планы. Как, впрочем, и в планы Серой госпожи. В результате уже в десятый раз выслушивала возмущенные претензии подруги. Ну или делала вид, что выслушиваю. По крайней мере, сейчас мои мысли витали очень далеко от королевского бала.

За прошедшие месяцы я добилась многого и в то же время не добилась ничего. И сейчас, невольно следуя местной традиции подводить итоги года перед праздниками, могла себе в этом признаться.

По результатам зачетной недели Лира Мэй стала лучшей ученицей курса. Но ничего, кроме повышенного внимания профессоров и более сложных заданий, мне это не принесло. В другое время я бы обрадовалась такого рода вниманию. Но сейчас, когда на задворках сознания серой тенью постоянно маячило задание Последней Гостьи, а татуировка на груди то и дело вспыхивала огнем, напоминая о своем присутствии, это только мешало.

Орлей больше не подходил. Но стоило нам оказаться в одном помещении, как я чувствовала на себе его взгляд. Корве, отхватив несколько раз унизительные ответки на свои глупые шуточки, немного угомонился. Но немного не значит совсем, и в нелепые ситуации я продолжала попадать с завидным постоянством.

Дон осмелел настолько, что даже здоровался со мной первым. Но на том мои достижения и закончились. Стоило Рою щелкнуть пальцами, парень вставал и шел на зов, выполняя все приказы своего покровителя. Я видела, что ему это не нравится, видела, как неохотно он отзывается, но, как ни билась, так и не поняла, откуда такая преданность. Однажды даже спросила его напрямую. Но в ответ получила только испуганный взгляд и невнятное мычание, после чего Дон под каким-то надуманным предлогом ушел. С неделю он вообще не появлялся в библиотеке и всячески избегал меня в коридорах и столовой. Видимо, убедившись, что настаивать я не собираюсь, он успокоился, и статус-кво сохранился. Мало того, периодически я ловила на себе его странные взгляды. Но спрашивать прямо больше так и не рискнула.

Принц Алий… На этом имени мой созерцательный настрой затрещал по швам. Я скрипнула зубами, и в уши тут же ввинтился голос Тории.

– И нечего злиться! Ты понимаешь, что нанесла оскорбление! И кому?! Нашему будущему королю! С его мнением и сейчас многие считаются! А что будет, когда его коронуют?!