Позывной «Крест»
Часть 49 из 87 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
«Приплыли!» — разозлился Лавров про себя, а вслух добавил:
— Радиолокационные станции нас засекут в момент, и тогда держись!
— Пролетим! — самоуверенно ухмыльнулась девушка.
— Слушай, Светка! С этим не шутят! Ты понимаешь, что нас просто собьют?
— Не собьют! Слишком дорого! — продолжала храбриться Саломея.
— Это ты так шутишь? — уже по-настоящему вышел из себя Лавров.
— Витя, — спокойно сказала девушка, — ты знаешь, что такое триангуляционный метод?
— В смысле? — не понял Лавров.
— Ну, я говорю об определении местоположения источника радиоизлучения в пространстве.
Тут пришла очередь хлопать глазами Виктору, а Саломея продолжила:
— Когда положение источника радиоизлучения определяется как точка пересечения трех плоскостей, задаваемых углами… Это же основы радиолокации, Витя.
— Короче! — крикнул Виктор. — Что ты мне хочешь сказать?
— Я хочу сказать, что на любых границах есть мертвые зоны. Земля имеет неровную поверхность и рельеф. Происходит дифракция — волны огибают препятствия. За счет этого радиоволны не всегда достают туда, куда нужно. Это как в телефоне. Заходишь в магазин, а связи нет. Антенна далеко — не справляется. Так и здесь. Есть углы закрытия — самолет пролетает, а радиолокационные станции его не видят.
— Как такое может быть?
— Это может быть, когда система радиотехнической разведки не обеспечивает надежного перекрытия всех зон слежения. Проще говоря, не хватает локаторов.
Виктор сидел рядом с Саломеей в маленьком, слегка дрожащем гироплане, который едва справлялся со своей ношей — украинским журналистом и сербской девушкой-боевиком. Удивительно, он постоянно открывал в этой жемчужине Балкан что-то новое. Не каждый профессиональный разведчик может похвастаться таким арсеналом знаний, силой духа, боевыми навыками. Такой спутницы у него еще не было. Кто бы сказал, что эта грациозная девушка, больше похожая на любительницу пляжного волейбола, умеет управлять гиропланом «Кавалон», да еще и оперировать знаниями, которые не получишь в обыкновенном институте?
— А ты откуда все это знаешь? — спросил Лавров после долгого молчания.
— От верблюда, — дерзко ответила Светлана-Саломея.
— Верблюд преподавал в школе разведки? — догадался Виктор.
— Почти, — опять улыбнулась девушка.
Она была очень рада тому, что ее спутник хотя бы чего-то в этой жизни не знал, а она знала.
— У нас в ордене был один брат, который меня готовил перед отъездом в Украину. Один из запасных вариантов перемещения — пересечение границ стран Ближнего Востока воздушным путем на собственном транспортном средстве.
— Но подожди… Это ведь, по идее, секретная информация… — в замешательстве пробормотал Виктор.
— Значит, не настолько секретная, — продолжала удивлять Виктора двадцативосьмилетняя разведчица Мальтийского ордена. — Да и какие в наше время могут быть секреты? Если со спутника можно сфотографировать мячик для гольфа?
— Охренеть. Ты что же, помнишь карту и эти, как их?..
— Мертвые зоны, — подсказала Саломея.
— Мертвые зоны, — кивнул Виктор. — Ты их помнишь наизусть?
— А ты что, думал, у тебя одного не голова, а компьютер?
— Да я вообще не думал, что моя голова — компьютер…
Виктор был смят и подавлен. Он впервые чувствовал себя в путешествии первоклашкой.
«Вот уж действительно, век живи, век учись — дураком помрешь… Ну, девка, умыла по полной программе…»
Саломея с важным видом смотрела на приборы:
— Сколько мы уже летим?
— Часа два, — взглянул на циферблат своего «Улисс Нардин» Виктор.
— Красивые у тебя часы, батюшка. Откуда? — поддела Лаврова девушка.
— Потом расскажу. Следи за маршрутом, — недовольно пробурчал тот.
— Не грусти. Еще часов семь — и будем на месте, инок Ермолай…
Но радоваться Саломее пришлось недолго. Внезапно в рации послышался недовольный голос на турецком языке, и Виктор со Светланой переглянулись. Турецкого языка не знали оба. В ту же секунду над ними пролетели два истребителя.
— Эф-шестнадцать… Многоцелевой истребитель… Похоже, взлетели с базы Инджирлик, — констатировал журналист и тут же язвительно произнес: — Все, дочь моя, приплыли, аки жабы.
У него еще были силы иронизировать! А в рации тем временем раздался металлический голос, на английском языке приказывающий немедленно приземлиться.
«В противном случае вы будете уничтожены!» — звенело в ушах.
— Как же так! — удивилась Саломея. — Я не могла ошибиться.
— Не могла, но ошиблась! — глухо сказал Виктор.
— Что будем делать? — растерянно спросила девушка.
— Мы — не знаю, а вот они — сейчас зайдут на второй круг и ударят по нам. А нам много и не надо. Одной очереди из пулемета хватит.
«Сейчас она отпустит руль и закроет лицо руками, как делают все женщины, когда попадают в ДТП», — почему-то подумалось Виктору, и корни его волос зашевелились.
Но Саломея, наоборот, вцепилась в штурвал, как коршун в добычу.
— Высота метров триста. Посадить сможешь? — спокойно спросил Виктор, глядя вниз.
— Триста шестьдесят два, — уточнила Саломея, посмотрев на приборную панель. — Куда посадить? На горы?
Внизу, насколько хватало глаз, простирался Тавр. Местами заснеженный, местами зеленый, где-то монолитный и серый, как старое кладбище. Горная система, готовая принять обломки любого летательного аппарата. Принять и похоронить…
— А на деревья посадить сможешь? — не теряя спокойствия, спросил Виктор, будто велел жене пожарить яичницу.
— Ни разу не пробовала, — в оцепенении продолжая держаться за штурвал, ответила девушка.
— Ничего. Все когда-то бывает впервые. Давай снижайся и заходи против ветра… Та-а-ак… Хорошо…
Виктор старался как можно спокойнее командовать Саломеей. Он знал, что любой окрик мог обернуться для них катастрофой.
— Молодец, девочка. Теперь гаси скорость до минимума, как сможешь… и вырубай движок…
Саломея удивленно посмотрела на Виктора, не ослышалась ли она.
— Глуши, глуши двигатель, дальше спланируем. Дальше я помогу.
Виктор знал, что говорит. Две пары педалей и параллельное управление очень облегчали задачу пилоту гироплана при экстренном торможении и управлении посадкой на холостом ходу.
— Вот сюда, сюда, сюда… — громким шепотом вещал Виктор.
Вены на его лбу вздулись, а пот лил градом, тек по спине к самой пояснице. Но в данный момент ему было не до этого. Тридцать метров… пятнадцать… Шх-р-р… «Кавалон» вишневого цвета с двумя пассажирами на борту, проскользнув по колючим веткам ливанского кедра, застрял в его густой кроне.
— Баста, карапузики, — выдохнул Виктор.
Гироплан приземлился между двумя возвышенностями, где-то в самой глубине горной системы, на пятачок из нескольких хвойных деревьев.
Где-то высоко промчались турецкие истребители.
— В аккурат успели, — констатировал Лавров. Он посмотрел на бледную как смерть Светлану. — По деревьям лазать умеешь?
— Ты издеваешься? — с трудом переведя дыхание, промолвила девушка.
— Так, значит, нет? — наигранно удивился Виктор.
— Так, значит, да! — возмутилась его спутница.
Лавров попытался посмотреть в боковое окно гироплана, отчего крохотный вертолетик потерял устойчивость и слегка накренился, а Саломея взвизгнула.
— Не верещи! Поросят в игру не берем, — буркнул Виктор и, немного подумав, принял решение: — Значит, так, времени в обрез. Информацию о нас, скорее всего, передали пограничникам.
— О нас? — удивилась Саломея.
— О пилотах «Кавалон», — поправился Виктор. — Хорошо, что они не знают нас в лицо. Надо выбираться отсюда поскорее, а то узнают. Но сначала…
Виктор осторожно обернулся и, немыслимо изогнувшись в крохотном салоне гироплана, заглянул за сиденье. На месте для багажа он обнаружил моток альпинистской веревки.
— Ты гляди! Челик и тут о нас позаботился. Все подготовил для удобного побега.
— Зачем тебе веревка? — спросила Саломея.
— Вешаться буду. Давай, спускайся вниз. Только аккуратно. Дерево высокое — метров двадцать.