Последний поцелуй

Я резко подняла на нее взгляд, удивившись.

— Правда?

— Ну да, — ответила Эмбер, будто это было очевидно. — По-другому ты бы не прошла через эти ворота.

Точно. Поэтому я так поступила. Вот только чувствовала себя теперь ужасно.

— Прости.

— За что? — Эмбер недоверчиво взглянула на меня. — За то, что ты сделала ради меня? Я благодарна! Никто раньше не делал для меня столько, сколько сделала ты. Только благодаря тебе я все еще стою здесь. В прошлый раз Мика избил меня недостаточно сильно, чтобы убить, но, не сомневаюсь, если бы я не выбралась, он бы меня добил рано или поздно. Только благодаря тебе я здесь. Ну, и Джо, — исправилась Эмбер. — Но он рассказал мне, что ты наняла его, так что это все еще твоя заслуга.

Теперь я понимала, что Эмбер подразумевала под выражением «нет квалификации, чтобы считаться спасителем». Ведь я перестала ее искать. Сказала Джо закрыть расследование. Он сам поехал к Виланакису.

— Нет, — не согласилась я. — Это не моя заслуга.

Эмбер вновь проигнорировала меня.

— И только представь, какой мерзкой я себя чувствую. Вынудила тебя вновь стать той Эмили. Вынудила тебя вернуться к тому, от чего хотела уберечь. Поверь мне, когда говорю, что мне не хотелось этого. Я тону в чувстве вины.

— Перестань, — сказала я, поднимаясь на ноги. Хотелось смотреть ей прямо в глаза. — Не смей чувствовать себя виноватой. Ты так много раз выручала меня. Спасала мою задницу. Ставила меня на ноги. Я должна тебе.

Эмбер так сильно закатила глаза, что даже голову наклонила.

— Ты ни хрена мне не должна. Мы были равны, а теперь я должна тебе. — Эмбер шагнула ко мне и, полная уверенности, добавила: — Я собираюсь отплатить тебе рано или поздно. Когда-нибудь. Как-нибудь.

— Ты мне ничего не должна. — Я так и не поняла, как она пришла к выводу, что мы были равны. — И ничего...

— Нет. Я отплачу. — Судя по тону, возражений она не принимала.

— Тогда спаси себя, хоть раз в жизни — вот мое желание! — рявкнула я. — Завяжи уже с такой дерьмовой жизнью. Повзрослей! Подумай о будущем. Построй планы.

Эмбер была ошеломлена, и я, по правде сказать, тоже. Никогда с ней так не разговаривала. Никогда не пыталась посоветовать ей что-то, что, по моему мнению, будет лучше. Никогда не понимала, как сильно презирала тот образ жизни, что мы когда-то вели.

Но меня прорвало, и я не могла остановиться, даже если бы и захотела. Она размышляла о самоубийстве? Это разбивало мне сердце — на самом деле. Но если ее жизнь была так ничтожна, тогда почему она вновь и вновь наступала на те же грабли? Почему бы не попытаться обойти их? Было несправедливо по отношению к ней говорить о страхах и счастье; о том, чтобы быть в долгу у других людей. Будто она единственная во всем мире, кто так чувствовал себя. Будто из нас двоих лишь ей было тяжело.

Это было лицемерно.

Потому что даже несмотря на то, что обстоятельства изменились, я все еще чувствовала неуверенность и опустошенность. Так кто я такая, чтобы учить Эмбер жизни?

— Прости. — Я отвернулась, не желая, чтобы она увидела по выражению моего лица, как убога моя жизнь. — Я не имею права читать тебе нотации.

— Нет. Ты права. — Ее тон был полон чего-то нового. Чего-то, что можно было объяснить просто попыткой согласиться со мной. А может, это значило, что она все же обижена на меня, как я и думала.

Я услышала позади себя, как она сделала шаг. Почувствовала, как она подошла ко мне. По коже побежали мурашки, а волосы на затылке встали дыбом, когда я поняла, как близка к краю. Она легко могла столкнуть меня с крыши, если бы пожелала. Если бы была настолько обижена.

То была сумасшедшая идея, и я не думала, что Эмбер могла причинить мне вред. Но все же, поскольку подумала об этом, подпрыгнула на месте, стоило ей положить руку на мое плечо.

Я нервно хихикнула и повернулась к ней, мечтая на что-нибудь опереться из-за головокружения, вызванного адреналином.

— Ты права, — повторила Эмбер. Выражение ее лица было добрым, несмотря на жесткость в глазах. — Я уже и сама пришла к такому выводу. Пора быть с собой честной. Не убегать, как бы напугана я ни была. Пора «повзрослеть», как ты и сказала. Пора стать сильной.

Ее речь становилась все увереннее, и каждая новая фраза звучала тверже предыдущей. Мне хотелось гордиться и не сомневаться в ней, но чем увереннее она себя вела, тем страшнее мне становилось. И я не могла определиться, глупа я или проницательна, поэтому решила не спешить с выводами.

А потом Эм завершила свою речь:

— А значит нужно бороться за то, чего я хочу.

И мне не нужно было прыгать с крыши, достаточно было сделать лишь шаг.

— И ты хочешь Рива. — Это был не вопрос. Я знала ответ наверняка.

— Да, — подтвердила она. — Может, у нас нет будущего. — У нас нет будущего — эхом отдавалось у меня в голове. — У нас есть проблемы — не буду лгать. О некоторых ты даже в курсе. Рив почти что невыносим. Ну, теперь ты его знаешь. Он все вечно контролирует, до безумия упрямый и сложный человек.

— Да. Все это ему подходит, согласна. — Мои слова преднамеренно звучали колко. Мне нужно было отступить. Закрыться от нее. Выставить между нами стену. Потому что не смогу ее выстроить, если буду испытывать к Эмбер сострадание.

А я выстрою ее. И уже готова была атаковать. Единственное, что меня сдерживало, это попытка выяснить: она и правда не понимала, что я принадлежу ему? Или сейчас лишь притворялась? Если так, то Эмбер уверена, что я завишу от нее так сильно, что тихонько сойду с дороги только потому, что она об этом попросила?

Я не могла винить ее, если она и правда так думала. Ведь Эмбер была почти права. Она действительно владела мной. Вот только и он теперь тоже владел мной.

— Я люблю его, — сказала Эмбер так, будто находилась в миллионе километров отсюда, несмотря на уверенность в тоне. — Любовь ведь стоит чего-то, верно?

— Меня бы здесь не было, если бы это было не так. — Моя улыбка была искренней. — Ты ведь знаешь, что именно поэтому я пришла за тобой, верно? Потому что люблю тебя.


Я надеялась, что она и правда поверит в это, прежде чем я договорю. Что люблю и Рива тоже. И что он любит меня.

— Да. Знаю. — Эмбер сделала паузу, и я собиралась уже добавить еще кое-что, но она продолжила: — Рив сказал, что тоже все еще любит меня. Поэтому, думаю, у нас и правда есть шанс.

Я, наверное, неправильно ее расслышала. Не может быть.

— Он сказал, что все еще любит тебя?

— Да. Прошлой ночью. — И она вновь засияла, словно ангел.

Вероятно, она все же столкнула меня с крыши, потому что я падала. По крайней мере, моя душа. Я все еще стояла здесь. На твердых ногах прямо на крыше, но сердце, словно лифт, плавно спускалось все ниже и ниже.

— Что еще он сказал? — Не знаю, как смогла выдавить из себя этот вопрос, но услышала его. Слова звенели в ушах, и казалось, что это кто-то другой спросил, а не я. И удивительно, как вообще смогла подать голос. Это было на меня похоже, да. Я могла бы вернуться в Лос-Анджелес к своей прежней жизни и, пока все еще способна была бы озвучивать свои строки сценария на ТВ-шоу, никто и не заподозрил бы, что я полностью уничтожена.

В этом причина. Вот почему я никогда не позволяла себе доверять людям.

— Не очень много. — Эмбер расплывалась перед глазами. — Он просто попросил прощения. И сказал, что изменился. Это, наверное, даже к лучшему. Может, на этот раз он не станет держать меня взаперти. — Эм рассмеялась.

Но когда я не присоединилась к ее веселью, она стала серьезнее.

— В любом случае. Именно тогда он и сказал, что все еще любит меня. Понимаю, что одна любовь — это еще не все, но это больше, чем я могла себе позволить раньше. Поэтому во мне живет надежда. Впервые за долгое время я надеюсь.

— В таком случае, я за тебя рада, Эмбер. — Это была не совсем ложь. Какой-то частью своей души, той, что могла нас различать, я была рада за нее. Той частью души, что могла различать ее мужчину и моего. Эта часть надеялась так же, как и Эм. И эта часть моей души была так приятно взволнована и тронута, что едва сдерживаемые слезы не смущали ее.

Хотя слезы принадлежали вовсе не ей.

— Ты это заслужила. — Я выдавила из себя улыбку.

Эмбер сдержанно улыбнулась мне в ответ.

— Не уверена, что смогу продвинуться так далеко.

— Нет. Сможешь. Каждый имеет право на надежду.

Даже я. И сейчас я надеялась, что Эмбер солгала.





Глава 12




После того как помогла Эмбер вернуться в дом и спуститься с чердака, я придумала какой-то неопределенный предлог, чтобы оставить ее и поискать Рива.

— Он ушел с Каллаханами, — поведал мне Паркер, менеджер ранчо, когда я нашла его в сарае. Он заправлял квадроцикл. — Они клеймят телят в коровнике на восточном пастбище.

Двери сарая были распахнуты настежь, поэтому я пригляделась и указала ему на одну из тропинок.

— Вот эта? Та, что с северной стороны дома?

— Ага.

Я уже направилась туда, когда он крикнул мне вслед:

— Туда чуть больше километра пути. Если дашь мне минут пятнадцать, чтобы закончить, то я подброшу тебя.

— Через пятнадцать минут я уже буду там. — Я не стала ждать его ответа, испугавшись, что он решит отговорить меня и не дать пойти одной. То, что я собиралась попытаться поговорить с Ривом, пока он работает, уже сама по себе плохая идея. Но я хотя бы могла не втягивать в это Паркера.

И, возможно, прогулка помогла бы немного привести мои мысли в порядок.

Но нет, не помогла. На самом деле, она меня еще больше разволновала. Слишком много эмоций обуревало меня, и только получалось сосредоточиться на одной, как накрывала другая. И никак не представлялось возможным привести их в порядок.

Если начать сначала, то речь пойдет об Эмбер. Спустя столько лет между нами все еще существовала связь. Поэтому мне хотелось дать Эмбер то, что ей было нужно. Но это обязательно должен был быть Рив? Она бросила его. Попрощалась с Саллисом, и не имело значения, ушла ли она потому, что не подходила ему, или потому, что боялась. И не имело значения, сожалела ли она об этом. Эмбер не было рядом, когда я нашла его. Это была честная игра. И даже более того, он выбрал меня. И хотя я тоже была напугана, но готова была принадлежать ему.

Вот только не в том случае, если он мне солгал. И не в том случае, если он предал меня.

И не в том случае, если он выбрал Эмбер.

Он так и не сказал мне, что говорил ей за ужином. Рассказал лишь, что сказал бы, если бы я осталась. Рив уклонился от ответа, потому что не хотел, чтобы я знала, что действительно произошло между ними? Мог ли он сказать ей, что все еще любит, лишь потому, что боялся причинить боль? Или Рив сказал ей правду, и они еще и переспали?

Как бы сильно я ни старалась не думать о таком варианте событий, все равно мыслями вновь и вновь возвращалась к нему. Этот вывод побил, изничтожил все другие варианты, пока не остался единственным. И к тому моменту, как я прошла километр до восточного пастбища, он настолько меня вымотал, что, казалось, в моем теле поселился кто-то другой. Кто-то, кто был преисполнен ярости.