Посадка в лужу
Часть 22 из 31 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Дух — 100
Отрешенность — 89
Особенности:
«Внутренний Монолит», «Эти Дни», «И пусть весь мир подождет», «Скромность адепта», «Умелый ловкач», «Стоик», «Естественный рост», «Темновидение», «Прозрачный покров», «Плоть достойная духа», «Сверхадаптивность», «Зло во плоти».
Свободные очки:
Характеристик — 4
Приёмы:
«Путь Ветра» — 46 ур.
«Беспощадный удар» — 24 ур.
«Затмение» — 4 ур.
«Целительная Медитация» — 63 ур.
«Железная Рубашка» — 89 ур.
«Повелитель Цепей» — 100 ур.
«Дух Воина» — 8 ур.
«Предел плоти» — 1 ур.
«Чувство объёма» — 45 ур.
Финансы — 173 890 золото, 13 серебра, 11 меди
Прогрессом это назвать было нельзя. Скорее — рывком, выходом на совершенно новый уровень качества. Конечно, я удивился, что когда-то набранных мной материалов хватило на все свободные очки характеристик, но еще сильнее от своих новых возможностей.
Они казались… безграничными.
Сила, скорость, выносливость, рывком взлетевшее восприятие — это всё опьяняло. Всё, что раньше требовало от меня определенных усилий теперь давалось наилегчайшим образом. Полёт с помощью цепей, раньше требовавший сосредоточенности и сноровки, теперь стал естественным и совершенно незатратным. Это было настолько комфортно, что я некоторое время боролся с искушением перейти на полёт… везде. Восприятие помогало подмечать детали, ранее полностью ускользавшие от моего взора или слуха — оценив улучшившиеся органы чувств, я с завистью посмотрел на Митсуруги, чьё восприятие должно было быть еще острее.
Надо будет как-нибудь у нее спросить — разве удары моего сердца ее не оглушают? Как она с этим живёт?
Ложкой дёгтя в бочке меда или какашкой на праздничном торте собственного совершенства стала появившаяся у меня из ниоткуда особенность.
«Зло во плоти — вы причинили столько вреда невинным, что это более не может остаться незамеченным. Теперь каждый страж порядка, представитель закона и власти будет видеть Ваше точное местоположение в пределах поселений любого типа. Маскировка Статуса более не оказывает на вас эффекта»
Да это даже не ложка, а самый настоящий половник…
Прыгая как лягушка по плоским камням, я поделился новостями с Митсуруги — скрывать от нее печальную новость я счел излишней предосторожностью. Печально конечно, что я больше не смогу зайти в какой-нибудь городишко и пропустить пару литров пива, но… положа руку на сердце, могу сказать, что в этом больше нет никакой насущной необходимости. Иметь дел с разумными мне больше не хотелось. Вернуться в Срединный Мир, найти Картера и Киру Гиру, отпустить Слугу на волю, сняв с нее все клятвы, разрушить Нихон и… исчезнуть.
Отличный план действий. Десять… двадцать… тридцать лет вдали от цивилизации это то, что мне сейчас нужно.
«Золотой» архимаг отреагировала на новости вяло. Большую часть материалов она закупила, чудовищно при этом переплатив, настолько, что мы потратили еще целый день, «кормя» ее Купель излишками покупок. Теперь она терпеливо болталась у меня на спине или шее, пока я изображал из себя гигантскую лягушку, громко и прерывисто мечтая вслух о том, чтобы мы поскорее нашли место для лагеря, а в идеале — еще кого-нибудь крупного и съедобного, чтобы пополнить кончающиеся запасы еды.
Полутьма и странные плоские камни, плавающие в пресной воде, вскоре сменились пологим каменистым побережьем, на котором мы и осели в ожидании, пока наши Зовы «перезарядятся». Хлопот у обоих хватало — Митсуруги требовалось прогнать сквозь своё тело море маны, необходимой для зарядки новых одноразовых амулетов для «восхождения» в Срединный Мир, а я просто учился заново управлять своим телом.
Это требовало серьезного контроля и вдумчивой наработки рефлексов. Подпрыгнув сейчас с использованием Ки, я мог запросто размазать себя о потолок пещеры. Удары, содержащие в себе 115 единиц силы, травмировали плоть, невзирая на ее повысившуюся прочность. Требовались тренировки… множество тренировок.
В момент, когда я только собирался к ним приступить, местные жители, ходящие сюда на водопой, решили выразить свой протест нашему присутствию — целое стадо недовольно шипящих бледношкурых ящеров размерами с овчарку ломанулось ко мне, игнорируя разумно подлетевшую повыше Ай. Зависшая с помощью левитатора волшебница решила не принимать участия в схватке, громко препоручив последнее мне.
А я… включил «Дух Воина» и ринулся в драку как был — в одной набедренной повязке. Это оказалось правильным решением — умение подняло мои характеристики еще выше, пусть и запретив мне использовать другие приёмы, но нужды в этом не было. Ящеры, самый матёрый из которых мог похвастать лишь пятидесятым уровнем, просто лопались от ударов, в которых не было ни грамма Ки — только голая сила, увеличенная «духом воина» на каких-то 11 единичек. Происходящее было сложно назвать боем, я просто молниеносно перемещался между катастрофически медленными существами, одаривая их пинками. Удар ноги почти всегда рвал рептилию на две части, щедро забрызгивая всё вокруг ее внутренностями. Спустя пару минут от стада в три десятка тварей не осталось никого.
Закончив с прокачкой нового приёма, поднявшегося аж на восемь пунктов, я, довольный произошедшим, обернулся к Ай, дабы поделиться с ней своими впечатлениями, и обнаружил, что архимаг недобро на меня косится, сжимая в руках копье-посох. Желание его немедленно использовать, причем на мне, отчетливо читалось на всем измазанном в крови и потрохах лице волшебницы. Впрочем, ее недовольство быстро сошло на нет, когда мы встали перед необходимостью разделать останки на «съедобное» и «то, что нужно унести/смыть/закопать».
— Джаргак, — почти ласково пропела моя спутница, когда мы оба почистились и наелись свежего мяса, — Видишь ли, в чем дело… Если бы ты аккуратно убил этих тварей, то у нас бы образовался достаточный запас шкур, которых я, после выделки, могла бы использовать для записи страхующих заклинаний. Но этого не произошло. Понимаешь, к чему я веду?
— Нет, — честно ответил я и недоуменно покосился на короткий кривой нож в руках японки.
— Нам нужны шкуры, Кирн, — с мягкой улыбкой сказала она, вставая с места, — Ровные, гладкие, довольно большие. Приблизительно… легче показать! Поэтому сиди смирно и терпи. Я скажу тебе, когда включать регенерацию.
— Что?!
После первого «экспериментального» снятия кожи с моей спины, я развил сумасшедшую деятельность, облазив все окрестные пещеры на несколько десятков километров в округе. Успеха мои действия не возымели, зато чрезмерно довольная Митсуруги сообщила мне, что кожа — идеально подходит для её целей. Наших целей! Я был бы очень рад это слышать, если бы эта кожа не была ранее моей! Но, увы, Ай прекрасно подготовилась к демонстрации, при мне запустив с серого исписанного прямоугольника, когда-то красовавшегося на моей собственной спине, довольно сложное заклинание. Крупный шар воды поднялся из странного озера и оформился в фигуру лошади, полдня следовавшей за создавшей ее волшебницей.
Крыть было нечем, кроме мата.
Учитывая, что разведку я провел, остальные дни до прыжка Зовом мы провели бурно. С утра Митсуруги «добывала» новый лист прочной орочьей кожи, после чего я исцелялся в течение трех-четырех часов, с перерывом на обед, тренировался пару часиков, а потом вновь жертвовал неустанно веселящейся японке еще один пласт себя родного. На робкий вопрос «не исчезнут ли мои части в случае моей же смерти», Митсуруги отмахнулась — она была уверена, что если я умру в Подземном Мире, то проблема с потерей заложенных в кожу заклинаний не будет иметь значения.
— Может Лтакт или Базар нам предоставят нужное, вместо этих занятий садомазохизмом? — попытался воззвать я к здравому смыслу Ай после очередной экзекуции.
— Если думаешь, что мне доставляет удовольствие тебя свежевать… то ты абсолютно прав, — ответила японка, лежа на своем покрывале. Она оторвала взгляд от книги, которую читала и обратила его ко мне, — Но я это делаю не из-за любви к искусству. Есть несколько нюансов, Кирн. Первый — мы больше не будем рисковать, перемещаясь Зовом дважды в неделю. Понимаешь, почему?
Я задумался. Нас было двое, «перезарядка» Зова длилась неделю. Перемещение по Подземному Миру таким образом было куда сложнее, чем прыжки по Срединному в поисках нужного континента — далеко не все массивы пещер были соединены между собой. Пещеры…
— Триаллис, — догадался я.
— Именно, — покивала девушка, — Должны быть полости, где он не растет совсем, а значит — нет воздуха. Путешествие — риск. Еще одна причина отсталости этого мира. Поэтому наш путь вполне может потребовать много времени. Второй нюанс проще — на каждый клок твоей шкуры у меня уходит масса времени и сил. Сомневаюсь, что нам дадут год посидеть возле Лтакта и неспешно подготовиться. К тому же, это не в твоих интересах, как я понимаю? Клятвы… временные ограничения? Или тебе уже плевать?
— Нет, не плевать, — решительно отмазался я, представляя какая буча поднимется, когда иллюзия моей серой морды выдаст пяти адресатам, носящим немалый вес в городах, где они проживают, кучу разных славных тайн, включающих в себя сведения о Внешнем мире со способами туда попасть, секреты «Школы», «Академии», «Коммуны» и множество других приятных «мелочей», о которых я клялся молчать. Я не мог предсказать себе все эффекты и последствия взрыва этой информационной бомбы, поэтому был категорически против временных потерь.
— Значит — терпи, — волшебница индифферентно пожала плечиками.
Положительный момент от этих экзекуций был — «Целительная медитация» росла как на дрожжах. Более того, ее результативность превысила не только значение в 77 очков, но еще и стала чрезмерно эффективнее относительно работы моего желудочно-кишечного тракта. Теперь прогресс этого приема позволял восстанавливаться быстрее, чем я переваривал новую порцию «строительного материала» для своего тела. Это было… неудобно — сидеть с наполовину зажившей спиной в ожидании, пока очередная порция мяса ящериц усвоится.
Прогресс штука относительная. Вот вырастет у меня хвост в три раза длиннее — это будет плюс или минус?
Следующий Зов доказал мне, что Митсуруги не ошиблась в своих теориях, потому что нас переместило в каверну, заполненную газом, которым невозможно было дышать. Я выполнил второй Зов, и мы с надрывным кашлем переместились снова.
В самую настоящую страну гигантских грибов.
Растительные чудовища были повсюду. Мягкий свет, излучаемый триаллисом, показывал нам безбрежное царство грибов — от мелкой черной поросли на близлежащем валуне до титанов размером с пятиэтажные башни. На этих почти окаменевших гигантах тоже рос триаллис, из-за чего всё вокруг было погружено в светящуюся голубоватую дымку.
И тишина. Я ничего не слышал кроме звуков падающих капель конденсирующейся на шляпках грибов влаги. Подозрительно.
— Как красиво… — завороженно прошептала Митсуруги, широко раскрывая глаза. Посмотрев на нее, я отчетливо вспомнил первые дни нашего совместного путешествия — именно так она тогда смотрела на весь окружающий ее мир.
Я пощупал босой ступней пружинящую влажную почву и обозрел окрестности. Между зарослями грибов виднелось множество голых участков черной влажной земли, которая, возможно, вовсе и не была устойчивой поверхностью.
— Давай посмотрим на эту красоту сверху вниз, — внес я рациональное предложение, — Здесь слишком тихо для такого обилия жизни.
Высоко взлететь не получилось, высота потолка в пещере нигде не превышала сорока метров, зато вот ширина была совсем другим делом. Краев этого грибного океана мы не видели — лишь голубоватую дымку, преодолеть которую взгляд не мог. Так и летели — девушка любовалась окрестностями, а я с помощью навыка «травника» высматривал съедобные грибы достаточного размера, чтобы забить наш инвентарь. С последним пока не везло.
Насчет земляных проплешин я угадал — это было болото. В густой черной грязи тут и там тонули рухнувшие под собственным весом грибные исполины. Делали они это медленно и печально, временами настолько, что на их тонущем теле успевали вырасти новые поколения других грибов. Тонкие, толстые, длинные, короткие — грибы всех видов и размеров были везде.
А вот живого не было ничего. Мы медленно летели, тщательно сканируя глазами, ушами и носами всё вокруг, но не замечали ни малейших признаков жизни. Версий у летящей возле меня японки было две, они обе имели полное право на существование — в первой Митсуруги предполагала, что мы попали в полностью изолированный в породе Пана карман, куда каким-то ветром занесло споры грибов и триаллиса, во второй — что здесь произрастают какие-то виды грибов, негативно действующие на живые организмы. Оба варианта имели право на жизнь, но вот недомоганий мы никаких так и не ощутили.
После варварского потрошения гриба, оказавшегося на свою беду съедобным, мы с Ай ускорили процесс разведки — зафиксировав волшебницу на спине цепью, я легко рванул вперед со скоростью, о которой маги, с их левитаторами, могли бы только мечтать. Японка от неожиданности что-то вякнула, а затем шлепнулась мне грудью на многострадальную по ее вине спину, вцепившись руками в плечи, дабы не сдувало.
— Ты заметил, что тут нет зон Дикой Магии? — шепот на ухо раздался совсем внезапно. Я ругнулся, уворачиваясь от вытянувшегося почти до потолка белого тонкого гриба, и завращался в полёте волчком. Митсуруги взвизгнула, впиваясь в меня как клещ.
Я заорал от недетской силы впившихся прямо в плоть ручек японки и рефлекторно включил «Железную рубашку».
Ай мухой слетела с моей спины и начала болтаться на держащей ее цепи, визжа и ругаясь. Пусть японка и весила каких-то сорок килограмм, но дестабилизирующим полет элементом сработала на славу — бешено крутясь и завывая, мы рухнули по пологой дуге вниз, впечатавшись в ствол могучего грибного патриарха, по которому и соскользнули до поверхности.
— Чтобы я еще хоть раз кого посадил себе на шею… — прокряхтел я, ощупывая ребра и лицо.
— Джаргак, ты козёл, — проинформировала меня лежащая плашмя лицом в землю Митсуруги. Был бы в этом мире зенит, ее пятая точка смотрела бы прямо на него.
— Я в курсе, мне уже сообщали. Сама виновата, — не остался в долгу я, — Зачем отвлекаешь неумелого пилота на таких скоростях?
— Заткнись. Я пытаюсь понять, сколько целых костей у меня осталось.
Пришлось вставать и кряхтя ковылять к неподвижно лежащему архимагу. На осторожное ощупывание девушка ответила возмущенным бухтением с попытками пошевелиться, что пришлось пресекать на корню, лишив ее подвижности с помощью хвоста. Эти мои действия явно напомнили Митсуруги нечто не слишком хорошее, из-за чего она удесятерила попытки освободиться.
— Ай, кончай маяться дурью, — беззлобно сказал я бессмертной, — Ты что — детство вспомнила? Юность? Зрелость? Старость? Так эти состояния у тебя далеко позади. Лежи смирно.
— Хватит меня лапать!
— Как женщина ты меня интересуешь меньше гриба, в который мы врезались, — поставил я жирную точку на самооценке волшебницы, — Не дергайся или я рефлекторно сожму пальцы сильнее, чем надо. Своей силой мне пока не получается управлять так, как хотелось бы.
Эти слова таки заставило Митсуруги замереть.
Результаты обследования оказались печальны — два треснувших ребра, одно сломанное, перелом лучевой кости левой руки, ушибы мягких тканей и три выбитых зуба. Мне даже стало как-то неловко за то, что у меня от такого падения даже шишки не образовалось, хотя «Железную Рубашку» включить не догадался. Пострадавшая в результате воздушно-транспортного путешествия честно призналась, что никаких ускоряющих исцеление особенностей и приемов не имеет. В отличие от претензий к самому транспорту… но через пару минут решила прекратить из озвучивать. Не знаю почему, может, вспомнила, что пару десятков раз сняла кожу с моей спины?
…или я что-то затянул туговато?
Замотанная в бинты и лубки волшебница, морщась, попросила себя усадить, прислонив спиной к тому самому грибу, об который мы стукнулись. Утвердившись сидя, Ай начала выплетать одной рукой магическую вязь заклинания. Я курил, наблюдая, как пальцы девушки ткут в воздухе едва светящиеся знаки — она решила накрыть большую местность сканирующим заклинанием. Не то чтобы все эти телодвижения были как-то нам нужны, после того как мы обзавелись едой, но обрести уверенность в том, что рядом с нами нет ничего опасного, было бы весьма кстати.
Активировав магию, Митсуруги замерла с закрытыми глазами. Сосредоточенно нахмурившись, архимаг сейчас собирала сведения от расходящегося вокруг нее кольца магического конструкта. Вернувшись в бренный мир, японка уверенно указала на восток пальцем.
Отрешенность — 89
Особенности:
«Внутренний Монолит», «Эти Дни», «И пусть весь мир подождет», «Скромность адепта», «Умелый ловкач», «Стоик», «Естественный рост», «Темновидение», «Прозрачный покров», «Плоть достойная духа», «Сверхадаптивность», «Зло во плоти».
Свободные очки:
Характеристик — 4
Приёмы:
«Путь Ветра» — 46 ур.
«Беспощадный удар» — 24 ур.
«Затмение» — 4 ур.
«Целительная Медитация» — 63 ур.
«Железная Рубашка» — 89 ур.
«Повелитель Цепей» — 100 ур.
«Дух Воина» — 8 ур.
«Предел плоти» — 1 ур.
«Чувство объёма» — 45 ур.
Финансы — 173 890 золото, 13 серебра, 11 меди
Прогрессом это назвать было нельзя. Скорее — рывком, выходом на совершенно новый уровень качества. Конечно, я удивился, что когда-то набранных мной материалов хватило на все свободные очки характеристик, но еще сильнее от своих новых возможностей.
Они казались… безграничными.
Сила, скорость, выносливость, рывком взлетевшее восприятие — это всё опьяняло. Всё, что раньше требовало от меня определенных усилий теперь давалось наилегчайшим образом. Полёт с помощью цепей, раньше требовавший сосредоточенности и сноровки, теперь стал естественным и совершенно незатратным. Это было настолько комфортно, что я некоторое время боролся с искушением перейти на полёт… везде. Восприятие помогало подмечать детали, ранее полностью ускользавшие от моего взора или слуха — оценив улучшившиеся органы чувств, я с завистью посмотрел на Митсуруги, чьё восприятие должно было быть еще острее.
Надо будет как-нибудь у нее спросить — разве удары моего сердца ее не оглушают? Как она с этим живёт?
Ложкой дёгтя в бочке меда или какашкой на праздничном торте собственного совершенства стала появившаяся у меня из ниоткуда особенность.
«Зло во плоти — вы причинили столько вреда невинным, что это более не может остаться незамеченным. Теперь каждый страж порядка, представитель закона и власти будет видеть Ваше точное местоположение в пределах поселений любого типа. Маскировка Статуса более не оказывает на вас эффекта»
Да это даже не ложка, а самый настоящий половник…
Прыгая как лягушка по плоским камням, я поделился новостями с Митсуруги — скрывать от нее печальную новость я счел излишней предосторожностью. Печально конечно, что я больше не смогу зайти в какой-нибудь городишко и пропустить пару литров пива, но… положа руку на сердце, могу сказать, что в этом больше нет никакой насущной необходимости. Иметь дел с разумными мне больше не хотелось. Вернуться в Срединный Мир, найти Картера и Киру Гиру, отпустить Слугу на волю, сняв с нее все клятвы, разрушить Нихон и… исчезнуть.
Отличный план действий. Десять… двадцать… тридцать лет вдали от цивилизации это то, что мне сейчас нужно.
«Золотой» архимаг отреагировала на новости вяло. Большую часть материалов она закупила, чудовищно при этом переплатив, настолько, что мы потратили еще целый день, «кормя» ее Купель излишками покупок. Теперь она терпеливо болталась у меня на спине или шее, пока я изображал из себя гигантскую лягушку, громко и прерывисто мечтая вслух о том, чтобы мы поскорее нашли место для лагеря, а в идеале — еще кого-нибудь крупного и съедобного, чтобы пополнить кончающиеся запасы еды.
Полутьма и странные плоские камни, плавающие в пресной воде, вскоре сменились пологим каменистым побережьем, на котором мы и осели в ожидании, пока наши Зовы «перезарядятся». Хлопот у обоих хватало — Митсуруги требовалось прогнать сквозь своё тело море маны, необходимой для зарядки новых одноразовых амулетов для «восхождения» в Срединный Мир, а я просто учился заново управлять своим телом.
Это требовало серьезного контроля и вдумчивой наработки рефлексов. Подпрыгнув сейчас с использованием Ки, я мог запросто размазать себя о потолок пещеры. Удары, содержащие в себе 115 единиц силы, травмировали плоть, невзирая на ее повысившуюся прочность. Требовались тренировки… множество тренировок.
В момент, когда я только собирался к ним приступить, местные жители, ходящие сюда на водопой, решили выразить свой протест нашему присутствию — целое стадо недовольно шипящих бледношкурых ящеров размерами с овчарку ломанулось ко мне, игнорируя разумно подлетевшую повыше Ай. Зависшая с помощью левитатора волшебница решила не принимать участия в схватке, громко препоручив последнее мне.
А я… включил «Дух Воина» и ринулся в драку как был — в одной набедренной повязке. Это оказалось правильным решением — умение подняло мои характеристики еще выше, пусть и запретив мне использовать другие приёмы, но нужды в этом не было. Ящеры, самый матёрый из которых мог похвастать лишь пятидесятым уровнем, просто лопались от ударов, в которых не было ни грамма Ки — только голая сила, увеличенная «духом воина» на каких-то 11 единичек. Происходящее было сложно назвать боем, я просто молниеносно перемещался между катастрофически медленными существами, одаривая их пинками. Удар ноги почти всегда рвал рептилию на две части, щедро забрызгивая всё вокруг ее внутренностями. Спустя пару минут от стада в три десятка тварей не осталось никого.
Закончив с прокачкой нового приёма, поднявшегося аж на восемь пунктов, я, довольный произошедшим, обернулся к Ай, дабы поделиться с ней своими впечатлениями, и обнаружил, что архимаг недобро на меня косится, сжимая в руках копье-посох. Желание его немедленно использовать, причем на мне, отчетливо читалось на всем измазанном в крови и потрохах лице волшебницы. Впрочем, ее недовольство быстро сошло на нет, когда мы встали перед необходимостью разделать останки на «съедобное» и «то, что нужно унести/смыть/закопать».
— Джаргак, — почти ласково пропела моя спутница, когда мы оба почистились и наелись свежего мяса, — Видишь ли, в чем дело… Если бы ты аккуратно убил этих тварей, то у нас бы образовался достаточный запас шкур, которых я, после выделки, могла бы использовать для записи страхующих заклинаний. Но этого не произошло. Понимаешь, к чему я веду?
— Нет, — честно ответил я и недоуменно покосился на короткий кривой нож в руках японки.
— Нам нужны шкуры, Кирн, — с мягкой улыбкой сказала она, вставая с места, — Ровные, гладкие, довольно большие. Приблизительно… легче показать! Поэтому сиди смирно и терпи. Я скажу тебе, когда включать регенерацию.
— Что?!
После первого «экспериментального» снятия кожи с моей спины, я развил сумасшедшую деятельность, облазив все окрестные пещеры на несколько десятков километров в округе. Успеха мои действия не возымели, зато чрезмерно довольная Митсуруги сообщила мне, что кожа — идеально подходит для её целей. Наших целей! Я был бы очень рад это слышать, если бы эта кожа не была ранее моей! Но, увы, Ай прекрасно подготовилась к демонстрации, при мне запустив с серого исписанного прямоугольника, когда-то красовавшегося на моей собственной спине, довольно сложное заклинание. Крупный шар воды поднялся из странного озера и оформился в фигуру лошади, полдня следовавшей за создавшей ее волшебницей.
Крыть было нечем, кроме мата.
Учитывая, что разведку я провел, остальные дни до прыжка Зовом мы провели бурно. С утра Митсуруги «добывала» новый лист прочной орочьей кожи, после чего я исцелялся в течение трех-четырех часов, с перерывом на обед, тренировался пару часиков, а потом вновь жертвовал неустанно веселящейся японке еще один пласт себя родного. На робкий вопрос «не исчезнут ли мои части в случае моей же смерти», Митсуруги отмахнулась — она была уверена, что если я умру в Подземном Мире, то проблема с потерей заложенных в кожу заклинаний не будет иметь значения.
— Может Лтакт или Базар нам предоставят нужное, вместо этих занятий садомазохизмом? — попытался воззвать я к здравому смыслу Ай после очередной экзекуции.
— Если думаешь, что мне доставляет удовольствие тебя свежевать… то ты абсолютно прав, — ответила японка, лежа на своем покрывале. Она оторвала взгляд от книги, которую читала и обратила его ко мне, — Но я это делаю не из-за любви к искусству. Есть несколько нюансов, Кирн. Первый — мы больше не будем рисковать, перемещаясь Зовом дважды в неделю. Понимаешь, почему?
Я задумался. Нас было двое, «перезарядка» Зова длилась неделю. Перемещение по Подземному Миру таким образом было куда сложнее, чем прыжки по Срединному в поисках нужного континента — далеко не все массивы пещер были соединены между собой. Пещеры…
— Триаллис, — догадался я.
— Именно, — покивала девушка, — Должны быть полости, где он не растет совсем, а значит — нет воздуха. Путешествие — риск. Еще одна причина отсталости этого мира. Поэтому наш путь вполне может потребовать много времени. Второй нюанс проще — на каждый клок твоей шкуры у меня уходит масса времени и сил. Сомневаюсь, что нам дадут год посидеть возле Лтакта и неспешно подготовиться. К тому же, это не в твоих интересах, как я понимаю? Клятвы… временные ограничения? Или тебе уже плевать?
— Нет, не плевать, — решительно отмазался я, представляя какая буча поднимется, когда иллюзия моей серой морды выдаст пяти адресатам, носящим немалый вес в городах, где они проживают, кучу разных славных тайн, включающих в себя сведения о Внешнем мире со способами туда попасть, секреты «Школы», «Академии», «Коммуны» и множество других приятных «мелочей», о которых я клялся молчать. Я не мог предсказать себе все эффекты и последствия взрыва этой информационной бомбы, поэтому был категорически против временных потерь.
— Значит — терпи, — волшебница индифферентно пожала плечиками.
Положительный момент от этих экзекуций был — «Целительная медитация» росла как на дрожжах. Более того, ее результативность превысила не только значение в 77 очков, но еще и стала чрезмерно эффективнее относительно работы моего желудочно-кишечного тракта. Теперь прогресс этого приема позволял восстанавливаться быстрее, чем я переваривал новую порцию «строительного материала» для своего тела. Это было… неудобно — сидеть с наполовину зажившей спиной в ожидании, пока очередная порция мяса ящериц усвоится.
Прогресс штука относительная. Вот вырастет у меня хвост в три раза длиннее — это будет плюс или минус?
Следующий Зов доказал мне, что Митсуруги не ошиблась в своих теориях, потому что нас переместило в каверну, заполненную газом, которым невозможно было дышать. Я выполнил второй Зов, и мы с надрывным кашлем переместились снова.
В самую настоящую страну гигантских грибов.
Растительные чудовища были повсюду. Мягкий свет, излучаемый триаллисом, показывал нам безбрежное царство грибов — от мелкой черной поросли на близлежащем валуне до титанов размером с пятиэтажные башни. На этих почти окаменевших гигантах тоже рос триаллис, из-за чего всё вокруг было погружено в светящуюся голубоватую дымку.
И тишина. Я ничего не слышал кроме звуков падающих капель конденсирующейся на шляпках грибов влаги. Подозрительно.
— Как красиво… — завороженно прошептала Митсуруги, широко раскрывая глаза. Посмотрев на нее, я отчетливо вспомнил первые дни нашего совместного путешествия — именно так она тогда смотрела на весь окружающий ее мир.
Я пощупал босой ступней пружинящую влажную почву и обозрел окрестности. Между зарослями грибов виднелось множество голых участков черной влажной земли, которая, возможно, вовсе и не была устойчивой поверхностью.
— Давай посмотрим на эту красоту сверху вниз, — внес я рациональное предложение, — Здесь слишком тихо для такого обилия жизни.
Высоко взлететь не получилось, высота потолка в пещере нигде не превышала сорока метров, зато вот ширина была совсем другим делом. Краев этого грибного океана мы не видели — лишь голубоватую дымку, преодолеть которую взгляд не мог. Так и летели — девушка любовалась окрестностями, а я с помощью навыка «травника» высматривал съедобные грибы достаточного размера, чтобы забить наш инвентарь. С последним пока не везло.
Насчет земляных проплешин я угадал — это было болото. В густой черной грязи тут и там тонули рухнувшие под собственным весом грибные исполины. Делали они это медленно и печально, временами настолько, что на их тонущем теле успевали вырасти новые поколения других грибов. Тонкие, толстые, длинные, короткие — грибы всех видов и размеров были везде.
А вот живого не было ничего. Мы медленно летели, тщательно сканируя глазами, ушами и носами всё вокруг, но не замечали ни малейших признаков жизни. Версий у летящей возле меня японки было две, они обе имели полное право на существование — в первой Митсуруги предполагала, что мы попали в полностью изолированный в породе Пана карман, куда каким-то ветром занесло споры грибов и триаллиса, во второй — что здесь произрастают какие-то виды грибов, негативно действующие на живые организмы. Оба варианта имели право на жизнь, но вот недомоганий мы никаких так и не ощутили.
После варварского потрошения гриба, оказавшегося на свою беду съедобным, мы с Ай ускорили процесс разведки — зафиксировав волшебницу на спине цепью, я легко рванул вперед со скоростью, о которой маги, с их левитаторами, могли бы только мечтать. Японка от неожиданности что-то вякнула, а затем шлепнулась мне грудью на многострадальную по ее вине спину, вцепившись руками в плечи, дабы не сдувало.
— Ты заметил, что тут нет зон Дикой Магии? — шепот на ухо раздался совсем внезапно. Я ругнулся, уворачиваясь от вытянувшегося почти до потолка белого тонкого гриба, и завращался в полёте волчком. Митсуруги взвизгнула, впиваясь в меня как клещ.
Я заорал от недетской силы впившихся прямо в плоть ручек японки и рефлекторно включил «Железную рубашку».
Ай мухой слетела с моей спины и начала болтаться на держащей ее цепи, визжа и ругаясь. Пусть японка и весила каких-то сорок килограмм, но дестабилизирующим полет элементом сработала на славу — бешено крутясь и завывая, мы рухнули по пологой дуге вниз, впечатавшись в ствол могучего грибного патриарха, по которому и соскользнули до поверхности.
— Чтобы я еще хоть раз кого посадил себе на шею… — прокряхтел я, ощупывая ребра и лицо.
— Джаргак, ты козёл, — проинформировала меня лежащая плашмя лицом в землю Митсуруги. Был бы в этом мире зенит, ее пятая точка смотрела бы прямо на него.
— Я в курсе, мне уже сообщали. Сама виновата, — не остался в долгу я, — Зачем отвлекаешь неумелого пилота на таких скоростях?
— Заткнись. Я пытаюсь понять, сколько целых костей у меня осталось.
Пришлось вставать и кряхтя ковылять к неподвижно лежащему архимагу. На осторожное ощупывание девушка ответила возмущенным бухтением с попытками пошевелиться, что пришлось пресекать на корню, лишив ее подвижности с помощью хвоста. Эти мои действия явно напомнили Митсуруги нечто не слишком хорошее, из-за чего она удесятерила попытки освободиться.
— Ай, кончай маяться дурью, — беззлобно сказал я бессмертной, — Ты что — детство вспомнила? Юность? Зрелость? Старость? Так эти состояния у тебя далеко позади. Лежи смирно.
— Хватит меня лапать!
— Как женщина ты меня интересуешь меньше гриба, в который мы врезались, — поставил я жирную точку на самооценке волшебницы, — Не дергайся или я рефлекторно сожму пальцы сильнее, чем надо. Своей силой мне пока не получается управлять так, как хотелось бы.
Эти слова таки заставило Митсуруги замереть.
Результаты обследования оказались печальны — два треснувших ребра, одно сломанное, перелом лучевой кости левой руки, ушибы мягких тканей и три выбитых зуба. Мне даже стало как-то неловко за то, что у меня от такого падения даже шишки не образовалось, хотя «Железную Рубашку» включить не догадался. Пострадавшая в результате воздушно-транспортного путешествия честно призналась, что никаких ускоряющих исцеление особенностей и приемов не имеет. В отличие от претензий к самому транспорту… но через пару минут решила прекратить из озвучивать. Не знаю почему, может, вспомнила, что пару десятков раз сняла кожу с моей спины?
…или я что-то затянул туговато?
Замотанная в бинты и лубки волшебница, морщась, попросила себя усадить, прислонив спиной к тому самому грибу, об который мы стукнулись. Утвердившись сидя, Ай начала выплетать одной рукой магическую вязь заклинания. Я курил, наблюдая, как пальцы девушки ткут в воздухе едва светящиеся знаки — она решила накрыть большую местность сканирующим заклинанием. Не то чтобы все эти телодвижения были как-то нам нужны, после того как мы обзавелись едой, но обрести уверенность в том, что рядом с нами нет ничего опасного, было бы весьма кстати.
Активировав магию, Митсуруги замерла с закрытыми глазами. Сосредоточенно нахмурившись, архимаг сейчас собирала сведения от расходящегося вокруг нее кольца магического конструкта. Вернувшись в бренный мир, японка уверенно указала на восток пальцем.