Порубежник

Н-да. Понятие проставы на новом месте работы или службы придумано не вчера и не исчезнет никогда. В первый-то день они отправились в кабак всем десятком, пропивать два рубля, доставшиеся им за то, что привели Михаила. С жалованьем каждый поступал по своему усмотрению. Кое у кого и семьи имелись, и жили они не в гриднице, а в городе. А вот такой приработок непременно спускался в кабаке, что способствует сплочению. Но сегодня угощал Романов. И не имеет значения, что первое свое жалованье он еще не получил. Влейся в коллектив, и точка…

Сразу после испытаний Горазд отвел новичка на склад, где того облачили в полный русский доспех. Беглого осмотра оказалось достаточно, чтобы понять, что изделие особым качеством не блещет. В свое время Михаил облачал своих дружинников в сталь, как, впрочем, такую же поставлял и Мономаху. Эта же была из вороненых железных пластин. Защита получается куда серьезней кольчуги, но все же не то.

Зато меч из хорошей стали. Не самое лучшее из того, что ковали в Пограничном, но и не ширпотреб какой. А работу тамошних мастеров Михаил узнал. Вес, баланс, удобный хват. А главное, нашлись специальные ножны, позволяющие носить клинок за спиной и без труда выхватывать его из такого положения. К слову, у местных воинов популярностью такие не пользовались. Они искренне полагали, что мечу место на боку. Хотя настоящая причина крылась в том, что такое положение им было попросту непривычно. А вот Романову очень даже наоборот.

Определив обновы в гриднице, направился прямиком на постоялый двор. Видя, как наниматель собирает вещички, Третьяк всполошился было, но Михаил успокоил мальца, что плата остается у него в полном размере. Спустившись вниз, сторговал трактирщику свою конягу, после чего двинулся в оружейный конец.

Расторговав все лишнее имущество, Михаил решил, что коль скоро ему вести дела на Руси, значит, и деньги лучше иметь соответствующие. Поэтому опять посетил банк, где обменял серебряную гривну и браслеты на рубли. Причем серебром взял немного, всего-то сотню рублей. Остальное золотыми червонцами, благо те имелись в наличии.

С одной стороны, оно вроде как удобно, вес уменьшается в двенадцать с половиной раз, да и объем куда как скромней. Но, с другой, неудобно в расчетах – русичи предпочитали золоту серебро. Бог весть с чем это связано, но факт остается фактом.

Вечером того же дня состоялось бурное застолье, а наутро, проклиная свою тяжкую долю, весь десяток вывалил на тренировочную площадку. Бражничать бражничай, а физическую форму поддерживай на должном уровне. Никто не станет платить тебе жалованье за красивые глаза.

К концу недели сослуживцы начали намекать, что неплохо бы и проставиться. Благо завтра воскресенье, а значит, и день отдыха. Вот и бражничают, оглашая стены кабака громким гомоном, здравицами и смехом.

– Горазд, а что происходит в Червене? Я краем уха слышал, что не все вои остаются в княжьей гриднице. Многих отправляют прямиком куда-то на выселки.

– Ты от кого это слышал? – скосив взгляд на Михаила, поинтересовался десятник.

Захмелеть еще не успел, взгляд твердый и требовательный. Сразу видно, что неопределенный ответ он не примет. Еще один камушек в пользу того, что тут зреет заговор.

– Пересвет из второй сотни обмолвился, – и не думая запираться, ответил Михаил, прикладываясь к кружке с пивом.

– Уясни одно, Михайло. Твое дело – служба ратная. Остальное тебя не касается.

– Как скажешь, десятник, – пожав плечами, легко согласился Романов.

– А вот так и скажу.

В этот момент в кабак вошел уже знакомый Романову новик, Елисей. Паренек замер на секунду в дверях, после чего уверенно направился к бражничающим воям. Склонился к уху Горазда и что-то прошептал. Судя по кислой мине, сказанное явно не обрадовало десятника.

– Все, браты, пображничали, и будя.

– Как это – будя? Горазд, да мы только по две кружки пива испили, – сокрушенно произнес Зван.

– Все, я сказал. Собираемся. Поставь, – потребовал Птаха, вперив взгляд в одного из воев, который, похоже, решил добить остававшееся в кружке пиво.

Вообще-то вреда не будет. Пусть оно тут и покрепче, чем в мире Романова, но и мужики, что твои лоси, как на подбор. Да только это не имеет значения. Старший уже отдал приказ и вольностей не потерпит. Авторитет штука такая. Им не разбрасываются.

– Куда хоть отправляют? – со вздохом поинтересовался Зван.

– Не знаю. Велено прибыть на княжий двор. Пошли.

Так и не успевшие захмелеть дружинники с хмурым видом покинули кабак. Так хорошо начавшийся вечер был безнадежно испорчен. И ведь непонятно из-за чего. А так всегда обиднее всего.

Едва прибыли к княжьим палатам, как их направили на склад. Возиться там при лампе, пусть и с отполированным отражателем, то еще удовольствие. А выдать все потребное на дюжину воев, да так, чтобы не большое, не маленькое, а в самую пору, дело непростое. Тут ведь о размерном ряде и слыхом не слыхивали. Разве только изделия сразу делаются в расчете на подгонку.

К слову, времени едва на нее, родимую, и хватит. С рассветом облачившийся в кольчуги отряд должен выдвинуться в путь. А ведь все должно сидеть как влитое и не выглядеть снятым с чужого плеча. И вообще, плохо подогнанная броня не подспорье, а сущее наказание. Эдак ведь и голову можно сложить.

Михаилу повезло. С размером угадали сразу и можно обойтись без подгонки. Единственное, воронения не было, и, несмотря на сало, стальная рубашка успела покрыться легким слоем ржавчины. Пришлось попотеть, оттирая ее в песке. Но хотя бы до коррозионных раковин не дошло. Не то чтобы это сильно повлияло на прочность металла, железо не сталь, но отчищать такое изделие замучился бы.

После этого поместил кольчугу в затопленную русскую печь, а затем прогретый металл опустил в льняное масло. Простой и эффективный способ воронения. С его же легкой руки он уже лет тридцать как получил довольно широкое распространение, во всяком случае, на Руси.

– Ну и зачем ты это сделал? – глядя на его старания, поинтересовался Горазд.

– Да лениво мне что-то каждый раз бороться с ржой. А так хватит надолго.

– А кто тебе сказал, что мы отправляемся надолго?

– Горазд, мне вообще ничего не сказали. Я, конечно, понимаю, что мое дело маленькое – махать мечом и рубить того, на кого укажут. Но, чтобы служить исправно, мне нужно знать малость побольше. Вот только объяснять мне ничего не желают. А я привык подходить ко всему обстоятельно. Так и жить проще, и выжить сподручней.

– Понятно. А теперь иди на склад, верни эту кольчугу, возьми другую и приведи в должный вид.

– Я чистить брони на складах князя не подряжался, – покачав головой, возразил Михаил.

– Ты сделаешь так, как я сказал.

– Если объяснишь, в чем причина, может, и сделаю, – глядя в глаза десятнику, без тени сомнения в собственной правоте ответил Романов.

– Это мой приказ.

– Приказы нужно ставить четко и ясно, чтобы потом не возникло недопонимания. Я три часа убил на эту кольчугу и к своему труду имею уважение. Так в чем причина, Горазд?


– Причина в том, что воронят доспехи только на Руси.

Есть такое дело. Остальные предпочитают форсить в начищенных до блеска. Что Романову совершенно непонятно. И ладно бы он в свое время сохранил способ в секрете, но ведь ничего подобного. Однако европейцы, да и многие русичи, не желали ходить в черных доспехах, предпочитая броню, сверкающую на солнце.

– И кто, будучи в своем уме, не признает в вас русичей? – пожал плечами Михаил. – А что до меня, то я лях, и на это указывает мой говор. Я и прежние свои доспехи воронил, и где только меня не носило.

– Ну а то, что оно новое?

– Да без разницы. Но если тебя это беспокоит, сейчас обработаю песочком, живо состарится.

– Делай, – наконец сдался десятник.

Ночка выдалась короткой и толком отдохнуть не получилось. С рассветом весь десяток выстроился на заднем дворе, облаченный кто во что горазд, словно и не княжьи дружинники, а сборная солянка. Есть такое дело. Сегодня на Руси облачение и вооружение у дружины все больше однотипное. Что серьезно выделяет их в ряду других государств и выводит в один ряд с Византией. Хотя ни князьям, ни боярам никто это в обязанность и не вменяет.

Несмотря на ранний час, провожать их вышел лично князь. Подозвал к себе Горазда, о чем-то с ним потолковал, после чего обратился к остальным:

– Други мои, дело я вам поручаю серьезное и важное. Не удивляйтесь, что идете вы тайно, и тому, что называться будете не моими дружинниками, а дружиной наемников, пробавляющейся охраной караванов. То нужно для дела. И главное, помните: не просто так мой выбор пал именно на вас, а от большого доверия. Потому как в ком ином, может, и усомнился бы. Но только не в вас. С Богом.

Вот молодец какой. Повысил самооценку дружинников, подпустил немного лести. Взрослые мужики, прошедшие не одну сечу, забравшие многие жизни, не единожды посеченные, но, по сути, добродушные и наивные. А то как же! Князь добрым словом помянул. Доверие выказал. Не кому иному, а именно им. Вроде и немудреные слова, а вои готовы горы свернуть.

Только об этом и разговоров было, пока они покидали просыпающийся град. Михаил же отмалчивался, да вслушивался в разговоры. Время есть. Еще успеет задать наводящие вопросы. Пусть пока сами говорят. Глядишь, и всплывет что-то интересное.

Самому ему все же лучше держать рот на замке. Легенда у него шита белыми нитками. И уж тем более на фоне того, что направлялись они по торговому тракту, по которому он добрался до Червеня. Только теперь двигался в обратную сторону. Причем в небезызвестный городишко Тарнув, куда им предстояло добраться к исходу завтрашнего дня. А там его ведь могли и опознать, хоть и необязательно.

Помнится, в фильме его детства «Пограничный пес Алый» прапорщик, ставя задачу кинологам, сказал: «Собакам при необходимости давать десятиминутный отдых, себе специального отдыха не давать». Вот точь-в-точь их ситуация. Лошадям передышку еще давали, кроме того, несколько раз переходили на шаг, ведя их в поводу. О том, чтобы отдохнуть самим, не могло быть и речи.

Вот интересно, если они так спешат, отчего бы тогда было не выдвинуться одвуконь? Да они тогда это расстояние и вовсе за день покрыли бы. И не так вымотались бы, как сейчас. Но нет, отправились, имея по одной лошадке.

Впрочем, это ведь тайная операция, а они выступают в роли наемников в поисках работы. А в такой ситуации заводная лошадь смотрится более чем странно. Ну вот зачем она им при охране каравана, который и без того плетется со скоростью пешехода? То-то и оно, что не нужна. Зато требует ухода и дополнительных расходов на содержание.

На ночь встали километрах в сорока от своей цели, отмахав за день не меньше девяноста. Да еще и прежде, чем позаботиться о себе, обиходили лошадей. Этот живой транспорт насколько полезный, настолько же капризный. У нерадивого хозяина быстренько ноги протянет, ну или копыта отбросит, это уж как кому.

Управившись с лошадьми, приступили к приготовлению ужина. За день устали настолько, что ни о каком сне не могло быть и речи. Нужен минимум час, чтобы отдышаться, развеяться и сбросить напряжение. А то эдак завалишься и проворочаешься всю ночь.

Ну а раз все одно время тратить, то и причин сидеть на сухомятке никаких. Каша приготовится достаточно быстро, а под горячее оно и спаться будет куда лучше. Еще и часовым придется бороться с сонливостью.

Пока ждали ужин, говорили обо всем и ни о чем. К слову, вспомнили и о выселках. Эдак мимоходом, как о некой ссылке для дружинников. Потому как туда в основном определяли новичков и командиров из старой дружины. Михаилу сделали исключение, потому как такие вои встречаются нечасто.

Вот так. То есть если свои поминают о выселках, то тут все нормально и Горазд стойку не делает. А как только распустил язык Пересвет, то непременно доложить по команде. Видел Романов, как десятник обращался к сотнику, легонько кивнув в его сторону. И таки да, в свете этого вполне возможно, что сейчас бойцы забрасывают удочки на случай заинтересованности Михаила. Если так, то не дождетесь.

– Михайло, а чего ты отмалчиваешься? – поинтересовался балагур Зван.

– Так о чем говорить-то?

– Да хоть о бабах, а то прямо как неродной.

– Ну ты прямо как мой знакомец: если мужик не пьет, либо дюже хворый, либо дюже сволочь.

Вроде и не сказал ничего такого, однако десяток грянул дружным хохотом. Вообще-то и не десяток, а полная дюжина. Неровный счет, обычная практика в местных реалиях.

– Я запомню, – вытирая глаза, произнес Зван. – А можешь еще чего рассказать? А то браты мои шутки уж все знают.

– Ну, может, тогда тишком тебе расскажу, а ты уж потом всем и поведаешь.

– Чего это потом? – вскинулся Добролюб, добродушный здоровяк двадцати пяти годочков.

– Сейчас сказывай, – предвкушая веселье, подбодрил Михаила Ждан, коему на вид лет двадцать.

– Хм… – задумался Романов.

Обычно вроде знаешь множество анекдотов, но как только доходит до дела, они куда-то улетучиваются. Нечто такое витает рядышком, да никак не ухватишь. Правда, это не его случай. Он просто не может ничего забыть. Стоило подумать об анекдотах – и только успевай выбирать.

– Ну, слушайте притчу. Малец приходит на торжище с туеском, протягивает бортнику и просит наполнить медом. Тот чин чином наполнил до краев, а мальчонка и говорит, мол, я мед унесу, а монету мамка завтра занесет. Озлился бортник, вот еще! И вылил мед обратно. Мальчонка отошел в сторону, заглянул внутрь и говорит: а мамка-то права была, меду на стенках осталось столько, что хватит заправить несколько блинов.

Так себе анекдот. Но и слушатели неискушенные. Михаил это уже давно приметил. Так что прошел он на ура, высекая слезы и подводя животы. Ржали все, как кони стоялые, включая и Горазда с часовыми. Последние толком ничего не расслышали, но товарищи смеялись так заразительно, что они просто не удержались.

За первым последовал второй, а там народ начал наседать, требуя еще и еще. Так и сыпал как из рога изобилия, пока каша не поспела. Им даже потребовалось еще какое-то время, чтобы успокоиться и наконец приступить к ужину.

В Тарнув прибыли во второй половине дня. И сразу же на постоялый двор, что в городище. Горазд отправился выяснять насчет «найма». Ну или получить указания от того, в чье распоряжение они прибыли. Михаил все еще понятия не имел, за каким, собственно говоря. Понятно, что нужно будет тайно сопроводить какой-то груз. Но какой? Вот в чем вопрос.

С другой стороны, какая ему разница. Для него сейчас главное заработать доверие и влиться в коллектив. Что же до сбора информации, то это дело придется пока отставить. Если только исподволь начать выведывать, опаивая новых сослуживцев.

Вообще-то неплохо бы озаботиться зельем правды, благо вся его прежняя память доступна в полном объеме. Но просто так его не приготовить. Кроме ингредиентов, которые на местном торжище купить не так уж и сложно, нужно еще и тихое место. Для изготовления настойки необходимы соответствующие условия.

Но может ведь случиться и так, что потребного на торжище в Червене не окажется. Часть можно прикупить и здесь, в Тарнуве. Правда, существовала опасность, что его могут узнать, а потому придется идти в город в броне, да еще и со шлемом на голове. Н-да. Дурная затея. В кольчуге еще бог бы с ним, но если еще и в шлеме, то он точно привлечет к себе внимание.