Порочная слабость
Часть 38 из 39 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Советую накатить по маленькой, – вмешался Славик, а потом задумчиво, глядя на Лешу: – Или по большой.
Я, не обращая внимания на суету и бурную деятельность, вдруг возникшую вокруг меня, крепко обняла мужа, спряталась на его плече от всего мира, глубоко вдохнула пьянящий и любимый аромат.
– Все будет хорошо! – пообещала я.
Леша шумно и судорожно выдохнул. Я понимала, что следующие несколько часов превратятся для моего любимого в мучения. Но ничего не могла изменить.
– Я люблю тебя, – услышала я хриплый шепот и готова была разрыдаться от счастья.
Я всегда чувствовала любовь мужа ко мне, к нашей дочери. Но он редко произносил эти заветные три слова. А сейчас вот сам, первым, прошептал. И я в который раз поверила, что все будет отлично. К тому же, Леша обещал мне сына. А он всегда держит свои обещания.
Эпилог
– Злая? – тихий шепот и выразительная мимика не оставляли сомнений: дочь намерена настаивать на своем.
– Скажем так, немного не в духе, – хмыкнул я, переводя взгляд с дочери на жену.
Лина, полностью игнорируя появление Алексии на кухне, продолжала методично вымешивать тесто в миске.
– И нечего там шептаться! – сурово изрекла моя строптивая женщина. – Я не изменю своего решения!
– Ну, мам! – захныкала Леся и тут же перевела взгляд на меня. – Ну, пап! Сделай что-нибудь!
– Например? – поинтересовался я.
– Папа занят! – отрезала Лина, удостоив меня взглядом полным истинного возмущения и плохо скрытой угрозы. – У папы неотложные дела! Да, папа?
– Так точно, – невозмутимо кивнул я и приступил к выполнению неотложного дела.
Дочь топнула ногой, выражая всю степень своего негодования, чем вызвала разъяренный взгляд матери.
– Присоединяйся, Алексия! – скомандовала Лина.
По лицу дочери я видел, что она вот-вот взорвется. И тогда в нашем доме разразится настоящая катастрофа. Лина не уступит дочери. А дочь из вредности не станет прислушиваться к разумным доводам старших.
Леся взглянула на меня. Молча выдвинул стул рядом, предлагая присесть.
Видел борьбу на лице девчонки. Еще бы! В шестнадцать лет все видится в черно-белых тонах. И любой запрет может обернуться трагедией для ребенка.
За столом повисло напряжение, которое, кажется, ножом можно было резать.
Лина молчала, методично раскатывала тесто, вырезала стаканом ровные кружки и аккуратно перекладывала их на стол передо мной. В мои обязанности входила лепка. Еще лет двадцать назад я бы двинул по морде любому, кто предположил бы то, что я буду лепить пельмени. Я? Да хрен там!
Но жизнь может удивлять. И вот, по прошествии пятнадцати лет с момента моей «смерти», я живу в уютной глуши вместе с женой и двумя детьми. А еще с удовольствием леплю пельмени.
Признаться, это занятие помогает прочистить мозг и расслабиться. И судя по огромной миске с тестом, приготовленным Линой, расслабляться мы будем примерно до поздней ночи.
Ну, или можно позвать на помощь соседей.
– То есть, этот фестиваль очень важен для тебя? – поднял я злободневную тему.
– Пф! Сборище полутрезвых подростков, которые безостановочно дрыгаются под дикие звуки, отдаленно напоминающие музыку! – вспылила Лина.
Пришлось аккуратно перехватить дочь и заставить вернуться на место. Леся, импульсивная и вспыльчивая, точная копия матери. И порой эти две девчонки доводили меня до сумасшествия.
– Наша дочь прекрасно воспитана и может постоять за себя, малыш, – напомнил я.
– Да я ведь не одна там буду! – дочь привела вполне четкий аргумент в пользу своей поездки в областной центр.
Разумеется, я уже пробил всю информацию, подключил нужных людей, убедился, что там Алексия будет под присмотром. Нужные люди пообещали обеспечить всем необходимым, включая комфортное проживание на время пребывания Леси на фестивале. Однако я понимал чувства Лины. Впервые за все время дочь куда-то едет одна, без нас.
– Парни присмотрят, – кивнул я, имея в виду Димона и Никиту, которые кудахтали над моей дочерью похлеще наседок.
– Вот, да! – кивнула Леся, но Лина лишь усерднее заработала скалкой.
– Все решили?! – ехидно поинтересовалась жена, переводя взгляд с меня на дочь. – Ну, раз такие умные, делайте, что хотите!
Точку в разговоре Лина поставила эффектно. Швырнула скалку в раковину, сдернула фартук и протопала к дверям.
Через окно я видел, как жена, чеканя шаг, направляется в сторону палисадника. Я знал, где найду ее сразу же, как успокою дочь.
– Я поговорю с ней, – в ответ на умоляющий взгляд Леси произнес я. – Отпрошу тебя, но всего на день. К вечеру ты будешь дома.
– Но, пап! Туда же добираться полдня! Самая жара начнется, а мне уже мчать домой?! Папочка! – захныкала дочь.
– Ничего не обещаю, Лесенька, – хмыкнул я, – А ты пока закончи здесь.
Пальцем ткнул в миску с тестом. Видел, как поникли плечи дочери. Но где-то во дворе со своими железяками возился Семен, и я тонко намекнул дочери о том, что можно привлечь рабсилу.
– Брата попроси помочь.
– Угу, – скуксилась дочь, вздохнула, повязала мамин фартук. – К нему приперся Кирпичоныш. Семен Алексеевич в жизни не снизойдет до лепки пельменей, еще и на глазах у друга.
– А ты пойди и спроси, – подсказал я.
Леся вздохнула. А я отправился на поиски жены.
Пропажа обнаружилась именно там, где я и предполагал.
Лина сидела на деревянной скамейке, смотрела на безмятежную водную гладь небольшого озера, которое начиналось сразу же за нашими палисадником, и покусывала губы.
Сел рядом, обнял, притянул к себе. Малышка тут же обхватила меня за талию, прошлась ладонями по спине, горестно вздохнула.
– Почему она не понимает, что я элементарно волнуюсь?! – проворчала Лина.
– Она понимает, – заметил я. – У нас с тобой очень умная дочь. Да и сын получился вполне ничего.
– «Ничего»?! – возмутилась Лина. – Да у нас самый замечательный пацан! И дочка замечательная! Только вредная и упрямая.
– Угу, и в кого она такая, да? – поддакнул я.
– Будто ты не знаешь! В тебя, конечно! Такой же командир! – фыркнула Лина.
Я беззвучно рассмеялся. Вредная у меня жена, но такая любимая, до чертиков, до зуда во всем теле, до умопомрачения.
– Я пообещал, что поговорю с тобой о ее поездке, – улыбнулся я, когда Лина удобнее устроилась на моих коленях, а губами прижалась к моей шее.
– Говори, я тебя слушаю, – пробормотала Лина, а я ощутил, как юркий язычок заскользил по моей шее.
Ох, черт! И ведь любой житель деревни может забрести к озеру. Хорошо, что скамейку я установил между высокими кустами, которые закрывали от любопытных глаз соседей. Но если идти со стороны нашего дома по тропинке, то мы с Линой как на ладони.
– Я позвонил знакомым, за Лесей присмотрят, это раз, – приступил я к уговорам, а жена – к более активным действиям, от которых моя кровь превратилась в раскаленную лаву.
– Дальше, – промурлыкала моя любимая ведьмочка.
– С ней поедут Ник и Димон, а мимо них, ты сама знаешь, и муха не пролетит, это два, – выдохнул я, запустил ладони под женскую майку и ловко расстегнул застежку лифчика на изящной спине.
– Угу, – выдохнула Лина, легко оцарапала короткими ноготками мою грудь под футболкой и скользнула к моим бедрам.
– Отправим личную охрану с ней, – почти застонал, когда ловкие пальцы сжали напряженный член, а потом и вовсе стянули штаны, выпуская на свободу.
– Кого? – уточнила Лина.
Ее горящий взгляд замер на моем члене, розовый язычок скользнул по губам, сводя меня с ума одной лишь мыслью, что именно жена собирается делать.
– Лина! Ну не здесь же! – застонал я, но не мог взять себя в руки.
– И что? Уже почти стемнело, – шептала моя слабость и зависимость, от которой я никогда не избавлюсь и не собираюсь этого делать, – Дети лепят пельмени. Сюда они точно не придут. А я хочу! К тому же, у меня гормоны, Леша!
– Как же я им благодарен, твоим гормонам, – выдохнул я, понимая, что этот бой я проиграл, как, в принципе, и всю войну, еще в первую нашу с Линой встречу.
– И потом, совсем скоро я стану толстой бегемотихой, – капризно захныкала Лина, поерзала на моих коленях и приподняла подол юбки.
– Ох, ты ж черт! – пробормотал я, видя, что моя дерзкая жена предугадала каждый мой шаг и до моего прихода избавилась от трусиков.
– Алексей Сергеевич, вы плохо уговариваете! Не активно совсем! – назидательно проговорила Лина. – Придется брать все в свои руки. Так кого ты отправишь с нашей дочерью? Помимо Никиты и Димы.
– Мальчишки поедут, Семен и Кирилл, – сознался я. – Мы со Славиком уже провели инструктаж всей банды.
– Леся будет в гневе, – захихикала Лина. – Она терпеть не может такой «хвост».
– Потерпит, – усмехнулся я, а потом и вовсе перестал дышать, когда пальчики Лины сжались вокруг моего возбуждения и провели до самого основания по всей длине.
Я, не обращая внимания на суету и бурную деятельность, вдруг возникшую вокруг меня, крепко обняла мужа, спряталась на его плече от всего мира, глубоко вдохнула пьянящий и любимый аромат.
– Все будет хорошо! – пообещала я.
Леша шумно и судорожно выдохнул. Я понимала, что следующие несколько часов превратятся для моего любимого в мучения. Но ничего не могла изменить.
– Я люблю тебя, – услышала я хриплый шепот и готова была разрыдаться от счастья.
Я всегда чувствовала любовь мужа ко мне, к нашей дочери. Но он редко произносил эти заветные три слова. А сейчас вот сам, первым, прошептал. И я в который раз поверила, что все будет отлично. К тому же, Леша обещал мне сына. А он всегда держит свои обещания.
Эпилог
– Злая? – тихий шепот и выразительная мимика не оставляли сомнений: дочь намерена настаивать на своем.
– Скажем так, немного не в духе, – хмыкнул я, переводя взгляд с дочери на жену.
Лина, полностью игнорируя появление Алексии на кухне, продолжала методично вымешивать тесто в миске.
– И нечего там шептаться! – сурово изрекла моя строптивая женщина. – Я не изменю своего решения!
– Ну, мам! – захныкала Леся и тут же перевела взгляд на меня. – Ну, пап! Сделай что-нибудь!
– Например? – поинтересовался я.
– Папа занят! – отрезала Лина, удостоив меня взглядом полным истинного возмущения и плохо скрытой угрозы. – У папы неотложные дела! Да, папа?
– Так точно, – невозмутимо кивнул я и приступил к выполнению неотложного дела.
Дочь топнула ногой, выражая всю степень своего негодования, чем вызвала разъяренный взгляд матери.
– Присоединяйся, Алексия! – скомандовала Лина.
По лицу дочери я видел, что она вот-вот взорвется. И тогда в нашем доме разразится настоящая катастрофа. Лина не уступит дочери. А дочь из вредности не станет прислушиваться к разумным доводам старших.
Леся взглянула на меня. Молча выдвинул стул рядом, предлагая присесть.
Видел борьбу на лице девчонки. Еще бы! В шестнадцать лет все видится в черно-белых тонах. И любой запрет может обернуться трагедией для ребенка.
За столом повисло напряжение, которое, кажется, ножом можно было резать.
Лина молчала, методично раскатывала тесто, вырезала стаканом ровные кружки и аккуратно перекладывала их на стол передо мной. В мои обязанности входила лепка. Еще лет двадцать назад я бы двинул по морде любому, кто предположил бы то, что я буду лепить пельмени. Я? Да хрен там!
Но жизнь может удивлять. И вот, по прошествии пятнадцати лет с момента моей «смерти», я живу в уютной глуши вместе с женой и двумя детьми. А еще с удовольствием леплю пельмени.
Признаться, это занятие помогает прочистить мозг и расслабиться. И судя по огромной миске с тестом, приготовленным Линой, расслабляться мы будем примерно до поздней ночи.
Ну, или можно позвать на помощь соседей.
– То есть, этот фестиваль очень важен для тебя? – поднял я злободневную тему.
– Пф! Сборище полутрезвых подростков, которые безостановочно дрыгаются под дикие звуки, отдаленно напоминающие музыку! – вспылила Лина.
Пришлось аккуратно перехватить дочь и заставить вернуться на место. Леся, импульсивная и вспыльчивая, точная копия матери. И порой эти две девчонки доводили меня до сумасшествия.
– Наша дочь прекрасно воспитана и может постоять за себя, малыш, – напомнил я.
– Да я ведь не одна там буду! – дочь привела вполне четкий аргумент в пользу своей поездки в областной центр.
Разумеется, я уже пробил всю информацию, подключил нужных людей, убедился, что там Алексия будет под присмотром. Нужные люди пообещали обеспечить всем необходимым, включая комфортное проживание на время пребывания Леси на фестивале. Однако я понимал чувства Лины. Впервые за все время дочь куда-то едет одна, без нас.
– Парни присмотрят, – кивнул я, имея в виду Димона и Никиту, которые кудахтали над моей дочерью похлеще наседок.
– Вот, да! – кивнула Леся, но Лина лишь усерднее заработала скалкой.
– Все решили?! – ехидно поинтересовалась жена, переводя взгляд с меня на дочь. – Ну, раз такие умные, делайте, что хотите!
Точку в разговоре Лина поставила эффектно. Швырнула скалку в раковину, сдернула фартук и протопала к дверям.
Через окно я видел, как жена, чеканя шаг, направляется в сторону палисадника. Я знал, где найду ее сразу же, как успокою дочь.
– Я поговорю с ней, – в ответ на умоляющий взгляд Леси произнес я. – Отпрошу тебя, но всего на день. К вечеру ты будешь дома.
– Но, пап! Туда же добираться полдня! Самая жара начнется, а мне уже мчать домой?! Папочка! – захныкала дочь.
– Ничего не обещаю, Лесенька, – хмыкнул я, – А ты пока закончи здесь.
Пальцем ткнул в миску с тестом. Видел, как поникли плечи дочери. Но где-то во дворе со своими железяками возился Семен, и я тонко намекнул дочери о том, что можно привлечь рабсилу.
– Брата попроси помочь.
– Угу, – скуксилась дочь, вздохнула, повязала мамин фартук. – К нему приперся Кирпичоныш. Семен Алексеевич в жизни не снизойдет до лепки пельменей, еще и на глазах у друга.
– А ты пойди и спроси, – подсказал я.
Леся вздохнула. А я отправился на поиски жены.
Пропажа обнаружилась именно там, где я и предполагал.
Лина сидела на деревянной скамейке, смотрела на безмятежную водную гладь небольшого озера, которое начиналось сразу же за нашими палисадником, и покусывала губы.
Сел рядом, обнял, притянул к себе. Малышка тут же обхватила меня за талию, прошлась ладонями по спине, горестно вздохнула.
– Почему она не понимает, что я элементарно волнуюсь?! – проворчала Лина.
– Она понимает, – заметил я. – У нас с тобой очень умная дочь. Да и сын получился вполне ничего.
– «Ничего»?! – возмутилась Лина. – Да у нас самый замечательный пацан! И дочка замечательная! Только вредная и упрямая.
– Угу, и в кого она такая, да? – поддакнул я.
– Будто ты не знаешь! В тебя, конечно! Такой же командир! – фыркнула Лина.
Я беззвучно рассмеялся. Вредная у меня жена, но такая любимая, до чертиков, до зуда во всем теле, до умопомрачения.
– Я пообещал, что поговорю с тобой о ее поездке, – улыбнулся я, когда Лина удобнее устроилась на моих коленях, а губами прижалась к моей шее.
– Говори, я тебя слушаю, – пробормотала Лина, а я ощутил, как юркий язычок заскользил по моей шее.
Ох, черт! И ведь любой житель деревни может забрести к озеру. Хорошо, что скамейку я установил между высокими кустами, которые закрывали от любопытных глаз соседей. Но если идти со стороны нашего дома по тропинке, то мы с Линой как на ладони.
– Я позвонил знакомым, за Лесей присмотрят, это раз, – приступил я к уговорам, а жена – к более активным действиям, от которых моя кровь превратилась в раскаленную лаву.
– Дальше, – промурлыкала моя любимая ведьмочка.
– С ней поедут Ник и Димон, а мимо них, ты сама знаешь, и муха не пролетит, это два, – выдохнул я, запустил ладони под женскую майку и ловко расстегнул застежку лифчика на изящной спине.
– Угу, – выдохнула Лина, легко оцарапала короткими ноготками мою грудь под футболкой и скользнула к моим бедрам.
– Отправим личную охрану с ней, – почти застонал, когда ловкие пальцы сжали напряженный член, а потом и вовсе стянули штаны, выпуская на свободу.
– Кого? – уточнила Лина.
Ее горящий взгляд замер на моем члене, розовый язычок скользнул по губам, сводя меня с ума одной лишь мыслью, что именно жена собирается делать.
– Лина! Ну не здесь же! – застонал я, но не мог взять себя в руки.
– И что? Уже почти стемнело, – шептала моя слабость и зависимость, от которой я никогда не избавлюсь и не собираюсь этого делать, – Дети лепят пельмени. Сюда они точно не придут. А я хочу! К тому же, у меня гормоны, Леша!
– Как же я им благодарен, твоим гормонам, – выдохнул я, понимая, что этот бой я проиграл, как, в принципе, и всю войну, еще в первую нашу с Линой встречу.
– И потом, совсем скоро я стану толстой бегемотихой, – капризно захныкала Лина, поерзала на моих коленях и приподняла подол юбки.
– Ох, ты ж черт! – пробормотал я, видя, что моя дерзкая жена предугадала каждый мой шаг и до моего прихода избавилась от трусиков.
– Алексей Сергеевич, вы плохо уговариваете! Не активно совсем! – назидательно проговорила Лина. – Придется брать все в свои руки. Так кого ты отправишь с нашей дочерью? Помимо Никиты и Димы.
– Мальчишки поедут, Семен и Кирилл, – сознался я. – Мы со Славиком уже провели инструктаж всей банды.
– Леся будет в гневе, – захихикала Лина. – Она терпеть не может такой «хвост».
– Потерпит, – усмехнулся я, а потом и вовсе перестал дышать, когда пальчики Лины сжались вокруг моего возбуждения и провели до самого основания по всей длине.