Порочная слабость

А я поняла, что не свожу взгляда со своего фужера, наполненного красным вином.

Спрятать нож – секундное дело. Рукав платья позволял.

А что потом? Нож еще пригодится.

Разбить фужер и вонзить острую ножку в артерию на шее. Смогу? Смогу!

Много раз в мыслях я прокручивала подобные варианты. Я убивала Шахова разными способами. Убегала от него в своих снах. Проклинала.

– Алексей! Какими судьбами? – произнес мой детский кошмар.

Я никогда не слышала голоса Шаха. Только издали видела этого жуткого человека, слышала о его репутации садиста и торговца живым товаром.

Я ощутила любопытный взгляд на себе. Скользкий. Мерзкий. Он ощупывал меня от макушки до пят. Тошнота подкатила к горлу. Хотелось убежать в уборную и вымыться с мылом. Кажется, каждый неприкрытый платьем участок кожи, был запачкан этим взглядом.

Заверин накрыл мою ладонь своей рукой.

Теплая. Уверенная. Оберегающая.

Со стороны все прилично. Я ведь его спутница. Он имеет полное право меня касаться. Жест внимания – не более.

Но сильные пальцы Заверина стиснули нож поверх моих.

– Здравствуй, Данил Олегович, – произнес, наконец, Заверин.

Он перетянул внимание Шахова на себя, поднялся со своего места, протянул руку для пожатия.

– Хорошее у тебя заведение, Шах, – похвалил Алексей.

Я поняла, что не свожу взгляда с пуговиц на его рубашке. Он привел меня к Шаху? А дальше что? Отдаст? Обменяет? Продаст?

– Гляжу, девке твоей не очень здесь нравится, – ухмыльнулся Шахов, и вновь скользкий взгляд огладил мои плечи и грудь.

Тошнота подкатывала все сильнее. Я уже не собиралась использовать оружие против папаши. Захотелось просто выйти на воздух. И бежать. Бежать, куда угодно, только бы подальше от этого места, от этого человека, от его скользкого оценивающего взгляда.

– Моя женщина, – Заверин произнес оба слова с нажимом, как приговор, – не любит подобных заведений. Предпочитает домашние блюда.

– И даже так? – мерзко рассмеялся Шахов.

Я замерла, глядя на Зверя. Хотелось кричать, чтобы он оглох от моего голоса. Оглох, но вытащил меня из этого места. В идеале – спрятал от Шаха в своей башне из стекла и бетона.

– Мясо пересолили, – хмыкнул Заверин, кивнув на нетронутое мясо, остывавшее передо мной. – Ты бы навел на своей кухне порядок, Шах.

Алексей подал знак Кирпичу, парни кучно двинулись к выходу из зала, а сам мужчина потянул меня за руку, понукая подняться на ноги.

Я бы упала, если бы не крепкие руки Зверя.

Несмотря на всю браваду, я боялась открыто посмотреть в лицо папаше. Что увижу в нем? Мерзкий интерес? Обещание встречи? Не важно! Боялась и все!

Пальцами вцепилась в крепкую ладонь Алексея. Заверин аккуратно вел меня между столиками. А мой затылок горел от тяжелого мужского взгляда.

– Ненавижу! – выдохнула я, как только Зверь впихнул меня в машину.

Тошнота волнами накатывала, голова кружилась, и, кажется, у меня только что появилась новая фобия под названием «Шах». Меня трясло так, что зубы отбивали чечетку.

– Выдыхай! – скомандовал Алексей, его рука лежала на моем затылке, массировала застывшие от напряжения мышцы.

– Я не какая-нибудь вещь! – прошептала я. – Я живой человек! Я не буду послушной куклой! Ты не можешь так поступать со мной!

Мой голос креп с каждым словом. Кажется, по щекам лились слезы. Но было плевать на все вокруг. Я хотела одного – чтобы Заверин понял, что я не безвольное существо, которое можно таскать с собой, словно карманную собачонку.

– Почему? – тяжелый взгляд застыл на моих глазах.

– Потому что я ничего не сделала! Я не виновата в том, что именно Шах оказался моим отцом! – кричала я, пытаясь сбросить руку Заверина со своего затылка.

Алексей молчал, смотрел все также пристально. Ледяной взгляд. Холодный. Бесчувственный. Этот мужчина больше походил на робота, чем на человека.

Долбаный андроид!






Глава 12




– Прекрати истерить! – рявкнул Алексей, он встряхнул меня, удерживая за плечи, так, что зубы клацнули, но в голове немного прояснилось. – Ты под моей защитой!

Я поняла, что слух резали каркающие звуки. Они вылетали из моей груди и лишь отдаленно напоминали смех.

Взглянула на Заверина, его пылающие карим холодом глаза находились непозволительно близко. Не закрыться от них. Не спрятаться.

– А кто защитит от тебя? – прошептала едва слышно.

Думала, сейчас он вышвырнет меня из машины, бросит на растерзание шакалам Шаха или, что еще хуже – самому Шаху.

Однако Алексей крепче стиснул своей ладонью мой затылок, дернул на себя. Я не сопротивлялась. Просто не было сил. Их хватало лишь на то, чтобы не переставать дышать.

– Я сам, – выдохнул он в мои губы.

Наверное, я все же сошла с ума. Стресс и страх отыграли свою роль, избавили мое бренное тело от любого, даже крохотного кусочка мозга. И я подалась навстречу обжигающему дыханию.

Сильные руки крепко держали, не вырваться.

Жадный рот пленил диким, откровенным, испепеляющим поцелуем мои губы.

А знакомый аромат мужского парфюма прокрадывался в ноздри, отрезая меня от всего мира.

Автомобиль размеренно двигался по трассе, водитель на переднем сиденье сохранял невозмутимое спокойствие. А на заднем удобном диване творилось настоящее безумие.

Зверь не давал мне шанса одуматься. Он набросился на меня, как дикий хищник на свою добычу.

Твердый язык раздвинул мои губы, подчинил себе, своим желаниям, своей воле и власти. Он скользил по моим зубам, сплетался с моим языком в страстном танце.

Наверное, в своих мыслях Зверь уже давно разложил меня на этом сиденье и отымел во всех мыслимых и немыслимых позах. И, что самое постыдное, я бы не посмела возразить.

Дышать становилось труднее с каждой секундой. Я хотела бы сбежать из салона шикарной тачки, спрятаться от требовательных рук и сводящего с ума рта.

Но не могла.

И дело не в страхе. Совсем не в нем. Мое тело, словно чужое, отвечало на каждое движение умелых пальцев. Принимало жадно и откровенно каждый выпивающий душу поцелуй. И в отличие от всех прошлых прикосновений властного рта и обжигающих рук, сейчас поцелуй был действительно настоящим.

Не поцелуй-наказание. Не для того, чтобы указать мне, вредной девчонке, на место.

А поцелуй ради близости. Он был откровенным и кричащим о том, что этот мужчина хочет меня. Более того, не остановится на достигнутом.

Ловкие, умелые пальцы Алексея загребли мои растрепанные волосы в кулак. Второй рукой мужчина перехватил мой подбородок и скулы, не сдавливал, просто удерживал пальцами.

Видела в его глазах тягучую страсть и жажду. Все. Точка. Я ступила на скользкую дорожку, где каждый шаг может утянуть в пропасть.

Игры со Зверем закончились.

– Он не тронет тебя! – прохрипел Зверь.

Алексею не нужно было добавлять фразу «Ты моя!». Она читалась в его глазах обещанием, угрозой, констатацией факта.

Я молчала. В горле пересохло. Сердце колотилось о ребра, как сумасшедшее, еще секунду – и вылетит на свободу подбитым воробьем. А потом рухнет и вдребезги разобьется об асфальт. Потому что уже поздно убегать от Зверя. Я – в его полной власти.

– Отвези! – рявкнул Алексей, когда машина остановилась.

– Так точно, шеф! – хмуро подал голос Кирпич.

Заверин опустил руки, освобождая меня из своего плена. В первую секунду потянулась за ним, точно привязанная. Зверь сверкнул жестким взглядом, посылая по моему телу волну ледяного холода и предупреждение: не двигаться, не спорить, сидеть и помалкивать.

Так я и поступила.

Смотрела, как высокая фигура исчезает за приветливо распахнутыми дверями «Лотоса». Обхватила свои плечи ладонями. Ледяной холод пробирал до костей.

Кирпич молчал. И я была благодарна ему за это, возможно, впервые с момента нашего с ним знакомства.

* * *

Вячеслав вел себя иначе. Если раньше он хранил молчание, когда мы пересекали просторный холл жилого комплекса или поднимались в лифте на нужный этаж, то сейчас он не сводил с меня тяжелого взгляда.

В нем не осталось равнодушия.