Полуденные призраки
Часть 25 из 53 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Но в данном-то случае никакие госорганы вам не помогут. Это вы понимаете? Они там – вы здесь.
Так… похоже, он переходит к основному акту всей этой постановки.
– Не дурак. Им до меня и дела нет.
– Отлично! Тогда – к делу. Вы должны письменно, не упуская никаких подробностей, изложить все… Я подчёркиваю – всё! Понятно?
– Да.
– Вы должны описать структуру "Фореста", особенности работы в разных странах и ваше участие в конкретных событиях. Никаких государственных тайн вы при этом не выдаёте, ибо у нашей страны нет никакой заинтересованности в работе вашей компании…
"Да, ну?! Нихрена себе смелое заявление… Ты, дядя, реально такой лопух, или просто передо мною ваньку валяешь?"
– … а интересы отдельной частной компании не стоят нескольких лет отсидки.
– А вам-то это зачем? "Форест" – в Москве, вы – здесь… Нет, я понимаю, конечно, что вы тут многое можете решить… Но это – здесь. А там, извините, ваши возможности уже не столь велики. И прикрыть меня там – вы однозначно не сможете.
– Стало быть, – нехорошо улыбается "Сухой", – вы предпочитаете всё же отсидеть? И уверены в том, что ваши юристы вам т у т помогут? Увы! Доказательства – вещь упрямая! Местный суд все ваши заслуги и регалии попросту проигнорирует. И срок будет максимальным – это уж я могу вам обещать. Да и сидеть… вам тоже предстоит здесь, имейте это в виду.
– А могу я протокол обыска почитать?
"Седой" хмыкает и разворачивает ко мне папку с материалами.
– Читай! Фома неверующий…
Так, текст… понятно…
"При осмотре багажника, под декоративной панелью… ага! Пакет с веществом белого цвета… Опечатано, подписи понятых… Более ничего не изымалось".
А вот и фотографии – к ним особо приглядимся…
Нет, салон изнутри не курочили, уже хорошо. Ну, а зачем? Машину же ещё продать предстоит…
– Машину, как я понимаю, мне в любом случае не вернут?
– Ага, ещё и к пистолету пачку патронов подарят. Ты, милок, реально такой лопух? Тебе десятка во весь рост реально корячится, а ты за тачку волнуешься!
"То есть, свой собственный интерес они, в любом случае, не упустят…"
– Вы хоть понимаете, сколько мне писать предстоит?
– А мы никуда не спешим… Сам понимаешь – быстрее напишешь, быстрее и выйдешь. Это всё в твоих интересах.
– Я в камере, что ли, писать должен? Так там ни столов, ни стульев нет. Да и с бумагой напряг…
– Вон, в углу стол. Садись и пиши! Утром тебя будут сюда приводить, здесь же и есть будешь. Ну а на ночь, извини, в камеру! Порядок такой, – "Сухой" откровенно торжествует.
Ну, а что – дожал-таки клиента! Машину мою они толкнут – так что и с этой стороны всё в ажуре…
А вот правильных вопросов ты, дядя, так и не задал. Профессиональная деформация – так, по-моему, это называется? Когда всё и всегда по одному шаблону идёт, нет необходимости изобретать что-то новое.
Сажусь за стол.
"Благообразный" кладёт передо мною пачку бумаги и шариковую ручку.
– Чего писать-то?
– Как и положено – я, такой-то и такой-то, добровольно и без принуждения, хочу показать…
– Это так у нас теперь все признания и пишут? Типа, добровольно?
– А ты не умничай! – хлопает ладонью по лежащей на столе папке "Сухой". – Вот он – выбор твой! Или пишешь ты – или пишут п р о тебя! Уловил разницу?
– А если я всё, как вы хотите, напишу, а дело-то никуда и не денется? Какой мне тогда смысл сейчас откровенничать? Может быть, лучше подождать?
– Позже напишешь… Думаешь, в тюрьме тебе кто-то из твоих шефов поможет? Ага, держи карман шире! – пожимает плечами "Благообразный". – Только вот делать это будешь уже не здесь, а в кабинете у местного опера, который тебя ещё и своими вопросами нагрузит, будь спок! И вытащить тебя оттуда будет уже не так-то и легко! Да и куда ты после пойдёшь – с судимостью по такой статье? В дворники попасть – за величайшее благо сочтешь!
– Убедили… – пододвигаю к себе бумагу. – Раз уж у меня никакого иного выхода нет…
– И не будет! – ухмыляется "Сухой". – И не таких обламывали – не ты первый!
В дверь кабинета кто-то постучал. Тихонько так…
"Благообразный" удивлённо приподнял бровь.
– Я же им сказал…
Но дверь таки открыл.
На пороге появился мужик лет пятидесяти в сером костюме.
– Простите, а подполковника Власюка я могу увидеть?
– Ну, – буркнул "Благообразный", – я Власюк. А вы, простите, кто такой?
– А вот… – протянул ему какую-то бумагу вошедший, – тут всё написано… вы прочитайте!
– Постановление на задержание… что?!!
И сразу же в кабинете вдруг стало тесно – его заполнили здоровенные парни в мультикаме[25]. На их лицах надеты балаклавы, а на спинах имеются многозначительные буквы – ФСБ. Обоих моих собеседников сноровисто ухватили под руки, быстро обшарили – и выложили на стол парочку пистолетов. Табельное оружие, надо полагать…
– На вас, гражданин Галин, соответствующее постановление тоже имеется, – "порадовал" "Сухого" мужик в сером костюме. – Так что, не особо не обольщайтесь – это никакая не ошибка. И местный судья вам, к сожалению, тоже ничем больше не поможет – у него и своих проблем теперь полно…
– А вы-то кто такой?! – не сдавался "Сухой". – Вы хоть представляете, во что ввязались? О последствиях не подумали? А стоило бы!
– Ах, да! – покачал головою серокостюмник. – Я ведь не представился! Извините… зарапортовался как-то… Подполковник Горлов, ФСБ. Надеюсь, вам ничего более не надобно объяснять?
Судя по тому, как враз побледнели оба опера, эта фамилия была им хорошо известна – и никаких приятных ассоциаций не вызывала.
– Вопросы есть? – наклонил голову подполковник. – Нет… это хорошо. Надеюсь, на дальнейшее взаимопонимание.
Власюк фыркнул.
– Надейтесь…
– Даже так? – с интересом посмотрел на него Горлов. – Артём Викторович! А подойдите-ка сюда…
Встаю, камуфляжники расступаются в стороны, освобождая мне проход.
– Где там у вас эта штука?
Сую руку под воротник и выкладываю на стол тонкий черный цилиндрик. С тоненькой проволочкой антенны.
Именно эту штуку мне и впихнул "нечаянно" столкнувшийся со мною в камере "наркоша". И шепнул: "Ничего не бойся и ничему не удивляйся. Соглашайся на всё!"
– Ну, вы у нас опера опытные… надеюсь, что радиомикрофон узнаете… – смотрит на Власюка фээсбешник. – Так что, не сомневайтесь – протокол записи у нас оформлен должным образом. Даже и подписи понятых имеются. Настоящих, между прочим! А не этих ваших… Лет пять вам обоим я могу железно гарантировать! Для затравки, так сказать. Разумеется, с конфискацией. А ведь это мы только начали!
А вот тут обоим моим "собеседникам" поплохело уже по-настоящему! "Благообразный" аж пошатнулся – вовремя его бойцы подхватили.
– Спешу вас уведомить, что аналогичные визиты уже нанесены и некоторым вашим руководителям – и не только здесь, – жёстко, словно механизм какой-то лязгнул, уведомляет Горлов. – Время на подумать – у вас есть. П о к а есть. Пока автозак не подъехал…
Вот так… А нефигово денёк начинается!
– А вы, Артём Викторович, – поворачивается Горлов в мою сторону, – можете быть свободны. Всё, что у вас было изъято, получите сегодня же. Расследование в отношении вас прекращено, постановление о задержании – отменено вышестоящим судом. Приношу вам извинения за доставленные неудобства! А за оказанную нам помощь – отдельная благодарность!
Надо было видеть в этот момент морды обоих оперов… Эх! На такое зрелище я бы каждый день любовался!
Что же до помощи…
Все машины наших сотрудников "отдела логистики" оборудованы одинаково.
Есть, как и у многих нормальных водителей, видеорегистратор. Он не только дорогу снимает, но и салон. И звук записывает. Ничего нового, скажете вы?
Ну… это ещё как сказать…
Во время задержания я вытащил из него карту памяти и сунул её под оплётку руля, где, как полагаю, она всё это время и находилась. Во время обыска её не нашли – и на этом, похоже, успокоились. Мол, нет записи – так и хорошо!
Но есть и некоторые, скажем так, "технические" особенности…
При двойном нажатии на определённую кнопку, активизируется некий блочок. Он глубоко упрятан, так что отыскать его можно лишь при полном демонтаже обивки салона и некоторых агрегатов. В обычной ситуации он всего лишь хранит резервную копию записи с видеорегистратора. А вот в аварийной – включает дополнительные видеокамеры, хитро замаскированные в салоне и багажнике автомобиля. И эта запись регулярно сбрасывается через интернет на сервер конторы. Звук, естественно, тоже пишется. Отключение аккумулятора, кстати, не поможет, у этой системы есть собственное питание – именно на такой вот случай!
Так… похоже, он переходит к основному акту всей этой постановки.
– Не дурак. Им до меня и дела нет.
– Отлично! Тогда – к делу. Вы должны письменно, не упуская никаких подробностей, изложить все… Я подчёркиваю – всё! Понятно?
– Да.
– Вы должны описать структуру "Фореста", особенности работы в разных странах и ваше участие в конкретных событиях. Никаких государственных тайн вы при этом не выдаёте, ибо у нашей страны нет никакой заинтересованности в работе вашей компании…
"Да, ну?! Нихрена себе смелое заявление… Ты, дядя, реально такой лопух, или просто передо мною ваньку валяешь?"
– … а интересы отдельной частной компании не стоят нескольких лет отсидки.
– А вам-то это зачем? "Форест" – в Москве, вы – здесь… Нет, я понимаю, конечно, что вы тут многое можете решить… Но это – здесь. А там, извините, ваши возможности уже не столь велики. И прикрыть меня там – вы однозначно не сможете.
– Стало быть, – нехорошо улыбается "Сухой", – вы предпочитаете всё же отсидеть? И уверены в том, что ваши юристы вам т у т помогут? Увы! Доказательства – вещь упрямая! Местный суд все ваши заслуги и регалии попросту проигнорирует. И срок будет максимальным – это уж я могу вам обещать. Да и сидеть… вам тоже предстоит здесь, имейте это в виду.
– А могу я протокол обыска почитать?
"Седой" хмыкает и разворачивает ко мне папку с материалами.
– Читай! Фома неверующий…
Так, текст… понятно…
"При осмотре багажника, под декоративной панелью… ага! Пакет с веществом белого цвета… Опечатано, подписи понятых… Более ничего не изымалось".
А вот и фотографии – к ним особо приглядимся…
Нет, салон изнутри не курочили, уже хорошо. Ну, а зачем? Машину же ещё продать предстоит…
– Машину, как я понимаю, мне в любом случае не вернут?
– Ага, ещё и к пистолету пачку патронов подарят. Ты, милок, реально такой лопух? Тебе десятка во весь рост реально корячится, а ты за тачку волнуешься!
"То есть, свой собственный интерес они, в любом случае, не упустят…"
– Вы хоть понимаете, сколько мне писать предстоит?
– А мы никуда не спешим… Сам понимаешь – быстрее напишешь, быстрее и выйдешь. Это всё в твоих интересах.
– Я в камере, что ли, писать должен? Так там ни столов, ни стульев нет. Да и с бумагой напряг…
– Вон, в углу стол. Садись и пиши! Утром тебя будут сюда приводить, здесь же и есть будешь. Ну а на ночь, извини, в камеру! Порядок такой, – "Сухой" откровенно торжествует.
Ну, а что – дожал-таки клиента! Машину мою они толкнут – так что и с этой стороны всё в ажуре…
А вот правильных вопросов ты, дядя, так и не задал. Профессиональная деформация – так, по-моему, это называется? Когда всё и всегда по одному шаблону идёт, нет необходимости изобретать что-то новое.
Сажусь за стол.
"Благообразный" кладёт передо мною пачку бумаги и шариковую ручку.
– Чего писать-то?
– Как и положено – я, такой-то и такой-то, добровольно и без принуждения, хочу показать…
– Это так у нас теперь все признания и пишут? Типа, добровольно?
– А ты не умничай! – хлопает ладонью по лежащей на столе папке "Сухой". – Вот он – выбор твой! Или пишешь ты – или пишут п р о тебя! Уловил разницу?
– А если я всё, как вы хотите, напишу, а дело-то никуда и не денется? Какой мне тогда смысл сейчас откровенничать? Может быть, лучше подождать?
– Позже напишешь… Думаешь, в тюрьме тебе кто-то из твоих шефов поможет? Ага, держи карман шире! – пожимает плечами "Благообразный". – Только вот делать это будешь уже не здесь, а в кабинете у местного опера, который тебя ещё и своими вопросами нагрузит, будь спок! И вытащить тебя оттуда будет уже не так-то и легко! Да и куда ты после пойдёшь – с судимостью по такой статье? В дворники попасть – за величайшее благо сочтешь!
– Убедили… – пододвигаю к себе бумагу. – Раз уж у меня никакого иного выхода нет…
– И не будет! – ухмыляется "Сухой". – И не таких обламывали – не ты первый!
В дверь кабинета кто-то постучал. Тихонько так…
"Благообразный" удивлённо приподнял бровь.
– Я же им сказал…
Но дверь таки открыл.
На пороге появился мужик лет пятидесяти в сером костюме.
– Простите, а подполковника Власюка я могу увидеть?
– Ну, – буркнул "Благообразный", – я Власюк. А вы, простите, кто такой?
– А вот… – протянул ему какую-то бумагу вошедший, – тут всё написано… вы прочитайте!
– Постановление на задержание… что?!!
И сразу же в кабинете вдруг стало тесно – его заполнили здоровенные парни в мультикаме[25]. На их лицах надеты балаклавы, а на спинах имеются многозначительные буквы – ФСБ. Обоих моих собеседников сноровисто ухватили под руки, быстро обшарили – и выложили на стол парочку пистолетов. Табельное оружие, надо полагать…
– На вас, гражданин Галин, соответствующее постановление тоже имеется, – "порадовал" "Сухого" мужик в сером костюме. – Так что, не особо не обольщайтесь – это никакая не ошибка. И местный судья вам, к сожалению, тоже ничем больше не поможет – у него и своих проблем теперь полно…
– А вы-то кто такой?! – не сдавался "Сухой". – Вы хоть представляете, во что ввязались? О последствиях не подумали? А стоило бы!
– Ах, да! – покачал головою серокостюмник. – Я ведь не представился! Извините… зарапортовался как-то… Подполковник Горлов, ФСБ. Надеюсь, вам ничего более не надобно объяснять?
Судя по тому, как враз побледнели оба опера, эта фамилия была им хорошо известна – и никаких приятных ассоциаций не вызывала.
– Вопросы есть? – наклонил голову подполковник. – Нет… это хорошо. Надеюсь, на дальнейшее взаимопонимание.
Власюк фыркнул.
– Надейтесь…
– Даже так? – с интересом посмотрел на него Горлов. – Артём Викторович! А подойдите-ка сюда…
Встаю, камуфляжники расступаются в стороны, освобождая мне проход.
– Где там у вас эта штука?
Сую руку под воротник и выкладываю на стол тонкий черный цилиндрик. С тоненькой проволочкой антенны.
Именно эту штуку мне и впихнул "нечаянно" столкнувшийся со мною в камере "наркоша". И шепнул: "Ничего не бойся и ничему не удивляйся. Соглашайся на всё!"
– Ну, вы у нас опера опытные… надеюсь, что радиомикрофон узнаете… – смотрит на Власюка фээсбешник. – Так что, не сомневайтесь – протокол записи у нас оформлен должным образом. Даже и подписи понятых имеются. Настоящих, между прочим! А не этих ваших… Лет пять вам обоим я могу железно гарантировать! Для затравки, так сказать. Разумеется, с конфискацией. А ведь это мы только начали!
А вот тут обоим моим "собеседникам" поплохело уже по-настоящему! "Благообразный" аж пошатнулся – вовремя его бойцы подхватили.
– Спешу вас уведомить, что аналогичные визиты уже нанесены и некоторым вашим руководителям – и не только здесь, – жёстко, словно механизм какой-то лязгнул, уведомляет Горлов. – Время на подумать – у вас есть. П о к а есть. Пока автозак не подъехал…
Вот так… А нефигово денёк начинается!
– А вы, Артём Викторович, – поворачивается Горлов в мою сторону, – можете быть свободны. Всё, что у вас было изъято, получите сегодня же. Расследование в отношении вас прекращено, постановление о задержании – отменено вышестоящим судом. Приношу вам извинения за доставленные неудобства! А за оказанную нам помощь – отдельная благодарность!
Надо было видеть в этот момент морды обоих оперов… Эх! На такое зрелище я бы каждый день любовался!
Что же до помощи…
Все машины наших сотрудников "отдела логистики" оборудованы одинаково.
Есть, как и у многих нормальных водителей, видеорегистратор. Он не только дорогу снимает, но и салон. И звук записывает. Ничего нового, скажете вы?
Ну… это ещё как сказать…
Во время задержания я вытащил из него карту памяти и сунул её под оплётку руля, где, как полагаю, она всё это время и находилась. Во время обыска её не нашли – и на этом, похоже, успокоились. Мол, нет записи – так и хорошо!
Но есть и некоторые, скажем так, "технические" особенности…
При двойном нажатии на определённую кнопку, активизируется некий блочок. Он глубоко упрятан, так что отыскать его можно лишь при полном демонтаже обивки салона и некоторых агрегатов. В обычной ситуации он всего лишь хранит резервную копию записи с видеорегистратора. А вот в аварийной – включает дополнительные видеокамеры, хитро замаскированные в салоне и багажнике автомобиля. И эта запись регулярно сбрасывается через интернет на сервер конторы. Звук, естественно, тоже пишется. Отключение аккумулятора, кстати, не поможет, у этой системы есть собственное питание – именно на такой вот случай!