Полночная библиотека

– Я просто хочу убедиться, что ты счастлив.

– Конечно, я счастлив. Моя дочь – олимпийская чемпионка, и я наконец обрел любовь своей жизни. А ты вновь встаешь на ноги. Душевно, в смысле. После Португалии.

Нора хотела узнать, что случилось в Португалии, но ее интересовал сначала другой вопрос.

– А как же мама? Она не была любовью твоей жизни?

– Когда-то была. Но все меняется, Нора. Брось, ты же взрослая.

– Я…

Нора перевела звонок на громкую связь. Вернулась на свою страницу в Wikipedia. Ну конечно, ее родители развелись, когда у отца возникла интрижка с Надей Ванко, матерью украинского пловца, Егора Ванко. И в этой жизни ее мать умерла еще в 2011 году.

Все потому, что Нора никогда не сказала своему папе на парковке в Бедфорде, что не хочет быть профессиональной пловчихой.

Она вновь ощутила это. Она исчезала. Нора поняла, что эта жизнь была не для нее, и возвращалась в библиотеку. Но она осталась. Попрощалась с папой, закончила разговор и продолжила читать о себе.

Она была одинока, хотя и состояла три года в отношениях с американским олимпийским прыгуном в воду Скоттом Ричардсом, недолго жила с ним в Калифорнии, в Ла-Хойе, Сан-Диего. Теперь она живет в Западном Лондоне.

Дочитав страницу, она отложила телефон и решила узнать, есть ли тут бассейн. Она хотела заниматься тем, чем занималась бы в этой жизни, а в этой жизни она бы плавала. И может, вода поможет ей придумать речь.

Это был превосходный заплыв, и пусть он не сильно вдохновил ее на творчество, но точно успокоил после беседы с покойным отцом. Она плавала одна, скользила бассейн за бассейном брассом, не думая ни о чем. Ощутив себя столь спортивной и сильной, хозяйкой на воде, она обрела уверенность, а потому мгновенно перестала волноваться из-за отца и речи, к которой совершенно была не готова.

Но пока она плавала, ее настроение менялось. Она подумала о тех годах жизни, которые получил отец и которых лишилась мать, и, похоже, начала все сильнее злиться на него, из-за чего ее темп ускорялся. Ей всегда казалось, что родители слишком гордые, чтобы развестись, а потому они позволили своим обидам зреть внутри и выплескиваться на детей, в частности на Нору. И плавание было единственной возможностью получить одобрение.

Здесь, в этой жизни, она выбрала такую карьеру, которой он был бы доволен, пожертвовав собственными отношениями, любовью к музыке, своими мечтами – всем, за что не дают медаль, своей жизнью. А отец отплатил ей, закрутив интрижку с этой Надей, бросив мать, да еще и не желал говорить об этом. После всего.

Да пошел он. По крайней мере, эта версия его.

Она перешла на вольный стиль и поняла: не ее вина, что родителям так и не удалось полюбить ее так, как должны любить родители – безо всяких условий. Не ее вина, что мать подмечала каждый ее недостаток, начиная с разных ушей. Нет. Все началось намного раньше. Первая проблема заключалась в том, что Нора осмелилась каким-то чудом появиться на свет, когда брак родителей был так хрупок. Ее мать погрузилась в депрессию, а отец обратился к односолодовому виски.

Она проплыла еще тридцать бассейнов, ее разум успокоился, и она почувствовала себя свободной – наедине с водой.

Но потом Нора наконец-то вышла из бассейна и вернулась в номер, нашла в шкафу чистую одежду (изысканный морской брючный костюм) и заглянула в чемодан. Ей показалось, что от него веет глубочайшим одиночеством. В нем лежала ее собственная книга. На обложке Нора была в костюме сборной Великобритании и смотрела вперед с холодной решимостью. Взяв книгу, она увидела надпись мелким шрифтом: «В соавторстве с Амандой Сэндз».

Аманда Сэндз, как сообщил интернет, «призрак пера многих спортивных знаменитостей».

Затем она взглянула на часы. Пора было спускаться в холл.



Ее ждали двое элегантно одетых людей, которых она не узнала, и еще один, определенно ей знакомый. На нем был костюм, и в этой жизни он был чисто выбрит, с прической как у бизнесмена – с косым пробором, но это был все тот же Джо. Его темные брови были кустисты, как всегда. «Это твоя итальянская кровь», – обычно говорила мать.

– Джо?

Более того, он ей улыбался. Широко, по-братски, просто.

– Доброе утро, сестренка, – сказал он, удивившись и ощутив неловкость от продолжительности ее объятий.

Когда она его отпустила, он представил двух других людей, с которыми он стоял.

– Это Прайя из «Науки о великих», как понимаешь, организатор конференции, а это Рори, от «Спикеров знаменитостей».

– Привет, Прайя! – откликнулась Нора. – Привет, Рори. Рада встрече.

– Взаимно, – ответила Прайя, улыбаясь. – Мы очень рады тебе.

– Ты так говоришь, будто мы незнакомы! – сказал Рори, раскатисто расхохотавшись.

Нора дала задний ход.

– Да, я знаю, что мы встречались, Рори. Я пошутила. Ты ведь знаешь мое чувство юмора.

– У тебя есть чувство юмора?

– Подловил, Рори!

– Ладно, – отвлек их брат, взглянул на нее и улыбнулся. – Хочешь, я тебе все покажу?

Она не могла перестать улыбаться. Тут был ее брат. Ее брат, которого она не видела два года, а уж какого-то подобия хороших отношений у них не было еще дольше, а тут он здоров и счастлив и, похоже, она ему даже искренне нравится.

– Все покажешь?


– Да. Зал. Где ты будешь выступать.

– Все уже готово, – добавила Прайя услужливо.

– Чертовски большое помещение, – сообщил Рори одобрительно, раскачивая бумажным стаканчиком с кофе.

Итак, Нора согласилась, и ее провели в большой голубой конференц-зал с широкой сценой и тысячей пустых стульев. Подошел техник в черном и спросил ее:

– Вы как предпочитаете? На лацкан, гарнитуру или в руках?

– Извините?

– Какой вы хотите микрофон?

– О!

– Гарнитуру, – вмешался брат от ее имени.

– Да. Гарнитуру, – подтвердила Нора.

– Я так решил, – сказал брат, – после того кошмара, который у нас случился с микрофоном в Кардиффе.

– Да, точно. Такой ужас.

Прайя улыбалась ей, желая что-то сказать.

– Я правильно поняла, что у вас с собой нет презентации? Слайдов или чего-то еще?

– Хм, я…

Брат и Рори глядели на нее слегка обеспокоенно.

Это явно был вопрос, на который она должна знать ответ, но она не знала.

– Верно, – ответила она, когда увидела выражение лица брата. – Я… нет. У меня нет. Нет презентации.

И они глядели на нее так, словно она была не права, но она только улыбалась.





Чай с мятой




Десять минут спустя она сидела с братом в так называемом VIP-зале, оказавшемся просто душной комнаткой со стульями и столиком, на котором лежало несколько свежих газет. Пара мужчин средних лет в костюмах что-то набирали на ноутбуках.

К этому моменту она уже поняла, что брат был ее менеджером. Он работал им уже семь лет, с тех пор как она оставила профессиональный спорт.

– Ты ведь не против? – спросил брат, принеся два напитка из кофемашины.

Разорвал упаковку и вынул чайный пакетик. Мятный. Окунул его в чашку с кипятком, который налил из автомата.

Затем передал его Норе.

Она в жизни не пила чай с мятой.

– Это мне?

– Ну да. У них только такой травяной чай.

Себе он налил кофе, о котором Нора втайне мечтала. Может, в этой жизни она не употребляет кофеин.

– Ты ведь не против?

– Не против чего? – удивилась Нора.

– Сегодняшнего выступления.

– О, хм, да. Как долго мне говорить?

– Сорок минут.