Пока смерть не соединит нас

Настал его черед исповедоваться.

— Если бы меня изгнали в мир без женщин, думаю, это стало бы для меня худшим наказанием…

— Могу себе представить! — фыркнула Серван. — Вынужденная голодовка, ужасные мучения!

— Нет, я не то хотел сказать!.. Мир без женщин был бы… как мир без воды, без тепла, без… света. Мир, где все время томит жажда, где постоянно холодно и страшно.

— Как это здорово, то, что вы сейчас сказали…

— Я хотел бы влюбиться, вновь пережить это чувство… Но у меня не получается. Я все разрушаю, но иначе не могу.

— У вас получится, Венсан. Я уверена.

— Нет, все кончено… Навсегда.

Он поднес руку к сердцу:

— Там все сломалось!

— Вы просто боитесь.

— Боюсь?

— Да, боитесь… Но страхи можно контролировать, вы сами мне сказали.

Он предпочел не отвечать. Не признаваться.

— Вы сердитесь на меня? — тревожно спросила Серван.

— За то, что вы…

Как теперь говорят? Лесбиянка, гомосексуалистка?..

— За что я могу на вас сердиться? — наконец произнес он.

— Мы же можем остаться друзьями?

— Разумеется! Тем более что с вами я не рискую все испортить!

Она расслабилась и опустила изрядно отяжелевшую голову на диванные подушки.

— У вас есть подружка?

— Я два года жила с одной девушкой. С Фредерикой… Мы расстались незадолго до того, как я решила стать жандармом… Мы постоянно ссорились, и однажды она собрала чемоданы… Впрочем, я ничего не сделала, чтобы удержать ее. А сегодня она мне позвонила. Оставила сообщение на автоответчике… И я не знаю, надо ли мне ей перезванивать. Я поставила крест на той истории… Не хочу снова страдать.

— Понимаю. Поэтому не торопитесь, думайте… Ночь — хорошая советчица.

— Я никогда не доберусь до третьего этажа! Черт, и зачем я столько выпила? Полная дура…

Она снова засмеялась. Венсан нашел ее восхитительной.

— Я вам помогу!

Он подхватил ее и без труда понес к лестнице. Но подняться оказалось сложнее. Он ступал неуверенно, сохранять равновесие становилось все труднее, он несколько раз спотыкался. Серван смеялась как подросток, он же двигался с большим трудом. Все же они благополучно добрались до цели, Венсан опустил ее на кровать и снял с нее ботинки.

— Ну вот, теперь можете закрыть глаза!

— Завтра меня надо разбудить в шесть утра! Иначе я опоздаю…

— Без проблем.

И неслышным шагом двинулся к двери.

— Венсан?.. Вы обещаете, правда?

— Не беспокойтесь… Даже под пыткой ничего не скажу!

Он погасил свет, но она снова позвала его:

— Венсан? Мне было очень приятно поговорить с вами. Вы очень клевый чувак.

В темноте он улыбнулся. Из жалкого типа он дорос до звания клевого чувака. Его эго это оценило.


— Спокойной ночи, Серван.

Он спустился на первый этаж. В изрядном замешательстве. Из-за алкоголя, из-за признаний. Вспомнив свою попытку сближения, он расхохотался и еще долго хохотал в одиночестве.

У него нет ни единого шанса.

Он убрал со стола и открыл дверь, выпуская Галилея. Потом постоял несколько минут на террасе, опершись на балюстраду и вдыхая ночные запахи. Чтобы проветрить голову.

Не заметив, что кто-то из темноты наблюдал за ним.





Глава 15




Серван встала рано и в превосходном настроении. Сегодня у нее выходной, но это не повод валяться в постели: ее ждала экскурсия на озера.

Ее ждал Венсан.

Она принялась за завтрак, вполне способный удовлетворить великана: предстояло продержаться до полудня. Занимаясь сборами, рассеянно послушала новости. Старые джинсы, отрезанные по колено, футболка и новая пара походных ботинок, выбранных по совету Венсана. Она вышла с запасом времени и, напевая, спустилась с пятого этажа. На парковке она заметила молодого человека и пошла ему навстречу.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? Вы кого-то ищете?

— Нет, спасибо. Я живу здесь… Я Николя Вертоли, сын аджюдана…

— Рада с вами познакомиться! — произнесла она, пожимая ему руку. — Я — Серван Брайтенбах. Раньше я вас никогда здесь не видела…

— Я живу в Ницце. Я там учусь… И приезжаю не каждый уик-энд. А вы? Вы здесь давно?

— Я приехала в начале мая.

— Вы отправляетесь на пешую экскурсию?

Она кивнула.

— Одна?

— Нет! С проводником…

— Лапаз?

— Да.

Пока она рассматривала молодого человека, он закурил сигарету. От двадцати до двадцати пяти, совершенно не похож на отца, а вид печальный, как у матери. Интересно, он от нее унаследовал депрессию?

Он предложил ей сигарету.

— А что вы изучаете?

— Современную литературу.

— Супер… И кем вы предполагаете работать?

— Преподавать…

— Преподавать? — восхищенно повторила Серван. — Здорово!

— Ну, как сказать…

— Как это как сказать?

— Я выбрал литературу, потому что у меня плохо с математикой, но не могу сказать, чтобы она мне нравилась.

— А что же вам нравится?

— Ничего! — признался он с обезоруживающей улыбкой.

Странный он какой-то, этот Николя. Лицо подростка, голос мужчины; огромные зеленые глаза, светлые, коротко подстриженные волосы.

И готов довериться незнакомой женщине.