Пока смерть не соединит нас

Глава 4




Мириам откинула волосы за спину и продолжила изучать меню. Венсан уже сделал свой выбор на этот вечер. Он наблюдал за сидевшей напротив него девушкой, и в глазах его разгорался хищный огонек.

В самом деле восхитительная; округлое лицо, зеленые глаза, неимоверно длинные волосы. И естественное очарование двадцати лет.

Пригласить ее поужинать оказалось очень просто, так же просто будет увезти ее после ужина. Номер под названием «соблазнение» Венсан исполнял виртуозно. Заехал в турбюро, пока Мишель не было на месте… немного поговорил с мадемуазель… предложил ей провести вечер вместе. Здесь она никого не знала, чувствовала себя потерянной. Одинокой…

Для первого свидания Венсан заказал столик в ресторане горнолыжного курорта Лафу, модного в этом сезоне. Приятная, уютная обстановка: огонь в камине, резные деревянные панели, приглушенный свет; очень романтично. Поскольку Мириам, без сомнения, натура романтичная. Но с возрастом и разочарованиями это пройдет.

Она положила меню рядом с тарелкой и робко улыбнулась Венсану. В ответ он тоже улыбнулся, недвусмысленно глядя на нее.

— Ваша работа вам нравится? — спросил он.

— Да, очень… Мишель очень симпатичная, да и вообще интересно.

— А что вы делаете в свободное от работы время?

— В прошлом году я получила диплом специалиста высшей квалификации в сфере туризма, и это мое первое место работы.

Подошла хозяйка, чтобы принять заказ. Она старалась не смотреть на юную незнакомку. Так же как избегала слишком пристально смотреть на Венсана, чья улыбка будущего победителя пробуждала в ней горькие воспоминания об адюльтере. Она числилась в длинном списке его жертв, но ни о чем не жалела. Лучше иметь воспоминания, причиняющие боль, чем не иметь воспоминаний вовсе. Наконец она удалилась, и Лапаз продолжил развивать свою стратегию сближения.

Пробуждать в ней доверие.

— Ты уже бывала в долине?

Столь быстрый переход на «ты» поверг Мириам в растерянность, но она довольно быстро вновь обрела дар речи:

— Да, на каникулах, вместе с родителями… Еще девчонкой. Я люблю горы.

Классика. Что надо сказать, чтобы соблазнить проводника?

— Тебе хотелось бы обосноваться здесь?

— Почему бы и нет!

— Ты так говоришь, потому что никогда не жила здесь подолгу! Здесь суровые зимы… И делать толком нечего.

— А вы… А ты, тебе же здесь нравится, разве нет?

— Я — другое дело… Я здесь родился. К тому же горы — мое ремесло, моя страсть. Это должно быть в крови. Иначе здесь выдержать трудно.

За предостережением последовала долгая пауза. Слова мудреца.

— Я слышала, как о тебе говорили! — неожиданно промолвила Мириам.

— В самом деле?

— Да! У тебя здесь столько друзей…

— А мне кажется, что у меня их очень мало. Но это не проблема. Так что же ты обо мне слышала?

Почему она об этом заговорила? Теперь ей не удастся увернуться от ответа на вопрос.

— Понимаешь… Некоторые говорят, что ты…

Она все еще колебалась, и он решил ее приободрить:

— Что я какой?..

— Что ты на жалованье у парка.

Он не смог сдержать усмешку:

— Но это же не оскорбление, или ты так не считаешь? Уверен, тебе доводилось слышать вещи и похуже!

— Да, правильно, — согласилась она.

— Все еще впереди, здешние жители обожают посплетничать! В больших городах ты всегда можешь сохранить анонимность, но здесь — никогда… Впрочем, в этом есть свои плюсы и минусы.

— Согласна. Но не подумай, сплетни меня не интересуют… У меня сложилось впечатление, что жители долины делятся на два клана: противников парка и его сторонников.


— Гораздо больше, чем два! Но ты права, некоторым пришлось не по вкусу, когда здесь организовали Национальный парк.

— Откуда такая враждебность?

— Люди всегда думали, что природа их собственность, что ее богатства неисчерпаемы. Если бы не парк, здесь бы от природы уже мало что осталось. Но они отказываются это понимать. Они только знают, что больше не могут использовать природу, охотиться когда вздумается, пасти своих овец там, где вздумается… Не могут строить дома там, где вздумается… Представляешь, сколько бы здесь всего понастроили, если бы не парк? Сколько бы открыли новых лыжных трасс? Сколько домов выросло бы как из-под земли? Сколько шелестящих бумажек могли бы натрусить некоторые? И это мы еще не задумались над последствиями, над ущербом…

Она слушала его с нарастающим вниманием, упиваясь его словами, словно изысканным сладким вином. У него такой теплый голос, такой чувственный, в нем звучит такая страсть, такая убежденность, столько любви к этому краю… Она воспринимала его слова как приключение, погружалась в неведомый ей мир.

Загипнотизированная, зачарованная. Околдованная.

Как могли эти кретины дурно о нем отзываться? Как можно не восхищаться им?

Она не заметила, как пролетели часы, и, когда он проводил ее, она надеялась, что он не останется стоять внизу лестницы. Но он лишь слегка коснулся губами ее щеки.

Простое прощание, простой взгляд. Но, поднимаясь по ступеням, ведущим в ее крохотную квартирку-студию, Мириам хохотала как ребенок. Странное, неведомое прежде чувство.

Сильное.

Любовь с первого взгляда, душевный порыв или просто неожиданная удача.



По дороге Венсан слушал «Лето» Вивальди. Он не торопился, времени в его распоряжении много. Ибо в охоте самый приятный момент наступает тогда, когда дичь уже ваша.

Тогда, когда понятно, что ты выиграл.





* * *


С середины ночи в долине зарядил мелкий дождь, температура воздуха резко упала. Видимо, в горах пошел снег.

Венсан вышел на террасу, приветствуя свой мир; в это утро вершины гор, закутавшись в плотные плащи туч, остались невидимы. Даже деревья в ближайшем лесу казались призрачными.

Галилей устремился вперед, плотно прижимая нос к мокрой траве, расшифровывая запахи, оставленные ночью и ее обитателями. Венсан вернулся в дом, сварил еще кофе. На сегодня каких-либо дел не запланировано. И в этом тоже его счастье: ни хозяина, ни начальника, ни жесткого графика. Жить в собственном ритме, повиноваться своим прихотям. Только два летних месяца ему приходилось соблюдать какую-никакую дисциплину: отвечать на вопросы туристов, организовывать походы в горы. Зарабатывать деньги, чтобы на них жить остаток года. Он никогда не хотел поступить на службу в парк, чтобы не потерять то, что считал самым дорогим: свою свободу. Ту, что не имеет цены, но дороже всего остального.

Внезапно Галилей предупредил его о визитере. Выглянув в окно, он увидел, как неподалеку припарковался старенький «Ситроен С15», принадлежавший Гислен Мансони, супруге Жюльена. Несколько удивленный, он открыл дверь.

— Привет, Венсан, я не вовремя?

— Да нет, все в порядке, заходи…

Она пошла вперед, снимая на ходу куртку, с которой стекала вода.

— Кофе?

— Охотно! Утром подморозило…

— Ты сегодня не работаешь? — удивился Венсан.

— Конечно нет! Ведь сегодня среда…

Лапаз часто утрачивал ощущение времени. Для него это тоже было счастьем.

Гислен работала учительницей в школе крохотного городка Сент-Андре, расположенного в нескольких километрах ниже по долине.

— Я приехала к тебе, чтобы ты помог мне организовать экскурсию для моих сорванцов, — объявила она. — Мне бы хотелось показать им геологический заказник Верхнего Прованса, устроить вылазку в конце года… Надо согласовать дату в зависимости от твоего графика.

— У меня пока мало заказов, — признался Венсан. — В первую неделю июня, на уик-энде, запланирован поход в Долину Чудес, и все.

Он снял со стены календарь, и, договорившись на пятницу, они прикинули в общих чертах программу. Остальное уже работа Венсана. Каждый год Гислен обращалась к нему за помощью в организации одной-двух экскурсий для своих учеников, заканчивавших начальную школу. Он был ей признателен, ибо эта работа была ему финансовым подспорьем, а общение с детьми доставляло удовольствие. Беседуя о том о сем, они выпили еще по чашке кофе. Гислен, в отличие от своего не слишком общительного мужа, обладала бурным темпераментом. Одна из тех невероятных пар, которая у всех вызывала удивление.

— Как дела у Жюльена?

— Нормально… Снова появились браконьеры… Ты в курсе?

— Да. Недавно мы вместе с Пьером видели серну…

— Как это гадко! Надеюсь, их сцапают раньше, чем они загадят всю долину… Но похоже, та же проблема имеется и в Везюби. Там отрезают головы у горных козлов.

Они еще немного поболтали, и Гислен попрощалась. Вприпрыжку добравшись до автомобиля, она резко тронулась с места и унеслась с ураганной скоростью. Несмотря на грязь и плохую видимость: старая колымага была приспособлена для такого рода дорог.