Похититель душ
Часть 13 из 86 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Месье Родиго самый добрый и воспитанный человек в нашей деревне. Он был великодушен и мягок с Бернаром и очень расстроился, когда мальчик пропал.
Я задала еще несколько незначительных вопросов, но нам так и не удалось прийти ни к какому выводу относительно пропавшего мальчика. Я поблагодарила мадам Сорин за ее рассказ, и она, поклонившись, ушла.
После разговора с ней я почувствовала себя опустошенной, и, видимо, это отразилось на моем лице, потому что аббатиса предложила мне очередную чашку своего чая.
– Есть еще бисквиты, – сказала она, но я вежливо отказалась.
– Мне как-то не по себе и совсем не хочется есть.
– С вашей стороны было бы разумно подкрепиться, пока имеется такая возможность, – заметила она.
– Но я еще не проголодалась, – возразила я.
– Думаю, проголодаетесь. Или вовсе лишитесь аппетита.
Ее слова меня озадачили.
– Почему?
Сестра Клэр сложила на груди руки и сообщила:
– Вас дожидается несколько человек.
– Несколько?
Тяжело вздохнув, она сообщила сколько, и я перекрестилась, чувствуя, что перед глазами все плывет.
Глава 6
Когда Эллен Лидс открыла дверь, я сразу почувствовала запах дыма. Волосы женщины растрепались, одежда была той же, которую я видела на ней вчера.
Она не ложилась в постель, эта мерзкая сука.
– Доброе утро, миссис Лидс. Мне не хотелось беспокоить вас так рано, но я хотела застать вас дома. – Я говорила вежливо и сочувственно.
– А где еще я могла быть? Сегодня я не собиралась идти на работу. Что, если Натан попытается со мной связаться или кто-то его найдет и решит войти со мной в контакт…
Эта замечательная актриса явно читала учебник «Родители пропавших детей», вариант, отредактированный Сьюзан Смит. Я сочувственно кивнула, показывая, что понимаю ее проблему, и без приглашения вошла в квартиру.
– Вчера я хотела поговорить с вами о том, как складываются ваши дела на работе, но прежде нам нужно проверить еще кое-что. Нужно уточнить, как вы договорились с вашим работодателем.
Иными словами: я хочу поговорить с вашим боссом, чтобы выяснить, когда вы пришли на работу и когда ее покинули.
– Я работаю в «Оливковой ветви».
– Наверное, интересное место.
Речь шла об известной общественной организации, занимающейся сбором средств для малого бизнеса в странах третьего мира. Считается, что бедные должны стать богатыми – и тогда их намерения будут самыми мирными, а общество стабилизируется. «Оливковая ветвь» действует весьма агрессивно, иногда на них даже жалуются. Интересно, как Эллен Лидс относится к своей работе, верит ли в нее, или это лишь способ обеспечить себе сносное существование.
Она ответила на мой вопрос, прежде чем я успела его задать.
– Да, пожалуй, некоторые должности довольно интересны. Но моя работа напоминает проведение рекламной кампании по телефону. Я составляю списки возможных вкладчиков, слежу за систематизацией информации. Нет, я не бываю в окопах, не пытаюсь учить эфиопских вдов, как делать опись имеющихся у них вещей. Однако в моей работе есть некоторые преимущества, главное, конечно, – возможность довольно много работать дома.
– Но вчера вы ходили в офис…
– Да, – с горечью ответила она. – В противном случае я бы гораздо раньше узнала об исчезновении Натана.
Мне хотелось надавить на нее посильнее, сбить с толку, вынудить сделать ошибку, но было еще слишком рано. Нужно, чтобы она потеряла бдительность.
– А вы случайно не помните, миссис Лидс, в какое время уехали из дома? Я пытаюсь восстановить хронологию событий вчерашнего утра.
Она даже глазом не моргнула, и я не заметила ни малейшей тревоги.
– У меня нет фиксированного расписания, ведь мне не нужно появляться на работе до девяти, а до офиса очень близко – я доезжаю за пятнадцать минут, в крайнем случае за двадцать, если возникают небольшие пробки. Но мне нравится, когда я оказываюсь там одна – могу много сделать, пока меня никто не отвлекает. Вот почему я довольно часто приезжаю к восьми. Натан выходит из дома раньше, так что у меня нет причин задерживаться. Вчера, как мне кажется, я уехала примерно в семь тридцать. Точно не помню, но думаю, не ошиблась. Чуть раньше ушел Натан.
– А по какому маршруту вы направляетесь в офис?
– С парковки сразу сворачиваю налево, а потом направо, на Монтану.
Иными словами, на восток. То есть она не проезжает мимо Натана, когда он идет в школу. Однако возникает естественный вопрос: если они уходят из дома практически в одно время, почему она не подвозит Натана?
– Ему нравится ходить пешком, – сказала Эллен Лидс. – У него появляется ощущение независимости. Нам повезло, что школа так близко. Другим детям приходится ездить на автобусе, ну, а он хочет казаться старше. Натан очень своевольный ребенок – к тому же постоянно погружен в свои мечты. Он размышляет о чем-то своем, бормочет себе под нос, часто отвлекается на что-то постороннее. Иногда он ведет себя довольно странно, однако мне не хочется ограничивать его свободу.
Я вспомнила, как сама ходила в школу – тогда мы жили в Миннесоте. Я рассказывала своим детям, когда они начинали жаловаться, в особенности Эвану, о ежедневных девятимильных прогулках, часто по снегу. Ничего общего с тремя кварталами, да еще в теплую погоду. Но я понимала, о чем говорила Эллен Лидс: иногда хочется побыть наедине с самим собой.
Если она по какой-то причине хотела, чтобы он исчез – я вновь вспомнила о Сьюзан Смит, – почему они не сели в машину в гараже, ведь тогда их никто бы не заметил? Зачем она посадила его к себе на улице, на глазах у возможных свидетелей?
Мне стало казаться, что миссис Поульсен вся эта история просто привиделась.
Я отругала себя, когда поняла, что не помню, были ли на миссис Поульсен очки во время моего предыдущего визита. Сейчас же я заметила большие очки в круглой металлической оправе, висевшие на шнурке на шее.
– Прошу прощения за дополнительное беспокойство, миссис Поульсен, но мне бы хотелось задать вам несколько вопросов, если у вас есть время.
– Конечно, конечно, заходите. – Она улыбнулась и подмигнула мне. – Единственное, что у меня есть, так это время, милая. Я разгадывала кроссворд.
Она указала на стоящее возле окна кресло. Рядом с биноклем на маленьком столике лежала сложенная газета и толстый потрепанный словарь, объяснявший появление очков.
– Мне бы хотелось кое-что уточнить. Если можно, подойдем к окну…
– Она не причинила ему вреда?
Меня удивил неожиданный вопрос. Впрочем, у этой женщины было время, чтобы поразмыслить над нашим разговором. В результате миссис Поульсен пришла к такому же выводу, что и я.
– Пока мы не знаем, что произошло, – это всего лишь домыслы. Вот почему я снова пришла к вам. Обстоятельства исчезновения мальчика выглядят противоречивыми, и мне необходимо во всем как следует разобраться. В данный момент миссис Лидс не подозревается в похищении своего сына.
Миссис Поульсен негромко хмыкнула и приподняла брови. Мне показалось, что сейчас она начнет делиться со мной сплетнями об Эллен Лидс; на ее лице появилось так хорошо знакомое мне выражение: позвольте вам рассказать…
Я сохранила непроницаемое лицо.
– Если бы мы могли подойти к окну…
Она направилась в ту сторону, маленькими, но уверенными шажками. «Интересно, – вдруг подумала я, – а выходит ли она из дома или эта квартира составляет весь ее мир?»
– Вы могли бы показать мне, где именно стояли, когда мать Натана посадила его в машину?
– Натан? Я не знала его имени. Именно так звали моего второго мужа.
– Как тесен мир.
– Да, удивительно. Ну, так вот, я стояла здесь. – Она повернулась к окну.
Я подошла к ней и выглянула на улицу.
– А в каком месте вы в первый раз заметили машину?
Она задумалась.
– Не могу сказать, что я заметила машину. Я смотрела в бинокль, и она появилась перед моими глазами. На самом деле я не видела, как автомобиль подъехал к мальчику. Просто он оказался в поле моего зрения.
Я указала на бинокль.
– Можно?
Она взяла бинокль и протянула мне. Я успела забыть, как он тяжел. На всякий случай я накинула ремень на шею – можно серьезно повредить пальцы ног, если уронить на них такой груз, – и поднесла окуляры к глазам. Мне потребовалось некоторое время, чтобы сфокусировать изображение.
– С какого момента вы стали следить за Натаном?
– Видите пожарный гидрант?
Я слегка переместила бинокль.
– Вижу.
– Отсчитайте три фонарных столба. Именно там.
Довольно далеко от того места, где мы нашли куртку. Предполагаемое похищение произошло в половине квартала отсюда.
Казалось, миссис Поульсен решила объяснить причину своего любопытства.
– Мне нравится наблюдать за этим мальчиком. У него необычная походка. И он всегда касается предметов, мимо которых проходит, заборов, кустов… А когда поворачивает голову, я часто вижу, как шевелятся его губы. Мне кажется, он что-то напевает.
Я опустила бинокль и подождала, пока мое зрение приспособится, а затем вытащила блокнот и записала, что необходимо проверить, не страдает ли Натан дислексией. Как и мой сын, у которого были похожие манеры.
Я задала еще несколько незначительных вопросов, но нам так и не удалось прийти ни к какому выводу относительно пропавшего мальчика. Я поблагодарила мадам Сорин за ее рассказ, и она, поклонившись, ушла.
После разговора с ней я почувствовала себя опустошенной, и, видимо, это отразилось на моем лице, потому что аббатиса предложила мне очередную чашку своего чая.
– Есть еще бисквиты, – сказала она, но я вежливо отказалась.
– Мне как-то не по себе и совсем не хочется есть.
– С вашей стороны было бы разумно подкрепиться, пока имеется такая возможность, – заметила она.
– Но я еще не проголодалась, – возразила я.
– Думаю, проголодаетесь. Или вовсе лишитесь аппетита.
Ее слова меня озадачили.
– Почему?
Сестра Клэр сложила на груди руки и сообщила:
– Вас дожидается несколько человек.
– Несколько?
Тяжело вздохнув, она сообщила сколько, и я перекрестилась, чувствуя, что перед глазами все плывет.
Глава 6
Когда Эллен Лидс открыла дверь, я сразу почувствовала запах дыма. Волосы женщины растрепались, одежда была той же, которую я видела на ней вчера.
Она не ложилась в постель, эта мерзкая сука.
– Доброе утро, миссис Лидс. Мне не хотелось беспокоить вас так рано, но я хотела застать вас дома. – Я говорила вежливо и сочувственно.
– А где еще я могла быть? Сегодня я не собиралась идти на работу. Что, если Натан попытается со мной связаться или кто-то его найдет и решит войти со мной в контакт…
Эта замечательная актриса явно читала учебник «Родители пропавших детей», вариант, отредактированный Сьюзан Смит. Я сочувственно кивнула, показывая, что понимаю ее проблему, и без приглашения вошла в квартиру.
– Вчера я хотела поговорить с вами о том, как складываются ваши дела на работе, но прежде нам нужно проверить еще кое-что. Нужно уточнить, как вы договорились с вашим работодателем.
Иными словами: я хочу поговорить с вашим боссом, чтобы выяснить, когда вы пришли на работу и когда ее покинули.
– Я работаю в «Оливковой ветви».
– Наверное, интересное место.
Речь шла об известной общественной организации, занимающейся сбором средств для малого бизнеса в странах третьего мира. Считается, что бедные должны стать богатыми – и тогда их намерения будут самыми мирными, а общество стабилизируется. «Оливковая ветвь» действует весьма агрессивно, иногда на них даже жалуются. Интересно, как Эллен Лидс относится к своей работе, верит ли в нее, или это лишь способ обеспечить себе сносное существование.
Она ответила на мой вопрос, прежде чем я успела его задать.
– Да, пожалуй, некоторые должности довольно интересны. Но моя работа напоминает проведение рекламной кампании по телефону. Я составляю списки возможных вкладчиков, слежу за систематизацией информации. Нет, я не бываю в окопах, не пытаюсь учить эфиопских вдов, как делать опись имеющихся у них вещей. Однако в моей работе есть некоторые преимущества, главное, конечно, – возможность довольно много работать дома.
– Но вчера вы ходили в офис…
– Да, – с горечью ответила она. – В противном случае я бы гораздо раньше узнала об исчезновении Натана.
Мне хотелось надавить на нее посильнее, сбить с толку, вынудить сделать ошибку, но было еще слишком рано. Нужно, чтобы она потеряла бдительность.
– А вы случайно не помните, миссис Лидс, в какое время уехали из дома? Я пытаюсь восстановить хронологию событий вчерашнего утра.
Она даже глазом не моргнула, и я не заметила ни малейшей тревоги.
– У меня нет фиксированного расписания, ведь мне не нужно появляться на работе до девяти, а до офиса очень близко – я доезжаю за пятнадцать минут, в крайнем случае за двадцать, если возникают небольшие пробки. Но мне нравится, когда я оказываюсь там одна – могу много сделать, пока меня никто не отвлекает. Вот почему я довольно часто приезжаю к восьми. Натан выходит из дома раньше, так что у меня нет причин задерживаться. Вчера, как мне кажется, я уехала примерно в семь тридцать. Точно не помню, но думаю, не ошиблась. Чуть раньше ушел Натан.
– А по какому маршруту вы направляетесь в офис?
– С парковки сразу сворачиваю налево, а потом направо, на Монтану.
Иными словами, на восток. То есть она не проезжает мимо Натана, когда он идет в школу. Однако возникает естественный вопрос: если они уходят из дома практически в одно время, почему она не подвозит Натана?
– Ему нравится ходить пешком, – сказала Эллен Лидс. – У него появляется ощущение независимости. Нам повезло, что школа так близко. Другим детям приходится ездить на автобусе, ну, а он хочет казаться старше. Натан очень своевольный ребенок – к тому же постоянно погружен в свои мечты. Он размышляет о чем-то своем, бормочет себе под нос, часто отвлекается на что-то постороннее. Иногда он ведет себя довольно странно, однако мне не хочется ограничивать его свободу.
Я вспомнила, как сама ходила в школу – тогда мы жили в Миннесоте. Я рассказывала своим детям, когда они начинали жаловаться, в особенности Эвану, о ежедневных девятимильных прогулках, часто по снегу. Ничего общего с тремя кварталами, да еще в теплую погоду. Но я понимала, о чем говорила Эллен Лидс: иногда хочется побыть наедине с самим собой.
Если она по какой-то причине хотела, чтобы он исчез – я вновь вспомнила о Сьюзан Смит, – почему они не сели в машину в гараже, ведь тогда их никто бы не заметил? Зачем она посадила его к себе на улице, на глазах у возможных свидетелей?
Мне стало казаться, что миссис Поульсен вся эта история просто привиделась.
Я отругала себя, когда поняла, что не помню, были ли на миссис Поульсен очки во время моего предыдущего визита. Сейчас же я заметила большие очки в круглой металлической оправе, висевшие на шнурке на шее.
– Прошу прощения за дополнительное беспокойство, миссис Поульсен, но мне бы хотелось задать вам несколько вопросов, если у вас есть время.
– Конечно, конечно, заходите. – Она улыбнулась и подмигнула мне. – Единственное, что у меня есть, так это время, милая. Я разгадывала кроссворд.
Она указала на стоящее возле окна кресло. Рядом с биноклем на маленьком столике лежала сложенная газета и толстый потрепанный словарь, объяснявший появление очков.
– Мне бы хотелось кое-что уточнить. Если можно, подойдем к окну…
– Она не причинила ему вреда?
Меня удивил неожиданный вопрос. Впрочем, у этой женщины было время, чтобы поразмыслить над нашим разговором. В результате миссис Поульсен пришла к такому же выводу, что и я.
– Пока мы не знаем, что произошло, – это всего лишь домыслы. Вот почему я снова пришла к вам. Обстоятельства исчезновения мальчика выглядят противоречивыми, и мне необходимо во всем как следует разобраться. В данный момент миссис Лидс не подозревается в похищении своего сына.
Миссис Поульсен негромко хмыкнула и приподняла брови. Мне показалось, что сейчас она начнет делиться со мной сплетнями об Эллен Лидс; на ее лице появилось так хорошо знакомое мне выражение: позвольте вам рассказать…
Я сохранила непроницаемое лицо.
– Если бы мы могли подойти к окну…
Она направилась в ту сторону, маленькими, но уверенными шажками. «Интересно, – вдруг подумала я, – а выходит ли она из дома или эта квартира составляет весь ее мир?»
– Вы могли бы показать мне, где именно стояли, когда мать Натана посадила его в машину?
– Натан? Я не знала его имени. Именно так звали моего второго мужа.
– Как тесен мир.
– Да, удивительно. Ну, так вот, я стояла здесь. – Она повернулась к окну.
Я подошла к ней и выглянула на улицу.
– А в каком месте вы в первый раз заметили машину?
Она задумалась.
– Не могу сказать, что я заметила машину. Я смотрела в бинокль, и она появилась перед моими глазами. На самом деле я не видела, как автомобиль подъехал к мальчику. Просто он оказался в поле моего зрения.
Я указала на бинокль.
– Можно?
Она взяла бинокль и протянула мне. Я успела забыть, как он тяжел. На всякий случай я накинула ремень на шею – можно серьезно повредить пальцы ног, если уронить на них такой груз, – и поднесла окуляры к глазам. Мне потребовалось некоторое время, чтобы сфокусировать изображение.
– С какого момента вы стали следить за Натаном?
– Видите пожарный гидрант?
Я слегка переместила бинокль.
– Вижу.
– Отсчитайте три фонарных столба. Именно там.
Довольно далеко от того места, где мы нашли куртку. Предполагаемое похищение произошло в половине квартала отсюда.
Казалось, миссис Поульсен решила объяснить причину своего любопытства.
– Мне нравится наблюдать за этим мальчиком. У него необычная походка. И он всегда касается предметов, мимо которых проходит, заборов, кустов… А когда поворачивает голову, я часто вижу, как шевелятся его губы. Мне кажется, он что-то напевает.
Я опустила бинокль и подождала, пока мое зрение приспособится, а затем вытащила блокнот и записала, что необходимо проверить, не страдает ли Натан дислексией. Как и мой сын, у которого были похожие манеры.