Подлинное искупление

Райдер на мгновение закрыл глаза.

— Я не делал ничего подобного. Я говорю правду. Я никогда не занимался подобным дерьмом. Только сидел в полной изоляции, с каждым днем становясь все более никчемным лидером… Я не знал…

— М-м-м…Лучше тебе, мудила, мне не врать. Потому что, если и есть на свете что-нибудь, чего никто из нас, Палачей, не потерпит, так это “любители детишек”, — он приставил кончик ножа ко лбу Райдера и надавил на него так, что из-под лезвия вытекла капля крови. — Так что, если мы узнаем, что ты солгал — если я узнаю, что ты лжешь — то нехило оторвусь с твоим членом и этим ножом.

Вик улыбнулся.

— Мой дуг-психопат Флейм дал мне пару очень интересных советов. И черт, этот парень ненавидит педофилов даже больше, чем я.

— Они пришли за мной, — спешно проговорил Райдер. — После того, как я разнес зал, в котором они проводили ритуал Дани Господней, я его запретил, отменил этот обряд… Поэтому они пришли за мной. Мой собственный брат-близнец отвернулся от меня и занял мое место Пророка. Он и его охранники заперли меня в сраной камере, подальше ото всех, кто мог бы помочь. И последние несколько недель они ежедневно меня избивали, заставляя расплачиваться за то, что избавился от этого грязного ритуала. Мой собственный брат-близнец отвернулся от меня, потому что предпочел трахать детей.

Мы все уставились на него. И я, бл*дь, не имел ни малейшего понятия, врёт он или нет. Потому Райдер всегда только это и делал. Врал. Всё время, сука, врал.

— Я всю свою жизнь верил, что рождён для этого дерьма. Но недавно я узнал, как и почему была создана эта община… и все это не имело никакого отношения к религии. Так что теперь можно сказать, что я тоже грешник.

Я пристально смотрел на него, в ожидании, когда он продолжит.

— Иуда управлял общиной, притворяясь мной. Люди не заметили подмены. А теперь он готовится к войне. Он накручивает людей, говорит им, что грядет конец света, будто Бог явил ему, что это Армагеддон, — он втянул в себя воздух. — Они идут сюда. Иуда планирует напасть на Палачей, это случится очень скоро. И они идут с единственной целью: убить. Вас всех… и женщин тоже.

Я до боли стиснул зубы. Тэнк спросил Райдера:

— Твой брат все ещё закупает оружие у Клана?

От такой перемены в допросе Райдер нахмурился, но кивнул головой. Тэнк повернулся к Таннеру.

— Стволы. Та ох*енная партия оружия.

Таннер провел рукой по голове.

— Черт! Я знал, что здесь что-то не так. У меня было гребаное предчувствие.

— У тебя еще остались контакты с теми, кто помогал тебе узнавать их внутреннюю информацию? — спросил Таннера Кай, позабыв, наконец, свой гнев и приступив к делу.

Таннер помолчал и сказал:

— Да. Вроде бы. Становится все сложнее обращаться к ним за помощью, но да.

— Ты можешь попросить их проверить, правда ли всё это дерьмо? Или псевдо-Пророк здесь просто пургу гонит?

Таннер кивнул. Как только он повернулся, чтобы покинуть сарай, Райдер произнес:

— У Клана в общине есть свой человек среди приближённых Иуды. Он следит за моим братом, чтобы тот не про*бал их сделку с оружием и… прочие их совместные дела.

Я вскинул брови. Я понятия не имел, чем еще занимается Клан, но если все это правда, мы, бл*дь, это выясним.

Таннер обернулся и зыркнул на Райдера.

— Кто? Как его зовут?

Райдер пожал плечами.

— Я знаю только то, что он весь в таких же татуировках, как у тебя, в свастиках там и прочем дерьме. Лысый… и он сказал всем в общине называть его Мейстером.

Услышав эту совершенно бесполезную информацию, я нахмурился. Но взглянув на Таннера, увидел, что его лицо стало белым как мел.

— Боже, — произнес он и встретился со мной взглядом. — Это нехорошо, през. Это очень нехорошо. Мейстер — это опаснейший хрен. И он, бл*дь, реально шизанутый. Типа, с концами, уже не вылезет из этого безумной херни.

— Если это он снабжает фанатиков оружием, то это наверняка будет автоматика, полуавтоматика, пистолеты-пулеметы и все в этом роде, — сказал Тэнк Таннеру, и тот кивнул головой.

Мне стало нечем дышать. Все это очень походило на правду. Клан, брат-близнец Райдера… гребаный конец света.

То же самое безумие, с которым мы обычно имеем дело.

— Ты видел этого мудака Егермейстера? — спросил Райдера Викинг, когда Таннер выскочил из сарая, чтобы пойти проверить, правду ли говорит этот козёл.

— Нет, — Райдер отвёл глаза от Викинга и посмотрел на Кая. — Мне рассказала Фиби.

Услышав это имя, Кай нахмурился. Он хотел было что-то сказать, но тут вперед вышел АК и спросил:

— Сестра Лилы?

— Да, — ответил Райдер. — Она помогла мне сбежать, снабдив нас информацией из ближайшего окружения Иуды. Она, бл*дь, погибает в этой коммуне. Иуда от нее отказался и подарил этому Мейстеру… А этот пидор день за днем её убивает, я это видел. Избивает её, насилует и Бог знает что еще. Она совсем не та, что раньше. Она угасает.

АК помрачнел и скрестил руки на груди.


«А Белла? — жестами спросил я. — Как ты, мать твою, до нее добрался, если все время безвылазно сидел в камере? Как так получилось, что ты случайно наткнулся на погибшую сестру моей сучки?»

При упоминании о Белле, Райдер сник, тут же растеряв все свои гребаные новообретенные яйца.

— Ее посадили в соседнюю камеру. Ее община прибыла в Новый Сион последней. Иуда понятия не имел, что среди нас живет еще одна окаянная сестра. Я тоже об этом не знал. Когда мы разговаривали с ней через разделяющую наши камеры стену, она сказала мне, что ее зовут Хармони. Люди, что заботились о ней, изменили ее внешность — перекрасили в блондинку, вставили ей в глаза темно-коричневые контактные линзы, дали новое имя.

Райдер провел рукой по лицу.

— В Новом Сионе есть группа людей, которая хочет разрушить общину, уничтожить это место раз и навсегда. Мой дядя сломал им жизни, им и еще многим людям. Именно эти люди и заботились о Харм… о Белле.

Ублюдок посмотрел мне прямо в глаза.

— Я влюбился в нее, когда она выглядела совсем не так, как сейчас. Я и понятия не имел, что она сестра Мэй. Для меня она всегда была — да и остается — Хармони. Я захотел ее, не потому что она была сестрой Мэй. А потому что влюбился в нее. Это не имеет к Мэй никакого отношения. Я больше не думаю о Мэй. И это, бл*дь, правда.

Я закатил глаза. Я ни на секунду не поверил в это дерьмо.

— Люди Хармони помогли мне выбраться. И все это благодаря человеку по имени брат Стефан.

Райдер помедлил. Затем обреченно вздохнул и произнёс:

— Хармони этого не знает, и я ей не говорил, потому что он этого не хотел, но…

Райдер замолчал.

— Но что? — сквозь стиснутые зубы процедил Кай.

Он начинал терять терпение ко всему этому «Покажи и расскажи».

Райдер взглянул на меня, затем на Флейма.

— Он их отец.

Казалось, температура в комнате упала градусов на тридцать.

— Мэй, Беллы и Мэдди… Брат Стефан — их биологический отец.

Я почувствовал, как округлились мои глаза.

«Они не знают, кто их родители», — жестами сказал я, сердце колотилось у меня в груди, словно гребаная пушка.

— Ты прав, не в традиции нашего народа знать своих детей, — сказал Райдер. — Но брат Стефан хотел растить своих девочек с той минуты, как они родились. Он боролся за них, за то, чтобы видеться с ними, однако был вынужден наблюдать за ними издалека. Но когда мой дядя объявил их окаянными, он попытался забрать их из общины. Он знал, что ждет окаянных, и не мог смириться с тем, что подобное произойдет с его детьми. Поэтому он попытался их забрать. У него это почти получилось, но его остановили последователи-охранники. Сначала его чуть не прикончили наказаниями, которые ему пришлось вытерпеть, а потом, когда он не раскаялся, выслали в общину вероотступников.

— В общину вероотступников? — Кай снова подошел ко мне. Туда, где он, бл*дь и должен был стоять. — Что еще за община вероотступников?

— Куда отправляли всех, кто не придерживался правил коммуны. Тех, кто пытался забрать оттуда свои семьи. Тех, кто пытался положить конец обрядам Дани Господней и Небесного Пробуждения. Я даже не подозревал о существовании такой общины, пока Хармони и ее опекунов не определили в мой тюремный блок. Они узнали, кто я такой, и всё мне рассказали. Включая то, что мой дядя был осужденным педофилом, а потом придумал этот культ и вместе с такими же больными на всю голову друзьями создал секс-кружок. Они использовали религию как прикрытие.

— Так значит, — смеясь, произнес Кай. — Вся твоя гребаная жизнь, всё, что ты натворил — предал нас, забрал девчонок, оказался в камере — все это было ради какого-то куска дерьма? Все ради похотливого члена дяди Давида?

Кай рассмеялся еще громче, прямо Райдеру в лицо. Братья тоже. Но я не смеялся. Я наблюдал за Райдером. За его реакцией. Я всегда чуял обман. И то, что я увидел, меня просто потрясло — псевдо-Пророк, все больше и больше сникал, чувствуя каждую брошенную в его адрес шуточку. Чувствуя жгучий стыд за то, что цель всего его гребаного существования сводилась к тому, чтобы сморщенный член его дяди мог насиловать детей.

Райдер уронил голову, и его лицо приняло чертовски подавленное выражение. Если бы я был хорошим парнем, я бы, наверное, посочувствовал этому жалкому неудачнику. Но я тоже был тем еще мерзавцем, поэтому не почувствовал к нему ни капли сострадания.

— Да, — прохрипел Райдер. — Все это было зря. Вся моя жизнь, все то дерьмо, что я сделал… все это было зря.

Когда и от этих его слов смех в сарае не стих, я свистнул, и по помещению пронесся оглушительный звук. Повернувшись к каждому из своих братьев, я ледяным взглядом безмолвно приказал им заткнуть свои гребаные рты.

Все затихли.

«Белла была в общине вероотступников? Как она там оказалась?», — жестами показал я, возвращая всеобщее внимание к той полнейшей жопе, что, несомненно, на нас надвигалась.

— Да. В Пуэрто-Рико, — подняв голову, ответил Райдер. — Её чуть не убил брат Гавриил, старейшина, который всю жизнь ее обучал.

Голос Райдера понизился, и мне стало ясно — о своих чувствах к Белле он не лгал. Ублюдок зверски разозлился из-за педофила, который, как мы все думали, ее убил. Разозлился так же, как и все мы, когда всаживали пули и ножи в головы этим тварям.

— Один из охранников коммуны вероотступников приехал в их старую общину, чтобы встретиться со старейшинами. Это было их прикрытие, роли, которые они должны были играть, чтобы никто не обнаружил их истинного замысла. Это произошло в тот день, когда Мэй должна была выйти замуж за Пророка Давида. Другие охранники были заняты, поэтому ему приказали избавиться от тела Беллы и похоронить ее, как положено окаянной — в безымянной могиле. Но когда он открыл камеру и увидел там ее, все изменилось. Сначала он подумал, что она мертва, но когда выяснилось, что это не так, ему удалось воспользоваться поднявшейся из-за побега Мэй суматохой и вывезти ее.

— Когда она приехала в Пуэрто-Рико, брат Стефан сразу понял, кто она такая — ее внешность, на запястье — татуировка окаянной из Откровения. Итак с того самого дня он о ней заботился и прятал в той общине. Некоторые люди в коммуне даже не знали о ее существовании… пока туда не нагрянули люди моего брата-близнеца с целью закрыть поселение. Она могла попытаться сбежать, но согласилась вернуться сюда, чтобы помочь им разрушить общину. Ей сказали, что все ее сестры погибли при вашем последнем нападении, поэтому ей хотелось увидеть, как это место сгорит дотла и невинные люди обретут свободу… В тот день ее кошмар начался заново.

— До сегодняшнего дня, — сказал Смайлер, изрядно шокировав меня тем, что заговорил.

Райдер уставился на своего бывшего мото-брата. И, как и прежде, я увидел в его глазах неприкрытую боль. Он понапрасну нае*ал своего лучшего друга. С тех пор, как Райдер нас предал, Смайлер стал сам не свой. Брат поручился за него много лет назад, привел его в клуб. Теперь он почти ни с кем не говорил.

И всё по вине Райдера.