Подарить жизнь

– А-р-р-а!

Еще шаг, новые убитые. Многорукая машина смерти собирала обильную жатву. Люди уже не стремились нападать, они хотели убежать. Рванули назад, уклоняясь от столкновения.

– А-р-р-а!

Спины и головы не менее хороши для удара, чем живот. Еще один свалился, получив по шее, голова другого, визжащего от ужаса, раскололась, а меч чуть не выскользнул из руки. Куш ударил в живот оскалившегося мужика, замахнувшегося топором. Еще один мужик упал под ноги. Подкованный сапог расчетливо наступил на горло. Если недобитый и мог ударить с земли по ногам, теперь уже никогда не встанет.

– А-р-р-а! – радостно орал сержант.

Больше не было горящих гневом и ненавистью лиц, только разбегающиеся при виде стаи волков бараны. Строй шел, сметая последних дураков, посмевших напасть на Легион. Сопротивление подавили, только немногие метались по заваленной трупами площади и умирали. Приказа брать пленных не поступало. Был приказ уничтожить мятежников.



Сержант схватил за плечо Тора.

– Что у тебя с ногой?

– Да вроде ничего, – растеряно сказал тот и провел ладонью по штанине. На руке осталась кровь.

– Это бывает. В горячке не заметил. Марш назад, пусть целитель посмотрит.

– Я нормально себя чувствую.

– Вижу я, – усмехнувшись, сказал Сэмуэл, – еле ходишь. Или желаешь оспорить прямой приказ? – с угрозой спросил сержант.

– Нет, – поспешно пробормотал Тор, он знал, что бывает за такие вещи. Но сейчас плохо соображал и рисковать не хотел. Где кончается тонкий сержантский юмор и начинается вразумление палкой, лучше не проверять.

Сэмуэл прошел мимо своего взвода, внимательно осматривая каждого. Еще у нескольких новобранцев имелись мелкие порезы. Одного тоже отправил на перевязку.

– Тяжелораненых нет, убитых нет, – сказал он, наконец. – Двое через день или два смогут встать в строй. И что это значит?

– Что мы уже можем считать себя солдатами! – громко заявил Куш под одобрительный гул остальных.

– Это значит, – пояснил сержант, повысив голос, чтобы все слышали, – что ты еще не видел настоящего боя! Это, – показав на трупы, сообщил он, – мясо. Взбесившиеся скоты. Если бы у них было хоть немного мозгов в головах, они бы при виде формы Легиона тут же разбежались. Не сделали этого – заплатили жизнью. Теперь будут исподтишка ножом в спины бить. А чтобы этого не случилось, мы их, – он сжал поднятый кулак. – Так, чтобы брызги полетели! Во имя императора и Солнца!

– Во славу!.. – нестройно ответил взвод.

– Не понял, – нахмурился сержант, – вы так сильно устали, что уже не способны нормально рот открыть? Три часа марша, двадцать минут с начала столкновения – и уже требуется в постельку, на отдых? А хотите проскочить в полноправные солдаты!

– Во славу императора и Солнца! – послушно заорал взвод.

– Уже лучше, – милостиво согласился сержант. – Собрались, построились. Работы сегодня будет много.

К нему подошел один из богато одетых ополченцев и начал что-то тихо говорить. Потом утвердительно кивнул в ответ на какой-то вопрос и почти незаметно что-то сунул в руку.

– Хм, – сказал сержант, поворачиваясь к своему взводу, – кто помнит первое правило солдата?

– Инициатива наказуема, – радостно сообщили ему. – Никогда не лезь к начальству с предложениями. Солдату положено думать про баб, еду и славу, а в остальное время за него думает начальство.

– Вот именно. Хоть некоторые усвоили то, что я вдалбливал в ваши пустые головы. Захотелось нашему дорогому Кушу стать солдатом раньше времени… Надо это заслужить! Отделение получит дополнительную работу на собственную задницу. Очень быстро сбегает тут по соседству и кое-что проверит. Он глянул на ополченца и поморщился. – Сам с вами пойду. Вы пока еще не настоящие волки, так… щенки зубастые. Отпускать одних не стоит.



Это был не дом, а самая настоящая обособленно стоящая вилла. Два этажа из белого камня, колонны портика, высокий забор с выглядывающими из-за него деревьями и крепкие ворота. Вот только ворота были не заперты, а прямо на дороге лежали два трупа в уже знакомых белых балахонах. Оба застрелены из арбалета. У ворот в луже крови валялся зарезанный охранник. Ополченец с аристократической мордой, приведший их сюда, вдруг вскрикнул и кинулся во двор.

– Пока он в этих стрелял, – со знанием дела заявил Сэмуэл, – остальные просто через стену перелезли. И не похоже, что их было много. Мы когда шли, других следов не видели. Дома целые. Тут не толпа была – банда. А этот – идиот, кинулся внутрь, не осмотревшись. Может внутри десяток с оружием! Внимание всем! Ахмад, Баграй, вперед! Сержант подождал, пока они пройдут в ворота, и подобрал с земли арбалет. Толстые короткие болты сунул за ремень, а один вставил и с натугой взвел рычаг.

– Спешим спасать красавицу-принцессу, – хихикнул Куш, внимательно глядя на окна. – У нее непременно звезда во лбу горит. Тут простонародье не живет.

– Входим, – скомандовал сержант. – Навсар, остаешься снаружи.

Навсар встал у входа в дом, озираясь по сторонам. Аристократы тут жили или просто семья с хорошими деньгами, но не только дом смотрелся красивым. Во дворе был большой яблоневый сад. Ряды деревьев, за которыми профессионально ухаживали. Разноцветные, выложенные камнями дорожки. Наверняка, чтобы поддерживать все в таком состоянии, требуется много труда. Ну да не хозяева же этим занимаются! Тут должна иметься куча слуг, и поэтому странная тишина наводила на определенные мысли. Никого они в доме не найдут, только трупы.

Навсар насторожился, услышав посторонний звук. В ночной тишине скрип сразу ударил по ушам. Он повернулся и увидел, как из маленькой пристройки, где, скорее всего, хранился разный инвентарь для работы в саду, появился человек. Этот был не в рубахе, как мятежники, а в обшитой стальными бляхами кожаной безрукавке. В руках он держал изогнутый меч. Совершенно спокойно, не торопясь, в свете Луны неизвестный шагал к воротам. Уже можно было видеть лицо с длинными усами. Двигался он как умелый воин. Такие вещи Навсар научился понимать.

Легионер передвинулся, так, чтобы преградить воину путь, и приготовился к схватке.

Человек подошел поближе, остановился и, насмешливо улыбнувшись, сказал:

– Ты мне не нужен, отойди, и останешься жив.

Навсар промолчал. Обсуждать тут нечего.


– Не хочешь? – поигрывая мечом, описывая восьмерки и круги сверкающей сталью неплохого клинка, переспросил незнакомец. – Глупо! – И без промедления атаковал.

Навсар подставил щит под удар и только чудом успел отскочить от еще одного удара по ногам. Меч плясал в искусной руке врага, появлялся то справа, то слева, не давая опомниться.

Противник оказался очень умелым, и у Навсара возможности атаковать не было. Удары беспрерывно сыпались со всех сторон, сталь так и мелькала, заставляя уйти в глухую оборону и постоянно пятиться. Скоро Навсар понял, что его последовательно оттесняют от выхода, но помешать этому не мог. Еще пара минут, и даже если он отобьется, нападающий просто убежит в распахнутые ворота. Неизвестному действительно не было дела до одинокого солдата, он просто убирал с пути досадную помеху.

Легионер зарычал от злости и впервые попытался пробиться сквозь бесконечные атаки – только вовремя подставленный щит спас его от серьезного ранения. От страшного удара левая рука невольно заныла.

– О, как! – воскликнул мужчина с насмешкой, – все не успокоишься! Дурак! – Он совершенно не запыхался и продолжал нагло улыбаться. – Сейчас я тебе покажу…

И вдруг мужчина охнул и упал на колено. Навсар, не раздумывая, прыгнул вперед и изо всех сил ударил, разрубая плечо и ключицу врага. Потом заученно отшатнулся назад. С такими ранами долго не живут. Только теперь до него дошло, что падение противника было вовсе не случайным. В боку у него сидела арбалетная стрела.

– Кричать надо в таких случаях, – поучающе сказал сержант из окна особняка. – Ты не на поединке, не честь свою защищаешь и не славы ищешь, мы занимаемся ловлей мародеров, а товарищи для того и существуют, чтобы помогать.

Из дверей дома выскочил Куш и с топотом побежал к Навсару.

– Я просто не успел подумать!

– Значит, плохо я тебя учил. Другому бы сказал про отсутствие мозгов, но ты вроде не идиот. Голова в бою должна быть холодной, если не умеешь сдерживать эмоции или теряешься, долго не проживешь. Непременно потом займусь тобой всерьез, – пообещал он и отошел от окна.



Куш подбежал и, оглянувшись на особняк, торопливо нагнулся над убитым. Расстегнул на нем широкий пояс, взвесил в руках и, заглянув в кармашек, восхищенно выругавшись, торопливо надел на себя под кольчугу.

– Не обращай на него внимания. Положено, вот и ворчит. Бояться надо только одного, – распрямляясь, заявил он, – подвести товарищей в бою. Все остальное – муть и песок.

– Что в доме?

– Никого, кроме убитых. Принцесса имеется, но тоже мертвая. Еще и уши отрезали зачем-то. Все кругом разбито, поломано и порублено. Не понимаю я этого. Что за манера гадить? Ценности можно унести и продать. А мозаику и мебель утащить все одно не можешь, так и плюнь. Гадить-то на пол зачем…

Не торопясь, подошли остальные. Феликс, услышав сказанное, поморщился.

– Не согласен? – с вызовом спросил Куш.

– Никаких возражений, – заверил Феликс. – Только ты не все видел. Вернее, не обратил внимания.

– Слушайте внимательно! – с ехидцей воскликнул Куш, – нам умник поведает о собственных наблюдениях.

– Такое впечатление, – спокойно пояснил Феликс, – что все это проделано для таких нелюбопытных, как ты или наш аристократик. А умные могли бы обратить внимание, что в кабинете нет ни одной бумажки, все унесли. Хозяев пытали.

– Золото искали, – пробурчал Ахмад.

– А что ж не взяли? – показав перстень и тут же спрятав его в карман, поинтересовался Феликс. – Прямо на столе лежал. Нет, это кто-то старые счеты сводил под шумок. Были бы здесь обычные мародеры, они бы просто все спалили. Да и этот покойник что-то не слишком похож на грабителя.

– Ну, они разные бывают, – с сомнением протянул Куш.

Шатаясь, к ним приблизился ополченец. На грязных щеках виднелись дорожки от слез, руки и одежда в крови. Секунду он бессмысленно смотрел на убитого, потом взревел и, выхватив меч, начал рубить тело на куски. Все невольно отодвинулись.

– Взбесился? – с интересом спросил Баграй.

– Бывает, – отмахнулся сержант, наблюдая и не пытаясь вмешаться. – Пусть выпустит гнев, может, начнет соображать нормально. Ты всерьез думаешь, что эти убийцы – кем-то подосланы? – спросил он Феликса после паузы.

– Лучше все внимательно осмотреть, но на грабителей не похоже, – уверенно сказал тот. – А утверждать что-то… Я же даже не знаю, кому все это принадлежит!

– Семейству Хабре. – Куш с изумлением присвистнул. – Не прямые родственники, какая-то боковая ветвь, но люди очень непростые.

– А кто такие Хабре? – с недоумением переспросил Навсар.

– Пора вводить для новобранцев курс изучения императорской семьи, – ни к кому не обращаясь, сказал Сэмуэл, – нельзя же быть настолько тупым. Он подошел к прекратившему рубить труп ополченцу, обнял его за плечи и стал что-то говорить на ухо.

– Вторая жена императора из этого рода, – пояснил Феликс, – у первой жены одна дочь, а у второй трое сыновей. Но ходят слухи, что и у них не все в порядке. Говорят, это бывает, – понизив голос, почти прошептал он, – когда отец законченный алкоголик и наркоман. Кто станет следующим императором, очень интересный вопрос. Не все замечательно во дворце…

Навсар понимающе кивнул. Как иногда лаются жены и стараются поставить одна другую в неприятное положение перед мужем, он знал еще со времен жизни в родном городке. Была такая семья по соседству, в которой уже не просто дрались, а младшая жена отравила старшую. Когда узнали, ее саму казнили, и остался мужик без обеих жен и с кучей детей.

– Нам до этого дела нет, – серьезно сказал Куш. – Это там решают, – он ткнул пальцем вверх, – а мы просто выполняем приказы. И, слава Солнцу, таких распоряжений нам не отдают.

– Все когда-то бывает в первый раз, – пробурчал Феликс. – Думаешь, император знает все, что происходит в мире, и лично следит за каждым легионером?

– Шутник, – пробурчал Тор.

– Все, – приказал, вернувшись, сержант, – построились. Нам еще к своим топать. Я предлагал оставить вас для охраны и даже намекнул о твоих подозрениях, но он и сам все прекрасно знает. Все уже кончено, второй раз они не придут. Так он думает… Что ты нашел? – неожиданно спросил сержант Куша уже на улице.

– У нас самый лучший на свете начальник, – льстиво сказал тот, – даже сквозь стены видит. Сэмуэл молча ждал. – Много монет и разных мелких побрякушек, – нехотя сознался Куш. – Надеюсь, командир проявит мудрость и не потребует вернуть их владельцам? Тем уже все равно, а нам очень пригодится.

– Нам, – подчеркнул сержант. – Никогда этого не забывай. Отделение всегда на первом месте. И мне, – после многозначительной паузы добавил он, – две доли, как сержанту. Проверять я тебя не собираюсь, но лучше всегда делить добычу честно.