Под небом Парижа

Чувствую, как внутри все сжимается, а он, ощутив мой оргазм, слетает с катушек. Грубо, сильно, жестко. А затем по его телу проходит дрожь, и я крепко его обнимаю, глажу, ловлю каждый отголосок его взрыва. Под моими руками его мышцы постепенно расслабляются. Алекс продолжает лежать на мне. И я впитываю ощущение его близости. Его силу и желание.

– Только с тобой это ощущается так… – шепчет он.

Так по-особенному, вертится у меня на кончике языка.

– Только с тобой, Марион, – повторяет он.

Я ничего не говорю… Просто целую его. Пусть у меня есть всего лишь этот миг. Я буду наслаждаться им сполна. Вырву из рук судьбы каждую чертову секунду этого времени.





Глава 15




Я выбираюсь из его объятий и пытаюсь встать с постели. Он хватает меня за талию и удерживает на месте.

– Ты куда собралась?

Я отворачиваюсь от него.

– Рано или поздно все заканчивается. В этот раз я предпочту рано…

– Ничего не заканчивается.

Он садится и тянет меня к себе. Моя спина упирается в твердую мужскую грудь.

– Не надо, Алекс. Через день ты поймешь, что у тебя просто давно не было секса, а я лишь вовремя подвернулась.

– Ты так это видишь? – спрашивает он.

Я думаю над ответом, но Алекс отвлекает меня. Он аккуратно убирает мои волосы набок, обнажая спину, и целует голое плечо.

– Я не знаю, что тебе сказать… – честно признаюсь я.

Его теплые нежные прикосновения, ощущение его кожи на моей… Я закрываю глаза, растворяясь в этом моменте. Еще пара секунд, и волшебство уйдет, уступая реальности.

– Я люблю тебя, – неожиданно шепчет он мне на ухо. Я замираю в кольце его рук и боюсь даже сделать вздох.

– Алекс, прекрати! Пусти меня! – Голос не слушается от невероятного количества чувств, отпущенных наконец на свободу. Но я отказываюсь верить в это. Качаю головой и тихо шепчу:

– Я хочу уйти.

– Я понимаю, тебе сложно поверить мне, Марион. Признаю, я вполне это заслуживаю. Но прежде, чем ты примешь решение, знай это. – Он опускает руку мне на подбородок и поворачивает мое лицо к себе. – Откроешь глаза? – тихо просит он.

– Нет, – упираюсь я.

– Почему?

– Боюсь, когда открою глаза, все это окажется лишь моим сном. Жалким плодом фантазии.

Он целует меня в губы.

– Это ощущается достаточно реально? – Еще один поцелуй.

– Открой глаза, Марион. Помнишь, как в сказке, принц поцеловал принцессу, и она проснулась, – шепотом напоминает Алекс и трется носом о мою щеку. – Ну же, открой глаза.

Я решаю выполнить его просьбу. Открываю глаза и смотрю на него. Его лицо в нескольких сантиметрах от моего. Голубые глаза радостно сияют, когда он смотрит на меня.

– Я люблю тебя, – повторяет он. Глаза в глаза. Губы в губы.

– Но ведь порой любви недостаточно, – грустно произношу я. Борюсь с подступающими слезами, возвращаю ему сказанные мне недавно слова.

Он выдерживает мой взгляд, нежным касанием переплетает наши пальцы.

– Мне будет достаточно твоей любви. Вопрос в другом: будет ли тебе достаточно моей? Не хочу тебя обманывать, ты же понимаешь, что будет непросто?

– Понимаю и боюсь, что в какой-то момент ты решишь, что зря во все это ввязался и что все это станет большой ошибкой, которую не стоит повторять. Как в прошлый раз!

Я сбрасываю с себя его руки и вскакиваю с постели. Он ловит меня около двери и притягивает к себе.


– У тебя было три года, чтобы забыть меня, перевернуть страницу и двигаться дальше. И раз ты здесь, Марион, то я успокою свою совесть тем фактом, что за эти три года ты так и не поборола своих чувств ко мне… – Он смотрит мне в глаза. – Ведь я прав?

Я пытаюсь его оттолкнуть, но он лишь усиливает хватку.

– Ты опоздал на три года.

– Лучше поздно, чем никогда.

– Сейчас слишком поздно!

– Нет, Марион. Сейчас самое время.

Алекс накрывает мои губы своими и приподнимает меня над полом. Кладет на свою постель. «Сейчас самое время» – его слова эхом звучат у меня в голове.

Он продолжает целовать меня в губы и трогать, где ему только вздумается.

– Просто позволь этому случиться, – шепчет он.

И я тянусь к его губам. Слова – это всего лишь звук. Порой громче слов говорит сердце, которое выбивает удар за ударом и тянется навстречу к нему. Которое трепетно сжимается в груди от каждого его прикосновения. Сердце, которое просто позволяет этому случиться. Потому что оно знает, что любви достаточно. Любовь сквозь года расставит все по местам. Любовь эгоистична. Ей плевать на весь земной шар, на любые преграды и на доводы рассудка. Любовь просто случается.





Глава 16




Я лежу на нем, пальцами вырисовываю узоры на его коже. Пробегаюсь по рукам и спускаюсь к животу. Изучаю его изгибы и мышцы. Он запускает руку в мои волосы и перебирает их.

– Нам надо выбраться из постели, – шепчу я, и он качает головой.

– Поверь, не надо.

Алекс опускает руку мне на спину и нежно гладит меня.

– Я хочу в душ и умираю с голоду. – Я сбрасываю его руку и слезаю с него.

– Душ можно принять вместе, – игриво летит мне в спину.

– Даже не думай. – Я оборачиваюсь и бросаю на него предостерегающийся взгляд.

Он развалился на постели. Руки за головой, волосы взъерошены. Взгляд нахальный. И он абсолютно голый. У меня пересыхает в горле.

– Уверена? – весело спрашивает он.

Я закатываю глаза.

– Думаешь, перед тобой невозможно устоять?

– Мне довольно сложно устоять перед тобой, – подмигнув, заявляет он, – поверь, я пытался.

– Значит, я сильнее тебя.

– В этом нет никаких сомнений.

Он так жадно разглядывает меня, что под его взглядом сложно оставаться беспристрастной.

– Готов отдать все что угодно, чтобы ты всегда так ходила по дому…

– Боюсь, это непрактично и холодно.

– Это очень практично, – сверкнув очередной наглой улыбочкой, говорит он. – Я буду твоим личным обогревателем, что скажешь на это?

– Скажу, что на тебе ланч, а мне пора в душ.

С этим словами я захожу в ванную и закрываю ее на защелку, чтобы кое-кто не попытал счастья. Его ванная просторнее, чем гостевая. И такая уютная. Даже свечи стоят на полочке. Интересно, он сам их купил или дизайнер все подготовила? Я встаю под струи душа и намыливаюсь его гелем. Можно мне всегда мыться в его ванной его гелем, пожалуйста? Я готова пропахнуть резкой горной свежестью… Я решаю поторопиться, причина довольно-таки банальная. Я хочу обнять Алекса.

Выхожу из душевой кабинки, быстро вытираюсь и выбегаю из ванной. Его уже нет в постели, и я ощущаю глупый приступ разочарования. Но с кухни доносится музыка и шум. Скорее всего, Алекс выбирает сковородку. На спинке стула висит рубашка, не та же самая, пуговицы которой я так беспощадно оторвала, а другая, нежно-голубая. Помню, он надевал ее на этой неделе. Я накидываю ее на плечи. Она не свежестиранная и пахнет им. Его резковатый запах вперемешку с нотками одеколона.

Застегиваю несколько пуговиц и закатываю рукава. Я готова ходить в рубашках Алекса хоть до самой смерти. Тихонько ступаю в коридор. Замираю около входа в кухню и наблюдаю за ним от дверного проема. Он без майки, но в серых домашних штанах. Сосредоточенно нарезает моцареллу и помидоры, до меня доносится запах базилика и оливкового масла.

– Долго собираешься стоять там? – не поднимая головы, спрашивает он.