Почему он делает это?

Свои объяснения я так или иначе построил вокруг ответов на эти и другие вопросы. Чтобы обеспечить женщинам возможность найти в книге нужную информацию, все они вынесены в начала глав.

Другой важной целью для меня была возможность предложить помощь женщинам, страдающим от того, как с ними обращаются близкие контролирующего мужчины, каким бы словом они ни называли его поведение.

Такие слова, как «контроль» и «жестокость», могут показаться не слишком подходящими к вашим конкретным обстоятельствам. Я выбрал термин «абьюзер» для обозначения мужчин, использующих широкий спектр инструментов манипулирования, унижения и запугивания. В одних случаях я говорю о тех, кто прибегает к физическому насилию, в других – о тех, кто использует своих партнерш или оскорбляет их, но не бьет. Некоторые меняют свое настроение так часто и так радикально, что невозможно понять, что они собой представляют. Партнер может быть высокомерным, играть в интеллектуальные игры или вести себя как законченный эгоист, но его положительные стороны будут мешать вам назвать такого человека насильником. Пожалуйста, не позволяйте моим словам запутать вас. Слово «насилие» у меня означает мужчину, который «хронически заставляет партнершу чувствовать, что с ней дурно обращаются». Вы можете использовать для характеристики вашего партнера более подходящее слово – если оно вам известно. Но не в словах суть.





Мой опыт работы с агрессивными и контролирующими мужчинами




Я начал заниматься индивидуальными и групповыми консультациями мужчин в 1987 году в рамках коррекционной программы Emerge – первой в США организации, предлагающей помощь мужчинам, жестоко обращающимся с женщинами. Около пяти последующих лет моими клиентами были почти исключительно те, кто добровольно пришел в Emerge. Как правило, они находились под большим давлением своих партнерш, либо грозивших разрывом с ними, либо уже сделавшими это. Во многих случаях женщины обратились в суд с просьбой юридического запрета мужчине появляться рядом с ними. Основным мотивом моих клиентов была надежда сохранить отношения. Практически все они чувствовали вину или дискомфорт из-за своего поведения. Но одновременно были абсолютно уверены в его обоснованности. Поэтому их раскаяние само по себе не было достаточно сильным, чтобы заставить придерживаться моей программы. Мои клиенты использовали в гораздо большей степени словесные оскорбления и эмоциональную жестокость, нежели физическое насилие, хотя часть из них прибегали и к физическому воздействию.

В 1990-е годы юридическая система стала чаще реагировать на бытовое насилие, в результате поток клиентов, направленных к нам судом, заметно увеличился. Новые клиенты часто имели куда большую, чем предыдущие, склонность к физическому насилию. Иногда речь заходила о применении оружия. Однако мы видели, что во всем остальном они мало отличались от прежних: их восприятие собственных действий и оправдания, как правило, были те же самые. Не менее важно, что их партнерши по большей части так же описывали свои проблемы, как и женщины, подвергавшиеся психологической жестокости. Это показало нам, что различные формы жестокости одинаково разрушительны для женщин.

Я и мои коллеги всегда беседовали с женщинами, подвергшимися жестокому обращению наших клиентов, были ли они по-прежнему вместе или нет. Если у него была новая партнерша, мы говорили и с ней. Отчасти благодаря этому мы узнали, что жестокие мужчины сохраняют схемы своего поведения в отношениях с разными женщинами. Рассказы женщин показали: абьюзеры представляют свои истории с искажением, минимизацией и непризнанием своего поведения, так что у нас нет иной возможности получить точную картину отношений, кроме как выслушать женщин.

Консультирование жестоких мужчин – сложная работа. Они обычно сильно сопротивляются тому, чтобы признать ущерб, наносимый ими женщинам, а нередко и детям, и крепко держатся за свои оправдания и обвинения в адрес жертвы. Они испытывают привязанность к различным привилегиям, которые получают в результате жестокого обращения со своими партнершами, и обладают складом ума, который мешает им представить себя в равноправных отношениях с женщиной.

Но стоит ли пытаться изменить абьюзера, если это так трудно? Да. Во-первых, даже если один из десяти мужчин в группе меняется, значит, мое время и усилия не прошли даром. Во-вторых, я верю, что жестокие личности должны отвечать за свои действия. Если они участвуют в коррекционной программе, то хотя бы могут быть призваны к ответу за свои поступки. И я надеюсь и вижу признаки того, что ценности могут измениться, если люди поймут, что мужчины, унижающие женщин, должны быть привлечены к ответу.

В-третьих, я работаю в первую очередь ради женщины, подвергающейся жестокому обращению. Моя цель – дать ей эмоциональную поддержку, помочь освободить свой разум от оков, наложенных на него партнером. Я могу сильно осложнить ему возможность манипулировать ею, а иногда предупредить ее о его тайных маневрах или возможной эскалации насилия. Я практически всегда могу внести положительный вклад в ситуацию, независимо от того, решился ли мой жестокий клиент серьезно посмотреть в глаза своей проблеме или нет.

Благодаря работе в качестве дознавателя в случаях жестокого обращения с детьми, а также эксперта по делам опеки над детьми в различных судах я пришел к новой форме взаимодействия с семьями, подвергшимися жестокому обращению со стороны мужчин. Этим опытом я делюсь в главе, посвященной переживаниям детей, испытавших жестокость со стороны мужчин, и манипуляциям, к которым прибегают некоторые жестокие личности для поддержания своего контроля.





Как пользоваться этой книгой




Одна из главных особенностей жизни с агрессивным или контролирующим партнером состоит в следующем: он часто говорит вам, что вы должны думать, и пытается дискредитировать ваше собственное восприятие. Мне бы не хотелось, чтобы переживания, вызванные этой книгой, воссоздали подобную ситуацию. Поэтому, прислушиваясь к моим словам, думайте о себе. Если что-то из приведенных описаний не соответствует вашему опыту, сосредоточьтесь только на том, что вам подходит. Можете даже откладывать книгу и спрашивать себя: «Как это применить к моей ситуации? Каковы мои собственные примеры поведения грубого или контролирующего мужчины?»

Некоторые женщины могут почувствовать, что им слишком тяжело оставаться один на один с этой книгой. В таком случае поищите поддержки у надежного друга или подруги. И обязательно позвоните по горячей линии для жертв жестокого обращения в вашем регионе. И еще раз: не спотыкайтесь о слово «жестокость». Сотрудники горячей линии берут трубку, чтобы выслушать вас и помочь осмыслить любые нездоровые отношения.

Я знаю, как сложно порой обсуждать плохое обращение, которому вы подвергаетесь. Вам может быть стыдно, возможно, вы боитесь, что вас осудят… Но знайте: крайне важно не оставаться один на один со своим кошмаром. Найдите человека, которому вы можете доверять, и снимите с себя этот груз. Это, вероятно, важнейший шаг, который вы можете сделать в направлении новой жизни, свободной от постоянного контроля и жестокости.

Если оскорбительное поведение партнера носит хронический характер, вы, без сомнения, очень много думаете о том, как его изменить. И, вероятно, упускаете из вида свои собственные интересы и чувства. Так вот, эта книга, помимо прочего, призвана помочь вам меньше думать о нем и больше – о себе и своих детях, если они есть.

Первый шаг к этому – научиться определять, что и с какой целью делает ваш партнер. Но когда вы закончите глубокое погружение в сознание жестокой личности, необходимо выйти на свет и с этого момента постараться оставаться на свету как можно дольше. Я не говорю, что вы должны бросить своего партнера, – это сложное и очень личное решение. Но, как бы там ни было, вы можете больше не позволять ему искажать вашу картину мира постоянными попытками оказаться в ее центре. Вы заслуживаете того, чтобы самой быть в центре собственной жизни.





Часть 1. Природа жестокого мышления




Глава 1. Тайна





Прислушайтесь к словам этих женщин:

– В нем два разных человека. У меня ощущение, что я живу с Доктором Джекилом и Мистером Хайдом.

– На самом деле он не хотел меня обидеть. Он просто потерял контроль над собой.

– Все думают, что он совершенно замечательный. Не понимаю, что во мне выводит его из себя.

– Он совершенно нормальный, когда трезвый. Но стоит ему выпить – берегись.

– У меня такое чувство, что ему не нравится все, что я делаю.


– Он напугал меня несколько раз, но никогда не обижал детей. Он замечательный отец.

– Сначала он грязно обзывает меня, а через час ему нужен секс. Не понимаю…

– Иногда он выносит мне мозг.

– Суть в том, что он по-настоящему понимает меня.

– Почему он это делает?

Этими словами женщины пытались описать свои отношения с партнером. Каждая из них знает: происходит что-то не то, но не может точно определить, что именно. Всякий раз, когда ей кажется, что она поняла причину его раздражения, появляется новый повод для негативного поведения. Отдельные фрагменты не хотят складываться в целостную картину.

Каждая из этих женщин пытается найти смысл в бесконечной череде стремительных бросков из стороны в сторону в отношениях с партнером. Вот история Кристен:

«Маури казался мужчиной моей мечты. Не верилось, что все это происходит со мной наяву. Обаятельный, веселый – самый лучший! – он с ума сходил по мне. Я открыла ему душу, рассказав о тяжелых испытаниях, через которые мне пришлось пройти, и он был полностью на моей стороне… Чего бы я ни захотела, он все делал. Первый год или чуть больше жизни с ним был великолепным.

А потом, когда мы начали жить вместе, все стало меняться. Он вдруг заговорил о том, что ему необходимо больше свободы. Я не понимала, в чем дело, ведь это он стремился быть вместе каждую секунду.

Позже в его словах стало звучать все больше критики и претензий. И говорю я без передышки, и эгоцентричной стала, и ничего не делаю со своей жизнью. Может, и так… Я и впрямь много говорю, но раньше он, казалось, не мог меня наслушаться. Да, возможно, он прав в том, что я могла бы больше стремиться к развитию, но меня устраивает то, что есть. Затем встала проблема моего веса: и ем я что попало, и тренироваться должна активнее. Если честно, это задевало меня больше всего. Он все реже хотел секса. Если я сама пыталась его инициировать, отказывался.

Мы до сих пор вместе, но у меня такое чувство, что он собирается меня бросить. Кажется, я не оправдываю его ожиданий. Сейчас, когда он по-настоящему зол или расстроен, откровенно оскорбляет меня. Несколько дней назад сказал: «Ты ленивая стерва, просто ищешь мужика, чтобы жить за его счет, как и твоя мать». Я не поняла этого. Я достаточно вкладывала своих денег в общий бюджет. Я не работала последние два года, поскольку у нас родился ребенок, но скоро я выхожу на работу. Я не думаю, что он действительно имел в виду то, что сказал, и все же…

Он говорит, что я очень изменилась, но я сомневаюсь в этом. Иногда в течение нескольких дней он кажется мне тем самым парнем, в которого я когда-то влюбилась. У меня появляется надежда, но… Я чем-то вывожу его из себя и не могу понять, что делаю неправильно».

Кристен мучило несколько вопросов. Что стало с человеком, которого она так сильно любила? Почему он ее оскорбляет? Что ей делать, чтобы вспышки его гнева прекратились? Почему он думает, что это она изменилась?

Истории других женщин сильно отличаются от истории Кристен, но недоумевают они так же, как и она. Вот рассказ Барбары:

«Фрэн, в общем-то, тихий и стеснительный. Но ужасно милый, и я влюбилась в него с первого взгляда. Мне пришлось бегать за ним – его было трудно разговорить. Мы гуляли и вели интересные разговоры, и я не могла дождаться, когда снова увижу его. Но прошло три недели, и он начал говорить, что плохо себя чувствует, или что приехала его сестра, или что-нибудь еще. Пару раз он забывал про свидания.

Ну, в конце концов он рассказал, в чем дело. Оказалось, его очень сильно обижали: ему много изменяли, и женщины довольно жестоко поступали с ним. Он боялся нового сближения.

Но я была настойчива. Я старалась показать ему, что не такая, как те женщины из его прошлого. Я не кокетка. Я не стремлюсь демонстрировать свое тело. Это просто не в моем стиле. Но Фрэн этому не верил. Он всегда говорил, что я строю глазки мужчине за соседним столом или оглядываюсь на того, кто идет позади нас. Я переживаю за него, он так не уверен в людях. Его мать изменяла отцу, когда он рос, я думаю, это сильно ухудшило ситуацию.

Я очень хотела замуж, поскольку думала, что он почувствует себя более уверенно со мной, но он относился к этой идее прохладно. Когда же мы поженились, на некоторое время он стал больше доверять мне, но затем ревность вернулась и уже больше не уходила. Я много лет и так и эдак уговариваю его обратиться к психотерапевту, но он только бесится и говорит, что с ним все в порядке.

Несколько дней назад мы пошли на день рождения к его другу, и у меня был очень интересный разговор с братом именинника. Просто разговор, да и парень даже не привлекательный. И вдруг Фрэн заявляет, что у него разболелась голова и мы идем домой. По пути он начал орать: ему надоело, что я позорю его перед людьми, «демонстрируя свои достоинства», и т. д., и т. п. Он бил кулаком по приборной панели и два или три раза толкнул меня об дверь машины. Стоило мне возразить, он выходил из себя, и я замолчала. Дети сидели на заднем сиденье, испуганные до полусмерти.

В моем возрасте трудно думать о том, чтобы уйти от мужа. Я бы просто хотела, чтобы он получил какую-то помощь».

Проблемы Барбары отличаются от проблем Кристен. Почему Фрэн не доверяет ей и пытается изолировать от других людей? Почему не понимает, что это его проблема и что ему необходима помощь? Дойдет ли дело до побоев? Станет ли ее жизнь когда-нибудь лучше?

На первый взгляд Маури и Фрэн ничем не похожи друг на друга: один молодой, пользующийся популярностью, энергичный и самоуверенный, другой – социально не приспособленный, пассивный и очень ранимый. Фрэн иногда прибегает к физическому насилию, Маури – нет. Но настолько ли они разные, как это кажется? Или в глубине души у них обоих кроется один и тот же комплекс проблем? Это некоторые из тех вопросов, на которые мы найдем ответы в следующих главах.

Вот еще одна история – ее рассказала Лора:

«Пол замечательный парень. Мы встречались с ним полгода и уже несколько месяцев живем вместе. Мы обручены. Я так сочувствую ему. Его бывшая жена обвинила его в жестоком обращении с ней, но это вранье. Он совершил одну ошибку – изменил ей, и она очень хочет отомстить ему за это. Она ни за что не остановится. Сейчас даже заявляет, что он проявлял насилие, ударил ее несколько раз и сломал ей кости. Смешно! Я с ним уже почти год и могу сказать: он совершенно не такой. Пол ни разу не поднимал на меня руки. Он пытается помочь мне заново построить свою жизнь. Когда мы встретились, я была в депрессии, много пила, а сейчас благодаря ему мне гораздо лучше. Я ненавижу эту стерву. Мы собираемся вместе работать над тем, чтобы получить опеку над его детьми, поскольку она себя не контролирует».

Лора так зла на бывшую жену Пола, что не заметила нескольких тревожных знаков в ее собственных отношениях с Полом.

Если бы Кристен, Барбара и Лора сели вместе и сравнили эти записи, они могли бы решить, что между их партнерами ничего общего. Личности трех мужчин бесконечно далеки друг от друга, и их отношения развиваются по-разному. На самом же деле Маури, Фрэн и Пол имеют гораздо больше общего, чем кажется. Их резкие смены настроения, оправдания, взгляды на мир – все проистекает из единого источника. И все трое – жестокие личности.





Трагедия жестокого обращения




Жестокое обращение с женщинами в быту затрагивает невообразимое количество жизней. Оставим в стороне случаи исключительно вербальной или психологической жестокости – только в США от 2 до 4 миллионов женщин в год подвергаются нападениям со стороны своих партнеров. Минздрав США заявляет, что нападения мужчин-партнеров являются первой главной причиной травм у женщин в возрасте от 15 до 44 лет. Американская медицинская ассоциация сообщает, что каждая третья женщина хотя бы раз в своей жизни становится жертвой физического насилия со стороны мужа или бойфренда.

Эмоциональный эффект от насилия является побудительным фактором в более чем четверти суицидальных попыток среди женщин, а также ведущей причиной злоупотребления психотропными веществами.



По официальным данным, от 1500 до 2000 женщин в год умирают от руки своих партнеров или бывших партнеров, что составляет более трети всех жертв убийства среди женщин, а бытовым убийствам практически всегда предшествует долгая история насилия, угроз и преследования.

Насилие над женщинами прокатывается и по жизням их детей. По оценкам экспертов, 5 миллионов детей в год становятся свидетелями нападений на собственных матерей – опыт таких переживаний может привести к психологической травме. Дети, наблюдающие насилие в собственном доме, демонстрируют более высокий уровень проблем с поведением и вниманием в школе, агрессивность, злоупотребление психотропными веществами и многие другие признаки стрессовых детских переживаний.

Не меньшую тревогу вызывает и тот известный факт, что физическая агрессия является лишь верхушкой целого спектра приемов жестокости. Миллионы женщин, которых никогда не били, живут в атмосфере постоянных словесных оскорблений, унижения, сексуального принуждения и прочих форм психологической жестокости, часто сопровождающейся экономической эксплуатацией. Шрамы от душевной жестокости могут быть столь же глубокими и стойкими, как и от побоев, но они не столь заметны.

Кстати, даже среди женщин, переживших физическое насилие, половина или более утверждают, что именно жестокое эмоциональное воздействие причиняет им наибольшее страдание.