Поцелуй Меня Ложью

— Ты мил со мной, Баз Кинг? — игриво спрашиваю я, заставляя его рассмеяться.

Он тепло смотрит на меня.

— Возможно.

Бабочки взлетают, и я отвожу взгляд. Он приподнимает мой подбородок, заставляя меня посмотреть на него.

— Давай вернемся в постель.

— Чтобы... поспать?

Его смех глубокий и заразительный, когда он помогает мне слезть с колен.

— Господи, я создал монстра.

Я хлопаю его по плечу.

— Это справедливый вопрос, учитывая, как часто мы занимались сексом. Ты как машина.

— Я не слышу никаких жалоб, — парирует он, приподняв бровь.

— Ты прав. — я ухмыляюсь, подмигивая ему, прежде чем повернуться и скользнуть обратно в его спальню, чтобы вернуться в «постель».





На следующее утро я просыпаюсь с теплым телом за спиной, тяжесть давит на бок, и когда я открываю глаза и смотрю через плечо, то вижу спящего База. Мне нравится наблюдать за ним еще какое-то время, но, будто меня окатили ведром холодной воды, именно в этот момент я понимаю, что все может стать неловким.

Не хочу выглядеть полной дурой и впасть в идиотскую мысль, что секс со мной изменит его мнение о нахождении меня рядом с ним. Баз Кинг не из тех, кто останавливается на одной девушке, в этом я уверена. Наверное, он хочет, чтобы сегодняшнее утро прошло как можно спокойнее. Простое отмахивание. Он скажет, что ему доставило удовольствие провести со время, но поскольку я возвращаюсь в Нью-Йорк, нет смысла тянуть с этим.

Приняв решение, я выскальзываю из кровати и тихо пробираюсь в его ванную. Сходив в туалет, я умываюсь, провожу пальцами по волосам и выдавливаю зубную пасту на палец, чтобы быстренько почистить зубы. Прополоскав горло его ополаскивателем, я чувствую себя слегка свежей. По крайней мере, я могу пройти путь позора с почти нетронутым достоинством — ни ужасно утреннего дыхания, ни запекшихся глаз, ни растрепанных волос.

Испуганный вскрик застревает у меня в горле, когда я выхожу из ванной и вижу, что Баз сидит на кровати, прислонившись спиной к изголовью. Он без рубашки, как и тогда, когда мы наконец-то легли спать, с каждым мускулом на виду. Простыни едва прикрывают его утренний стояк, из-за чего трудно отвести взгляд. Я замолкаю, и мой рот раскрывается при его словах:

— Ты голодна?

Я ожидала чего-то в этом роде: «Было здорово, но у меня нет времени на обязательства». Или. «Я могу вызвать тебе такси, если хочешь?» Но предложение позавтракать с ним совсем не то, чего я ждала. Совсем.

Шокирующий фактор всего этого заставляет меня улыбнуться.

— Я с удовольствием позавтракаю.

Он улыбается в ответ и выскальзывает из кровати, совершенно голый. Мои глаза задерживаются на упругой заднице, когда он пересекает спальню к своему шкафу. Я стою как идиотка, пока он одевается и идет в туалет. Он выходит, одетый в пару спортивных штанов и темно-серую футболку, которая идеально обтягивает его мышцы.

Баз останавливается передо мной, его глаза блуждают по моему телу, но взгляд

задерживается на моем лице. Страх впивается мне в горло, когда он смотрит на меня сверху вниз. Сегодня утром я смыла всю косметику, и теперь он видит меня. Настоящую меня.

Замечает ли он?

Собирает ли медленно воедино кусочки нашего общего прошлого?

Его рука поднимается к моему лицу, и я подавляю желание вздрогнуть.

Большим пальцем он легонько проводит по моей скуле.

— Ты не нуждаешься во всей этой косметике. Ты великолепна и без неё. — с этими словами он наклоняется и целует меня, прежде чем развернуться и выйти из комнаты. — Давай, грязная девочка, ты, наверное, уже проголодалась.

Мне требуется несколько минут, чтобы собраться с мыслями и эмоциями, прежде чем последовать за ним вниз. Я этого не ожидала. Я не ожидала, что он будет таким милым утром. Я ждала сапога, а не завтрака и комплиментов.

Внизу, на кухне, я наблюдаю, как Баз расхаживает по-своему безукоризненно чистому пространству, готовя нам завтрак. Я предложила свою помощь, но горячим поцелуем и прикосновением языка он сказал, что справится со всем сам. Так что теперь я просто сижу, наблюдая, как он работает, пока я беру себя в руки.

Я не хочу смотреть на База как на двух разных людей, но для меня это именно так. Он Баз с той первой ночи, когда я отдалась ему, но он также Себастьян — один из Дикарей — из средней школы. Нет никаких доказательств, что он убил мою сестру. Черт, нет никаких доказательств, что кто-то из них это сделал, но это не значит, что они не замешаны в этом. Все это не значит, что он невиновен.

Чтобы сохранить ясную голову, я напоминаю себе, что моя сестра была убита. Прошли годы, а ее дело так и осталось нераскрытым, так что я ей многим обязана. Я обязана предоставить ей справедливость. В конце концов, в ту ночь на ее месте должна была быть я. Это самое меньшее, что я могу сделать.

Часть меня задается вопросом, что если бы роли поменялись местами, и я стала бы той, кто отправилась бы на скалу Поцелуев той ночью, то сделала бы Мэдс то же самое? Искала ли бы она правду? Или двинулась бы дальше много лет назад и оставила бы мою смерть в прошлом?

Я смотрю, как Баз готовит, и понимаю, что он из тех мужчин, с которыми она могла бы связать жизнь. С кем бы делила такое пространство. Водила такую машину, как у него. Спала бы постели каждую ночь. И хотя мне все равно, эта мысль вызывает у меня беспричинную злость.

Мой телефон вибрирует в ладони, вырывая из мыслей, и я провожу пальцем по экрану, чтобы прочитать сообщение Кэт. Это маршрут нашего полета. Сегодня утром она заверила меня в сообщении, что у них с Верой все в порядке и они основательно повеселились. Мысль, что они спят с кем-то из этих убийц, заставляет меня содрогнуться. Это лицемерно, поскольку я занимаюсь этим уже два дня подряд.

Баз ставит передо мной тарелку, наполненную разнообразной едой, и мы приступаем к завтраку. Он читает что-то на своем Айпаде, пока я просматриваю электронную почту, нажимая на уведомления о банковских выписках. Еще одна комиссия за кредит.


Черт.

В животе у меня образовалась яма, грозящая подняться к горлу, как желчь, но я проглатываю ее, запивая кофе, яйцами и беконом. Я подавляю желание покусать ноготь и неловко ерзаю. Мне нужно найти способ для большей работы, чтобы оплатить свои счета. С такой скоростью, как у меня, они посадят мою задницу в тюрьму за все долги, в которых я варюсь.

Мы доедаем еду, и Баз становится серьезным, потягивая кофе.

— Ты ведь сегодня улетаешь?

Я сглатываю внезапный комок в горле.

— Да.

Какое-то время он молчит. Его большой палец несколько раз скользит по губам, прежде чем он поворачивается ко мне и говорит:

— Я хочу оставаться на связи.

Мои глаза расширяются, и я чуть не давлюсь кофе.

Ну, дерьмо.

Я замолкаю, не решаясь сказать «да» по очевидным причинам. С одной стороны, Баз может быть виновным. Я заставляю себя сглотнуть и тревожно почесываю затылок.

— Я могу дать тебе свой номер... что, по-моему, довольно странно, учитывая обстоятельства...

— Учитывая, сколько раз я тебя трахал?

Он ухмыляется, и я опускаю голову, пряча румянец, заливающий мои щеки.

Печальная улыбка кривит мои губы.

— Именно.

Баз соскальзывает со стула и разворачивает меня к себе. Он заключает меня в клетку, его руки ловят меня в ловушку самым лучшим образом.

— Я серьезно. Мы будем поддерживать связь, грязная девочка, — говорит он, пристально глядя на меня.

Он скользит рукой по моей шее, запутываясь пальцами в волосах, прежде чем дергает мой рот, чтобы встретиться с его. Поцелуй горячий. Он жесток и требователен, но в то же время мягок и тверд в своих намерениях. Он прощается, не прощаясь.

Когда мы отстраняемся, то тяжело дышим, наши лбы упираются друг в друга.

— По-другому и быть не может, — шепчу я.





Удивительно, но Баз сам отвозит меня в Kings Resort под видом работы. Мы обменялись телефонами, и, как бы неловко это ни выглядело, он заставил меня пообещать, что я отправлю ему сообщение, как только благополучно вернусь в Нью-Йорк. Чего он не знал, так это того, что я запланировала для нас.

Во время полета я молчала. Продумывала план. Делала необходимые заметки. Если я хочу больше узнать о парнях и их повседневной жизни, мне нужно найти способ остаться в Лос-Анджелесе. А сделать это означало использовать мои связи в своих интересах.





Три недели спустя



— Ты уверена, что тебе будет хорошо там одной? — спрашивает Кэт.

Улыбка растягивает уголки моего рта, пока я застегиваю молнию на чемодане. Я борюсь, пытаясь удержать телефон между плечом и ухом.

— Да. Я обещаю. Это всего на семь недель.

— Это целых два гребаных месяца.

Я сдерживаю смех.

— Да, я знаю, Китти Кэт. Но подумай об этом так — это ради моей писательской карьеры, и это, возможно, наконец-то станет большим прорывом, которого я так долго ждала.

— Знаю, знаю. Не буду врать — мне неприятно, что ты улетаешь, но я переживаю за тебя, детка. Я просто хочу, чтобы ты была осторожна. Мы будем очень скучать по тебе в ближайшие несколько месяцев.

— Клянусь, что буду осторожна. Слушай, — говорю я, отодвигая телефон от уха, смотря на экран. Он показывает, что мне звонят. — Мне нужно идти. Машина приедет с минуты на минуту. Но мы поговорим, как только я приземлюсь, хорошо?