По ту сторону отражения
Часть 34 из 106 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
С улыбкой Влад кивнул.
– В твои услуги входят всякие там обнимания и поцелуи?
Вновь кивок. Что-то он меня настораживать начал. Наверное, все-таки ему не нравится собственная работа.
– Вы заплатили по полному тарифу.
– Да, точно… Это тоже можешь использовать. И, Владик, сделай так, чтобы все вокруг считали вас счастливой и прекрасной парой. И смотри, чтобы твоя биография была прекрасна и бела, как мои зубки. Все пройдет гладко – получишь от меня ну очень приличные чаевые.
– Перестань так разговаривать с ним, – одернула я подругу.
– Золушка ты моя недоделанная, – потянулась ко мне подруга с явным намерением ущипнуть меня за щеки. Я ловко увернулась от нее, вызвав у Нинки беспричинный хохот. Настроение у нее было очень хорошее и игривое.
– Ты чего такая веселая? – мрачно осведомилась я у нее.
– Не быть же мне такой же букой, как и ты! Эй, мальчик! Эй, скажи мне – я красивая? – перекрывая музыку, проорала Нинка, – я красивая?
Влад тут же повернулся к нам со своего переднего сиденья и с обворожительной улыбкой, которая может быть только у куклы, отвечал:
– Безусловно! Самая красивая.
– А она ведь тоже красивая? – зачем-то решила поинтересоваться у парня насчет меня Нинка.
– Конечно. Очень красивая! Очень, – все с такой же улыбкой отвечал нам Влад, а я все больше и больше понимала, что несмотря на то, что он тоже высокий блондин, ни на Кея, ни на Антона совсем не похож, и не вызывает у меня никаких чувств. Может быть, только жалость – так и подмывает спросить блондина, как ему живется и трудно ли работать в эскорт-услугах.
– Катька, ты сегодня точно Золушка! – все никак не могла угомониться Нинка. – Классно выглядишь, едешь на здоровскую пати, сидишь в крутой тачке с водилой, и даже принц твой около тебя! А ты похож на принца, Владик, ой как похож! Максимка лопнет от зависти, а я…
– Нин, спасибо тебе огромное за все это, но ты не могла бы помолчать о Максиме?
– Нет, ты не Золушка – она не ныла все время, ты – мрачная горгулья, – ответила с досадой подруга и вновь принялась терроризировать Влада, который, казалось, был спокоен, как удав, и вежлив, как английский джентльмен. Как бы я была рада, если бы со мной тут сидел не этот незнакомый и ухоженный парень, за которого Ниночка заплатила деньги, а Антон.
Ты про Кеечку забыла? Без него-то как, а?
Его я, наверное, увижу сегодня… Наверное, я вновь смогу видеть, как он поет, и, наверное, я буду вновь восхищаться им и буду злиться сама на себя именно из-за этого.
Перед глазами, словно бы по заказу, появились образы двух братьев, и я в который раз отругала себя за то, что сумела влюбиться (если это называется любовью) в двух парней. И ведь ничего не могу поделать – такая я беспомощная, да. Остается только наблюдать за тем, что творится за окном.
– Приехали! – вывел меня из полутрансового состояния голос Нинки. – Вставай, Спящая Красавица. Дом нашего мэра ждет своих самых дорогих гостей!
– А? Да? – открыла я глаза, обнаруживая, что наша «БМВ» въезжает в широкие ворота высоченного металлического забора. Уже через полминуты Нинка показывала бдительным охранникам, из-под черных пиджаков которых выглядывала кобура, свой пригласительный. – Это их пригласительный, – кивнула она на меня и на Влада, – а что касается меня – вас должны были предупредить, что Нина Журавль проедет по списку.
– Да, верно, Елизавета Сергеевна предупредила, – сверился с бумажкой один из охранников. – Счастливого вечера.
– Спасибо, – церемонно отвечала подруга и на мой немой вопрос, как секьюрити пропустили ее без приглашения, пояснила:
– Пока над тобой колдовал Женя, написала Лизоньке пару смс. Вот и все.
– Ясно. А сколько лет этой Лизоньке будет? – спросила я, с интересом оглядывая местность. Наш мэр устроился хорошо – его трехэтажный особняк стоял в глубине большого участка, и к дому, заставленному большим количеством элитного транспорта, вела добротная асфальтированная дорога. Вдоль нее тянулись замысловато выстриженные кустики и клумбы, пока еще пустые. Думаю, летом в них росли розы или другие красивые цветы, за которыми ухаживал садовник.
– Двадцать два года. Двадцать два года земля носит эту лягушку, – задумчиво отвечала Нинка, так же, как и я, разглядывая украшенный едва ли не тысячей гелиевых шариков дом.
– А подарок? – вдруг всполошилась я. – Мы же подарок не купили!
– Лучший подарок – это я!
– Нина, серьезно. Мы же не можем просто так приехать! И я вообще именинницу не знаю – неудобно.
– Пока я с тобой – мы все можем, – не согласилась со мной Ниночка. – Владика ей подарим, он ей стриптиз станцует. Мальчик, ты его умеешь танцевать?
– Немного, – порадовал подругу блондин.
– Вот видишь? Да ладно, не сердись, есть у меня подарок. В сумке лежит. Очень хорошее ожерелье с бриллиантами. Мы, Журавли, туфту не дарим.
Водитель остановил машину около самого входа. Мы были не единственными опоздавшими – гости все пребывали и пребывали, оправдывая слова Нины о том, что все и всегда опаздывают, поскольку это является нормой. Машины гостей, как и та, в которой находились мы, по очереди подъезжали к парадному входу, около которого, в лучших традициях сериалов про богатых и знатных, стояли молодые люди в бордовых униформах. Они приветствовали вновь прибывших и провожали в дом.
– А мэр наш все же неплохо живет, – оглядела я большой особняк.
– Еще бы. Столько воровать даже я бы устала, но наш градоправитель человек стойкий и упорный. Пока бюджет не станет равен нулю, с поста не свалит, – отозвалась Нинка, выходя из автомобиля первой. Пока я немного замешкалась в салоне, Влад открыл мне дверь и галантно подал руку.
– Прошу, Катенька, – сказал он мне, начиная игру. Его ладонь была холодной, как бы в лишний раз подтверждая его общую холодность во взгляде и внешности. Почему ладони Кея и Антона совсем другие?
Я вышла из автомобиля и, чувствуя себя не в своей тарелке, пошла вслед за Владом, держа его за руку, и Нинкой, в чьих руках уже волшебным образом появился подарок – небольшая продолговатая коробочка в синей подарочной упаковке и с большим розовым бантом. Мое появление с Владом сразу же было замечено двумя девушками в довольно откровенных открытых платьях.
– Какой милашка! – проговорила одна другой довольно громко. Я уже думала, что ее подруга скажет что-то вроде: «и как только эта мышка откопала себе такого красавца», но к собственному удивлению, услышала нечто совсем иное:
– И девушка милая. Хорошенькая парочка. Блондинчик и брюнеточка. Ты их знаешь?
– Нет. Надо будет у Лизочки спросить, кто это.
Наверное, глаза у меня полезли на лоб. А Влад услышал разговор девушек и ободряюще улыбнулся мне:
– Ты самая красивая здесь. Правда. У тебя необычные глаза, цвета расплавленного горького шоколада.
Эти же девушки услышали довольно громкие слова блондина и умилились вновь. И не только они – на нас повернулись еще пара человек.
– Спасибо, – смутилась я немного. Пока еще я не сильно уверенно себя чувствовала и старалась не упасть с этих высоченных каблуков – вот смеху-то будет.
– Если что – я рядом, все будет хорошо, – понял мою проблему парень и предложил мне не ладонь, а локоть, чтобы я придерживалась за него.
– Добро пожаловать, – приветствовали нас встречающие ребята в униформах. Рядом с ними стояли корзины с розами всех цветов.
Нам с Владом, как паре, протянули по красивой красной полураспустившейся розе, на стеблях которых отсутствовали шипы. Нинке – шикарную белую, усыпанную золотистыми блесками. Она почти сразу выкинула ее.
– Приятного вечера, господа. Хозяйка дома ждет ваших поздравлений в большом танцевальном зале, – говорили «дворецкие», улыбаясь, – туда вы можете попасть, пройдя в первую правую дверь от холла. Программа вечера вас порадует своею насыщенностью и роскошью.
– Спасибо, – отвечал им вежливый Влад. И как только мы оказались за порогом, он остановил меня и, следуя чутким указаниям Нины – быть моим парнем, вдруг решительно взял из моих рук красный цветок, обломал стебель и вставил розу мне в волосы.
– Тебе идет красный.
– Спасибо.
– Где вы там? Давайте быстрее, – обернулась на нас Нинка и почему-то заулыбалась.
– Что? – спросила я ее, разглядывая между тем украшенный живыми цветами полутемный холл, освещенный нежно-голубым светом, скользящим по всему периметру помещения. Хорошо тут все продумали дизайнеры! Атмосфера романтики и даже сказки витала везде, задевая своими крыльями и гостей. В воздухе витала не только атмосфера – явственный аромат роз и чего-то неуловимо горьковатого был всюду. Он словно смешивался со звуками спокойного скрипично-фортепианного дуэта, звучащего неизвестно откуда.
За народные деньги еще и не такое продумать можно! За такие бабки тебе даже тролли около крыльца джагу-джагу спляшут и «Калинку-Малинку» споют.
– Хорошо смотритесь, – шепнула нам Нинка, сияющая, как луч солнца.
– Стараемся, – отвечала ей я.
– Привет, милая, жаль, что ты уже занята, – к своему изумлению, услышала я голос какого-то парня, тоже прибывшего на День рождения. Сначала я подумала, что это обращение к Нинке или к одной из мимо проходивших девушек, но оказалось, эти слова предназначались именно мне – когда я оглянулась, темноволосый парень подмигнул и, улыбаясь, ушел.
– Ого, прогресс налицо! – искренне похвалила меня Нинка. – Все чудесатее и чудесатее, да, Катька? Мэйкап – реально это сила, а без косметики похож ты на дебила, – неизвестно что процитировала подруга, – и без умения себя подать – тоже. Ладно, поперлись в этот танцевальный зал, подарочек вручим. Чего тут за идиотизм? Живые цветочки, иллюминация, воняет чем-то. На какое, извините меня, дерьмо Лизочка и ее папандр деньги потратили? Добрый вечер, Игорь Павлович, – голос подруги резко изменился и стал нежным и воркующим – она встретила какого-то высокопоставленного знакомого. Как только знакомый оказался вдалеке, она вновь прогундела, – собралось тут идиотов, с каждым здоровайся… Рада вас сидеть, Биртвели Гулбаатиевич! – вновь светским тоном поздоровалась она с известным бизнесменом, прибывшим сюда с двумя сыновьями. – Че за имя? Язык в пяти местах сломаешь, пока произнесешь. Собралось здесь кретинов и недомерков…
Пока подруга ворчала, я поймала на себе несколько заинтересованных мужских взглядов. Едва ли не впервые в жизни я чувствовала себя необыкновенной красавицей – и это чувство мне очень нравилось. Кажется, у меня расправились плечи от осознания собственной женственности. Да, пусть Максим видит, какая я классная – вдруг это его все же расстроит?
Но, увы, пока что Максим не наблюдался, а расстроили именно меня. Когда мы с Владом, которого я продолжала держать за локоть, хотя и чувствовала себя при этом неловко, уже входили в этот самый Танцевальный зал, дабы поздравить неведомую мне именинницу Лизу, по помещению пронеслись встревоженные и радостные голоса и вздохи, и в поле моего зрения появилась группа «На краю» в полном составе. Они, видимо, только что приехали и тоже направлялись в этот самый зал, чтобы поздравить дочь мэра под предводительством Андрея. Кей шагал самым последним, с независимым видом. Красивый, как и всегда, с отсутствующим взглядом. И опять на нем были те самые янтарные линзы, а сценический неброский костюм придавал его образу загадочность и даже мистичность.
Кирилл, почему я тебя здесь встретила? Почему не могу оторвать от тебя своего взгляда? Посмотри на меня, ведь сегодня я такая красивая. Я старалась быть милой, поддалась ужасным уговорам Ниночки, меня два часа мучили стилисты, я терплю это открытое для меня платье, и ужасные чулки, и каблуки я тоже терплю, хотя чувствую, как жесткая кожа туфель натирает мне ноги.
– Ой, сегодня же здесь «На краю» выступают! – восторженно проговорила девушка за моей спиной своему другу с растрепанной прической и в таком же потрепанном костюме – парню явно не нравилась официальная одежда. Зато прибытие известной группы его вдохновило:
– Круто! Оторвемся! Хоть здесь скучно не будет!
Кирилл, я искала парня в этом дурацком каталоге, который хотя бы немного напоминал тебя и твоего брата, вот, смотри, я здесь стою с ним, и он держит меня под руку, а я хочу представить, что на самом деле это не «покупной» мальчик, а ты, но у меня никак не получается. А ты идешь лишь в паре шагов от меня, но не думаю, что увидишь.
Но он все-таки увидел. К моему большому изумлению, Кей резко повернул голову, от чего его волосы взметнулись, и посмотрел мне прямо в глаза, медленно-медленно оглядел с ног до головы и только потом перевел взгляд на моего спутника. Янтарные глаза недоверчиво и как-то по-детски широко открылись, а я почувствовала, что хочу улыбаться.
Да, она нас узрела!! Давай, ревнуй, типа, я разрешаю.
– Идем, любимая? – продолжал прилежно выполнять свою роль Влад и свободной рукой поправил мне розу в волосах. – Катенька? Ты идешь?
Катенька не шла. Она то ли ликовала, то ли печалилась.
– Катя? Ты идешь? – повторил Влад.
– Иду, – не сводила я взгляда с Кея, понимая, что уголки губ сами собой поднимаются к верху. Он увидел меня и теперь должен, нет, обязан осознать, какая же я красивая и милая девушка! Не зря же надо мной столько трудились и Леша, Женя и Нинка…
Я намного лучше Алины, Лескова она или не Лескова! Но ты не лыбься так, не лыбься, иначе Мистер Я-Само-Рок-Совершенство подумает, что ты над ним смеешься, а не радуешься вашей встрече.
Да пусть все что угодно думает! Моя поздно проснувшаяся женская интуиция отчего-то говорит мне, что этот серебряноволосый зазнайка, заигравшийся в какие-то непонятные мне игры, ревнует меня! И не зря – рядом со мной Влад, шикарный парень, и Кей не знает, что он куплен Нинкой всего лишь на один вечер, чтобы подразнить Максима.
Как у тебя все запутано…
– Кей! Привет, Кей! Мы хотим на твой концерт! – раздавались восторженные возгласы. Что-то подобное было и в Нелькиной школе, но ведь здесь совсем не обычное среднее учебное заведение, где учатся две тысячи обалдуев, а, как выразилась подруга, собрание местной золотой молодежи. Неужели блондин-музыкант одинаково сильно может воздействовать своим появлением на всех?
Кей, остановившись, пару секунд продолжал рассматривать меня, и его удивление переходило в ярко выраженное недовольство: между его бровями явственно пролегла вертикальная морщинка. У Антона, когда он хмурился, она тоже появлялась. Я кивнула музыканту и даже помахала рукой, не зная, что мне сказать ему. Думала, парень ответит мне что-нибудь очень язвительное или неприятное, но он промолчал, всего лишь дотронулся ладонью до своего лба, картинно откидывая волосы с глаз и чуть запрокинул голову назад. Что значит это жест и этот хмурый недовольный взгляд?
– В твои услуги входят всякие там обнимания и поцелуи?
Вновь кивок. Что-то он меня настораживать начал. Наверное, все-таки ему не нравится собственная работа.
– Вы заплатили по полному тарифу.
– Да, точно… Это тоже можешь использовать. И, Владик, сделай так, чтобы все вокруг считали вас счастливой и прекрасной парой. И смотри, чтобы твоя биография была прекрасна и бела, как мои зубки. Все пройдет гладко – получишь от меня ну очень приличные чаевые.
– Перестань так разговаривать с ним, – одернула я подругу.
– Золушка ты моя недоделанная, – потянулась ко мне подруга с явным намерением ущипнуть меня за щеки. Я ловко увернулась от нее, вызвав у Нинки беспричинный хохот. Настроение у нее было очень хорошее и игривое.
– Ты чего такая веселая? – мрачно осведомилась я у нее.
– Не быть же мне такой же букой, как и ты! Эй, мальчик! Эй, скажи мне – я красивая? – перекрывая музыку, проорала Нинка, – я красивая?
Влад тут же повернулся к нам со своего переднего сиденья и с обворожительной улыбкой, которая может быть только у куклы, отвечал:
– Безусловно! Самая красивая.
– А она ведь тоже красивая? – зачем-то решила поинтересоваться у парня насчет меня Нинка.
– Конечно. Очень красивая! Очень, – все с такой же улыбкой отвечал нам Влад, а я все больше и больше понимала, что несмотря на то, что он тоже высокий блондин, ни на Кея, ни на Антона совсем не похож, и не вызывает у меня никаких чувств. Может быть, только жалость – так и подмывает спросить блондина, как ему живется и трудно ли работать в эскорт-услугах.
– Катька, ты сегодня точно Золушка! – все никак не могла угомониться Нинка. – Классно выглядишь, едешь на здоровскую пати, сидишь в крутой тачке с водилой, и даже принц твой около тебя! А ты похож на принца, Владик, ой как похож! Максимка лопнет от зависти, а я…
– Нин, спасибо тебе огромное за все это, но ты не могла бы помолчать о Максиме?
– Нет, ты не Золушка – она не ныла все время, ты – мрачная горгулья, – ответила с досадой подруга и вновь принялась терроризировать Влада, который, казалось, был спокоен, как удав, и вежлив, как английский джентльмен. Как бы я была рада, если бы со мной тут сидел не этот незнакомый и ухоженный парень, за которого Ниночка заплатила деньги, а Антон.
Ты про Кеечку забыла? Без него-то как, а?
Его я, наверное, увижу сегодня… Наверное, я вновь смогу видеть, как он поет, и, наверное, я буду вновь восхищаться им и буду злиться сама на себя именно из-за этого.
Перед глазами, словно бы по заказу, появились образы двух братьев, и я в который раз отругала себя за то, что сумела влюбиться (если это называется любовью) в двух парней. И ведь ничего не могу поделать – такая я беспомощная, да. Остается только наблюдать за тем, что творится за окном.
– Приехали! – вывел меня из полутрансового состояния голос Нинки. – Вставай, Спящая Красавица. Дом нашего мэра ждет своих самых дорогих гостей!
– А? Да? – открыла я глаза, обнаруживая, что наша «БМВ» въезжает в широкие ворота высоченного металлического забора. Уже через полминуты Нинка показывала бдительным охранникам, из-под черных пиджаков которых выглядывала кобура, свой пригласительный. – Это их пригласительный, – кивнула она на меня и на Влада, – а что касается меня – вас должны были предупредить, что Нина Журавль проедет по списку.
– Да, верно, Елизавета Сергеевна предупредила, – сверился с бумажкой один из охранников. – Счастливого вечера.
– Спасибо, – церемонно отвечала подруга и на мой немой вопрос, как секьюрити пропустили ее без приглашения, пояснила:
– Пока над тобой колдовал Женя, написала Лизоньке пару смс. Вот и все.
– Ясно. А сколько лет этой Лизоньке будет? – спросила я, с интересом оглядывая местность. Наш мэр устроился хорошо – его трехэтажный особняк стоял в глубине большого участка, и к дому, заставленному большим количеством элитного транспорта, вела добротная асфальтированная дорога. Вдоль нее тянулись замысловато выстриженные кустики и клумбы, пока еще пустые. Думаю, летом в них росли розы или другие красивые цветы, за которыми ухаживал садовник.
– Двадцать два года. Двадцать два года земля носит эту лягушку, – задумчиво отвечала Нинка, так же, как и я, разглядывая украшенный едва ли не тысячей гелиевых шариков дом.
– А подарок? – вдруг всполошилась я. – Мы же подарок не купили!
– Лучший подарок – это я!
– Нина, серьезно. Мы же не можем просто так приехать! И я вообще именинницу не знаю – неудобно.
– Пока я с тобой – мы все можем, – не согласилась со мной Ниночка. – Владика ей подарим, он ей стриптиз станцует. Мальчик, ты его умеешь танцевать?
– Немного, – порадовал подругу блондин.
– Вот видишь? Да ладно, не сердись, есть у меня подарок. В сумке лежит. Очень хорошее ожерелье с бриллиантами. Мы, Журавли, туфту не дарим.
Водитель остановил машину около самого входа. Мы были не единственными опоздавшими – гости все пребывали и пребывали, оправдывая слова Нины о том, что все и всегда опаздывают, поскольку это является нормой. Машины гостей, как и та, в которой находились мы, по очереди подъезжали к парадному входу, около которого, в лучших традициях сериалов про богатых и знатных, стояли молодые люди в бордовых униформах. Они приветствовали вновь прибывших и провожали в дом.
– А мэр наш все же неплохо живет, – оглядела я большой особняк.
– Еще бы. Столько воровать даже я бы устала, но наш градоправитель человек стойкий и упорный. Пока бюджет не станет равен нулю, с поста не свалит, – отозвалась Нинка, выходя из автомобиля первой. Пока я немного замешкалась в салоне, Влад открыл мне дверь и галантно подал руку.
– Прошу, Катенька, – сказал он мне, начиная игру. Его ладонь была холодной, как бы в лишний раз подтверждая его общую холодность во взгляде и внешности. Почему ладони Кея и Антона совсем другие?
Я вышла из автомобиля и, чувствуя себя не в своей тарелке, пошла вслед за Владом, держа его за руку, и Нинкой, в чьих руках уже волшебным образом появился подарок – небольшая продолговатая коробочка в синей подарочной упаковке и с большим розовым бантом. Мое появление с Владом сразу же было замечено двумя девушками в довольно откровенных открытых платьях.
– Какой милашка! – проговорила одна другой довольно громко. Я уже думала, что ее подруга скажет что-то вроде: «и как только эта мышка откопала себе такого красавца», но к собственному удивлению, услышала нечто совсем иное:
– И девушка милая. Хорошенькая парочка. Блондинчик и брюнеточка. Ты их знаешь?
– Нет. Надо будет у Лизочки спросить, кто это.
Наверное, глаза у меня полезли на лоб. А Влад услышал разговор девушек и ободряюще улыбнулся мне:
– Ты самая красивая здесь. Правда. У тебя необычные глаза, цвета расплавленного горького шоколада.
Эти же девушки услышали довольно громкие слова блондина и умилились вновь. И не только они – на нас повернулись еще пара человек.
– Спасибо, – смутилась я немного. Пока еще я не сильно уверенно себя чувствовала и старалась не упасть с этих высоченных каблуков – вот смеху-то будет.
– Если что – я рядом, все будет хорошо, – понял мою проблему парень и предложил мне не ладонь, а локоть, чтобы я придерживалась за него.
– Добро пожаловать, – приветствовали нас встречающие ребята в униформах. Рядом с ними стояли корзины с розами всех цветов.
Нам с Владом, как паре, протянули по красивой красной полураспустившейся розе, на стеблях которых отсутствовали шипы. Нинке – шикарную белую, усыпанную золотистыми блесками. Она почти сразу выкинула ее.
– Приятного вечера, господа. Хозяйка дома ждет ваших поздравлений в большом танцевальном зале, – говорили «дворецкие», улыбаясь, – туда вы можете попасть, пройдя в первую правую дверь от холла. Программа вечера вас порадует своею насыщенностью и роскошью.
– Спасибо, – отвечал им вежливый Влад. И как только мы оказались за порогом, он остановил меня и, следуя чутким указаниям Нины – быть моим парнем, вдруг решительно взял из моих рук красный цветок, обломал стебель и вставил розу мне в волосы.
– Тебе идет красный.
– Спасибо.
– Где вы там? Давайте быстрее, – обернулась на нас Нинка и почему-то заулыбалась.
– Что? – спросила я ее, разглядывая между тем украшенный живыми цветами полутемный холл, освещенный нежно-голубым светом, скользящим по всему периметру помещения. Хорошо тут все продумали дизайнеры! Атмосфера романтики и даже сказки витала везде, задевая своими крыльями и гостей. В воздухе витала не только атмосфера – явственный аромат роз и чего-то неуловимо горьковатого был всюду. Он словно смешивался со звуками спокойного скрипично-фортепианного дуэта, звучащего неизвестно откуда.
За народные деньги еще и не такое продумать можно! За такие бабки тебе даже тролли около крыльца джагу-джагу спляшут и «Калинку-Малинку» споют.
– Хорошо смотритесь, – шепнула нам Нинка, сияющая, как луч солнца.
– Стараемся, – отвечала ей я.
– Привет, милая, жаль, что ты уже занята, – к своему изумлению, услышала я голос какого-то парня, тоже прибывшего на День рождения. Сначала я подумала, что это обращение к Нинке или к одной из мимо проходивших девушек, но оказалось, эти слова предназначались именно мне – когда я оглянулась, темноволосый парень подмигнул и, улыбаясь, ушел.
– Ого, прогресс налицо! – искренне похвалила меня Нинка. – Все чудесатее и чудесатее, да, Катька? Мэйкап – реально это сила, а без косметики похож ты на дебила, – неизвестно что процитировала подруга, – и без умения себя подать – тоже. Ладно, поперлись в этот танцевальный зал, подарочек вручим. Чего тут за идиотизм? Живые цветочки, иллюминация, воняет чем-то. На какое, извините меня, дерьмо Лизочка и ее папандр деньги потратили? Добрый вечер, Игорь Павлович, – голос подруги резко изменился и стал нежным и воркующим – она встретила какого-то высокопоставленного знакомого. Как только знакомый оказался вдалеке, она вновь прогундела, – собралось тут идиотов, с каждым здоровайся… Рада вас сидеть, Биртвели Гулбаатиевич! – вновь светским тоном поздоровалась она с известным бизнесменом, прибывшим сюда с двумя сыновьями. – Че за имя? Язык в пяти местах сломаешь, пока произнесешь. Собралось здесь кретинов и недомерков…
Пока подруга ворчала, я поймала на себе несколько заинтересованных мужских взглядов. Едва ли не впервые в жизни я чувствовала себя необыкновенной красавицей – и это чувство мне очень нравилось. Кажется, у меня расправились плечи от осознания собственной женственности. Да, пусть Максим видит, какая я классная – вдруг это его все же расстроит?
Но, увы, пока что Максим не наблюдался, а расстроили именно меня. Когда мы с Владом, которого я продолжала держать за локоть, хотя и чувствовала себя при этом неловко, уже входили в этот самый Танцевальный зал, дабы поздравить неведомую мне именинницу Лизу, по помещению пронеслись встревоженные и радостные голоса и вздохи, и в поле моего зрения появилась группа «На краю» в полном составе. Они, видимо, только что приехали и тоже направлялись в этот самый зал, чтобы поздравить дочь мэра под предводительством Андрея. Кей шагал самым последним, с независимым видом. Красивый, как и всегда, с отсутствующим взглядом. И опять на нем были те самые янтарные линзы, а сценический неброский костюм придавал его образу загадочность и даже мистичность.
Кирилл, почему я тебя здесь встретила? Почему не могу оторвать от тебя своего взгляда? Посмотри на меня, ведь сегодня я такая красивая. Я старалась быть милой, поддалась ужасным уговорам Ниночки, меня два часа мучили стилисты, я терплю это открытое для меня платье, и ужасные чулки, и каблуки я тоже терплю, хотя чувствую, как жесткая кожа туфель натирает мне ноги.
– Ой, сегодня же здесь «На краю» выступают! – восторженно проговорила девушка за моей спиной своему другу с растрепанной прической и в таком же потрепанном костюме – парню явно не нравилась официальная одежда. Зато прибытие известной группы его вдохновило:
– Круто! Оторвемся! Хоть здесь скучно не будет!
Кирилл, я искала парня в этом дурацком каталоге, который хотя бы немного напоминал тебя и твоего брата, вот, смотри, я здесь стою с ним, и он держит меня под руку, а я хочу представить, что на самом деле это не «покупной» мальчик, а ты, но у меня никак не получается. А ты идешь лишь в паре шагов от меня, но не думаю, что увидишь.
Но он все-таки увидел. К моему большому изумлению, Кей резко повернул голову, от чего его волосы взметнулись, и посмотрел мне прямо в глаза, медленно-медленно оглядел с ног до головы и только потом перевел взгляд на моего спутника. Янтарные глаза недоверчиво и как-то по-детски широко открылись, а я почувствовала, что хочу улыбаться.
Да, она нас узрела!! Давай, ревнуй, типа, я разрешаю.
– Идем, любимая? – продолжал прилежно выполнять свою роль Влад и свободной рукой поправил мне розу в волосах. – Катенька? Ты идешь?
Катенька не шла. Она то ли ликовала, то ли печалилась.
– Катя? Ты идешь? – повторил Влад.
– Иду, – не сводила я взгляда с Кея, понимая, что уголки губ сами собой поднимаются к верху. Он увидел меня и теперь должен, нет, обязан осознать, какая же я красивая и милая девушка! Не зря же надо мной столько трудились и Леша, Женя и Нинка…
Я намного лучше Алины, Лескова она или не Лескова! Но ты не лыбься так, не лыбься, иначе Мистер Я-Само-Рок-Совершенство подумает, что ты над ним смеешься, а не радуешься вашей встрече.
Да пусть все что угодно думает! Моя поздно проснувшаяся женская интуиция отчего-то говорит мне, что этот серебряноволосый зазнайка, заигравшийся в какие-то непонятные мне игры, ревнует меня! И не зря – рядом со мной Влад, шикарный парень, и Кей не знает, что он куплен Нинкой всего лишь на один вечер, чтобы подразнить Максима.
Как у тебя все запутано…
– Кей! Привет, Кей! Мы хотим на твой концерт! – раздавались восторженные возгласы. Что-то подобное было и в Нелькиной школе, но ведь здесь совсем не обычное среднее учебное заведение, где учатся две тысячи обалдуев, а, как выразилась подруга, собрание местной золотой молодежи. Неужели блондин-музыкант одинаково сильно может воздействовать своим появлением на всех?
Кей, остановившись, пару секунд продолжал рассматривать меня, и его удивление переходило в ярко выраженное недовольство: между его бровями явственно пролегла вертикальная морщинка. У Антона, когда он хмурился, она тоже появлялась. Я кивнула музыканту и даже помахала рукой, не зная, что мне сказать ему. Думала, парень ответит мне что-нибудь очень язвительное или неприятное, но он промолчал, всего лишь дотронулся ладонью до своего лба, картинно откидывая волосы с глаз и чуть запрокинул голову назад. Что значит это жест и этот хмурый недовольный взгляд?