По следам прошлого

— Одно из испытаний в сокровищнице требует знаний Наллеран, — произнесла я, когда все, кроме Роми, были готовы слушать. — Нам придется проходить участок по пять существ. Ошибка одного будет стоить жизни всех пятерых.

Стрекоза отодвинулась и втянула голову в плечи. Лиар, сидевший позади нее, положил руку на хрупкое плечо, и Стрекоза быстрым взмахом сбросила ее. Лиар шумно вздохнул и понуро свесил рогатую голову. Значит, темноволосый шан’ниэрд влюблен в воровку, мне это не показалось. Если вспомнить любовь Волтуара ко мне, сразу пропадает всякое удивление той жестокости, с какой этот шан’ниэрд старался расправиться со мной в той жизни.

— Наллеран трудная игра, — заключил Дарок, подкидывая полено в костер. Он смотрел на меня сквозь пламя, отчего серые глаза полыхали, добавляя взору суровости и гнева. Впрочем, после моего возвращения с острова, кроме злости, я от Дарока ничего не замечала. — И как ты планируешь разбить нас, Асфи? В какой отряд кто входит?

— У тебя есть опасения? — догадалась я по интонации вопроса.

— Есть. — Улыбка раскрыла шрам, уродуя и без того некрасивое лицо. — Мы плохо тебя знаем.

— Ты знаешь ее хорошо, обиженный васоверг, — вступилась Елрех. И приоткрыла новые знания: — Но, судя по твоему недавнему беспокойству за ее жизнь, недостаточно веришь в нее. Боишься, что окажешься в пятерке с этой смелой человечкой? — Вскинула высокого голову. — Тогда твое место с радостью займу я.

— У тебя резкий язык, полукровка. — Дарок прищурился и опасно склонился к костру. Серые лохмы волос упали на плечи, прикрытые грязной кожаной курткой, рога блеснули рыжей сталью, отражая огонь. Низкий голос зазвучал глубже, с угрозой: — Твоя мамаша-фангра не воспитала в тебе прилежности?

Меня обдало изнутри тошнотворным жаром. Мамаша-фанга… Я тряхнула головой, незамедлительно проговаривая:

— Не смей, Дарок. — Стиснула кулаки, не до конца представляя, о чем конкретно должна требовать. — Не смей трогать семью Елрех.

Он лишь с насмешливым видом хмыкнул и, выпрямив спину, сцепил руки в замок. Я решила в очередной раз игнорировать уничижительное отношение будущего вождя.

— Елрех, ты в любом случае идешь по коридору Наллеран со мной. Как и Ромиар с Кейелом. Пятый… — Я осмотрела поочередно напряженные лица, вдохнула глубже и призналась: — Скажу откровенно: мне все равно, кто пойдет пятым. Как и то, выживет ли вторая пятерка. Только от вас зависит, насколько вы серьезно отнесетесь к этому походу.

Треск костра и уханье кружащей над нами птицы длились в тишине несколько секунд, после чего прозвучал неуверенный голос Стрекозы:

— Я пойду с тобой.

— Я, — заявил Дарок, отметая несмелую попытку эльфийки и не сводя с меня пристального взгляда. — И мы все выйдем оттуда живыми.

Я шумно вздохнула и кивнула. Опустив голову, позволила себе короткую передышку. Возможно, сейчас удачное время, чтобы поставить всех в известность о многих других подробностях нашего пути.

— Асфи, — вновь заговорил Дарок, но гораздо тише, — поклянись в этом своим духам. Прямо сейчас.

— Духам? — с удивлением переспросил Норкор. Кажется, сами васоверги не ожидали такого от своего вождя.

Дарок продолжил требовать:

— Поклянись духам, Асфи, что мы все выйдем оттуда живыми.

Поднимать головы не хотелось, чтобы не показывать растерянность.

— Это глупое требование, безумный вождь.

— Мы все можем умереть и в походе, — впервые за вечер подал голос Кейел.

— Именно, — согласился с ним Дарок. — И что тогда мы будем делать? Вы слышали: Налеран могут пройти только пятеро. Что же она будет делать, если в походе кто-то умрет? Эта женщина хочет командовать мной и моими братьями, но не может гарантировать нам успех.

— Что ты будешь делать, если кто-то один умрет? — звонко спросила у меня Стрекоза.

— Тогда в сокровищницу войдут лишь пятеро. — Я взглянула на приободрившуюся воровку. Видимо, она смелеет лишь за счет слабости окружающих.

— Кто? — Роми, заложив палец между страниц, прикрыл ежедневник.

Вопрос не поставил в тупик, хоть о нем я ни разу не задумывалась.

— Стрекоза, Дарок, Ромиар, Елрех и я. Если кто-то из перечисленных умрет, мы заменим его одной из заинтересованных сторон. Умрет Стрекоза — вместо нее пойдет Лиар, умрет Дарок, пойдет кто-то из васовергов.

— А если ты? — Дарок спросил спокойно, но при этом поерзал и пошевелил губами, словно прятал кривизну эмоций.

Я уверена, что не могу умереть так просто. Сила Вестницы в Фадрагосе необходима.

— Ромиар и Елрех знают все подробности нашего похода, — ответила я.

— Все? — Дарок потер подбородок.

Гахсод скрестил руки на груди, остальные молча уставились на меня. В их глазах читалось недоверие. Приехали…

— Не все, — выдохнула я.

— Почему? — едва слышно спросила Елрех.

Ромиар фыркнул, отвернулся и забарабанил коготками по кожаной обложке. Я налегла локтем на колено, отыскала взглядом серые глаза Елрех, полные изумления, и ответила:

— Потому что я не хочу, чтобы вас пытали до смерти, требуя информацию. Хочу, чтобы вы могли поклясться духами и заявить, что ничего сверх не знаете. Если кто-то сильно и пострадает в поисках сокровищницы, то это буду только я.

Дарок усмехнулся, и я резко повернулась к нему. Он улыбался, ворочая во мне огромный пласт злобы и ненависти. Казалось, эти чувства напрочь выжгли и вытеснили все человечное во мне, но движение сбоку отвлекло, а сердце на миг испуганно сжалось. Кейел вскочил на ноги, бросил деревяшку в ворох вещей и, отряхивая помятые штаны, произнес:


— Не думал, что самолично увижу, как васоверги прибегнут к помощи духов. Да и страннее все тем, яростный воин, что боишься ты человеческую женщину.

Дарок изменился в лице. Норкор опешил на секунду, а как пришел в себя хотел подорваться, но Архаг, положив руку на его плечо, удержал буйного брата.

— Асфи умная женщина, смелая воительница, но никудышный вождь, — на удивление, стал оправдываться Дарок, однако скаля клыки и с силой потирая рука об руку. — Она затыкает мне рот. Она желает нашего подчинения, но для защиты собственной власти использует только знания о сокровищнице. Я могу выбить их из нее. Вот взять и выбить. Но не делаю этого. Теперь же я хочу быть уверенным, что она не ведет нас на смерть.

Морщина между бровей зачесалась, руки тянулись ее разгладить. Жара не было, стыд тоже молчал, а вот холод, несмотря на близость костра, пробрал до кончиков пальцев. Нельзя доверять сброду из варваров и воров, даже если они этого требуют.

Дарок злился, неотрывно глядя на Кейела, пока он, все такой же, без настроения, поправлял пояс на рубахе. Елрех сидела поникшая, задумчивая и теребила завязки мешочка с травами. Ромиар, закрыв глаза, гладил высокий ворот куртки. Остальные настороженно наблюдали, почти не двигаясь и не издавая звуков.

— Ты согласился идти с ней. — Кейел, наконец-то, поднял голову, предъявляя недовольное лицо нашим взорам. Уперев руки в пояс, шаркнул ногой по земле. — Согласился при меньших условиях и уже тогда знал, куда мы отправляемся. Теперь-то чего порядок рушишь и нас всех путаешь?

— В походе нужен сильный предводитель, а не женщина, защищающаяся одними только знаниями.

— Недавно она проявила храбрость, несправедливый вождь. — Елрех откинула тяжелую копну волос за спину.

— Безрассудство! Человек сказал ей, что ее шан’ниэрд не выполнял возложенные на него обязанности. А она не послушала! Она рискнула собой!

— Духи Фадрагоса, — пробормотал Роми, погладив рог.

— Ты пошел за ней, — настаивал Кейел. — Я был свидетелем твоего согласия, Дарок. Неужто ты согласился идти сам и вести за собой братьев за слабым предводителем?

— Все не так. — Дарок засопел и выпятил нижнюю губу. — Я же признал, что Асфи умная женщина и смелая.

— Она прошла ритуал Ярости. — Кейел указал на меня. — Разве это не показатель вашей силы?

— Показатель.

— Тогда о чем мы спорим? — Устало поинтересовался Ромиар, сжимая горло и с болезненным видом разминая шею. — О ее силе или моей ошибке? Я извиниться готов, — повернулся к Дароку, — если потребуешь, но прекрати зудеть. И без тебя тошно.

— Тебе нездоровится, добрый шан’ниэрд? — с участием спросила Елрех.

Ромиар вместо ответа втянул голову в плечи. Поджав губы, пристально посмотрел на Кейела и через миг стал тереть глаза. Кейел неловко улыбнулся Елрех, потоптался на месте и отправился в сторону низких скал. Дарок сплюнул под ноги, глядя ему вслед, а Елрех при этом подобралась и нащупала кинжал у себя на поясе. Стрекоза прищурилась и о чем-то быстро обмолвилась с другом. Норкор бурно и со злостью зашептался с Архагом. Я поежилась от дуновения ветерка и мерзкого головокружения. Что, черт возьми, творится у меня перед носом?

Поднимаясь с места, я не контролировала себя. Ловила на себе хмурые взоры, слышала недовольное хмыканье, но все равно не остановилась. Силуэт Кейела на короткое время растворился на фоне серых камней, но ветер прогнал густые облака, луна осветила камень, выхватила светлую рубаху. Заметив меня, Кейел остановился за валуном. Прислонился спиной к нему и, скрестив руки на груди, принялся ждать.

— Спасибо, — сказала я, остановившись напротив него.

В полумраке глаза Кейела виднелись слабо, под бровями образовались темные провалы. Сомкнутые губы растянулись в улыбке, и это позволило мне понять его настроение. И только я расслабилась, как прозвучал хриплый голос — напряженный, сдержанный:

— Он раздавит тебя.

— Кто?

— Этот васоверг. Дарок. Ты пользуешься его помощью, а он ждет от тебя гораздо большего, чем вы договорились.

Значит, и Кейел заметил перебор с вниманием со стороны васоверга ко мне. Ревнует?

— Он просто мужчина, — попыталась отмахнуться я.

— И я просто мужчина. — Кейел оттолкнулся от камня и навис надо мной. Тепло его тела ненадолго согрело меня, но ветер сдул его, словно и не было никогда. А вот глаза с такого близкого расстояния, как и блеск неподдельного интереса в них, были видны отлично. — Тебе он нравится?

Почему спрашивает шепотом? Я вздрогнула и обняла себя.

— Нет. — Ветер унес тихий ответ, вызывая сомнение, что я вообще хоть что-то произносила наяву. Поэтому я произнесла громче: — Ты прекрасно знаешь, что я испытываю к Вольному. У меня нет никакого намерения строить романы с кем-либо в этом походе.

— Но они были, — заявил, будто осуждал, и добавил, безумно раздражая: — Ты искала меня.

— Не тебя! — Я тяжело вздохнула и, отвернувшись, попросила: — Хватит об этом, Кейел.

Он снова налег спиной на камень и вытянул шею, вглядываясь в хмурое небо. Ветер не утихал. Сгонял тучи, сбивал их в непроглядные, тяжелые комья, а они ни то съедали Луну, ни то прятали нас от нее. Кричать ни о чем больше не хотелось. Наоборот. Наверное, так и приходит усталость. Именно в такой форме она и приходит: когда хочется молчать, но чтобы это молчание было переполнено высказываниями, которые было бы с кем разделить в полной тишине.

К сожалению, у меня не осталось никого, кто понял бы меня…

— Зачем ты пошла за мной? — спросил этот Кейел.

Этот Кейел не сможет разделить со мной мое молчание.

— Поблагодарить и предупредить. — Незачем скрывать элементарную правду. — Ты рискуешь, поддерживая меня так открыто. Не нужно, я справлюсь сама.

— Не справишься. У Дарока планы на тебя, и он раздавит тебя.

— Какие планы могут быть у васоверга, с которым мы едва ли знакомы? — фыркнула я и стала покачиваться с пятки на носок. — Не выдумывай. Он просто злится на то, что я пытаюсь командовать.