По расчету

Яра вскрикнула от возмущения, а потом почувствовала жалящую боль там, где он ударил.

– Не смей! Я убью тебя, Матвей! – закричала она, снова брыкаясь.

В ответ, Матвей погладил ее большой ладонью по горящей попке, все еще крепко удерживая одной рукой, так как попыток высвободиться она не оставляла, и шлепнул снова, уже по другой половинке. От жгучей боли у нее брызнули слезы из глаз. Никогда она не оказывалась в более унизительном положении, но Яра скорее умрет, чем попросит его прекратить!

– Козел, – зло прошипела она. – Ты еще пожалеешь об этом!

– Не сомневаюсь, – хмыкнул он, снова шлепая. – Свои положенные десять ударов ты получишь.

Блин, до чего же больно! При каждом новом ударе ее кожу прошивало ощущение ожога, которое сменялось горячим покалыванием, но, это первое ощущение было самым ужасным и, хотя ей совсем не хотелось плакать, и она скорее была возмущена и зла на него, из глаз непроизвольно лились слезы. Яра вытирала их, как могла, и, стиснув зубы терпела. Матвею, между тем, видимо захотелось поиграть, потому что он все чаще делал перерыв между шлепками и гладил ее задницу, с каждым разом опускаясь все ниже, пока после последнего, десятого удара, полностью не накрыл ладонью ее промежность.

«Ну, уж нет, дорогой! Секса тебе в ближайшее время не обломится!» – злорадно подумала она и, вытерев последние слезы, расслабилась на его коленях.

Стоило ему притупить бдительность и пролезть пальцами под полоску стрингов, как Яра стремительно сползла на пол и вскочила на ноги.

– Знаешь, что, Матвей…

– Знаю, – перебил он ее. – Ты сейчас жутко злая. И сто пудов скажешь, что секс на ближайшую неделю отменяется.

И что на это отвечать? Яра растерялась на миг, и, этот козел не преминул этим воспользоваться, взявшись за подол ее футболки и рывком притянув ее к себе.

Девушка вцепилась в его плечи, чтобы удержать равновесие, и попыталась вырваться, но он обхватил ее рукой за талию и повалил на кровать.

– Отпусти меня, Матвей! Нет – значит, нет. Я не собираюсь… ой!

Самым бесцеремонным образом этот неандерталец просто взял и разорвал ее футболку от подола до горловины, оставив клочки ткани висеть на руках, а ее последующее возражение заткнул своим ртом.





* * *


Яра брыкалась и кусалась. Обматерила его такими словами, которые он из ее рта никогда раньше не слышал. Даже попробовала ударить коленкой в пах. Любой, на его месте отступил бы. Но Матвей не стал. Несмотря на возмущение, Яра была заведена не меньше него самого, в чем он убедился, отодвинув в сторону тоненькую полоску ее трусиков и пройдясь пальцами по набухшим и влажным складочкам. Все это сопротивление было из-за оскорбленной гордости.

Заведя руки ей за голову, он снова впился губами в ее рот, несмотря на то, что поцелуй выходил со вкусом крови из-за его прокушенной губы. Яра выгнулась дугой, пытаясь сбросить его, но он не собирался ее отпускать. Расстегнуть и спустить штаны одной рукой оказалось нелегкой задачей, но Матвей с ней справился. Развел ее ноги пошире, вклиниваясь между ними бедрами, и втолкнул себя внутрь ее киски, кайфуя от ощущения пульсирующих вокруг него, тесных стеночек. Яра задушено всхлипнула, когда он вошел на всю длину. Он обожал этот звук, как и ее стоны, становящиеся громче с каждым толчком. Выпустив ее руки, тут же впившиеся в его плечи, царапая острыми ноготками, Матвей обхватил обеими ладонями ее попку, натягивая ее маленькую пизду на свой стояк в сумасшедшем темпе. Бля, ее попка! Покрасневшая и разгоряченная от его руки. Он должен это увидеть!

Выйдя из нее, перевернул рыжую на живот, ставя в коленно-локтевую позу, и затаил дыхание от открывшегося вида.

– Твоя задница с отпечатками моей руки – самое охуенное из всего, что я видел, – прошептал он ей на ухо, снова загоняя в нее член на всю длину.

Яра вскрикнула и вцепилась в простыни. Твою мать, как же в ней хорошо! Рыжая текла на его член, облегчая толчки, и, с каждым глубоким проникновением, так крепко сжимала, что он видел звездочки перед глазами. Понимая, что долго не продержится, Матвей приласкал маленький клитор, вырывая из девушки громкие стоны, и когда она кончила, зажимая его в тиски, с рыком спустил в нее, задыхаясь от ощущений.





* * *


Матвей все еще был в ней. Кончив, он навалился на нее, а потом перевернул их на бок, обхватив ее руками и все еще оставаясь внутри. Яра зажмурилась, прерывисто дыша и пытаясь возродить остатки злости, но они потонули в посторгазменной неге и, когда стояк мужчины снова начал набирать силу, твердея, лишь податливо выпятила попку.

– Ты загонишь меня в могилу, рыжая, – сказал Матвей, лениво толкаясь в нее.

Яра только вздохнула в ответ. Он вышел из нее и повернул лицом к себе, обнимая обеими руками и неторопливо целуя в губы. Яра закрыла глаза и отдалась его нежности, млея от прикосновений пальцев, поглаживающих ее кожу и захватывающих чувствительные соски в плен. Его борода привычно царапала нежную кожу вокруг ее рта и щеки, и, Яра настолько привыкла к этим ощущениям во время поцелуев, что не представляла, как можно получать удовольствие без этого. Когда Матвей прошелся губами по ее шее, прихватывая кожу зубами и оставляя засос, она вздрогнула и накрыла его руки на своей груди ладонями, требуя более жесткой ласки.

– Нет, рыжая, ты слишком торопишься, – издал смешок мужчина.

– Пососи, – простонала она.

Низ живота уже простреливало болью от возбуждения, он заводил ее в два счета, превращая в скулящую нимфоманку. Обхватив ладошкой огромный член, она сжала его, двигаясь вверх и вниз в жестком темпе и Матвей, фыркнув, отстранил ее руку, после чего прикусил сосок, отчего она вскрикнула.

– Я же сказал, что мы не спешим, или ты нарываешься, Яра?

– Ну и иди к черту! – разозлилась она, толкая его руками в грудь.

– Я с тобой раньше времени поседею, злючка, – проворчал Матвей, жестко всасывая ее сосок, отчего она тут же впилась пальцами в его волосы, притягивая ближе.

Ей было необходимо кончить. Возбуждение так быстро достигло накала, что она начала извиваться, пытаясь облегчить боль между ног, но Матвей держал ее руки, не позволяя прикоснуться к себе, и сам не спешил ее удовлетворить.

– Я тебя прошу, Матвеееей! – простонала она.


– Бля, рыжая! – похрипел он, закидывая ее ногу себе на бедро и вонзаясь в нее одним толчком.

Яра втянула воздух сквозь зубы. Первое проникновение всегда действовало на нее ошеломляюще. Он так плотно заполнял ее, что она не сразу приспосабливалась к его размеру, но, когда он начинал двигаться, вытрахивая из нее все мысли, девушка превращалась в стонущую субстанцию с одной-единственной целью – кончить. И плевать, что она потом не сможет свести ноги вместе и внутри у нее будет саднить, ей хотелось жить с ним внутри себя, соединенная в единое целое, утопая в его запахе и ощущении его горячей кожи на своей, с его прикосновениями, оставляющими после себя ожоги, с его хриплыми стонами, доказывающими, что она ему нужна также, как и он ей. Яра была одержима им, он являлся центром ее мира, и, она не представляла, как жила без него до сих пор.

– Я люблю тебя,– повторяла она снова и снова, пока он возносил ее на вершину удовольствия. – Люблю тебя, Матвей…

Когда все закончилось, она лежала, уткнувшись лицом в его грудь, ни жива, ни мертва, боясь поднять глаза и встретиться с ним взглядом, так что, когда он, задумчиво поглаживая ее по волосам, предложил «Давай поженимся, рыжая», даже не подумала снова отказываться. Ее затапливало абсолютное счастье.





* * *


На очередное его предложение пожениться Яра ответила немногословным «Давай», после чего уткнулась в его плечо и сделала вид, что засыпает. Правда, минут через десять она и вправду уснула.

Матвей понимал, что с ней происходит. Яра была болезненно застенчива, когда речь заходила об эмоциях и чувствах, после каждой их ссоры вела себя настороженно и как-то осторожно. Вот и сейчас, наверняка ей неловко оттого, что она, по ее мнению, так легко сдалась и растаяла после порки, которую он ей устроил. Феминистка, в которую она играла, говорила ей отстоять свою гордость и не поддаваться мужчине, а ее истинная сущность млела от того, что можно положиться на кого-то и передать бразды правления в чужие руки. Рыжая была самой противоречивой женщиной из всех, что он знал, а знавал он многих, со своими тараканами и особенностями характера.

Несмотря на усталость, сна у него не было ни в одном глазу. Было, наверное, около девяти вечера – время детское, но вставать тоже не хотелось. Яра так приятно ощущалась в его объятиях. Несмотря на то, что она уже была его, Матвею часто казалось, будто она утекает сквозь пальцы, и он не знал, как ее удержать. Не хотел отпускать, хотя с каждым днем их различия становились все более явными. В самом начале, когда с пеной у рта доказывала, что они друг другу не подходят, Яра, возможно, была права, но, теперь это уже не имело никакого значения. Они смогут притереться, всем парам приходится тяжело на первых порах совместного проживания и налаживания общего быта, тем более, что они с Ярой не юнцы, а уже сформировавшиеся личности. Проблема была только в отсутствии доверия. Мужчину не слишком напрягала ревность, даже льстило то, что она такая собственница по отношению к нему, но Яра не доверяла ему в принципе. Не делилась своими истинными чувствами, и, не зная, из-за чего она переживает и срывается, ему было сложно понять ее. И, естественно, возникал конфликт, уже далеко не первый.

Рыжая дернулась во сне и он перевел взгляд на ее трепещущие веки с длинными ресницами. Без косметики, его Яра выглядела совсем юной и беззащитной. Сила чувств, которые он испытывал по отношению к ней, пугала его до усрачки, ведь когда в прошлый раз он допустил такое, его растоптали и выкинули. Матвей не думал, что Яра может бросить его ради денег или другого мужика, но в случае с ней все было намного сложнее. Если с кем и придется бороться за их отношения, то с ней самой, и этот бой пугал его куда больше любого соперника.





Глава 21




Приготовленный Ярой ужин они ели в два часа ночи. Она проснулась внезапно, и, заметив, что Матвей спит, тихонько выскользнула из постели и пошла в душ. Намыливаясь, девушка с досадой думала о том, что они опять забыли о презервативах, но потом плюнула. Она хотела детей от Матвея. Вне зависимости от того, поженятся они или нет. Хотя, зная мужчину, вырвав у нее долгожданное согласие, он может уже завтра потащить ее в ЗАГС подавать заявление.

Вытираясь полотенцем, Яра неожиданно зацепилась за него рукой и только сейчас заметила, что на ее безымянном пальце поблескивает колечко с огромным розовым бриллиантом. Она уставилась на него с недоумением, а потом до нее дошло. Вот ведь, нетерпеливый мужлан! Даже не удосужился подождать, пока она проснется, прежде чем окольцевать ее.

– Я выбрал самое дорогое и модное, если верить словам консультанта, но можем поменять, – раздался с порога ванной его хриплый ото сна, голос.

Яра испуганно подскочила, прижимая руку к груди.

– Не пугай меня так! – воскликнула она.

– Нравится? – спросил он.

– Понравилось бы, не подари ты его, пока я спала, – недовольно проворчала девушка. – Ну, почему ты такой нетерпеливый?

Матвей пожал плечами и улыбнулся. И как на него такого злиться?

– Я хочу есть, – смягчившись, сказала она. – Присоединишься?

– Да, сам голодный, как волк. Только сполоснусь сначала. Иди, рыжая, или я тебя съем. Ты слишком хорошо пахнешь.

Она рассмеялась и поспешила уйти, по прошлому опыту зная, что он может исполнить свою угрозу, и, тогда она не скоро получит свой ужин. Включив духовку, Яра поставила мясо греться. Оно оказалось безумно вкусным даже подогретое или, они настолько проголодались, но съедено все было подчистую.





* * *


– Давай мне свой паспорт, – сказал Матвей следующим утром, пока она наливала свой утренний кофе в термокружку. – Незачем мотаться самим, поручу своему помощнику подать за нас заявление и протолкнуть его на более ранний срок.

Яра закатила глаза от его предсказуемости, но паспорт из сумочки достала и отдала ему.

– Так и знала, что ты сделаешь что-то подобное.

– Я опаздываю, выскажешь мне свои соображения насчет свадьбы за ужином, – ответил Матвей, чмокая ее в макушку, после чего направился к двери.

Яра не спеша поехала на работу и, разобравшись с утренней текучкой, решила наведаться в салон красоты, где и провела следующие два часа, делая шеллак ногтей. В процессе ей написал Матвей и предупредил, что задержится допоздна на работе. Поехав обратно в свой офис, вместо того, чтобы заняться документами, девушка задумалась о предстоящей свадьбе.

Она не хотела пышное торжество. Уже проходила это с Владом и не горела желанием повторять, помня, сколько нервов тогда потратила на организацию. Можно было бы просто пригласить ближайшую родню и парочку друзей, чтобы отметить в каком-нибудь ресторане и все. Она надеялась, что Матвей с ней согласится, ведь и для него это был второй брак. Да и не любят мужчины все эти хлопоты.

– Я уже продумал нашу грандиозную свадьбу, – сказал Матвей вечером, когда она озвучила ему свои мысли, пока они лежали перед телевизором. – Судя по твоему сценарию, ты бы согласилась и просто пойти в ЗАГС перед работой и, расписавшись, разойтись каждый по своим делам.