По правде говоря
Часть 24 из 63 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– А зачем ты меня приглашаешь на ужин? – поинтересовалась я у него. – Решил меня пожалеть?
– Пожалеть? – удивился он. – С чего тебя жалеть? Тебя поздравлять надо, а не жалеть. Я думал, ты захочешь отпраздновать.
От его слов мне стало немного не по себе.
– Такое, обычно, не празднуют, - проговорила я негромко. – Только если в плохих анекдотах.
– Брось. Такое и надо праздновать, с размахом. А не упиваться сомнениями и тонуть в расстройстве. Твой бывший… кто он, жених? Так вот, твой бывший настоящий балласт на твоей шее. Неужели ты этого не понимаешь?
– Ты его совсем не знаешь, - автоматически принялась оправдываться я.
– Как показала жизнь, ты тоже.
Стало обидно, по-настоящему. Настроение стремительно пошло на убыль, и я сосредоточилась на этом, до того самого момента, пока не поняла, что Андрей Романович, сидя напротив меня, пристально за моей реакцией наблюдает. Словно врач-психотерапевт. Я встретила его взгляд, разозлилась и в возмущении поинтересовалась:
– Что?
Он тут же качнул головой, и даже черты его лица в одно мгновение разгладились, стали мягче. Андрей даже повинился, хотя, в искренность его извинений я верить не спешила.
– Прости. Говорят, что нужно проговаривать свои обиды. Я хотел помочь.
– Такими методами я могу обидеться на тебя.
– Об этом я не подумал. Что закажем?
Вернуть себе лёгкий настрой на этот вечер удалось не сразу. И даже несмотря на то, что нам с Андреем весь вечер удавалось поддерживать беседу, мы даже не замолкали ни на минуту, и неловких пауз не повисало, я не могла избавиться от ощущения, что он меня экзаменует по одному ему известному предмету. Что хочет от меня услышать, было неведомо. Я наблюдала за ним украдкой, ловила себя на мысли, что всё же волнуюсь в его присутствии, чувствую странное томление, но постоянно себя останавливаю. Мысленно повторяю, что Андрея Романовича судьба мне, видимо, послала в качестве испытания. Проверить не мою стойкость, а трезвость мышления и рассудительность.
– Твоему отцу я, кажется, не понравился, - в какой-то момент поделился со мной догадками Андрей.
– Ты и не должен ему нравиться, - легко отозвалась я.
Андрей весело хмыкнул.
– Да, наверное, ты права. Главное, чтобы я нравился тебе.
Я решила удивиться.
– Зачем? Ты мой начальник, нравишься ты мне или нет, особой роли не играет.
Он ухмыльнулся, а на меня взглянул с укором.
– Ты опять…
– Но ведь это правда.
Андрей выдал притворный расстроенный вздох.
– А мне бы хотелось, чтобы я тебе нравился.
Я снова повторила искренне-недоумённое:
– Зачем?
А его ответ меня огорошил:
– Потому что ты мне нравишься.
Я от неожиданности даже решила не рисковать и не подносить бокал с вином к губам. Вдруг поперхнусь от счастья? Вернула его на стол, а у Андрея поинтересовалась:
– И как именно я тебе нравлюсь?
– Вика, ну что ты, в конце концов!.. – решил возмутиться Андрей Романович. Сел на диванчике ровнее, расправил плечи.
Я лишь развела руками.
– Извини, - сказала я, - что так сразу не могу поверить в такую радостную весть.
– Почему? В смысле, почему не можешь?
На этот вопрос у меня ответа так сразу не нашлось. Но мне повезло. Андрей решил сам на него ответить.
– Ты красивая, умная, самодостаточная. В какие-то моменты решительная.
– В какие-то моменты?
– Ну да. – И тут же заверил: - В той степени, что нужно для молодой девушки.
Я молчала. Нет, в моей голове, конечно, пронеслось благодарное: «Офигеть, какая я молодец!», но выслушивать подобные признания от Андрея Романовича было странно. По крайней мере, для меня.
– Может, тебе просто у нас скучно? – попыталась я перевести всё в шутку. Всё-таки к роковым признаниям от мужчин в их симпатии мне, я не была привычна. Всегда считала, что мне можно признаться во влечении и любви только после достаточного личного общения. Когда я перестану смущаться, раскроюсь перед человеком, стану самой собой, и поэтому все пламенные речи в исполнении Андрея Романовича вызывали во мне больше подозрений, чем восторга.
– Прозвучало так, будто я заехал в далёкое село покуролесить, - вдруг обиделся Андрей. И с каким-то непонятным вызовом, похожим на всплеск возмущения, поинтересовался: - Что я не так сказал?
Понятия не имею, как нужно было ответить на этот вопрос. Что он сказал не так? Всё так, просто его признания странны и непонятны.
Пока я раздумывала над своим ответом, Андрей вдруг предложил:
– Поедем со мной в Москву.
Я вскинула на него глаза, ошарашено переспросила:
– Что?
– Поедем, - продолжил он. – Я свожу тебя на производство, познакомлю с отцом. Тебе будет интересно.
Я таращила на него глаза, раздумывая над его словами о знакомстве с Романом Веклером, а Андрей продолжал:
– Я приглашаю тебя в деловую поездку. И ничего более. Или ты меня боишься?
Секундная пауза, после чего я качнула головой.
– Нет, не боюсь.
– Тогда в чём дело?
Я снова молчала, глядя при этом Андрею в лицо. Словно пыталась предугадать детали и важные моменты предлагаемой поездки.
– Ни в чём, - проговорила я в итоге. – Я подумаю.
ГЛАВА 8
Если честно, то обдумывать возможность поездки с Андреем в Москву, я всерьёз не собиралась. Попросту не могла представить себе эту ситуацию. Причину, по которой я могла бы отправиться с ним. Да и тему мы эту очень быстро оставили, я даже решила, что предложение Андрея не носило серьёзного характера. Он позвал меня под воздействием момента, да и алкоголя. Такое бывает, когда с твоего языка срываются обещания и предложения, о которых ты потом жалеешь. Я пришла к выводу, что именно это и произошло, и раздумывать об этом я не собиралась. А в остальном, вечер мне понравился. Мы много разговаривали, смеялись, Андрей даже над моими шутками смеялся, вполне искренне. Вовку никогда мои комментарии и попытки его развеселить, не смешили. Наши с ним чувства юмора находились на разных волнах звучания и понимания.
После ужина мы вышли на улицу, в тёплый вечер, почти ночь, и вместо ожидания такси, направились по тихой улице в сторону центральной площади.
– Тебе нравится жить в Москве? – спросила я Андрея.
Он шёл рядом со мной, сунув руки в карманы брюк, расслабленной походкой, и совсем не выглядел на свой возраст. Казался развесёлым студентом, беспечным и безрассудным. После моего вопроса пожал плечами.
– Не знаю, я привык.
– Не так уж давно ты там живёшь, чтобы не мог сравнить. - Я попыталась уличить его в лукавстве.
– Десять лет.
– Всего десять.
– Мне кажется, что там год за два, - посмеялся он.
А я решила удивиться.
– Другие люди говорят, что в Москве ритм жизни такой, что, вообще, не замечаешь, как время летит.
– Возможно. А у меня чувство, что вся моя взрослая жизнь прошла там. Там, по сути, и началась.
– А здесь?
– А здесь детство, юность. – Андрей закинул голову и стал смотреть на звёздное небо над головой. Мы шли с ним по старой центральной улочке с двухэтажными особнячками, если их так можно было назвать, столетней давности постройки. Вокруг каждого дома заросли сирени или жасмина, пионы и флоксы, и узкие окна домов, в которых редко встречался свет. Несмотря на то, что мы находились в самом центре города, ощущение складывалось, что мы в деревне. Жизненный уклад здесь почти такой же – тихий и скучный.
– Я люблю этот город, - сказал Андрей. – Просто напрочь об этом забыл. – Он голову повернул и посмотрел на меня. – А ты?
– Я тоже люблю, - сказала я и улыбнулась. – К тому же, я больше нигде не жила.
– Пожалеть? – удивился он. – С чего тебя жалеть? Тебя поздравлять надо, а не жалеть. Я думал, ты захочешь отпраздновать.
От его слов мне стало немного не по себе.
– Такое, обычно, не празднуют, - проговорила я негромко. – Только если в плохих анекдотах.
– Брось. Такое и надо праздновать, с размахом. А не упиваться сомнениями и тонуть в расстройстве. Твой бывший… кто он, жених? Так вот, твой бывший настоящий балласт на твоей шее. Неужели ты этого не понимаешь?
– Ты его совсем не знаешь, - автоматически принялась оправдываться я.
– Как показала жизнь, ты тоже.
Стало обидно, по-настоящему. Настроение стремительно пошло на убыль, и я сосредоточилась на этом, до того самого момента, пока не поняла, что Андрей Романович, сидя напротив меня, пристально за моей реакцией наблюдает. Словно врач-психотерапевт. Я встретила его взгляд, разозлилась и в возмущении поинтересовалась:
– Что?
Он тут же качнул головой, и даже черты его лица в одно мгновение разгладились, стали мягче. Андрей даже повинился, хотя, в искренность его извинений я верить не спешила.
– Прости. Говорят, что нужно проговаривать свои обиды. Я хотел помочь.
– Такими методами я могу обидеться на тебя.
– Об этом я не подумал. Что закажем?
Вернуть себе лёгкий настрой на этот вечер удалось не сразу. И даже несмотря на то, что нам с Андреем весь вечер удавалось поддерживать беседу, мы даже не замолкали ни на минуту, и неловких пауз не повисало, я не могла избавиться от ощущения, что он меня экзаменует по одному ему известному предмету. Что хочет от меня услышать, было неведомо. Я наблюдала за ним украдкой, ловила себя на мысли, что всё же волнуюсь в его присутствии, чувствую странное томление, но постоянно себя останавливаю. Мысленно повторяю, что Андрея Романовича судьба мне, видимо, послала в качестве испытания. Проверить не мою стойкость, а трезвость мышления и рассудительность.
– Твоему отцу я, кажется, не понравился, - в какой-то момент поделился со мной догадками Андрей.
– Ты и не должен ему нравиться, - легко отозвалась я.
Андрей весело хмыкнул.
– Да, наверное, ты права. Главное, чтобы я нравился тебе.
Я решила удивиться.
– Зачем? Ты мой начальник, нравишься ты мне или нет, особой роли не играет.
Он ухмыльнулся, а на меня взглянул с укором.
– Ты опять…
– Но ведь это правда.
Андрей выдал притворный расстроенный вздох.
– А мне бы хотелось, чтобы я тебе нравился.
Я снова повторила искренне-недоумённое:
– Зачем?
А его ответ меня огорошил:
– Потому что ты мне нравишься.
Я от неожиданности даже решила не рисковать и не подносить бокал с вином к губам. Вдруг поперхнусь от счастья? Вернула его на стол, а у Андрея поинтересовалась:
– И как именно я тебе нравлюсь?
– Вика, ну что ты, в конце концов!.. – решил возмутиться Андрей Романович. Сел на диванчике ровнее, расправил плечи.
Я лишь развела руками.
– Извини, - сказала я, - что так сразу не могу поверить в такую радостную весть.
– Почему? В смысле, почему не можешь?
На этот вопрос у меня ответа так сразу не нашлось. Но мне повезло. Андрей решил сам на него ответить.
– Ты красивая, умная, самодостаточная. В какие-то моменты решительная.
– В какие-то моменты?
– Ну да. – И тут же заверил: - В той степени, что нужно для молодой девушки.
Я молчала. Нет, в моей голове, конечно, пронеслось благодарное: «Офигеть, какая я молодец!», но выслушивать подобные признания от Андрея Романовича было странно. По крайней мере, для меня.
– Может, тебе просто у нас скучно? – попыталась я перевести всё в шутку. Всё-таки к роковым признаниям от мужчин в их симпатии мне, я не была привычна. Всегда считала, что мне можно признаться во влечении и любви только после достаточного личного общения. Когда я перестану смущаться, раскроюсь перед человеком, стану самой собой, и поэтому все пламенные речи в исполнении Андрея Романовича вызывали во мне больше подозрений, чем восторга.
– Прозвучало так, будто я заехал в далёкое село покуролесить, - вдруг обиделся Андрей. И с каким-то непонятным вызовом, похожим на всплеск возмущения, поинтересовался: - Что я не так сказал?
Понятия не имею, как нужно было ответить на этот вопрос. Что он сказал не так? Всё так, просто его признания странны и непонятны.
Пока я раздумывала над своим ответом, Андрей вдруг предложил:
– Поедем со мной в Москву.
Я вскинула на него глаза, ошарашено переспросила:
– Что?
– Поедем, - продолжил он. – Я свожу тебя на производство, познакомлю с отцом. Тебе будет интересно.
Я таращила на него глаза, раздумывая над его словами о знакомстве с Романом Веклером, а Андрей продолжал:
– Я приглашаю тебя в деловую поездку. И ничего более. Или ты меня боишься?
Секундная пауза, после чего я качнула головой.
– Нет, не боюсь.
– Тогда в чём дело?
Я снова молчала, глядя при этом Андрею в лицо. Словно пыталась предугадать детали и важные моменты предлагаемой поездки.
– Ни в чём, - проговорила я в итоге. – Я подумаю.
ГЛАВА 8
Если честно, то обдумывать возможность поездки с Андреем в Москву, я всерьёз не собиралась. Попросту не могла представить себе эту ситуацию. Причину, по которой я могла бы отправиться с ним. Да и тему мы эту очень быстро оставили, я даже решила, что предложение Андрея не носило серьёзного характера. Он позвал меня под воздействием момента, да и алкоголя. Такое бывает, когда с твоего языка срываются обещания и предложения, о которых ты потом жалеешь. Я пришла к выводу, что именно это и произошло, и раздумывать об этом я не собиралась. А в остальном, вечер мне понравился. Мы много разговаривали, смеялись, Андрей даже над моими шутками смеялся, вполне искренне. Вовку никогда мои комментарии и попытки его развеселить, не смешили. Наши с ним чувства юмора находились на разных волнах звучания и понимания.
После ужина мы вышли на улицу, в тёплый вечер, почти ночь, и вместо ожидания такси, направились по тихой улице в сторону центральной площади.
– Тебе нравится жить в Москве? – спросила я Андрея.
Он шёл рядом со мной, сунув руки в карманы брюк, расслабленной походкой, и совсем не выглядел на свой возраст. Казался развесёлым студентом, беспечным и безрассудным. После моего вопроса пожал плечами.
– Не знаю, я привык.
– Не так уж давно ты там живёшь, чтобы не мог сравнить. - Я попыталась уличить его в лукавстве.
– Десять лет.
– Всего десять.
– Мне кажется, что там год за два, - посмеялся он.
А я решила удивиться.
– Другие люди говорят, что в Москве ритм жизни такой, что, вообще, не замечаешь, как время летит.
– Возможно. А у меня чувство, что вся моя взрослая жизнь прошла там. Там, по сути, и началась.
– А здесь?
– А здесь детство, юность. – Андрей закинул голову и стал смотреть на звёздное небо над головой. Мы шли с ним по старой центральной улочке с двухэтажными особнячками, если их так можно было назвать, столетней давности постройки. Вокруг каждого дома заросли сирени или жасмина, пионы и флоксы, и узкие окна домов, в которых редко встречался свет. Несмотря на то, что мы находились в самом центре города, ощущение складывалось, что мы в деревне. Жизненный уклад здесь почти такой же – тихий и скучный.
– Я люблю этот город, - сказал Андрей. – Просто напрочь об этом забыл. – Он голову повернул и посмотрел на меня. – А ты?
– Я тоже люблю, - сказала я и улыбнулась. – К тому же, я больше нигде не жила.