Плохой Круз

Круз, в свою очередь, окончательно отказался от меня. Впервые с тех пор, как мы вернулись из круиза, он не позвонил, не написал и не заглянул без предупреждения.

Все было не так уж плохо.

Роб пришел на следующий день после репетиционного ужина и играл в мяч с Биром на заднем дворе все десять минут, в течение которых Бир много раз падал, разбивал себе губу и снес часть моего забора, пытаясь перехватить его, прежде чем Роб замяукал:

— К черту все это. Ты уверен, что ты мой ребенок? У тебя нет спортивной кости во всем теле!

После чего Бир заставил Роба сесть на скейтборд и попробовать покататься. Роб упал как кирпич пять раз и был встречен медленным, дразнящим Биром, растягивающим слова: — Черт возьми, ты уверен, что ты мой папочка? Я видел лучший баланс на резиновом мяче!

Я начала подозревать, что эти двое не найдут языка, но тут Роб достал свое секретное оружие: рутбир и Монополию.

Мы втроем наслаждались двухчасовой игрой с гамбургерами на вынос, которые Роб купил сам, и шоколадным пирогом из местной пекарни.

Роб был для меня идеальным джентльменом все это время.

После моего нерешительного отказа во время репетиционного ужина, на котором я сказала, что принадлежу себе (чувство осталось прежним, но, оглядываясь назад, я должна был ясно дать понять, что встречаюсь с Крузом), я отправила Робу серию сообщений, объясняющих, что моя верность, благодарность и трусики принадлежат его бывшему лучшему другу, так что ему следует перестать смущать себя попытками.

Но это было два дня назад, а это было сегодня.

И сегодня у меня было плохое предчувствие, что мой невыразительный подход к Крузу укусит меня за зад.

Старомодный дверной звонок над входом в закусочную зазвенел. Вошли миссис Холланд и ее дочь Габриэлла, обе в одинаковых коричневых летних платьях в горошек, соломенных шляпах и дизайнерских сумочках.

На мой взгляд, одинаковая одежда родителей и детей была милой только до полового созревания. Теперь они выглядели как близнецы из «Сияния».

— Стол на двоих, пожалуйста!

В этом мире было немного вещей, которые я хотела бы сделать меньше, чем служить Габриэлле, включая, помимо прочего, утопление в бассейне Селестин или стать стилистом Майли Сайрус. По этой причине я поспешила к Трикси, которая бурно флиртовала с Коултером.

Хорошо ей.

У Коултера, возможно, были ограниченные таланты, когда дело доходило до кухни, но в целом он казался отличным парнем.

— Трикси, ты можешь занять третий столик? Я прикрою один из твоих…

Трикси взглянула на Габриэллу и миссис Холланд, когда они устроились в будке с винилом, и яростно махнула мне рукой.

— Конечно. Похоже, они дают хорошие чаевые.

Они почти наверняка не собирались оставлять чаевые, но мне не хотелось сломить ее дух. Я подала чек за столик номер пять и вытерла стол номер два, когда рядом со мной появилась Трикси.

— Прости, куколка. Они сказали, что хотят, чтобы ты обслуживала именно их. Они были довольно непреклонны в этом.

Бьюсь об заклад, они были.

Как если бы Габриэлла упустила возможность напомнить мне, что я скромный крестьянин, а она полузнаменитость, с сотнями тысяч последователей, которые лебезят перед каждой сильно отфотошопленной фотографией, которую она публикует.

Я изобразила улыбку на лице, поблагодарила свою счастливую звезду, что на мне леггинсы под откровенной униформой, и направилась к их столу, положив на него два очень липких меню.

— Дамы. Добро пожаловать в Джерри & Сыновья. Меня зовут Теннесси, и сегодня я буду обслуживать вас.

Если бы убийство кого-то из доброты было реальным делом, эти двое были бы мертвы в любую минуту.

Миссис Холланд уставилась на меня ненавидящими глазами. Габриэлла, однако, подыграла моей любезной шараде.

— О, Несси, добрый день. Нравится твой новый макияж! Наконец-то ты выглядишь моложе пятидесяти.

— Серьезно?— спросила я с притворным удивлением. — Черт, еще несколько слоев макияжа, и я бы получил право на социальное обеспечение и скидку для пенсионеров «Applebee». Как поживает твоя головная боль?

— Намного лучше, спасибо. Я рада быть подружкой невесты Тринити.

И я рада покинуть этот стол и заняться другими моими клиентами.

— Здорово. Позвольте дать вам немного времени, чтобы просмотреть наше меню.

— Не нужно. — Миссис Холланд вздернула подбородок. — Мы знаем, чего хотим.

— И что же? — Габриэлла скептически повернулась к ней.

— Одно мороженое. Без арахиса, пожалуйста. И я имею в виду без арахиса. У моего маленького ангела аллергия. — Она сжала руку Габриэллы через стол. — Значит, никакого арахиса, хорошо?

— Я обязательно передам сообщение Коултеру. Что-нибудь еще? — Я собрала обратно их меню.

— Мне диетическую колу, — пробормотала Габриэлла.


— И кофе для меня. — Миссис Холланд невинно улыбнулась.

Бросив на них последний взгляд, я подошла к Коултеру и процитировал их приказ, подчеркнув правило отказа от арахиса.

— Я знаю Габриэллу. — Коултер вытер вспотевший лоб тыльной стороной предплечья, переворачивая полоски бекона на гриле. — Не волнуйся. Никакого арахиса.

Поспешив в угол закусочной, я вытащила свой телефон и начала писать Крузу текстовое сообщение.

Это было глупо.

Конечно, я не собиралась отказываться от лучшего, что случилось со мной после Бира (и Спанкса), из-за нескольких сопливых людей, даже если некоторые из них были моей семьей. И я действительно должна извиниться перед ним за то, что была трудной и отталкивала его.

Нам нужно было очистить воздух.

Теннесси: Привет. Извини за то, что произошло на репетиции ужина. Я хотела бы поговорить. Можешь прийти в…

Коултер ударил кулаком по звонку, показывая, что один из заказов готов.

— Третий стол.

Мои глаза скользнули обратно к текстовому сообщению, которое я заканчивала.

— Официантка! Ты собираешься заставить нас ждать только для того, чтобы ты мог возиться со своим телефоном? Это мороженое! Оно тает! — Миссис Холланд закричала достаточно громко, чтобы ее услышали люди в соседних штатах.

С тихим рычанием я сунула телефон в сумочку за прилавком, схватила их заказ и затопала к их столу.

Миссис Холланд бездельничала на красном виниле, ее дочери нигде не было видно.

Куда пропала Габриэлла? Наточить клыки, прежде чем вонзить их мне в шею?

—Ну вот. — Я поставила на их стол мороженое, кофе и диетическую колу. — Надеюсь, вам понравится.

— О, конечно. Без арахиса, верно?

— Это то, о чем вы спрашивали триллион раз, — подтвердил я. — Не волнуйтесь, единственные психи, которые у нас есть, — это вы и ваша дочь.

— Не убила бы тебя, чтобы быть более любезной, — невозмутимо ответила я.

— Не могу дождаться, когда доктор Костелло бросит вас. — Улыбка миссис Холланд стала шире.

Я ничего не могла поделать. Я смеялась.

— Даже если он бросит меня, что вполне может случиться, он никогда не будет с вашей дочерью. Она такая, какой вы ее воспитали, — ядовитая, злая, мелочная и, что, пожалуй, хуже всего — скучная.

— Я полагаю, ты гораздо лучший улов?

Она сморщила нос.

По крайней мере, улыбка сползла с ее губ.

Я пожала плечами.

— Он выбрал меня, не так ли?

С этими напутственными словами я вернулась к стойке, миновав на своем пути Габриэллу. Она ухмыльнулась мне, ее плечо намеренно коснулось моего, когда она села на свое место.

— Они казались хорошими. — Трикси выпуталась из телефона и сжала мое предплечье. — Извини.

— Все нормально. — Я потерла ее руку. — Я привыкла к этому.

Приняв очередной заказ, я уже собиралась достать телефон и закончить сообщение Крузу, когда услышала громкий вздох за спиной, за которым последовал стук.

Обернувшись, я обнаружил Габриэллу на полу закусочной, схватившуюся за шею и стонущую, что не может дышать.

— Мой ребенок! Мой ребенок! — Миссис Холланд отчаянно замахала руками. — Кто-нибудь, вызовите врача! Я думаю, что у нее аллергия! У нее аллергия на арахис!

Люди начали разбегаться во все стороны. Трикси схватила телефон за прилавком и набрала девять-один-один. Кто-то сказал, что у него в сумочке мог быть ЭпиПен, перевернул сумку и порылся в своих вещах.

Миссис Холланд плакала и делала то же самое, копаясь в сумке своей дочери.

А я… я знала, что меня подставили.

В том мороженом не было арахиса.