Плохой Круз

ГЛАВА 15

Теннесси




— Итак, это мой большой, плохой секрет.

Пару рюмок спустя, в одном из многочисленных баров «Экстази» , я избавилась от своих запретов и рассказала Крузу правду.Как бы то ни было, он, казалось, был единственным человеком, кроме Бира, который был в моей команде в данный момент.

— В тайне я порядочный человек. По крайней мере, я пытаюсь им быть. Причина, по которой я опоздала на круиз в тот день, когда ты меня подобрал, заключалась в том, что мне нужно было помочь Трикси, новой официантке. Я просто не могла оставить ее в таком состоянии. И я думаю, твой большой секрет в том, что ты можешь быть придурком.

— Не все время, — Круз сделал глоток пива. Сегодня вечером он выглядел очень бодро. Может быть, потому что я знала, что ждет его под одеждой. Вся эта мощная мускулатура. — Но я не могу сказать, что буду скучать по Уорренам или Далтону и его жене, которая, кстати, была похожа на расплавленный подсвечник с париком.

— Плохой парик, — захихикала. — Я хотела бы в кое-чем признаться.

— Если ты собираешься сказать мне, что вчера притворялась со мной, не беспокойся. Я прямо сейчас сброшусь с палубы.

Я рассмеялась, ненавидя то, что он был таким чертовски неотразимым.

— Хорошая новость в том, что… я определенно не притворялась.

— Плохая новость в том, что ты лжешь? — он выгнул бровь.

— Нет. Но я была немного пьяна. Я все помню, но… все было немного туманно.

Улыбка сползла с его лица, и меня пронзила волна печали. В какой-то момент меня стало волновать, что думает Круз, чего он хочет от жизни.

Я не хотела его разочаровывать, даже если бы знала, что не в состоянии дать ему то, что он явно заслужил.

— Серьезно? — он спросил. — Я не видел, чтобы ты пила больше нескольких бокалов.

— За столом для блэкджека. Когда ты не смотрел. — я одарила его застенчивым взглядом.

Он погладил подбородок, обдумывая это.

— Должен ли я чувствовать себя подонком из-за того, что воспользовался тобой? Потому что мне нравится.

— Ты что, издеваешься надо мной? Я фактически растерзала тебя на глазах у твоего старого приятеля. Я просто не хотела…знаешь, лгать тебе. Или утаить правду. Или что угодно.

— Я обязательно попрошу тебя быть трезвой и присутствовать в следующий раз.

Следующего раза не будет.

— Да, будет.

Хлоп.

Я сказала это вслух?

— Сказала. И ты также сказала это вслух.

Сняв фруктовый коктейль с липкой плитки, я поднесла его к губам и пососала соломинку.

— Мы обещали друг другу никаких шалостей, когда покидали круиз.

— В яблочко. И технически мы все еще в круизе.

— Круиз, полный членов нашей семьи.

— К счастью, у нас обоих есть собственные комнаты, и мы достигли совершеннолетия на тот случай, если твоя семья действительно убедила тебя, что ты не взрослый.

— Но находится здесь опасно.

— Скажи мне, что ты не хочешь меня, — бросил он вызов, его лицо внезапно стало серьезным и напряженным.

— Если наши родители узнают, мне конец. Я…

— Ты взрослый человек, способный принимать собственные решения. Скажи мне, что я тебе не нужен, Теннесси.

— И не думай, что я вдруг смирюсь с тем, что ты втыкнешь в меня свою штучку и случайно забеременею…


— Ты не слушаешь. Я спросил тебя очень просто: скажи, что я тебе не нужен.

— Я не могу! — я взмахнула руками в воздухе, раздраженная. — Господи, я не могу этого сказать. Потому что это неправда.

— Тогда позволь мне сделать это для тебя. Позвольте мне быть к твоим услугам, помочь тебе преодолеть беспокойство, связанное с тем, чтобы ложиться в постель с мужчиной. Мы идеальная пара. Это будет сезонно, мимолетно и здорово. Перестань позволять другим управлять твоей жизнью. Возьми на себя ответственность. Ты это заслужила.

После этого Круз проводил меня обратно в мою комнату, но когда мы подошли к моей двери, он продолжал неторопливо идти в конец коридора, ведя меня за собой по бордово-золотому ковру.

Я не спрашивала, куда мы едем.

Я знала.

И я была в игре. Он был прав. Пришло время раскрыть свою сексуальность, и что может быть лучше, чем на корабле под названием «Экстази»?

В этот раз, когда он меня раздевал, не было ни шуток, ни стеба. Он делал это тщательно и медленно, все время не отрывая от меня взгляда, его пальцы слегка дрожали.

Сначала он поцеловал меня в обнаженные плечи, потом в грудь. Следующими были мои открытые ладони — он лизал между моих пальцев, его горячий язык кружился между ними — и когда он достиг между моими ногами, он лизал каждый дюйм меня там, посасывая и кусая.

Когда я растянулась в его постели, совершенно голая, чувствуя себя драгоценной и могущественной, он кружил вокруг матраса, как тигр в клетке, наблюдая за мной со всех сторон. Он открыл бумажник, лежавший на тумбочке, и вытащил презерватив.

— Ты все равно собирался с кем-нибудь здесь переспать, не так ли? — пробормотала я, следя за ним сквозь полуприкрытые глаза.

— Ни одна из них не была бы и наполовину такой запоминающийся, как ты.

— Я не могу поверить, что мы делаем это.

— Не могу поверить, что мы так долго ждали, — ответил он.

Он демонстративно намотал презерватив на свой пенис, и я судорожно вздохнула, когда он ткнул в мой вход.

Он поцеловал меня в веки, потом в лоб, потом в щеку.

— Мне жаль, что тебе пришлось столкнуться с такой ерундой, но я обещаю, что не допущу, чтобы между нами произошло то, чего ты не хочешь.

Но я уже знала, что это неправда, потому что мое сердце переворачивалось с ног на голову каждый раз, когда он смотрел на меня, и я знала, что никогда не позволю себе иметь его.

Я была слишком напугана.

Слишком хрупкая.

Он поцеловал меня, когда входил в меня. Сначала было чертовски больно, и я зажмурилась и вцепилась в него изо всех сил. Несмотря на то, что я должна была чувствовать себя жалкой — двадцатидевятилетней девственницей, матерью-одиночкой, — он заставил меня почувствовать себя красивой, ценной и редкой.

Когда он начал двигаться внутри меня, мое сердце сделало опасные, радостные, тревожные движения в моей груди, и я была на восемьдесят три процента уверена, что у меня сердечный приступ.

Я редко думала об этом больше, но то, что случилось с Робом, действительно меня вывело из себя. Каждый раз, когда я закрывала глаза, за моими веками проносились воспоминания.

Роб засунул руку мне под трусики и хрипло посмеивался, когда Круз заметил нас.

Роб втыкал его в меня, пока я закрывала глаза и пыталась думать о приятных мыслях, потому что я была его девушкой и хотела удержать его, а Молли Хаф сказала мне, что он бросит меня, если я не отдам ему товар до того, как он уйдет в колледж.

Роб говорит мне, что все будет хорошо. Что никто не забеременел в первый раз. И вообще, у меня только что закончились месячные, верно?

Роб покачал головой, когда мне, наконец, удалось загнать его в угол у двери его дома, в бешенстве и в истерике.

— Послушай, Несси, ничего личного. Я просто слишком молод, ясно? Делай, что должен, но не вмешивай меня в это.

Слезы начали катиться по моим щекам.

Я боялась, что Круз остановится, но он этого не сделал.

Круз целовал каждую слезу, скользя в меня и обратно, подозреваю, не из-за собственного удовольствия, а потому, что он знал, что если мы остановимся, я почувствую себя полной неудачницей и не смогу встретиться с ним или с собой. больше.

— Мне жаль, — он поцеловал меня в нос, и я ему поверила. — Так жаль, — он поцеловал меня в челюсть. — Мне очень жаль.

Но потом, после первых нескольких минут, стало довольно хорошо. Безумно хорошо. Мне по-прежнему было гораздо комфортнее, когда Круз Костелло съедал меня, чем опасно приближался к тому, чтобы засунуть в меня ребенка.

Но все равно пятерка за усилия и четверка за то, как я себя чувствую. Полный и пушистый и сытый.

Я не кончила, но я была близка.

Он так и сделал, и, как и обещал, как только он узнал, что его мальчики плывут на север, он вытащил его, несколько раз дернул себя с презервативом и нашел в нем свое освобождение.

После этого мы просто молча смотрели на потолок. Его рука легла мне под плечи. Энни Холл играла без звука по телевизору перед нами. Я разрывалась между слезами и ссорой с ним.

Я не сделала ни того, ни другого.