Пластырь для души

Вчера я не выдержала и позвонила Машке, мне срочно нужны были ее советы. Она прослушала мою сбивчивую историю и сказала:

– Тебя нельзя оставить ни на минуту. Когда я уезжала, ты пребывала на седьмом небе от счастья. Вот там бы и оставалась! На фига ты полезла с этими разговорами к мужику?

– Я не специально, оно само так получилось. Просто он такой нежный и открытый стал после того, как я заболела. Приехал спасать меня. Я поняла, что люблю его, и мне захотелось услышать это и от него.

– Ну ты даешь! Взрослая тетя вроде. Про любовь она слов захотела! Что в твоей голове вообще происходит? Нельзя так в лоб мужиков про нас спрашивать. Ни один из них не хочет жениться по доброй воле. Тем более в таком возрасте.

– Хватит на меня ругаться, я понимаю, что тупанула. Лучше скажи, как все исправить.

– Надо подумать, – отвечает Машка, а я слышу плеск волн на заднем фоне. – Ты сама чего от него хочешь?

– Я хочу, чтоб он вернулся и все было как раньше, – отвечаю я.

– Ты уверена? А как же светлое совместное будущее? – не унимается Машка в своем стремлении меня подколоть.

– Пусть будет настоящее, про будущее подумаю потом.

– Тогда давай рассуждать логически.

– Давай, – быстро соглашаюсь я. Машка мастер манипуляции!

– У вас был летний роман в дачном сарае, основанный на физической близости и похожих душевных ранах, которые вы оба в этих отношениях лечили посредством безудержного секса. Приправленный тайной неизвестной снайперши и общим ремонтом. Так? Я ничего не упустила?

– Как-то ты все упростила.

– Так все и было просто, пока ты не усложнила. Надо называть вещи своими именами, так проще жить.

– То есть ты считаешь, что это у меня не любовь, а страсть? – с нескрываемым удивлением спрашиваю я.

– Ты свои разводные раны как-то быстро вылечила и мгновенно переформатировалась, что это он теперь любовь всей твоей жизни. Я не хочу тебя обижать, но ты же его даже не знаешь. У тебя то, что у обычных людей в восемнадцать лет бывает. Страсть. Много секса. Романтика. Лето. А ты очень ранимая, чувствительная и эмоциональная. Ты слишком близко к сердцу принимаешь все события в твоей жизни. И очень все усложняешь.

– Блин. Что же делать? Это плохо – хотеть вернуть не вечную любовь, а отличный секс?

– Это отлично. Это честно. И это реально. Если ты выкинешь всю чепуху из своей головы, то вернется, куда ж он денется от такой красоты? Ну и до твоей выступки его все устраивало. Значит, нужно убедить его, что это временное помутнение в твоей голове и ты мечтаешь о возвращении вашего безудержного веселья.

– Все выкинула, говори, что делать!

Я решила не спорить с Машкой и не убеждать ее в искренности и глубине своих чувств к Валере. Это у нее, видимо, профессиональная деформация, везде ей видятся только инстинкты, зависимости и всякие психозаболевания.

– Только ты пойми, дуреха, он точно так же сбежит второй раз, как только увидит твой собачий влюбленный взгляд. Ты сама сейчас пытаешься пойти на второй круг в тухляковых отношениях. Я хочу, чтоб ты это понимала.

– Почему мои отношения с Валерой тухляк? – с обидой в голосе спрашиваю я.

– Потому, что ты хочешь замуж, а он хочет решить свои проблемы. С твоей помощью или без. У вас разные запросы, так сказать, к вашему роману.

– Да я не хочу замуж. Я же говорила тебе. Ну что ты заладила! Я хочу вернуть обратно то, что было, – со злостью в голосе говорю я и бросаю трубку.

Я ни разу за всю свою жизнь не ругалась с Машкой. Мне было больно и обидно слышать ее пренебрежительное отношение к моим чувствам. Как она могла так?

Так и не услышав ее советов по возвращению Валеры, я решила придумать свой план. Тем более, что главную идею ее речи я поняла. Я смогу его вернуть, если он поверит, что мне искренне хорошо с ним здесь и сейчас, а что потом – меня не интересует. Это почти именно так. Ладно, это совсем не так, но я все равно его верну, хоть и не знаю как.

Я осталась без подруги и совета, что делать! Сегодня суббота, надо придумать, чем себя поднять с кровати. Я сама с собой и со своим разбитым сердцем. У меня нет помощи и поддержки. Рядом под подушкой лежит коричневая тетрадь. Я достаю ее и прижимаю к груди. Пусть она придаст мне сил.

Нас свел вместе первый раз этот дом. Пусть он сделает это и во второй раз. Старая тетрадь придает мне уверенности в себе и своих силах. Я держу в руках чью-то совершенно безнадежную ситуацию. У меня не такая. Я встаю и иду варить кофе. Беру лист бумаги и пишу на нем новый план.

Так быстро, как первый, план номер два не рождается. Тогда я начинаю сочинять письмо к Валере. Долго и мучительно я писала длинные фразы со скрытым смыслом. Взывала к воспоминаниям и былым чувствам. Но потом зачеркивала и понимала, что это все не то. Он умный и фальшь почувствует мгновенно. Я половину дня ходила из стороны в сторону и думала над текстом письма. Как же мне нужна сейчас Машка. Она бы быстро придумала. Но я была на нее обижена. И придется думать самой.





Привет! Только сейчас я поняла, как много ты мне давал. Как ценно это было для меня. Я облажалась и испортила то прекрасное, что у нас было… Мне бесконечно жаль, что так вышло. Я предлагаю сделать вид, что не было разговора о НАС, а МЫ есть.

Как ты?





Ничего лучше я придумать не смогла и отправила это. Потом сделала фото нашего крыльца и отправила следом. И сразу услышала голос Машки: «Сиськи бы лучше ему отправила!» И с опозданием поняла, что вместо тысячи слов этого одного фото могло хватить.

Он не отвечал, но я видела, что сообщение и фото он посмотрел. Может, он занят? Конечно, занят – тем, что стирает меня из своей жизни. После того как он не отвечал два часа, я решила идти в местный магазин за шоколадками, мороженым и всем тем, что сможет хоть как-то меня утешить. Я собиралась лечить сахаром свое разбитое сердце и, видимо, поливать вином сверху. Сегодня день траура по моему тухлому роману, как сказала бы Машка. Я больше не могу бороться и вытаскивать себя из депрессии, в которую я так стремилась упасть.

Всю эту неделю я держалась как могла и не позволяла себе раскисать. Но сегодня я больше не могу. Тем более к понедельнику мне в любом случае нужно перестать страдать и продолжать работать. Эта работа может в любой момент закончиться, пришло время подумать, что же дальше. Я подумаю об этом в понедельник, обещаю я сама себе и надкусываю первый эклер. Их у меня целая коробка.






Он мне ничего не ответил. Вот козел! Эта первая мысль, которая пронзает мой мозг, когда я просыпаюсь утром. Ну уж нет, я это так не оставлю. Беру в руки телефон и всматриваюсь в экран – писем нет. Это бросание без объяснений со мной уже было. Плохая идея была сидеть и ждать, пока он там подумает.

Вчера я съела тонну сладкого, выплакала все слезы над романтическим фильмом и не помню, как заснула. Ноутбук с потухшим экраном все еще стоял рядом. Фантики от конфет и коробка из-под эклеров валялись около кровати.

Мне нужны объяснения. Совершенно четко понимаю, что это точно конец. Но по-другому я не могу. Я хочу услышать от него, что между нами все кончено. Внести окончательную ясность. Пусть будет, что будет. Но я не могу больше сидеть и ждать. Это убивает меня. Надо признаться хотя бы себе, что мне нужно больше, чем просто роман. Такая я есть, кто-то может, а я нет. Вдруг Машка права и у меня это не любовь, а страсть. Значит ли это, что я быстро забуду Валеру? Вот с Игорем была любовь, но я была несчастная. Забывала его долго и мучительно, с мясом отрезая по кусочку. Это продолжалось до тех пор, пока новые отношения не открыли мне глаза на то, как можно быть счастливой. Здесь и сейчас. Скучаю ли я по этим ощущениям или по самому Валере, я не знаю. Но планирую разобраться в ближайшее время.

А начну я с извинений. Беру в руки телефон и набираю знакомый номер.

– Прости меня, Машка, я такая дура, – говорю я в трубку, едва услышав недовольное «Але!». – Я ценю тебя за твою прямоту и честность, глупо было обижаться на то, что ты сказала.

– И ты меня тоже прости. Я забыла, что ты в страданиях очень обидчивая. Я не должна была быть такой резкой в твою трудную минуту.

– Мир?

– Мир! Тебе опять нужен совет?

– Нет. Я знаю, что делать, просто хотела извиниться. Я тебя очень люблю. Прости.

– Ну все, давай без этого, а то я сейчас расплачусь. Расскажи, как у тебя дела.

– У меня все ужасно, но я выгребу. Лучше расскажи мне про море и как отдыхается.

Я закончила разговор с Машкой и стала приводить себя в порядок. Включила на телефоне песню «Ленинграда» «Платье Сен-Лоран». Поставила ее на повтор и начала одеваться в то, что считала самым красивым у себя. Я собралась выяснять отношения при полном параде. Плойка, щипцы, красная помада – в ход пошло все то, что покоилось на дне косметички и год как не использовалось. То единственное платье, что у меня здесь было, с натяжкой можно было назвать подходящим. Но я была полна решимости надеть что-то кроме шорт или джинсов.

План мой был прост: пойти к Валере и потребовать объяснений. Звонить ему я не хотела. Писать и не получить ответ – тоже. Я хотела посмотреть ему в глаза. Что будет потом, я не думала. Лимит моего терпения – сидеть и ждать – кончился.

Довольно быстро я дошла до дома. В голове крутились вопросы, которые я собиралась ему задать. Я старалась не думать, что буду говорить, если встречу знакомых. Я зашла через двери оранжереи и пошла к кабинету, решив, что он там. Но там его не было. Тогда я пошла в его комнату на третий этаж.

Я ни разу не была в его комнате. Только однажды в раскрытую дверь видела, как там проходит обыск. Мне раньше было страшно вторгаться на его территорию, но сегодня, переполняемая гневом и решительностью, я взялась за ручку двери и потянула на себя.

В комнате никого не было. Я поняла это, когда зашла. Я не ожидала такого поворота событий. Я настроилась выяснять отношения, а не бегать по дому в поисках своего обидчика. Мой запал стал понемногу сходить на нет. Я стояла посреди комнаты и думала: что дальше? Где теперь его искать? Я уже собралась уходить, когда дверь в ванную открылась и оттуда вышел Валера. Мокрый, с полотенцем на бедрах, он остановился, увидев меня.

– Какого черта ты тут делаешь? Нельзя так людей пугать. У меня чуть инфаркт от неожиданности не случился!

– Я пришла поговорить.

– Говори.

– Я… – слова застряли у меня в горле, а дурацкая улыбка расползлась по моему лицу. Все слова, которые я собиралась ему сказать, вылетели из моей головы. Я судорожно пыталась их вспомнить.

Повисла тишина, которую прервал его смех.

– Я смешная?

– Нет, ситуация смешная. Можно, я штаны надену, или не нужно? – с ухмылкой говорит он. – Ты меня соблазнять такая красивая пришла или убивать, я не понимаю?

– Я тебе вчера написала, а ты не ответил. Я разозлилась и пришла за объяснениями.

– Можно, я тебя сначала поцелую, а потом объяснения? Тебе очень идет эта помада. Так и хочется ее съесть.

– Ты хочешь сделать вид, как будто ничего не было? И ты не бросал меня?

Он был очень довольный. И шел ко мне. И смотрел на меня своим этим взглядом. Знаю я, о чем он думает.

– Прошу заметить, ты сама вчера это предложила, – это он сказал мне уже на ухо, прежде чем начать целовать.

– Подожди, ты же не ответил.

– Девочка моя, я был очень занят, я только утром прилетел. И это была тяжелая, но очень плодотворная неделя. Я все тебе расскажу, но позже. И отвечу на все твои вопросы, только сейчас помолчи. Я очень соскучился по тебе, – говорит он, а потом накрывает мой рот поцелуем. И разговоры на этом прерываются на неопределенное время.





У Валеры совершенно пустая комната. Она огромная, но в ней ничего нет, кроме большой кровати. Больше ничего. Даже занавесок нет. Вместо люстры висит простая лампочка. Я вижу две двери: одна из них в ванную, а вторая, видимо, в гардеробную.

– Как ты тут живешь? – спрашиваю я, когда мы курим у окна нашу традиционную сигарету. Отсюда открывается шикарный вид на заднюю часть участка. Можно даже разглядеть сквозь сосны старый дом.

– А я здесь и не живу, только иногда сплю. – Отвечает он и выдыхает дым, а потом протягивает мне сигарету.