Перевернутый город

Милый Файф, который всегда был готов защитить Кассию даже от почти безобидных слов в ее адрес, сейчас говорил подобное. Возможно, ничего подозрительного в том, что тот же добрый мальчик изо всех сил старался быть справедливым и к Элиоту, не было, но его неловкость показалась Ильзе странной.

– А что насчет Эстер? Она тоже думает, что Элиот знает, где Гедеон?

Файф открыл и придержал для Ильзы дверь в свою лабораторию.

– Должно быть. Она ведь заставила его отказаться от командования волками. Со времен первого нападения она стала относиться к нему особенно холодно. Как только я упоминаю Элиота, она делает так. – Файф сымитировал презрительное лицо Эстер.

Он удивительно точно передал выражение лица своей сестры, и ему это абсолютно не шло. Ильзе было вдвойне неприятно видеть презрение на лице Файфа, чем на лице Эстер.

– Но она всегда корчит такое лицо.

– Ну да, – Файф рассеянно дотронулся до своих волос. Он явно все еще сильно переживал из-за Эстер.

Какая-то извращенная часть Ильзы хотела продолжать досконально допрашивать Файфа, пока ей не станет понятно, каково это – любить брата или сестру, но вместо этого девушка сменила тему.

– Что ты помнишь про то нападение?

– Э, ну, – Файф положил руку на подлокотник своего огромного кресла и плюхнулся в него. Он больше не нервничал из-за Элиота и не грустил из-за Эстер. – Все произошло рано утром. Меня разбудил звон разбитого стекла. Я побежал в комнату Элиота, но он уже был внизу, где завязалась потасовка.

Ильза изучала дырявый стол, на котором раньше лежала карманная кузница.

– И им нужна была лаборатория?

Файф театрально развел руками.

– Им нужно было все. Во время одного из набегов они перевернули оранжерею. Во время другого – разрезали обивку мебели в библиотеке, – он опустил плечи. – За пару недель до нападения я сказал Эстер, что не могу спать, потому что боюсь, что налетчики разгромят лабораторию, но мы никогда не предполагали, что это место может стать целью, пока…

– Пока они не украли карманную кузницу.

Файф кивнул.

– Кто знал о ней? Кто-нибудь вне стен Зоопарка?

– Иногда я делюсь мыслями с некоторыми знакомыми чародеями Илиаса, когда мои эксперименты выходят за рамки компетенции Кассии.

Ильза взволнованно выпрямилась.

– Тогда, возможно, эти люди связаны с мятежниками!

Файф нахмурился.

– Не припомню, чтобы я при них упоминал что-то про кузницу.

Ильза снова поникла. Илиас, как, вероятно, и Гедеон, полагал, что колдуны-мятежники что-то искали и во время их последнего вторжения они кое-что украли. Простая цепочка событий, в связи между которыми никто не был уверен.

Ильза и Файф подскочили, когда дверь распахнулась и в лабораторию без стука вошел Элиот.

Внезапно Ильза испугалась, что Элиот слышал, как они его обсуждали. Она поймала себя на том, что прокручивает в памяти разговор с Файфом в поисках того, чего Элиоту не следовало знать. Однако юноша практически не обратил на нее и Файфа никакого внимания. Его холодный взгляд скользнул по лаборатории, словно комната чем-то ему не угодила.

Файф подскочил из кресла, чтобы поздороваться, но в этот же момент Элиот заметил что-то в противоположном конце лаборатории и прошагал мимо мальчика к своей цели – карте Лондона, с наложенной на нее полупрозрачной картой Метрополитена.

Элиот осмотрел раму, подставку, колесики под разными углами, затем ухватился за дальний конец доски для заметок и начал толкать ее к двери. Файф отошел в сторону, чтобы не мешать. Ильза же осталась стоять на месте, и Элиоту пришлось сделать вокруг нее петлю.

– Я одолжу ее на некоторое время, – это было все, что он сказал, прежде чем исчезнуть в коридоре.

– У тебя самого разве мало карт? – крикнула Ильза ему вслед, но дверь уже закрылась.

Файф испустил долгий вздох и рухнул обратно в кресло.





Глава 22




После инцидента, в результате которого Павел Креспо чуть не лишился руки, было принято единогласное решение, что он не должен больше присутствовать на уроках Ильзы. Именно поэтому девушка, войдя в гостиную, не была готова увидеть, что он стоит там, по-военному заложив руки за спину, и с угрюмым выражением глядит сквозь нее, как будто она – пустое место.

Однако Ильза отказалась показывать ему свою слабость. Скрестив руки на груди, она смотрела исключительно на Алицию.

– Я не собираюсь ничего делать, пока он здесь.


Алиция подняла руку в примирительном жесте.

– Павел здесь по моей просьбе, чтобы принести вам свои извинения.

– Они не принимаются.

– Во всяком случае, позвольте ему наступить на горло своей гордости. Возможно, вам это покажется забавным.

Стиснув зубы, Ильза медленно выдохнула и посмотрела на Павла.

– Приношу свои извинения за то, что мои методы преподавания оказались слишком сложными для вас, – сказал он своим высоким, пронзительным голосом.

Разозлившись, Ильза повернулась к Алиции.

– Это не извинения!

Глаза женщины впились в Павла, и Ильза представила себе язвительное содержание ее упрека. Однако мужчина не поддался.

– У меня сложилось впечатление, что вы хотите научиться защищать себя, а не играть в детские игры, – сказал он. – Поэтому я приношу свои извинения за то, что неверно истолковал ваши намерения.

– Иди к черту и гори в аду, ты мерзкий…

– Довольно! – сказала Алиция. – Теперь я понимаю, что напрасно пыталась вас помирить.

Павла отпустили, не сказав ему больше ни слова. Он вышел из гостиной, словно ничто на свете не могло его там удержать.

«Скатертью дорога», – подумала Ильза, впиваясь взглядом в его спину. Она надеялась никогда больше его не увидеть.

– Чем мы займемся сегодня? – спросила она у Алиции.

Та мягко улыбнулась. Должно быть, для нее тоже стало облегчением, что грубое поведение Павла не сорвало их урок.

– Я весьма довольна тем, что теперь вы умеете защищаться от чтения мыслей лучше, чем когда бы то ни было. Если будете практиковаться, этот навык продолжит служить вам верой и правдой. Поэтому мы с вами уделим наше внимание второму аспекту: сегодня днем я хочу проверить, на что вы способны.

В гостиной, как всегда, кто-то уже приготовил для них чай, и Алиция разлила его по чашкам.

– Мы с вами будем беседовать, – продолжила она, – и я попытаюсь манипулировать вашими мыслями. С тех пор как Павел попытался контролировать ваш разум в первый раз, вы неплохо с этим справлялись, но предупреждаю: я не буду делать вам никаких поблажек.

Ильза с готовностью приняла чашку с блюдцем. Она знала, как извлечь максимум пользы из хорошего реквизита. Потягивание и помешивание чая дадут ей время сосредоточиться. Девушка положила четыре куска сахара в чашку. Обычно это вызывало у Алиции выражение безудержного отвращения, но сегодня ее это позабавило. Ильза сделала большой глоток, чтобы придать себе сил, и с наслаждением почувствовала тепло, которое разлилось по ее горлу.

– Итак. – Алиция, продолжая держать спину идеально прямо, поудобнее села на стуле и начала помешивать свой чай. – Скажите, как вы освоились?

– Я постепенно привыкаю ко всему, – сказала Ильза. – Я узнала, что под Вестминстерским аббатством существует целый новый мир, что некоторые люди могут проходить сквозь стены или перемещаться с места на место, что в те моменты, когда мне казалось, будто гадалка в театре читает мои мысли, она, черт возьми, могла по-настоящему это делать. Извините за мой французский.

Алиция сдержанно улыбнулась.

– Я имею в виду, как вы освоились с тем, что теперь стали Ильзой Рейвенсвуд?

– А, – девушка начала шутить, потому что нервничала из-за упражнения, но к ней в душу закралась новая тревога. – В основном нормально. Не то чтобы от меня многого ожидали. Разве только, что я не должна убегать и остаться в живых, если меня попытаются убить.

– Я понимаю, что богатство и привилегии, которыми ваша семья пользуются здесь, в Зоопарке, разительно отличаются от той жизни, которую вы вели. Это несколько волнительно, я полагаю.

Алиция наблюдала за Ильзой терпеливым, пытливым взглядом, но девушка позволила молчанию затянуться. Ей стало легче дышать, когда она поняла, чего добивается телепат. Классический трюк вора-карманника: одной рукой привлечь внимание жертвы, а другой – шарить в чужих карманах. Алиция знала достаточно о мыслях и воспоминаниях Ильзы, чтобы выбить ее из колеи нужным вопросом. Уйди девушка в размышления о том, как стать частью правящей семьи Камдена, она не заметила бы проникновения к ней в голову.

Ильза мило улыбнулась. Алиция могла позаимствовать уловки карманника, но Ильза некогда была одной из них и знала, как, не подав виду, прикрыть свою спину.

– Ну, я не могу сказать, что нахожу обычным то, что оставленные мной на полу нижние юбки и чулки кто-то убирает.

Вот она! Странная мысль! Внезапное и необъяснимое желание оглянуться, как будто кто-то стоит прямо за ней. Ильза поймала эту мысль и противилась ей, пока та не исчезла. Уголок рта Алиции дрогнул прежде, чем она смогла скрыть свое удивление.

– И я предпочитаю одеваться сама, чем позволять горничной помогать мне. Можете считать меня старомодной, но я считаю это ценным навыком.

Еще одна мысль: блеск металла в зеркале над консолью. Разум Ильзы подсказывал ей, что это магия Алиции. Инстинкт все еще призывал ее оглянуться. Кто-то появился позади нее, отделяясь от обоев, которые использовал как маскировку, и вытаскивая клинок. Ильза почувствовала, как ее кожу покалывает, когда барс молил выпустить его форму наружу. Она внимательнее вгляделась в края мысленного изображения и нашла нити, которыми оно было вшито между ее чувствами. Однако могла ли она быть уверена? Этот человек мог быть не плодом воображения, а призраком…

Нет, Зоопарк защищен от подобных вторжений, и собственные мысли Ильзы сильнее мнимых. Изображение было неправильным; когда она сосредоточилась, то поняла, что так и есть. Она перевела взгляд с зеркала и с упрямой решимостью посмотрела на Алицию. Только когда ее наставница испустила тихий, недовольный вздох, девушка осмелилась оглянуться. Мужчина позади нее исчез.

Ильза улыбнулась, чтобы скрыть свою нервозность.

– Впрочем, мне не на что жаловаться. Когда ты богат и никто не доверяет тебе ничего важного, появляется ужасно много свободного времени. Илиас учит меня играть в шахматы. Иногда по ночам я играю с волками в карты и обыгрываю их всех.

Глаза Алиции вопросительно прищурились. Какую бы игру она ни вела прежде, телепат о ней уже забыла.

– И вы считаете разумным водить дружбу с дружинниками?