Перекресток всех дорог

«А потом мы поехали в Москву на его большущей синей машине». У Сергея серебристо-синий внедорожник.

«…не думала, что мы еще когда-нибудь встретимся – совсем не ожидала, но не зря же говорят, что мир тесен… Меня он не увидел, я быстро и трусливо спряталась…» Он приезжал в редакцию, и Сашенька спрашивала о нем… Значит, тогда она узнала его имя и кто он.

Марина усмехнулась – с ума сойти… И девчушка пылко влюблена в Сергея, как настойчиво она просила не отправлять рассказ в печать – три раза подходила, но, тем не менее, поглядывает на Белозерцева… Да, поглядывает! Почему она поехала именно с ним? Не знает, кого выбрать?

Марина отодвинула листок в сторону – нет, она не будет ломать голову над этим. И так тошно и больно. Почему нет лекарств от безответной любви? Она согласна выпить пилюлю и забыть своего начальника раз и навсегда. Андрей Юрьевич, Андрей Юрьевич…

– Нет, не хочу никаких лекарств, – тихо произнесла Марина. – Лучше так… Но Саше больше не стоит зариться на чужое… да и нечего тут порхать со счастливой улыбочкой на лице! Хорошо, что вы, Андрей Юрьевич, в командировке… хорошо…

Новый материал журнала Белозерцев до четверга не увидит, с откровениями Саши он сможет ознакомиться, только когда вернется, а значит, он не помешает… а мог бы, Ермаков его приятель, мало ли как… Но с другой стороны – не разочаровывать же госпожу Фокину и читателей, да и фамилия Сергея в дневнике не фигурирует и его заслуги тоже…

– Хорошо, что вы, Андрей Юрьевич, в командировке, – довольно повторила Марина и добавила: – А Сергею уже давно пора узнать правду…





Глава 22

Маленькие шалости




Владимирская область

– Машенька, тебе не холодно?

– Нет, Феденька.

– А может, чайку?

– Да вроде уже попили два раза.

– А шашлык? Я быстро приготовлю.

– И пообедали недавно.

– А плюшки принести? До того знатные плюшки у тебя получились!

– Не надо, Феденька, лучше сядь, отдохни, – с улыбкой, кутаясь в пушистый светло-серый пуховый платок, ответила Мария Дмитриевна. – Ты замучил меня заботой, – она по-доброму засмеялась, – я и пожелать ничего не успеваю, а ты уже все сделал.

– Так я стараюсь, – заулыбался Федор Иванович, присаживаясь рядом. Помедлив, он осторожно приобнял свою Машеньку. Ух, хорошо! – Когда поженимся-то, а?

Она положила голову на его плечо и счастливо вздохнула.

«Скоро, значит», – подумал Федор Иванович и прижал Машеньку крепче.

– Ты Сашеньке сегодня звонил?

– Звонил, – тут же откинулся Федор Иванович, – вроде бодрая, но меня не обманешь. Ох, влюбилась моя пичуга, ох, влюбилась…

Федор Иванович хлопнул ладонью по коленке и промычал нечто нечленораздельное – душа за девчушку болела так, что хоть возвращайся!

– Ничего, Феденька, – успокоила Машенька, – наладится у нее, очень я в это верю.

– Пойду-ка я прогуляюсь, – задумчиво произнес он. – Похожу по участкам, в магазинчик загляну, может, еще куда…

– Иди, конечно, – одобрила Мария Дмитриевна, поднимаясь со скамейки, – а я порядок в доме наведу: вещи по шкафам разложу, а ненужное в сарай отнесу.

– Там все нужное, – забеспокоился Федор Иванович. – Вот до чего вы с Сашкой одинаковые! – Он погрозил пальцем и ворчливо добавил: – Знаю я ваш порядок, ничего же потом не найдешь.

– Не волнуйся, – улыбнулась Мария Дмитриевна, – без твоего разрешения ничего выкидывать не буду.

Федор Иванович на всякий случай напустил на себя строгости, потом издал предупреждающее «хм» и отправился к калитке.

В воскресенье портить настроение семейству Аксеновых он не стал, в понедельник, вторник – тоже, а вот сегодня созрел. Почему бы не навестить родню Сашеньки? Не поздоровкаться? Милые же люди – Галина Аркадьевна и ее дочь Света, и им наверняка интересно узнать, как поживает в Москве их родственница. Родственница, которую они выставили за дверь.

«Плохой я, да, плохой, – разговаривал с собой Федор Иванович, топая к лесу, – бессовестно выведал у Сашеньки ее адрес… но с другой стороны… но с другой стороны – зло должно быть наказано и… и пошалить немножко можно».

Он улыбнулся, достал папиросу, закурил, сунул руки в карманы спортивных штанов и зашагал быстрее.

До окраины города было недалеко, и дорога не заняла много времени. Погода располагала к прогулкам, а запахи осени приятно щекотали нос. Свернув на нужную улицу, Федор Иванович уже предвкушал встречу с Галиной Аркадьевной и уже приблизительно знал, что скажет…


– Добрый день, мне бы хозяйку! – прислонившись к забору, обратился он к худой незнакомой девушке, уютно устроившейся в раскладном кресле с книгой. Постоялица, наверное.

– А она в саду, – ответила та, указывая на противоположную сторону участка, – заходите.

Пройдя по узкой дорожке, оформленной местами серой плиткой, среди раскидистых яблонь он увидел тетку Сашеньки – та развешивала белье на ровно натянутых веревках.

– Здравствуйте, Галина Аркадьевна, – поприветствовал ее Федор Иванович, подходя ближе.

Обернувшись и убрав тощую желтую прядку за ухо, она секунду смотрела на него с удивлением, затем расплылась в наигранной улыбке и приторно пропела:

– А вы по объявлению? Здравствуйте, здравствуйте. Одна комната у меня есть, позавчера освободилась. Не очень большая, но светлая и вид из окна просто замечательный. – Сашина тетка подхватила пустой таз и неторопливо пошла к крыльцу. – Пойдемте, я покажу вам комнату…

– Нет, я по другому вопросу, – Федор Иванович усмехнулся в бороду и добавил: – Я бы хотел осмотреть половину дома, принадлежащую Александре Аксеновой.

– Что? – Галина Аркадьевна резко остановилась, чуть не уронив таз, и замерла с полуоткрытым ртом. Такого шокирующего сочетания слов ей слышать не приходилось. «Половина дома, принадлежащая Александре Аксеновой» – без пяти минут инфаркт.

– Я – Федор Иванович Веревкин. Вам Света обо мне ничего не рассказывала?

– Света…

– Да, ваша дочь, – твердым голосом уточнил Федор Иванович.

– Э-э-э…

– Александра сейчас живет у меня, – в роли сурового представителя закона Федор Иванович чувствовал себя замечательно.

– Ах да, – Галина Аркадьевна потеребила пуговицу лохматой вязаной кофты, криво улыбнулась и подергала носом, будто хотела обнюхать гостя. О поездке в Москву Света ей немного рассказала и действительно упоминала «старого дурака с веником вместо бороды»… да, да… точно, точно… – Ой, что же вы сразу не сказали… Я так рада, что Сашенька хорошо устроилась, как она поживает? Я сегодня собиралась ей звонить. Пойдемте в дом, я напою вас чаем. Вы варенье любите? У меня есть отличное малиновое и клубничное варенье.

Разбрасывая во все стороны флюиды «неподдельной искренности», Галина Аркадьевна нервно соображала: зачем притащился Веревкин и какое отношение имеет его визит к Сашкиной половине дома? Хочешь не хочешь, а пока придется принимать его тепло… на всякий случай.

– Пожалуй, с клубничным я чаек попью, – милостиво согласился Федор Иванович.

Просторная гостиная и кухня Федору Ивановичу не понравились – сплошное нарочитое богатство. Вроде обычные вещи, а все с каким-то подвыподвертом: если тесьма, то обязательно заканчивается тяжелой золотой кистью, если ковер, то обязательно с персидским мотивом, картин не много, но большие, шторы в три ряда (смотреть на них – и то жарко становится). Кругом чисто, и сразу видно, что хозяйка очень любит свои хоромы, – стоило Галине Аркадьевне оказаться в родных стенах, как ее осанка стала величавой, а походка более плавной.

На стол она накрыла в считаные минуты. Федор Иванович нарочно шумно, причмокивая, стал пить чай, с удовольствием похрустывая колотым сахаром. Клубничное варенье ему категорически не понравилось – слишком приторное и ягоды слизкие, сам он варил гораздо вкуснее (и тут никаких сомнений быть не могло!).

– Я человек по своей природе не городской, – перешел к делу Федор Иванович, – дым, гарь, машины – нет, это не для меня. Да и возраст уже обязывает… Ревматизм иногда мучает и бессонница.

– Как я вас понимаю, – Галина Аркадьевна села напротив и положила руки на стол. – Но молодежь отчего-то тянет именно в город.

– Ну, имеют право. – Федор Иванович облизал ложку, обслюнявил ее хорошенько и зачерпнул из вазочки еще варенья. Заметив на лице хозяйки брезгливое напряжение, он еще и неторопливо перетрогал все ломтики белого хлеба и, не выбрав достойный, махнул рукой и прихлебнул чай.

– Да, конечно, в городе больше возможностей, – дрогнувшим голосом согласилась Галина и спросила: – А Саша работает?

– Да, отлично устроилась, очень я за нее рад. Умница, красавица, и душа светлая. Мы вот как раз с ней подумали и решили… Я лучше перееду на ее жилплощадь, а она останется на моей. В Москву я мотаться буду, но редко – здесь воздух вкусный и природа… Вчера еще сомневался, а сегодня всю эту красоту увидел и понял – надо собирать рюкзак, – Федор Иванович отодвинул фарфоровую чашку и похлопал себя по животу. – Ну, что в Москве хорошего? Даже самогонку гнать негде – не развернешься! Да и невкусная она получается, не ядреная. – Он сжал пальцы в кулак и потряс им, демонстрируя ту самую ядреность, которая должна быть.

– Вы уверены? – сипло спросила Галина Аркадьевна, чувствуя в горле ком.

– Конечно, уверен. Никакой ядрености!

– Нет, я не об этом… – с трудом проговорила Галина Аркадьевна, – вы уверены, что здешняя природа вам подходит, что она не скажется плохо на вашем здоровье?

– Абсолютно, у меня даже сейчас прилив сил! – Федор Иванович скользко улыбнулся, вытянул шею вперед, и добавил тише: – Я же еще – будь здоров… два раза был женат и опять собираюсь.

– Да? – Галина Аркадьевна икнула и отшатнулась.

– Угу. А вы, кстати, хорошо выглядите… для своего возраста. Сколько вам? Шестьдесят? Если вы одинокая и желаете, то…

– Нет! – взвизгнула Галина Аркадьевна. – Мне пятьдесят один год! И я не одинокая! И не желаю!

– Без проблем, – утешил ее Федор Иванович, – я это переживу, так как вы все равно не в моем вкусе.

Подобное хамство Галина Аркадьевна предпочла проглотить – были дела и поважнее.

– Но вдруг Саша сама захочет вернуться? – спросила она.

– Мы с ней разберемся, – Федор Иванович облизал губы и озадаченно посмотрел на Галину Аркадьевну, будто надежда, что она может ему понравиться, не угасла окончательно. – Сейчас у нее намечается этот… как его… карьерный рост! Очень я за нее рад. А у меня семь внуков – всех возрастов и полов, им тут самое раздолье будет, так что дело решенное, я переезжаю. Вы мне, пожалуйста, покажите Сашину половину дома, надо прикинуть, какую мебелишку привезти, куда ее поставить… И участок я перекопаю. Кому нужны бестолковые цветы? Вот поле картошки и кабачков – это совсем другое дело! Сейчас такую отличную химию в магазинах продают – сам бы кушал, да проблемы с желудком. У меня, извините, газы. Я свою половину участка обработаю, и никаких проблем с колорадским жуком не будет! У меня не будет. Возможно, эти сволочи перебегут к вам.

Галина Аркадьевна поднялась и пошатнулась – она так до конца и не поняла, от чего передохнут жуки – от химии или от газов. В висках заныло, перед глазами поплыли круги. Ах, Сашка! Ах, сиротка несчастная! Кто бы мог подумать, что она такую подлянку устроит! Тихая, тихая, а свои делишки отлично обтяпала! Как жить дальше? Конец многолетнему бизнесу?

– Вы себя плохо чувствуете? – «участливо» поинтересовался Федор Иванович, наблюдая бледность хозяйки. – А то я готов оказать первую медицинскую помощь: искусственное дыхание и все такое…

– Спасибо, не надо, – пропищала Галина Аркадьевна, теряя последние капли самообладания. С Сашкой она боролась легко, а с этим лешим как?