Пепел войны
Часть 26 из 47 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Хорошо. Скажите, Марина, а где мы?
— Так Сережа вам ничего не рассказал?
— Наверно, не успел.
— Ну раз он разрешил… Вы сейчас находитесь в бункере под землей. На поверхности сейчас 2013 год. Мы — это часть выживших после Третьей мировой войны…
* * *
Спихнув доктора девчонкам, я пошел в радиорубку, узнать новости по радиоперехвату. Но мне навстречу попалась Катерина, которая сама искала меня. Оказывается, что на связь вышел Семенов и требует меня для разговора. Тут же подошел Дегтярев с ходящим за ним хвостиком прапорщиком Вербицким, которого мы взяли с собой в прошлое. Его переполняли впечатления о чистом мире, о войне с фашистской Германией и о кратком рассказе Карева про наши недавние похождения в тылу у немцев. Количество трофеев, продукты и чистый воздух произвели должное впечатление на молодого парня, поэтому в его лояльности теперь я почти не сомневался, но ради своей врожденной и сбалансированной паранойи я его недели через две все равно прогоню через детектор лжи.
По дороге Катя отвечала на мои вопросы.
— Когда Семенов вышел на связь?
— Минут десять назад.
— Надеюсь, ты работала с ретрансляцией через передатчик большого бункера?
— Конечно. Если у них есть аппаратура РЭБ, то пусть думают, что вы в Перевальном.
— Умничка, где ж мои глаза были, когда Санька за тобой бегал?
— Рядом были, только вы все на жену свою смотрите.
— Ну у каждого свои недостатки. Ну ладно, давай вызывай Семенова, послушаем, что он скажет.
Она взяла в руки тангенту микрофона, несколько раз вызвала Семенова и, когда в динамике раздался его голос, передала управление мне.
— Оргулов на связи. Чего хотел?
— Поговорить хотел, майор.
— Нам есть о чем говорить?
— Твои люди убили Черненко и морских спецов. Надо ответить, Оргулов.
— Ты прекрасно знаешь, кто и как кого убил.
— Не придуривайся. Ни тебе, ни нам не нужна война, так что надо поговорить. А лучше пообщаться с твоим руководством, мы тебе не доверяем.
Я не стал отвечать. Повернулся к Кате.
— Катя, ты передатчики БТРов и танков людей Черненко пеленговала?
— Да, конечно. Частоты знаю.
— Татарские танки и БТРы не нашли?
— Нет, пока все тихо.
— Жаль, тогда давай срочно мне Васильева на связь.
Буквально через секунд десять Васильев ответил:
— Дровосек на связи, Феникс.
— Значит, так, на связь вышел Семенов, гнет пальцы. Он выгнал всю технику. Сейчас Катя тебя по цифровому каналу свяжет с бункером, через него попробуй установить связь с танкистами и экипажами БТРов Семенова. Главное — договорись, чтоб они сидели на одной волне и слушали наш разговор с Семеновым. Тебе на это пять минут, пока я буду ему по ушам ездить.
Пока Катя возилась с вызовом и настройками, я продолжил разговор с Семеновым.
— Да, заявки у тебя серьезные. Подожди десять минут, свяжусь с начальством.
Народ на меня с удивлением смотрел. Даже Олег с присущей ему иронией поинтересовался:
— Ну что, Серега, будешь дальше делать? Завтраками его кормить?
— Жду сигнала от Васильева, что он переговорил с танкистами. Мне главное, чтоб народ слышал все, о чем будем договариваться с Семеновым. Он, дятел, не знает некоторых вещей, а мне есть что предложить и его руководству, и татарам.
Катя сидела, надев наушники, и слушала, о чем говорил Васильев со своими бывшими соратниками.
Минут через десять терпение Семенова закончилось, и он опять вышел на связь.
— Оргулов, ты там случаем от страха не заснул? Я тебе даю еще десять минут, потом начну раскатывать твой гребаный бункер, и ты ответишь и за Черненко, и за спецов ВМС.
— Ты не кричи, я виноват, что спутник еще не вошел в зону уверенного приема, подожди минут десять еще, у меня будет устойчивая связь. Начал бы ты свои разборки часом позже, может быть, уже договорились.
Еще десять-пятнадцать минут у нас в запасе есть. Наконец-то вышел на связь Васильев.
— Феникс, там, в общем, народ настроен весьма серьезно. Гасить нас собрались основательно, но согласились послушать переговоры. Пришлось давить авторитетом.
— Вот и молодец. Сейчас он узнает, что такое черный пиар в исполнении военной разведки. По татарской броне что-то есть?
— Пока нет, но ищем.
Минут через двадцать, когда уже успел попить кофе и рассказать пару анекдотов, Семенов снова вышел на связь.
— Ну что, Оргулов? Ты уже задолбал всех. Или мы разговариваем, или начинаем штурм.
— Тебе не кажется, что ты лезешь не в свои дела. У меня достаточные полномочия, чтоб вести любые переговоры. Но ты не тот человек, с которым я теперь буду что-то оговаривать. Теперь я хотел бы пообщаться с твоим руководством, но напрямую, а не с оборзевшей шестеркой, которая даже толком задачу устранения ненужного командира выполнить не может.
— Я смотрю, ты разговаривать не хочешь. Тянешь время?
— И это тоже. Я же Ильяса предупреждал насчет «стратегов». Как бы ни сложилась ситуация, даже если вы нас тут всех задавите, ваши бункеры будут уничтожены. Все это время мы искали убежища потенциальных противников, отмечали их и маркировали радиомаяками. Это первое. Второе — и ты, и я прекрасно знаем, что ни Черненко, ни спецов ВМС я не уничтожал, это сделали твои дружки татары, с которыми ты давно уже занимаешься торговлей людьми, оружием, продуктами и наркотой. Думаешь, я не знаю, что бункер Ильяса вами использовался как перевалочная база для торговли, и все, кто там побывал, видели клетки, где содержались рабы. Для простой банды в бункере нашлось слишком много нового оружия, боеприпасов в заводской упаковке, явно с консервации. Да, к твоему сведению, Ильяса мы взяли живьем, и он много интересного рассказал про твои дела. Это же ты, сука, слил бандюкам караваны с продуктами.
— Ты что такое говоришь? Кто тебе поверит?
— А мне не надо, чтобы ты верил, главное, что я знаю, у меня есть свидетели и возможность и тебя, и твоих жополизов наказать. Когда «зверьки» убивали Черненко и моряков, моя группа оказалась рядом и успела отбить нападение, спасти моряков. Да и, к твоему сведению, Черненко жив, но тяжело ранен, и мои медики его поднимут на ноги. Это могут подтвердить все, кто раньше жил с вами.
Пауза затягивалась. Видно, я его ударил по живому.
— Ты гонишь. Как всегда…
Рядом стоял прапорщик Вербицкий, которого пригласили для подтверждения моих слов.
— Ну как знаешь, я сейчас дам микрофон бойцу вашего отряда. — Отключив микрофон, сказал Вербицкому: — Юра, говори как есть, как было. Главное, чтоб люди поверили.
— Конечно, товарищ майор.
Он взял микрофон.
— Говорит прапорщик Вербицкий. Меня никто не заставляет, я все делаю добровольно. Значит, так, все, что говорил майор Оргулов, правда. Семенов подставил Черненко и моряков. Полковник жив, даю слово.
Пауза длилась дольше, чем нужно.
— Ты его заставил. Я ни тебе, ни этому щенку не верю.
Я забрал микрофон из рук Вербицкого.
— Твое право. Только вот ответь мне, классный дядя Семенов, отец солдатам, а на хрен ты бандитов в ваш бункер пустил, и они все семьи в заложники взяли? Классный план, Семенов. Мы с «внутряками» бьем морды друг другу, татары оставшихся зачищают, а потом херсонскому спецназу рассказывают сказочку про злобных москалей. Сука ты, Семенов. Я ведь действительно людям помочь хочу.
— Это ты сука. Приполз сюда со своими козлами, стал свой порядок наводить. Война закончилась, Оргулов, и нужно снова налаживать жизнь, а вы, уроды, все еще не навоевались. Вечно вам нужна правда и справедливость. Я тебя еще раз предупреждаю: мне нужна связь с твоим руководством, и это не мое желание. Иначе у тебя будут большие проблемы. У нас тоже кое-что осталось с войны, и сможем удивить твоих московских хозяев.
Пока он вещал, я повернул голову к Кате.
— Быстро связь с Артемьевым.
Она коротко кивнула и стала вызывать Бычка. Санька ответил почти сразу.
— Феникс, Бычок на связи.
— Бычок, ну что там?
— Есть гады, засели в домах. Даже парочка СПГшек установлена. Но подобраться не можем, везде наблюдатели сидят. Если б не тепловизор, хрен бы нашли, качественно запрятались.
— Ориентировочная численность?
— Не меньше сотни. Я так думаю, что они собрались зачищать или нас, или семеновцев.
— Броню татарскую нашли? Главное, где они «Град» поставили?
— Нашли три БТРа и зачуханный Т-72. «Града» найти не можем.
— Бычок, ты понимаешь, что нам это железо не помешает?
— Так Сережа вам ничего не рассказал?
— Наверно, не успел.
— Ну раз он разрешил… Вы сейчас находитесь в бункере под землей. На поверхности сейчас 2013 год. Мы — это часть выживших после Третьей мировой войны…
* * *
Спихнув доктора девчонкам, я пошел в радиорубку, узнать новости по радиоперехвату. Но мне навстречу попалась Катерина, которая сама искала меня. Оказывается, что на связь вышел Семенов и требует меня для разговора. Тут же подошел Дегтярев с ходящим за ним хвостиком прапорщиком Вербицким, которого мы взяли с собой в прошлое. Его переполняли впечатления о чистом мире, о войне с фашистской Германией и о кратком рассказе Карева про наши недавние похождения в тылу у немцев. Количество трофеев, продукты и чистый воздух произвели должное впечатление на молодого парня, поэтому в его лояльности теперь я почти не сомневался, но ради своей врожденной и сбалансированной паранойи я его недели через две все равно прогоню через детектор лжи.
По дороге Катя отвечала на мои вопросы.
— Когда Семенов вышел на связь?
— Минут десять назад.
— Надеюсь, ты работала с ретрансляцией через передатчик большого бункера?
— Конечно. Если у них есть аппаратура РЭБ, то пусть думают, что вы в Перевальном.
— Умничка, где ж мои глаза были, когда Санька за тобой бегал?
— Рядом были, только вы все на жену свою смотрите.
— Ну у каждого свои недостатки. Ну ладно, давай вызывай Семенова, послушаем, что он скажет.
Она взяла в руки тангенту микрофона, несколько раз вызвала Семенова и, когда в динамике раздался его голос, передала управление мне.
— Оргулов на связи. Чего хотел?
— Поговорить хотел, майор.
— Нам есть о чем говорить?
— Твои люди убили Черненко и морских спецов. Надо ответить, Оргулов.
— Ты прекрасно знаешь, кто и как кого убил.
— Не придуривайся. Ни тебе, ни нам не нужна война, так что надо поговорить. А лучше пообщаться с твоим руководством, мы тебе не доверяем.
Я не стал отвечать. Повернулся к Кате.
— Катя, ты передатчики БТРов и танков людей Черненко пеленговала?
— Да, конечно. Частоты знаю.
— Татарские танки и БТРы не нашли?
— Нет, пока все тихо.
— Жаль, тогда давай срочно мне Васильева на связь.
Буквально через секунд десять Васильев ответил:
— Дровосек на связи, Феникс.
— Значит, так, на связь вышел Семенов, гнет пальцы. Он выгнал всю технику. Сейчас Катя тебя по цифровому каналу свяжет с бункером, через него попробуй установить связь с танкистами и экипажами БТРов Семенова. Главное — договорись, чтоб они сидели на одной волне и слушали наш разговор с Семеновым. Тебе на это пять минут, пока я буду ему по ушам ездить.
Пока Катя возилась с вызовом и настройками, я продолжил разговор с Семеновым.
— Да, заявки у тебя серьезные. Подожди десять минут, свяжусь с начальством.
Народ на меня с удивлением смотрел. Даже Олег с присущей ему иронией поинтересовался:
— Ну что, Серега, будешь дальше делать? Завтраками его кормить?
— Жду сигнала от Васильева, что он переговорил с танкистами. Мне главное, чтоб народ слышал все, о чем будем договариваться с Семеновым. Он, дятел, не знает некоторых вещей, а мне есть что предложить и его руководству, и татарам.
Катя сидела, надев наушники, и слушала, о чем говорил Васильев со своими бывшими соратниками.
Минут через десять терпение Семенова закончилось, и он опять вышел на связь.
— Оргулов, ты там случаем от страха не заснул? Я тебе даю еще десять минут, потом начну раскатывать твой гребаный бункер, и ты ответишь и за Черненко, и за спецов ВМС.
— Ты не кричи, я виноват, что спутник еще не вошел в зону уверенного приема, подожди минут десять еще, у меня будет устойчивая связь. Начал бы ты свои разборки часом позже, может быть, уже договорились.
Еще десять-пятнадцать минут у нас в запасе есть. Наконец-то вышел на связь Васильев.
— Феникс, там, в общем, народ настроен весьма серьезно. Гасить нас собрались основательно, но согласились послушать переговоры. Пришлось давить авторитетом.
— Вот и молодец. Сейчас он узнает, что такое черный пиар в исполнении военной разведки. По татарской броне что-то есть?
— Пока нет, но ищем.
Минут через двадцать, когда уже успел попить кофе и рассказать пару анекдотов, Семенов снова вышел на связь.
— Ну что, Оргулов? Ты уже задолбал всех. Или мы разговариваем, или начинаем штурм.
— Тебе не кажется, что ты лезешь не в свои дела. У меня достаточные полномочия, чтоб вести любые переговоры. Но ты не тот человек, с которым я теперь буду что-то оговаривать. Теперь я хотел бы пообщаться с твоим руководством, но напрямую, а не с оборзевшей шестеркой, которая даже толком задачу устранения ненужного командира выполнить не может.
— Я смотрю, ты разговаривать не хочешь. Тянешь время?
— И это тоже. Я же Ильяса предупреждал насчет «стратегов». Как бы ни сложилась ситуация, даже если вы нас тут всех задавите, ваши бункеры будут уничтожены. Все это время мы искали убежища потенциальных противников, отмечали их и маркировали радиомаяками. Это первое. Второе — и ты, и я прекрасно знаем, что ни Черненко, ни спецов ВМС я не уничтожал, это сделали твои дружки татары, с которыми ты давно уже занимаешься торговлей людьми, оружием, продуктами и наркотой. Думаешь, я не знаю, что бункер Ильяса вами использовался как перевалочная база для торговли, и все, кто там побывал, видели клетки, где содержались рабы. Для простой банды в бункере нашлось слишком много нового оружия, боеприпасов в заводской упаковке, явно с консервации. Да, к твоему сведению, Ильяса мы взяли живьем, и он много интересного рассказал про твои дела. Это же ты, сука, слил бандюкам караваны с продуктами.
— Ты что такое говоришь? Кто тебе поверит?
— А мне не надо, чтобы ты верил, главное, что я знаю, у меня есть свидетели и возможность и тебя, и твоих жополизов наказать. Когда «зверьки» убивали Черненко и моряков, моя группа оказалась рядом и успела отбить нападение, спасти моряков. Да и, к твоему сведению, Черненко жив, но тяжело ранен, и мои медики его поднимут на ноги. Это могут подтвердить все, кто раньше жил с вами.
Пауза затягивалась. Видно, я его ударил по живому.
— Ты гонишь. Как всегда…
Рядом стоял прапорщик Вербицкий, которого пригласили для подтверждения моих слов.
— Ну как знаешь, я сейчас дам микрофон бойцу вашего отряда. — Отключив микрофон, сказал Вербицкому: — Юра, говори как есть, как было. Главное, чтоб люди поверили.
— Конечно, товарищ майор.
Он взял микрофон.
— Говорит прапорщик Вербицкий. Меня никто не заставляет, я все делаю добровольно. Значит, так, все, что говорил майор Оргулов, правда. Семенов подставил Черненко и моряков. Полковник жив, даю слово.
Пауза длилась дольше, чем нужно.
— Ты его заставил. Я ни тебе, ни этому щенку не верю.
Я забрал микрофон из рук Вербицкого.
— Твое право. Только вот ответь мне, классный дядя Семенов, отец солдатам, а на хрен ты бандитов в ваш бункер пустил, и они все семьи в заложники взяли? Классный план, Семенов. Мы с «внутряками» бьем морды друг другу, татары оставшихся зачищают, а потом херсонскому спецназу рассказывают сказочку про злобных москалей. Сука ты, Семенов. Я ведь действительно людям помочь хочу.
— Это ты сука. Приполз сюда со своими козлами, стал свой порядок наводить. Война закончилась, Оргулов, и нужно снова налаживать жизнь, а вы, уроды, все еще не навоевались. Вечно вам нужна правда и справедливость. Я тебя еще раз предупреждаю: мне нужна связь с твоим руководством, и это не мое желание. Иначе у тебя будут большие проблемы. У нас тоже кое-что осталось с войны, и сможем удивить твоих московских хозяев.
Пока он вещал, я повернул голову к Кате.
— Быстро связь с Артемьевым.
Она коротко кивнула и стала вызывать Бычка. Санька ответил почти сразу.
— Феникс, Бычок на связи.
— Бычок, ну что там?
— Есть гады, засели в домах. Даже парочка СПГшек установлена. Но подобраться не можем, везде наблюдатели сидят. Если б не тепловизор, хрен бы нашли, качественно запрятались.
— Ориентировочная численность?
— Не меньше сотни. Я так думаю, что они собрались зачищать или нас, или семеновцев.
— Броню татарскую нашли? Главное, где они «Град» поставили?
— Нашли три БТРа и зачуханный Т-72. «Града» найти не можем.
— Бычок, ты понимаешь, что нам это железо не помешает?