Паранормы. Незримая пуля

– Смотря о какой морали вы говорите. Есть христианская мораль, есть исламская, иудейская, китайская.

– Да о любой. Все они – суть отголоски единой морали, имеющей глубокую эволюционную природу. Она на миллионы лет старше человечества, если хотите знать. Вот вы упомянули СССР. А ведь только в этой соцсистеме поддерживалась долгосрочная ориентация на светлое будущее, что и являло собой народную российскую мораль. Только в СССР были созданы такие общественные отношения, когда человек труда был почитаем и имел право на достойную старость. Так называемых «светских львиц» не то что не пустили бы в приличное общество и на телевидение, но подняли бы на смех! Кто это? Что это? Да что говорить! – Устоев с горечью махнул рукой.

– Да, от развала Союза мы многое потеряли, – сказал Вересаев, сочувственно посмотрев на Данилу Фомича. – Надо же было умудриться дожить в двадцать первом веке до талонов на питание, имея к концу двадцатого такие доходы от продажи нефти, газа, руды и алмазов! С такой космической, военной и атомной промышленностью!

– Эк, куда вас занесло, друзья, – сказал вошедший в комнату Мараев. – На минуту оставить нельзя, словно вам по девяносто лет, начинаете ностальгические дебаты по давно обсуждённым потерям.

Шестидесятилетний председатель КЗО был сух, подтянут, энергичен, и острый взгляд его прозрачно-голубых глаз выдерживал далеко не каждый человек.

Присутствующие обменялись смущёнными взглядами, расселись вокруг овального дубового стола с массивными ножками.

Комната совещаний, она же – кабинет Мараева, была небольшой, стандартно и скудно обставленной. В ней умещались два стола, восемь стульев, стоящих у стен и возле столов, книжный шкаф, сейф и плоский телевизор на стене.

На столе стоял экран компьютера, а в углах комнаты располагались четыре стойки аппаратной защиты от любых видов взлома и прослушивания. А компьютерная система связи, используемая Мараевым, позволяла ему разговаривать в скайп-режиме с любым абонентом в любой точке земного шара.

Сев за стол, Михаил Модестович включил компьютер, бегло просмотрел какие-то сообщения и перевел взгляд на руководителей КЗО.

– Полковника Ланина вызвали?

Все посмотрели на шестого участника совещания, генерала Добрынина, бывшего начальника ГРУ по подбору кадров. «Призрак» создавался единовременными усилиями в секретных недрах ФСБ и Минобороны, но его главным координатором считался Добрынин, утвердивший кандидатуру Сивкова на посту командира подразделения слиперов, а после его гибели – кандидатуру полковника Ланина.

– «Призрак» ушёл в глубокое подполье, – ровным голосом сообщил Добрынин, большой, обманчиво рыхлый и мягкий, с поистине славянским открытым лицом и доброжелательной складкой губ. – Ланин сменил все коды и пароли. Найти его проблематично, он сам выйдет на связь.

По кабинету прошелестело единое движение.

– Это… неожиданно! – тихо проговорил Устоев.

– Он объяснил, в чём дело? – спросил Вересаев.

– У аналитиков «Призрака» возникли подозрения в части информационного обеспечения операций. Они не обвиняют нас конкретно, что кто-то работает на врага…

– Этого только не хватало! – проворчал Брусникин.

– Но предпочитают перестраховаться. Поэтому наше участие в их деятельности прекращается.

– Какого чёрта?! – не выдержал Козодоев. – Они за кого себя считают?

Добрынин посмотрел на директора ФСБ с немалой дозой сочувствия.

– Понимаю вас, Иван Егорович, но по большому счёту они правы. Последние события позволяют усомниться в секретности операций слиперов. Кто-то их отслеживает.

– Это переходит все границы…

– Успокойтесь, Иван Егорович, – сказал Мараев. – Я хорошо знаю Ланина и верю в его адекватность. Проблема, очевидно, существует, и нам тоже придётся принять участие в её решении. Но сначала о делах насущных. Что у вас, Валерий Захарович?

– Разрешите с общей ситуации? Так сказать, что кроется за фасадом мнимого благополучия в стране и что скрывает напрочь коррумпированное правительство и чиновничий аппарат в целом.

– Если только недолго.

– Хватит и пяти минут. Начну с грустного. Надеюсь, вы помните заявление журналиста Георгия Примакова о том, что потенциал национального предательства в России огромен, как никогда. Так вот он ещё больше, чем нам представляется! Правительство страны стало самой антироссийской организацией! Его экономический блок открыто готовит крах стране, а что делает Нацбанк – не поддаётся никакому разумению! На шее народа затягивается петля негативной информации о казнокрадах, лжецах и ворах в государственной власти и в структурах местного самоуправления. Каждый день – новые скандалы и разоблачения. И при этом явные преступники не только избегают уголовного преследования, но и назначаются на свои посты на очередной срок да ещё с благодарностью и почестями. Ельцин и Горбачёв развалили СССР, а им за это памятники и благодарности от правительства и президента! Чубайс, Бурдюк, Сергеева, дети старого прокурора – стали уже словесным оборотом, но остаются у власти! И всем им помогает огромная армия СМИ, кормящаяся исключительно за счёт заморских грантов или отстёгивания миллиардерами местного пошиба.

– Не вся, – возразил Устоев. – Есть журналисты и на нашей стороне. Мы уже почти сотню обгадившихся СМИ обозначили иноагентами, урезав их активность.

– Они всё равно умудряются гадить нам то здесь, то там. Образование и наука – притча во языцех, управляют процессами реструктуризации этих ведомств абсолютно некомпетентные люди. Я бы только за одно название вводимых в школах якобы воспитателей – «коучей» – расстреливал бы тех, кто вписывает этих «коекакучей» в программы обучения и воспитания молодого поколения! А выиграл в результате господин Оскар, который, кстати, и управляет страной, опираясь на ещё одну армию – денежную.

– Всё? – спросил Мараев.

– Могу добавить справочку, имеющую огромное значение, несмотря на её кажущуюся несущественность. Известна пословица: человек есть то, что он ест. А известно ли вам, что только в России безудержно суют низкокачественное пальмовое масло во все продукты питания, практически без исключения? Известно ли вам, что от этого продукта здоровье наших детей резко упало за последние десять лет? Медики буквально кричат об этом на каждом углу, их кто-нибудь слышит?

– Виноват Роспотребнадзор, – буркнул Вересаев.

– Доля вины Роспотребнадзора есть, и мы обязательно должны заняться его руководством. Но в большей степени виноваты владельцы пищевой отрасли, и ограничить их можно только силовыми методами. На правительство надежды мало, министры сами работают на олигархов и получают откаты.

– Что ж, Валерий Захарович, картина и в самом деле неприглядная, – сказал Мараев, – в то время как телевидение постоянно лжёт, успокаивая народ «ростом благосостояния» и тем, что у нас всё под контролем.

– А разве не так? – поднял брови Устоев. – У нас действительно всё под контролем. Любое позитивное начинание тут же обрастает шубой чиновников и захлёбывается. А когда правительство доведёт цифровизацию всего и вся до предела, введя видео- и фейс-контроль, как в Китае, мы поголовно придём в состояние стада лузеров, пасущееся в Сети. Хорошо живётся в России только тем, кто во власти. Пока финансами занимаются те, кто хранит деньги за рубежом, а образованием те, чьи дети учатся за границей, порядка в стране не будет! Недаром же говорят, чтобы в России быть богатым, надо стать или коррупционером, или борцом с коррупцией. А повсеместный цифровой контроль введут, никого не спрашивая.

– Ну, до этого ещё далеко.

– Ох, уверяю вас, не успеете оглянуться. Действовать надо быстрее.

– У нас в оперативниках всего трое слиперов, – напомнил Добрынин. – Мы буксуем. Хорошо смогли уберечь президента от зомбирования. Но ведь наши конкуренты из «трёхсотого» не остановятся.


– Вот об этом и поговорим, – сказал Мараев, пробежав глазами текст какого-то документа на экране. – Надо решать глобальные задачи, которые растут как грибы, а не заниматься мышиной вознёй, корректируя мелких чиновников. По сути Россия давно находится в кольце врагов. Достаточно вспомнить, что мы только с Польшей воевали больше ста раз! С остальными странами Европы – больше двухсот раз. И продолжаем воевать, хотя принципы ведения войн изменились радикально. А недавняя трёхдневная война с Украиной в Донбассе, закончившаяся поражением ВСУ и установлением контроля Донецка над всем Донбассом, показала, что на первое место в таких войнах выходят новые технологии. К счастью, конфликт не перерос в большую горячую войну, американцы и натовцы, покричав, не рискнули ввязаться. Но риск был, а мы не смогли откорректировать зарубежных вояк, особенно украинских, люто ненавидящих всё русское.

– Разве «Призрак» не помог в этом деле? – неуверенно спросил Устоев.

– По мелочи, – ответил Добрынин. – Слипер не смог подобраться близко к президенту Украины и перепрограммировал только командующего моторизованным корпусом ВСУ генерала Соловейко. ВСУ приостановились, и обороне ДНР удалось дождаться наших танков.

– Поэтому и надо бить по верхам, – убеждённо проговорил Мараев. – А это, в первую очередь, президенты и премьеры, во вторую – идеологические центры.

– К сожалению, наша военная доктрина работает от обороны, – сухо сказал Козодоев. – Ни Советский Союз, ни Россия никогда не применяли оружие первыми, только в ответ на прямые угрозы, когда иного выхода просто не оставалось. Примеры – Афганистан, Грузия, Крым, та же Украина. Американцам и иже с ними и напрягаться-то особенно не надо, наши власти, что советские, что нынешние, сами продадут врагу что угодно, от нефти и газа до леса, удобрений, золота и алмазов.

– Либо просто переведут им деньги, – сказал Вересаев, – как это сделал Нацбанк, купив якобы ценные бумаги у США. Ведь без взяток начальству банка точно не обошлось.

– Можно и без взяток, – возразил Брусникин. – Если это самое начальство вчистую работает на Запад и получает там зарплату.

– Нацбанком «Призрак» уже занимается, – сказал Мараев с заминкой. – Ну или должен заниматься, задание выдано давно. Для коррекции работы руководителей таких структур нужна тщательная подготовка, чтобы не получилось срыва, означающего катастрофу. Мы знаем, что президенту подсказывал неверные решения советник Долгий. В результате вмешательства слиперов он потерпел поражение и лежит в коме. Но у него должен появиться сменщик.

– Смотрящий номер два, – хмыкнул Брусникин.

– Вот его надо вычислить как можно быстрей. У вас есть что-нибудь, Иван Егорович?

Козодоев ослабил галстук: в кабинете было жарко. А он всегда одевался с подчёркнутой официальностью и строгостью.

– У советника Долгого было шесть помощников.

– Было?

– Трое уже в бегах, умчались якобы в командировки за рубеж, как только узнали о том, что их патрон в больнице. Осталось трое, и мы их проверяем. Пока что ни на одного из них не нашлось никакого компромата.

– Удивительно, – пробормотал Брусникин.

Козодоев кивнул.

– Сам удивлён. Люди на такие посты взбираются тяжко, особенно если не имеют социальных лифтов. А из этих троих ни один не вошёл во власть через знакомых или взятки. Всех выбирали и продвигали российские общественные организации вроде Народного фронта.

– Это говорит лишь о том, что они хорошо подготовились решать задачу и идти вперёд мелкими шажками.

– Не думаю, что все трое являются агентами ЦРУ, – пошутил Козодоев.

– Но лучше перестраховаться. Кто эти трое?

– Фистулов Борис Аркадьевич, юрист, Делегацкий Дмитрий Игоревич, финансист, и Смоляр Иван Архипович, заместитель главы Администрации президента и член исполкома Народного фронта.

– Знаю только последнего.

– Надо дать задание слиперам, чтобы они проверили этих господ, – сказал Устоев. – И дело с концом.

– Дело вовсе не такое простое, как вам кажется, Данил Фомич.

– Но без проверки не обойтись.

Козодоев сжал зубы, не желая спорить.

– Теперь поговорим о наиболее важном деле из всех предлагаемых, – сказал Мараев. – Нам нужен свой человек в «Комитете 300».

По кабинету расползлась тишина.

Мараев наметил улыбку.

– Что примолкли?

– Но ведь этот клуб миллиардеров… – начал Устоев.

– Хотите сказать, нам не по зубам?

– Ну-у… в общем…

– По большому счёту он действительно нам неподконтролен, – сказал Козодоев. – Хотя мы и работаем с ним, накапливая информацию. Не секрет, что операция по разработке пандемии коронавируса была инспирирована руководством Комитета под управлением Бенджамина де Ротшильда, потомка основателей клана Ротшильдов в седьмом поколении. Концепция сработала прекрасно, хотя мы оказались успешнее остального мира, разработав вакцину от ковида первыми. Но развитие пандемии позволило глобальным корпорациям начать разработку ещё более агрессивных видов вирусов. Атака ещё впереди, и мы отслеживаем деятелей этого клана, тем более что Бенджамина убили.

– Известно, за что? – подал голос Вересаев.

– Предположительно за поддержку Трампа во время выборов президента, так как Бенджамин намеревался вбросить в Сеть сведения о Байдене взрывного характера. Но вполне может быть реальным и второй вариант: младший Ротшильд поспешил рассекретить разработку нового штамма, за которую заплатили МВФ, Всемирный банк развития и Банк международных расчётов. Вот его и грохнули.

– Теперь вы понимаете, зачем нам «крот» в «Комитете 300»? – прищурился Мараев.

– Мы обязаны знать, какую гнусность готовит он нам, – сказал Вересаев.