Папа за триста дней

- Звони, - равнодушно пожал плечами полицейский. Алена сглотнула, заворожено наблюдая за тем, как от этого движения погоны на его кителе подпрыгнули и вновь опустились на плечи. Заторможенно моргнув, она дернула замочек на сумочке, которую не иначе как чудом успела захватить с собой. Заглянула внутрь. В отчаянии потрясла. И только потом вспомнила, что оставила телефон на столе.



- У меня нет телефона! — прошептала она.



- Нету ручек - нет конфетки.



- Но я должна позвонить!



-А я тебе что? Телеграф? Нет телефона - стукни в рельсу, - заржал мерзавец в форме.



- Послушайте, у меня дети! Я не могу просто так взять и... и... сесть в тюрьму! О них нужно кому-то позаботиться.



- Не переживайте. О них позаботится государство.



- Государство? Какое еще государство?! Это мои дети! - всегда сдержанная, в тот момент она почти визжала. - Я должна позвонить. Я имею право, слышите?



Ноль внимания! Алена вцепилась в решетку пальцами. Приникла лбом. Прохлада металла чуть остудила голову.



«Думай, Алена, думай! Вспоминай, что он говорил!»



- Вы не могли бы повторить, в чем меня обвиняют?



- В похищении. А теперь заткнись, не то я тебе помогу!



В похищении. Да-да, он что-то такое говорил. В похищении! Ну, надо же...



Дальнейшие события разворачивались довольно стремительно. Её допросили, почему-то расспрашивая о Веньке и Нике. Она пыталась объяснить, что просто не могла похитить пасынка. В конце концов, у нее на него была даже доверенность. Правда, на выезд из страны, но все же. Вот только, кажется, следователь её не слышал.



- Я должна позвонить! Вы не понимаете. У меня дети! — повторила, наверное, в сотый раз.



- Конечно-конечно. Звоните.



Алена в отчаянии зажмурилась, уверенная в том, что над ней опять издеваются.



- У меня нет телефона. Он остался в ресторане, - устало шепнула она.



Следователь отвлёкся от своих бумажек. Глянул на нее поверх очков в тонкой металлической оправе и пододвинул к ней стационарный телефон.




- Звоните.



Это было так неожиданно, что Алена не могла поверить своим глазам. Даже когда

схватила сальную, будто закопченную трубку. Даже когда нажала на кнопку «оп» и услышала протяжный гудок.



- Ну что же вы медлите? Звоните.



Алена улыбнулась дрожащими губами. Уставилась на кнопки, с трудом справляясь с подступающей паникой. Как там нужно? Три два пять... Или шесть? Это шесть? Или восемь? Непослушные пальцы нажимали совсем не те кнопки, что ей было нужно. Или те? Она не помнила ни одного номера! Господи...



- Послушайте, у меня не так много времени, - следователь, конечно, был намного приятнее задержавшего ее мужика, но и его терпение было не безграничным. Он подгонял ее и давил. И от этого давления Алена никак не могла сосредоточиться и вспомнить последовательность цифр. Ее грудь нервно вздымалась, она с отчаянием хватала воздух, но того все равно было мало. Слезы бессилия подступали к глазам. Страх прокатывался по телу волнами.



- Сейчас... Одну минутку. Я вспомню!



Три восемь пять...



- Алло!



- Здравствуйте! Можно Артема?



- Артема? Не знаю никакого Артема!



Гудки... Женщина на том конце сбросила вызов. Алена сглотнула. Бросила на наблюдающего за ней следователя еще один наполненный отчаянием взгляд:



- Можно я попробую еще раз?



- Валяйте.



И снова мимо! Аленой завладевала истерика. Она принялась набирать цифры в другой последовательности. И еще, и еще... Всхлипывая, утирая нос ладонью. Дедушка бы сказал, что это неприлично. Но прямо сейчас ей было все равно!



- Я должна предупредить... - бессвязно бормотала она, - Понимаете, Венька сильно расстроится, если я задержусь. Он очень напуган.



- За ним присмотрят специалисты органов опеки.



- Какой еще опеки? - застыла Алена.



- Я же вам сказал. Ребенка у вас изымут. - следователь раздраженно отбросил ручку. - Вы вообще понимаете, что я говорю?