Память
Часть 35 из 60 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– На «Триумф», куда еще? Приводить массы в движение.
– Но ты можешь передать… Кто там сейчас дежурит?
– Бел Торн.
– Ага. Пойдем разыщем Айвена – он поможет отправить сообщение на «Триумф». – Он посмотрел на фиолетовые тени вокруг глаз Элли. – И вообще, сколько ты уже на ногах?
– Ну, как минимум… – Элли взглянула на часы, – часов тридцать.
– Пора бы вам научиться разумно распределять обязанности, коммандер Куин. Используйте своих помощников. И вообще, тебе надо выспаться, не то свалишься. Я найду вам комнату в посольстве… – Элли встретила его взгляд и внезапно улыбнулась. – Если, конечно, хочешь, – поспешил добавить Майлз.
– Правда найдешь? – спросила она. – Ну что ж, буду очень рада.
Они навестили Айвена, потевшего за комм-пультом, и связались по секретному каналу с «Триумфом». Майлз с радостью отметил, что у Айвена еще куча работы. И они направились в апартаменты к Майлзу.
Элли кинулась в ванную по праву «чур, я первая». Вешая мундир в шкаф, Майлз обнаружил свое кошачье одеяло, скомканное в углу: видимо, перепуганный клон запихнул его туда в первую же ночь. Майлз поднял черный мех, тот нежно замурлыкал. Майлз расстелил его на постели, тщательно разгладил:
– Вот так.
Элли удивительно быстро вышла из душа, расправляя пальцами влажные кудри. Вокруг бедер у нее было соблазнительно обернуто полотенце. Завидев кошачье одеяло, она улыбнулась, вспрыгнула на кровать и зарылась в него пальцами ног. Мех задрожал и замурлыкал еще громче.
– О! – сказал Майлз, не отрывая глаз от дивного зрелища. Потом в райский сад его наслаждения вползло сомнение. Он с трудом сглотнул. – Ты здесь… э-э… в первый раз? – спросил Майлз, надеясь, что говорит небрежно.
– Угу. Не знаю почему, но я ожидала увидеть что-то средневековое. А здесь как в обычной гостинице. Барраяр и гостиница – вот чудеса!
– Это же Земля, – напомнил ей Майлз. – А Период Изоляции Барраяра миновал сто лет назад. У тебя вообще какие-то странные представления о Барраяре… Элли, я там, в камере, думал, что мой клон не… э-э… Ты уверена, что не заметила никакой разницы за эти четыре дня? Неужели он был настолько правдоподобен?
И Майлз вымученно улыбнулся, со страхом ожидая ответа. А что, если она ничего не заметила? Неужели в его шкуру может влезть кто угодно, любая примитивная особь? Или того хуже – что, если она все-таки заметила разницу и клон ей понравился больше?..
Элли смутилась:
– Заметила, да. Но перейти от ощущения, что с тобой что-то неладно, к уверенности, что это вообще не ты… И потом, мы так мало общались с твоим клоном. Только разговаривали по комму, да еще была двухчасовая поездка в город, когда мы вырвали Данио и его веселую компанию из лап местной полиции. В это время я решила, что ты сошел с ума. Потом подумала, что ты, наверное, задумал что-то, но не хочешь поделиться со мной, потому что я… – голос у нее вдруг померк, – тебе разонравилась.
Майлз облегченно вздохнул. Значит, клон не успел… гм! Он виновато улыбнулся Элли.
– Видишь ли, когда ты на меня так смотришь, – принялась объяснять она, – я чувствую себя… хорошо. Не в смысле тепло и пушисто, хотя это тоже есть…
– Тепло и пушисто, – счастливо вздохнул Майлз, прижимаясь к ней.
– Перестань, дурачок! – закричала Элли и крепко обняла его. Так крепко, словно готовясь немедленно вступить в схватку с любым, кто захочет отнять его у нее. – Все. Ты сделал меня бесстрашной. О Боже… я… я все могу. Я теперь ничего не боюсь. Не боюсь пробовать. Не боюсь того, что могут подумать. Твой клон – какое облегчение узнать это! – заставил меня думать, что со мной что-то не так. Хотя как вспомню, насколько легко они тебя захватили, я готова…
– Ш-ш, ш-ш. – Майлз прижал палец к ее губам. – С тобой все в порядке, Элли. – Он блаженно уткнулся в ее ладони. – Ты – королева.
«Моя королева».
– Теперь понимаешь? Может, это и спасло тебе жизнь. Я собиралась держать тебя… его… в курсе поисков Галени, пусть даже это будут промежуточные отчеты. И если бы я исполнила свое намерение, он бы узнал, что мы усиленно разыскиваем Галени…
– И приказал бы прекратить поиски…
– Конечно. Но тут, когда наметился успех, я решила еще раз все проверить. А потом сделать тебе сюрприз – преподнести результат на блюдечке с голубой каемочкой… Честно говоря, мне хотелось одного – вернуть твое расположение. В некотором смысле он сам помешал рассказать о наших находках.
– Если тебя это утешит, дело не в том, что ты не нравилась ему. Твое лицо, не говоря уж об остальном, на некоторых мужчин действует именно так. Сковывает их.
– Да, лицо… – Ее пальцы бессознательно прикоснулись к щеке, а потом нежно взъерошили Майлзу волосы. – Кажется, ты точно определил это. Ведь ты один знал меня, когда у меня было мое прежнее лицо, и никакого лица, и новое лицо. И только для тебя это было всегда одно и то же лицо.
Незабинтованной рукой он провел по дугам ее бровей, идеально правильному носу, задержался у губ, получив поцелуй, тронул гордый подбородок, спустился на атласную кожу шеи.
– Да, твое лицо… Я был тогда молодым дурачком. В тот момент это казалось мне прекрасным и только потом я понял, как трудно с таким лицом.
– Я тоже поняла это не сразу, – вздохнула Элли. – Первые полгода я была в восторге. Но когда какой-то солдат во второй раз попробовал за мной поухаживать, вместо того чтобы выполнять приказ, я поняла, что столкнулась с проблемой. Мне пришлось найти и усвоить приемы, которые заставляли людей реагировать на мою суть, а не внешность.
– Я понимаю, – сказал Майлз.
– О боги, конечно, ты понимаешь! Ты все понимаешь! – Она мгновение смотрела на него так, словно видела впервые, потом нежно поцеловала. – Я только сейчас поняла, сколько узнала от тебя. Сколько переняла. Как я люблю тебя!
Когда они прервали поцелуй, чтобы отдышаться, Элли предложила:
– Хочешь массаж?
– Ты – мечта алкоголика, Куин.
Майлз плюхнулся на мех и отдался Элли душой и телом. В пять минут ее сильные руки заставили его расстаться со всеми желаниями, кроме, может быть, двух. Удовлетворив которые оба заснули как убитые, и их не мучили никакие кошмары.
Майлз с трудом проснулся, когда в дверь постучали.
– Убирайся, Айвен, – простонал он, уткнувшись в мех. – Иди поспи где-нибудь на скамейке, а?
Элли включила свет, вскочила с постели, натянула черную футболку и серые форменные брюки и прошлепала к двери, не обращая внимания на бормотание Майлза:
– Нет, нет не впускай его…
Стук стал громче и настойчивее.
– Майлз! – Айвен уже ввалился в дверь. – А, привет, Элли. Майлз!
И Айвен принялся тормошить его.
Майлз только глубже зарылся в меховое одеяло.
– Ладно, можешь лечь в постель, – промямлил он. – Только не жди, чтобы я тебя укладывал…
– Вставай, Майлз!
Майлз наконец высунул голову из-под одеяла.
– Вот еще! А который час?
– Примерно полночь.
Возмущенно фыркнув, Майлз снова нырнул под одеяло. Три часа сна – и это после всего, что он перенес за последние четыре дня?! Но Айвен с несвойственной ему безжалостностью вырвал у Майлза из рук живой мех и отбросил в сторону.
– Тебе надо встать, – отрезал он. – Быстро. Одевайся. И щетину с лица соскобли. Надеюсь, у тебя найдется чистый мундир… – Он уже рылся в шкафу. – Вот!
Майлз ошалело сжимал зеленую тряпку, которую швырнул ему Айвен.
– Что такое? Пожар что ли? – выговорил он наконец.
– Почти. Элен Ботари-Джезек только что явилась с Тау Кита. А я и не знал, что ты отправил ее туда.
– О! – Майлз проснулся мгновенно. Куин уже оделась и проверяла, на месте ли парализатор. – Ага, одеться надо. Но бриться ради нее не обязательно.
– Поскольку раздражения кожи от щетины у нее не будет, – пробормотала Элли рассеянно.
Майлз подавил ухмылку.
– Ради нее, может, и не обязательно, – сурово заявил Айвен, – но не думаю, что коммодор Дестанг придет в восторг от твоей помятой физиономии.
– Дестанг? Он здесь? – Тут Майлз проснулся окончательно. – Что это ему вздумалось? – Но, припомнив кое-какие факты, которые он включил в отправленный с Элен рапорт, Майлз все понял. Шеф службы безопасности сектора просто не мог не приехать и не возглавить расследование. – О Боже… Надо ему все растолковать, пока он не пристрелил беднягу Галени на месте…
Он включил холодный душ на полную мощность. Элли сунула ему в здоровую руку чашку кофе, а когда он оделся, придирчиво осмотрела.
– Все в порядке, кроме лица, – сообщила она. – Тут ничего не попишешь.
Майлз провел рукой по гладко выбритому подбородку:
– Я пропустил какой-нибудь кусок?
– Нет, я в восхищении от ваших синяков. И глаз, разумеется, также. После недельного запоя глаза и то не такие…
– Что ж, и на том спасибо.
– Сам напросился.
Пока они поднимались в лифте, Майлз прикидывал, что ему известно о Дестанге. Предыдущие встречи с коммодором были непродолжительными и официальными, но вполне корректными. Командующий службой безопасности второго сектора был опытным офицером и привык выполнять свои нелегкие обязанности (координацию разведывательной деятельности, обеспечение безопасности барраярских посольств, консульств и приезжающих важных персон, помощь барраярским подданным, попадающим в неприятности) самостоятельно, почти без вмешательства далекого Барраяра. Во время двух или трех операций, которые дендарийцы проводили в его секторе, приказы и деньги шли через него вниз, а рапорты – вверх без всяких осложнений.
Коммодор сидел в рабочем кресле Галени, перед его комм-пультом. Когда Айвен, Майлз и Элли оказались в кабинете, Майлз заметил, что Галени стоит навытяжку, хотя стульев было предостаточно. Он стоял по стойке «смирно», словно закованный в латы, полуприкрытые глаза, непроницаемое лицо. Элен Ботари-Джезек неуверенно наблюдала за происходящим, как человек, бросивший камешек с горы и услышавший отдаленный гул камнепада. Завидев Майлза, она облегченно перевела дух и отдала ему честь (хотя он был не в дендарийском мундире) почти символическим жестом – это была передача ответственности. Так человек избавляется от сумки с живыми змеями, которую ему дали посторожить.
«Все. Занимайся этим сам».
Майлз кивнул: «Ладно».
– Сэр! – Майлз козырнул Дестангу.
Дестанг ответил тем же, бросив на него пронзительный взгляд, напомнивший Майлзу первую встречу с Галени. Ну вот. Еще один недовольный командир. Дестангу было около шестидесяти: худой, седеющий, ниже среднего роста. Несомненно, родился после окончания цетагандийской оккупации, когда всеобщее недоедание сказалось на целом поколении. Во время покорения Комарры вполне мог быть молодым офицером, во время восстания – в средних чинах. Обладает всесторонним боевым опытом, как все выросшие в смутные времена.
– Вас уже ознакомили с обстановкой, сэр? – начал Майлз. – Мой первый рапорт безнадежно устарел.
– Но ты можешь передать… Кто там сейчас дежурит?
– Бел Торн.
– Ага. Пойдем разыщем Айвена – он поможет отправить сообщение на «Триумф». – Он посмотрел на фиолетовые тени вокруг глаз Элли. – И вообще, сколько ты уже на ногах?
– Ну, как минимум… – Элли взглянула на часы, – часов тридцать.
– Пора бы вам научиться разумно распределять обязанности, коммандер Куин. Используйте своих помощников. И вообще, тебе надо выспаться, не то свалишься. Я найду вам комнату в посольстве… – Элли встретила его взгляд и внезапно улыбнулась. – Если, конечно, хочешь, – поспешил добавить Майлз.
– Правда найдешь? – спросила она. – Ну что ж, буду очень рада.
Они навестили Айвена, потевшего за комм-пультом, и связались по секретному каналу с «Триумфом». Майлз с радостью отметил, что у Айвена еще куча работы. И они направились в апартаменты к Майлзу.
Элли кинулась в ванную по праву «чур, я первая». Вешая мундир в шкаф, Майлз обнаружил свое кошачье одеяло, скомканное в углу: видимо, перепуганный клон запихнул его туда в первую же ночь. Майлз поднял черный мех, тот нежно замурлыкал. Майлз расстелил его на постели, тщательно разгладил:
– Вот так.
Элли удивительно быстро вышла из душа, расправляя пальцами влажные кудри. Вокруг бедер у нее было соблазнительно обернуто полотенце. Завидев кошачье одеяло, она улыбнулась, вспрыгнула на кровать и зарылась в него пальцами ног. Мех задрожал и замурлыкал еще громче.
– О! – сказал Майлз, не отрывая глаз от дивного зрелища. Потом в райский сад его наслаждения вползло сомнение. Он с трудом сглотнул. – Ты здесь… э-э… в первый раз? – спросил Майлз, надеясь, что говорит небрежно.
– Угу. Не знаю почему, но я ожидала увидеть что-то средневековое. А здесь как в обычной гостинице. Барраяр и гостиница – вот чудеса!
– Это же Земля, – напомнил ей Майлз. – А Период Изоляции Барраяра миновал сто лет назад. У тебя вообще какие-то странные представления о Барраяре… Элли, я там, в камере, думал, что мой клон не… э-э… Ты уверена, что не заметила никакой разницы за эти четыре дня? Неужели он был настолько правдоподобен?
И Майлз вымученно улыбнулся, со страхом ожидая ответа. А что, если она ничего не заметила? Неужели в его шкуру может влезть кто угодно, любая примитивная особь? Или того хуже – что, если она все-таки заметила разницу и клон ей понравился больше?..
Элли смутилась:
– Заметила, да. Но перейти от ощущения, что с тобой что-то неладно, к уверенности, что это вообще не ты… И потом, мы так мало общались с твоим клоном. Только разговаривали по комму, да еще была двухчасовая поездка в город, когда мы вырвали Данио и его веселую компанию из лап местной полиции. В это время я решила, что ты сошел с ума. Потом подумала, что ты, наверное, задумал что-то, но не хочешь поделиться со мной, потому что я… – голос у нее вдруг померк, – тебе разонравилась.
Майлз облегченно вздохнул. Значит, клон не успел… гм! Он виновато улыбнулся Элли.
– Видишь ли, когда ты на меня так смотришь, – принялась объяснять она, – я чувствую себя… хорошо. Не в смысле тепло и пушисто, хотя это тоже есть…
– Тепло и пушисто, – счастливо вздохнул Майлз, прижимаясь к ней.
– Перестань, дурачок! – закричала Элли и крепко обняла его. Так крепко, словно готовясь немедленно вступить в схватку с любым, кто захочет отнять его у нее. – Все. Ты сделал меня бесстрашной. О Боже… я… я все могу. Я теперь ничего не боюсь. Не боюсь пробовать. Не боюсь того, что могут подумать. Твой клон – какое облегчение узнать это! – заставил меня думать, что со мной что-то не так. Хотя как вспомню, насколько легко они тебя захватили, я готова…
– Ш-ш, ш-ш. – Майлз прижал палец к ее губам. – С тобой все в порядке, Элли. – Он блаженно уткнулся в ее ладони. – Ты – королева.
«Моя королева».
– Теперь понимаешь? Может, это и спасло тебе жизнь. Я собиралась держать тебя… его… в курсе поисков Галени, пусть даже это будут промежуточные отчеты. И если бы я исполнила свое намерение, он бы узнал, что мы усиленно разыскиваем Галени…
– И приказал бы прекратить поиски…
– Конечно. Но тут, когда наметился успех, я решила еще раз все проверить. А потом сделать тебе сюрприз – преподнести результат на блюдечке с голубой каемочкой… Честно говоря, мне хотелось одного – вернуть твое расположение. В некотором смысле он сам помешал рассказать о наших находках.
– Если тебя это утешит, дело не в том, что ты не нравилась ему. Твое лицо, не говоря уж об остальном, на некоторых мужчин действует именно так. Сковывает их.
– Да, лицо… – Ее пальцы бессознательно прикоснулись к щеке, а потом нежно взъерошили Майлзу волосы. – Кажется, ты точно определил это. Ведь ты один знал меня, когда у меня было мое прежнее лицо, и никакого лица, и новое лицо. И только для тебя это было всегда одно и то же лицо.
Незабинтованной рукой он провел по дугам ее бровей, идеально правильному носу, задержался у губ, получив поцелуй, тронул гордый подбородок, спустился на атласную кожу шеи.
– Да, твое лицо… Я был тогда молодым дурачком. В тот момент это казалось мне прекрасным и только потом я понял, как трудно с таким лицом.
– Я тоже поняла это не сразу, – вздохнула Элли. – Первые полгода я была в восторге. Но когда какой-то солдат во второй раз попробовал за мной поухаживать, вместо того чтобы выполнять приказ, я поняла, что столкнулась с проблемой. Мне пришлось найти и усвоить приемы, которые заставляли людей реагировать на мою суть, а не внешность.
– Я понимаю, – сказал Майлз.
– О боги, конечно, ты понимаешь! Ты все понимаешь! – Она мгновение смотрела на него так, словно видела впервые, потом нежно поцеловала. – Я только сейчас поняла, сколько узнала от тебя. Сколько переняла. Как я люблю тебя!
Когда они прервали поцелуй, чтобы отдышаться, Элли предложила:
– Хочешь массаж?
– Ты – мечта алкоголика, Куин.
Майлз плюхнулся на мех и отдался Элли душой и телом. В пять минут ее сильные руки заставили его расстаться со всеми желаниями, кроме, может быть, двух. Удовлетворив которые оба заснули как убитые, и их не мучили никакие кошмары.
Майлз с трудом проснулся, когда в дверь постучали.
– Убирайся, Айвен, – простонал он, уткнувшись в мех. – Иди поспи где-нибудь на скамейке, а?
Элли включила свет, вскочила с постели, натянула черную футболку и серые форменные брюки и прошлепала к двери, не обращая внимания на бормотание Майлза:
– Нет, нет не впускай его…
Стук стал громче и настойчивее.
– Майлз! – Айвен уже ввалился в дверь. – А, привет, Элли. Майлз!
И Айвен принялся тормошить его.
Майлз только глубже зарылся в меховое одеяло.
– Ладно, можешь лечь в постель, – промямлил он. – Только не жди, чтобы я тебя укладывал…
– Вставай, Майлз!
Майлз наконец высунул голову из-под одеяла.
– Вот еще! А который час?
– Примерно полночь.
Возмущенно фыркнув, Майлз снова нырнул под одеяло. Три часа сна – и это после всего, что он перенес за последние четыре дня?! Но Айвен с несвойственной ему безжалостностью вырвал у Майлза из рук живой мех и отбросил в сторону.
– Тебе надо встать, – отрезал он. – Быстро. Одевайся. И щетину с лица соскобли. Надеюсь, у тебя найдется чистый мундир… – Он уже рылся в шкафу. – Вот!
Майлз ошалело сжимал зеленую тряпку, которую швырнул ему Айвен.
– Что такое? Пожар что ли? – выговорил он наконец.
– Почти. Элен Ботари-Джезек только что явилась с Тау Кита. А я и не знал, что ты отправил ее туда.
– О! – Майлз проснулся мгновенно. Куин уже оделась и проверяла, на месте ли парализатор. – Ага, одеться надо. Но бриться ради нее не обязательно.
– Поскольку раздражения кожи от щетины у нее не будет, – пробормотала Элли рассеянно.
Майлз подавил ухмылку.
– Ради нее, может, и не обязательно, – сурово заявил Айвен, – но не думаю, что коммодор Дестанг придет в восторг от твоей помятой физиономии.
– Дестанг? Он здесь? – Тут Майлз проснулся окончательно. – Что это ему вздумалось? – Но, припомнив кое-какие факты, которые он включил в отправленный с Элен рапорт, Майлз все понял. Шеф службы безопасности сектора просто не мог не приехать и не возглавить расследование. – О Боже… Надо ему все растолковать, пока он не пристрелил беднягу Галени на месте…
Он включил холодный душ на полную мощность. Элли сунула ему в здоровую руку чашку кофе, а когда он оделся, придирчиво осмотрела.
– Все в порядке, кроме лица, – сообщила она. – Тут ничего не попишешь.
Майлз провел рукой по гладко выбритому подбородку:
– Я пропустил какой-нибудь кусок?
– Нет, я в восхищении от ваших синяков. И глаз, разумеется, также. После недельного запоя глаза и то не такие…
– Что ж, и на том спасибо.
– Сам напросился.
Пока они поднимались в лифте, Майлз прикидывал, что ему известно о Дестанге. Предыдущие встречи с коммодором были непродолжительными и официальными, но вполне корректными. Командующий службой безопасности второго сектора был опытным офицером и привык выполнять свои нелегкие обязанности (координацию разведывательной деятельности, обеспечение безопасности барраярских посольств, консульств и приезжающих важных персон, помощь барраярским подданным, попадающим в неприятности) самостоятельно, почти без вмешательства далекого Барраяра. Во время двух или трех операций, которые дендарийцы проводили в его секторе, приказы и деньги шли через него вниз, а рапорты – вверх без всяких осложнений.
Коммодор сидел в рабочем кресле Галени, перед его комм-пультом. Когда Айвен, Майлз и Элли оказались в кабинете, Майлз заметил, что Галени стоит навытяжку, хотя стульев было предостаточно. Он стоял по стойке «смирно», словно закованный в латы, полуприкрытые глаза, непроницаемое лицо. Элен Ботари-Джезек неуверенно наблюдала за происходящим, как человек, бросивший камешек с горы и услышавший отдаленный гул камнепада. Завидев Майлза, она облегченно перевела дух и отдала ему честь (хотя он был не в дендарийском мундире) почти символическим жестом – это была передача ответственности. Так человек избавляется от сумки с живыми змеями, которую ему дали посторожить.
«Все. Занимайся этим сам».
Майлз кивнул: «Ладно».
– Сэр! – Майлз козырнул Дестангу.
Дестанг ответил тем же, бросив на него пронзительный взгляд, напомнивший Майлзу первую встречу с Галени. Ну вот. Еще один недовольный командир. Дестангу было около шестидесяти: худой, седеющий, ниже среднего роста. Несомненно, родился после окончания цетагандийской оккупации, когда всеобщее недоедание сказалось на целом поколении. Во время покорения Комарры вполне мог быть молодым офицером, во время восстания – в средних чинах. Обладает всесторонним боевым опытом, как все выросшие в смутные времена.
– Вас уже ознакомили с обстановкой, сэр? – начал Майлз. – Мой первый рапорт безнадежно устарел.