Отступник-2

Поэтому и отпросилась, прихватив с собой саквояж со своими вещами. На вопрос Гаврилы, сослалась, что сразу из книжной лавки направится в гильдейскую гостиницу. А раз так, то чего тогда ходить дважды.

Однако, пошла она не в книжную лавку, а в ювелирную, дабы сдать там свой топаз, за который рассчитывала выручить порядка трёхсот рублей. Нормальная цена, и вполне приличные деньги, если конечно не шиковать. А она и не собиралась. Этого более чем достаточно, чтобы добраться до Пскова, забрать свои вещи и убраться восвояси.

Она как раз нашла лавку, и успела переступить её порог, когда в голове послышался голос Горина.

— Гаврила, разводи пары.

— Понял, — тут же отозвался тот.

— Настя, вы где? — поинтересовался Горин.

— Слышала. Возвращаюсь на «Альбатроса», — коснувшись пальцем горошины «Разговорника» за ухом, отозвалась она.

В груди тут же поселился холодный ком, а под ложечкой тревожно засосало от предчувствия опасности. Нет, она не обладала даром предвидения. Это вообще было подвластно лишь редким одарённым. Но даже у них тот открывается после серьёзных успехов во владении Силой, и разумеется, при наличии большого объёма вместилища. Просто её обуял страх.

Она невольно прикрыла глаза и задействовала чутьё. По мере наработки практики она сможет делать это походя, затрачивать куда меньше Силы, и ощупывать гораздо больший радиус. Сейчас же, на то, чтобы осмотреться внутренним взором она затратила её не меньше карата. Причём совершенно напрасно, так как даже в радиусе десяти шагов вокруг неё оказалось с десяток человек. Включая лавочника, двух посетителей и прохожих на улице. С другой стороны, их поведение не вызвало у неё никаких подозрений, что несколько успокаивало.

Вопреки своим словам, возвращаться в порт она не собиралась. Вместо этого подошла к лавочнику и улыбнувшись выложила перед ним «Маяк».

— Желаете продать? — догадался ювелир.

— Достался мне по случаю. Мне он без надобности, а вы возможно сумеете переделать его во что-то более полезное.

— То есть, второй половины у вас нет?

— Если бы была, то я пошла бы в амулетную лавку, или оставила бы их себе.

— Резонно, — извлекая ювелирные весы, произнёс лавочник. — Итак, я могу предложить за него триста восемнадцать рублей.

— Устраивает.

На всё про всё у неё ушло совсем немного времени. Она уже вышла на улицу, когда услышала отдалённую перестрелку. Решительно развернулась, и направилась было в противоположную сторону. Но именно в этот момент перед ней остановился чёрный автомобиль, а сзади подскочили два дюжих молодца, подхватившие её под руки, предотвращая малейшую попытку сопротивления.

— Королевская тайная полиция! Именем короля, вы задержаны! — произнёс один из них.

Говорил он достаточно громко, при этом ещё и отвёл в сторону полу сюртука, демонстрируя бляху, скрывавшуюся под ней. Рванувшиеся было на помощь девушке двое молодых господ, тут же отказались от своего намерения.

По груди пробежался неприятный холодок, Настю тут же охватил страх, а в голове взорвался тревожный набат. Её нашли! Она едва удержалась от того, чтобы использовать Силу. Полицейский вовремя назвался, и она сообразила, что это не могут быть её преследователи. Эти постарались бы сразу лишить одарённую сознания, чтобы она не изумила их до смерти.

Вовремя сориентировавшись, девушка решила пока повременить заявлять о своих способностях. Нужно выждать более благоприятный момент. Она конечно владеет Силой. Но не настолько хорошо, чтобы суметь противостоять двум мужчинам. Даже трём, если считать водителя.

Тем временем её затолкали в салон лакомобиля, и по бокам пристроились двое полицейских. Тот, что говорил, снял с её ушка дужку с «Разговорников, и пристроил на себе. Они уже достаточно отдалились от порта, когда он коснулся горошины, и заговорил.

— Сожалею, но госпожа Настя не может покинуть гостеприимную Нитру. Во избежание ещё больших неприятностей, предлагаю и вам присоединиться к ней, произнёс он, как видно обращаясь к Горину или Лужину…





Глава 5




— Что будем делать, Лютый? — поинтересовался Гаврила.

— Для начала вернись к турели. Ещё ничего не закончилось, — ответил я.

Даже если представители тайной полиции, аналога русского отдельного корпуса жандармов, не предусмотрели возможность нашего бегства, порт в любом случае должна прикрывать дежурная эскадрилья. И если это современные машины, то наш потолок в три тысячи саженей их не впечатлит. Они могут подняться и на пять. Скорость однозначно выше. Манёвренность… не будем о грустном. Всё на что способен «Альбатрос» это величаво плыть в воздушном океане, «Гусь» и тот куда манёвренней. У нас нет даже курсовой картечницы, а предусмотрена турель в прозрачном колпаке, в самом носу.

Ну что сказать, я как в воду глядел. Хотя, другого ожидать не приходилось. Не успели набрать высоту, как к нам сзади пристроилась пара истребителей. О чём меня и известил борт-мех.

— Гаврила, используй переговорную сеть, — ответил я ему, так же воспользовавшись «Разговорником.

Тот наверняка не подсоединился к ней. Я же этот момент как-то упустил из виду. И моя предосторожность оказалась вовсе не лишней.

— Еще раз советую вам вернуться, сесть в порту и сдаться, — вновь послышался в голове голос неизвестного.

— Теперь понимаешь, — произнёс я по сети, игнорируя слова полицейского.

— Да понял уж, — послышался изменённый и где-то механический голос Лужина.

А вообще, какая-то дичь. Ведь изобрели же уже телефоны, так отчего продолжают пользоваться вот этим анахронизмом. Впрочем, ответ был на поверхности. Телефоны штука пока дорогая, а любое дополнение ведёт к удорожанию и без того серьёзной стоимости самолёта. А может всего лишь инерция мышления. К чему внедрять что-то новое, когда и старое нормально работает.


Крейсерская скорость у нас с истребителями в принципе сопоставима, а вот максимальная уже изрядно уступит. Можно конечно и погоняться, это как минимум не позволит нагнать нас слишком быстро и позволит дальше отдалиться от острова. Всё же радиус у истребителей не сравним с нашим. Но выиграть получится не так много, а расход топлива, которого у нас оставалось чуть меньше трети, увеличится.

Да и не собирался я убегать так уж далеко. Бросать своих последнее дело. Я пока понятия не имел как я буду вытаскивать настю, но попытаюсь однозначно. Мне нужна команда. И если получится спасти девушку, это не только хорошо скажется на её лояльности в будущем, но и благотворно повлияет на мой авторитет.

Поэтому я набрал высоту в две тысячи сажен, и летел прямо не предпринимая никаких манёвров, придерживаясь экономического крейсерского хода в двести пятьдесят вёрст. И ничего удивительного, что преследователи очень скоро нас настигли.

Подключив гироскоп, я отключился от переговорной сети, надвинул на глаза лётные очки, и открыл дверцу в носовое боевое отделение. Она посредине между сидениями пилота и борт-меха, который в случае необходимости может выполнять и роль второго пилота. Правда, Гавриле туда протискиваться придётся долго и муторно, да и внутри не больно-то развернуться. Мне уже вполне приемлемо, а Настя там и вовсе себя чувствует свободно. Она к слову и отвечала за этот боевой пост.

Едва открыл дверцу, как из проёма ощутимо потянуло. Ясное дело, что щели максимально заделали, только бесполезно это. Сквозняки тут дело обычное. Вообще фонарь турели смотрелся на носу «Альбатроса» эдакой бородавкой, но иного способа обеспечить ему защиту попросту не существовало. К слову, такой подход куда лучше, чем курсовая картечница «Гуся».

Взялся за рукоять взведения, и дёрнул ею пять раз, изготавливая картечницу к бою. Проверил полный ли бункер. Потом подсоединился к переговорной сети.

— Гаврила, я в носу, скажешь в какую сторону отвернёт.

— Принял, — отозвался тот.

Вскоре послышался грохот выстрелов. По фюзеляжу простучали пули. Лужин загрохотал в ответ, отгоняя противника.

— Вправо! — выкрикнул он.

Я навалился плечом на упор и развернул турель в нужную сторону. А там и истребитель пронёсся мимо, уходя в правый вираж, для нового разворота и захода на цель. Я нажал на спуск, посылая ему вдогонку строчку трассеров. Однозначно попал. Правда прошитые фюзеляж или плоскости крыльев, не могли так-то уж сильно повлиять на боеспособность истребителя. Не снаряды же в самом-то деле. Но с другой стороны должны были дать понять пилоту, что лёгкой охоты не будет, и картечницами на «Альбатросе» пользоваться умеют.

Вновь грохот картечницы сзади, и опять перестук пуль по фанерному фюзеляжу. А вот и второй истребитель подоспел. Гаврила так же не отмалчивался, садя по приближающемуся противнику длинными очередями. Я выставил турель прямо по курсу, так как предугадать в какую именно сторону отвернёт пилот не получится, и такое положение мне виделось наиболее оптимальным.

— Влево! — выкрикнул борт-мех.

Я навалился плечом на упор, и развернул стволы в нужную сторону. Нет, однозначно пора озаботиться нормальными пулемётами, вместо вот этого неповоротливого убожества!

И вновь успел пустить очередь вдогонку, приметив попадание как минимум двух трассеров. Скорости здесь все же ещё не столь высоки, дистанции боя небольшие, а потому и точность огня достаточно высокая. Разве только моя пальба опять оказалась бесполезной. Больше по нервам, чем причинил вред.

Зато Гаврила отметился как положено. Бог весть, попал ли он в первого, но вот этому точно досталось. Я рассмотрел едва различимую струйку пара рассеивающуюся едва вырвавшись из под капота. Впрочем, выглядело это настолько иллюзорно, что я не был уверен в том, что это действительно так. Однако вернув перед мысленным взором картинку, я убедился в том, что не ошибся.

Потеряв ведомого, потянувшего обратно в порт, ведущий сделал на нас ещё два захода. Причём во второй раз попытался зайти снизу. Но Гаврила успел переместить картечницу, а я занять место за штурвалом, и чуть отвернуть, обеспечивая борт-меху нужный сектор обстрела. Попасть не попал, но желание продолжить преследование отбил напрочь.

Хорошо всё же, что Гаврила обладает недюжинной силой. Я бы малость охренел тягать в бою такую тяжесть. Сорок кило, не хухры-мухры. А ведь её нужно ещё и с турели сдёрнуть. Нет, однозначно нужно создать пулемёт!

— Что будем делать, Лютый? — поинтересовался Гаврила. Нависая над моим правым плечом.

Я мысленно поморщился, от подобного обращения. Ну вот не нравилось мне оно, и всё тут. Однако Лужину оно явно доставляло особенное удовольствие. Ну и пусть его. С меня не убудет.

— Для начала дай сюда «Разгворник» — протянул я ладонь лодочкой.

Тот без лишних слов снял амулет, и передал мне. Я присовокупил свой, и достав малахитовую шкатулку, убрал их в неё. Пусть полежат. По прямому назначению их использовать нельзя. Четвертый камень сейчас у тайной полиции, и получить его обратно никакой возможности. А значит и в будущем нельзя быть уверенным, что переговоры останутся только внутри группы.

Однако, камни двухкаратные, форма вполне позволяет потеряв до пятидесяти процентов получить на выходе хоть те же однокаратные «Лекари». Именно поэтому я не стал от них избавляться. Но в то же время, нужно их изолировать. Имея на руках один из камней, целитель может определить направление и расстояние до остальных его частей, не хуже «Маяка». А к чему упрощать жизнь противнику, и усложнять себе.

— И что дальше? — вновь поинтересовался Гаврила.

— Уходим вниз, и над самой водой идём обратно.

— За Настей, — догадался борт-мех.

— Я своих не бросаю, — по обыкновению пожал я плечами.

— В курсе, — хмыкнул Лужин.

Похоже Василиса серьёзно так приукрасила его выступление на Доброхотском. Ну или это постаралась Мария. Хотя то, что я расправившись с десантниками, направился в посёлок, где уже кипел бой, факт. Однако ничего такого выдающегося я всё же совершить не успел.

— Так, а что это было-то? — вновь поинтересовался Гаврила.

— Похоже, что наш груз контрабанда. И коль скоро нас попыталась задержать королевская тайная полиция, тут замешана политика, а то и вовсе, предательство короны её подданными. Не уверен, что с нами стали бы расшаркиваться, и вежливо расспрашивать об обстоятельствах этого дела. И плевать им на то, что ящики опломбированы.

— Н-да. Попали мы.

— Угу.

— Как бы из гильдии не турнули.

— Не думаю, что мы при этом потеряем больше, чем оказавшись в руках тайной полиции.

— Это-то да. Но ты ведь собираешься вернуться, а значит, ничего ещё не закончилось.

— Главное найти тихую стоянку. Тебя с «Альбатросом» оставлю там, а сам прогуляюсь в город.